Девочка и луна - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 8

7Турин

— ПРОСНИСЬ! — ЕЩЕ ОДНА пощечина. — Турин! Проснись!

Турин моргнул и потер рукой онемевшую щеку, пощечина не вызвала обычной боли. Улица снова погрузилась во тьму, нарушаемую только светом звезд и слабым пламенем ближайшего фонаря. Кое-что, однако, изменилось. Все углы и расстояния выглядели неправильными. В поле зрения появилась рука Эрриса.

— Подожди. Перестань бить меня. — Турин почувствовал, что рот набит шерстью, а язык стал слишком ленивым и не может правильно произносить слова. Он решил, что лежит на спине и видит улицу, а пятна света, кружащиеся перед глазами, — настоящие звезды.

— Что случилось с монахами?

Эррис повернул голову Турина. В слабом свете было трудно что-либо разглядеть, но у основания стены лежали два тела. Эррис выпустил пламя из указательного пальца. Оба Брата, Красный и Серый, связанные тонкими веревками, один из них слабо сопротивлялся, другой был неподвижен.

— Я воткнул в них дротики, которые попали в меня, а не в тебя. К счастью, они захватили с собой немного веревки.

— Я вырубил того, кто душил тебя? — Турин не помнил столкновения, но он двигался быстро, и, казалось, он никак не мог промахнуться.

— Нет, для этого он двигался слишком быстро. Но ты стряхнул его с моей спины и дал мне шанс, в котором я нуждался. Если бы он был менее уверен в своих ядах и вместо этого использовал бы меч… это была бы другая история.

Мали помогла Турину сесть, в то время как Эррис отвернулся, чтобы что-то рассмотреть.

— Все плохо, верно? — сказал Турин. — Они пытались убить нас. И если мы их убьем — ну, я не хочу никого убивать; к тому же тогда за нами начнут охотиться монахини, а они могут утопить Яз и Куину по-настоящему.

— Достаточно плохо. — Эррис со щелчком открыл что-то в своих руках. — Если мы их отпустим, Эулар узнает гораздо больше, чем мы хотим. — Он отложил ящичек, который открыл, и вытащил из пальца крошечную иглу.

Мали заворчала на него.

— Она говорит, что я должен быть более осторожным. Это стандартный набор Серого Брата для миссий. Тут полно ядов, лекарств и противоядий. — Он выбрал пузырек и показал ей. — Этот?

— Что ты ищешь? — Турин надеялся, что Эррис разыскивает противоядие, которое заставит мышцы слушаться. Сейчас только рот и легкие, казалось, обращали внимание на его приказы.

— Мали говорит, что здесь может быть наркотик, который стирает недавние воспоминания и оставляет жертву в замешательстве на несколько дней. По-видимому, это часть стандартного набора Серых Братьев, но трава очень редкая, потому что болота, где она растет, покрыты льдом. Так что у него ее может и не быть. — Он показал ей другой флакон.

— Ты должен дать ей самой посмотреть, — сказал Турин.

— Я уже накололся на две скрытые иглы, и у меня на пальцах, вероятно, токсичное вещество. Весь набор полон ловушек. — Он показал ей флакон из черного стекла, помеченный двумя символами. Она покачала головой. — Вот почему я не дал тебе противоядие от бескостного яда. Мали знает маркировку, но говорит, что это все равно может быть яд. — Он протянул блестящий стальной флакон. Мали кивнула.

— А если это тоже ловушка? — спросил Турин.

Эррис пожал плечами:

— Они действительно пытались нас убить.

Турин нахмурился:

— Я чувствую себя прекрасно. Просто немного… вялым.

— Мали говорит, что они часто сначала используют этот токсин, потому что он очень быстро действует. Но потом тебя будет легко убить. — Эррис провел пальцем по своему горлу. — Если бы они опасались, что ты можешь сбежать или они не смогут подобраться к тебе близко, то сразу же ударили бы тебя чем-нибудь смертоносным.

Эррис подошел к двум мужчинам и влил несколько капель жидкости из флакона в горло каждому из них. Проснувшийся пытался плеваться и кричать, но, очевидно, Эррис дал им значительно большую дозу бескостного, чем та, что была у Турина, и у монаха остались силы только на шепот.

— А теперь? — Турин поднялся на ноги, удивив Мали.

— А теперь мы идем в дом Мали. — Эррис развязал монахов и вернул Серому Брату снаряжение вместе с брошенными им дротиками. — Эти двое не должны нас запомнить. Скорее всего, они будут сбиты с толку день или два. Если повезет, они пойдут бродить до того, как их найдут, и какое-то время не появятся.

— Подожди. Дом Мали? — Турин повернулся к девушке, используя не свои вялые мышцы, а двигаясь с помощью лед-работы. — Разве мы пришли не оттуда?

— Не монастырь. — Эррис жестом показал Мали, чтобы она та впереди. — Очевидно, у нее есть семья в городе. И, если мы хотим проникнуть в церковный дом отдыха, нам нужно выглядеть как жители города.

МАЛИ ПОВЕЛА ЭРРИСА и Турина в запутанное путешествие по темным и пустынным улицам, через перекрестки, освещенными уличными фонарями и светом из украшенных колоннами входов в обнесенные стенами дома. Казалось, они поднимались, и воздух, густой от дыма многих труб, становился чище по мере того, как маршрут вел их к наветренной стороне города.

Мали остановилась перед высокой стеной на широкой пустой улице, вымощенной брусчаткой. Освещенная звездами дорога была пуста, за стенами не было видно никаких зданий, только редкие деревья шелестели в темноте.

— Она говорит, что мы должны перелезть. — Эррис указал на железные шипы, венчающие стену высотой примерно в человеческий рост над их головами.

— Здесь живет ее семья? — Турин спросил себя, разрешают ли жителям этого района выходить на улицу по ночам. Это объяснило бы нехватку людей. Возможно, самые бедные были спрятаны за стенами, втиснутые в еще худшие условия, чем в трущобах, через которые они проходили ранее.

Эррис сложил ладони чашечкой для ноги Турина, но Турин, все еще шатающийся от яда Серого Брата, просто взлетел на вершину. Мали позволила Эррису поднять ее, и Турин протащил ее оставшееся расстояние, снова используя свой разум. Наконец Эррис выполнил замечательный прыжок с места, зацепился за верхушку стены и перепрыгнул через нее, быстро скрывшись из виду в зарослях растительности.

Турин с подозрением посмотрел вниз, в темноту. Зеленое вещество пугало его, когда он не мог разглядеть его как следует. Пространство за стеной, казалось, было полно деревьев и… деревьев поменьше? Все это колыхалось на ветру, шептало самому себе, поскрипывало, как странный лед.

— Это не опасно?

Мали сказала что-то не более разборчивое, чем шелест деревьев, и легонько толкнула его, но Турин решил не прыгать.

— Она говорит «Не опасно». — Бестелесный голос Эрриса донесся из бурлящей массы внизу.

— Откуда она знает, о чем я спрашивал? — Турин застыл.

— Она говорила мне, что связь, которую она установила с Яз, похоже, дает ей какую-то интуицию в отношении твоего языка. Она учится, слушая. — Эррис помолчал. — Так что прыгай.

Упоминание о Яз укрепило пошатнувшуюся решимость Турина, и, содрогнувшись, он позволил себе медленно опуститься в скрытую зелень, сжавшись перед ее острыми, ищущими пальцами и влажным трепетом.

— Это не… естественно.

Мали упала рядом с ним, предположительно сначала повиснув на своей оставшейся руке.

— Пошли. — Эррис подтолкнул Турина вперед, положив одну руку ему на плечо, направляя его вслед за уходящей девушкой. Глаза Эрриса видели в темноте гораздо лучше, чем Турина, и помогали ему преодолевать препятствия. В Мали, должно быть, текла кровь марджал — как и квантал, — и среди ее навыков была тень-работа, но, возможно, она просто исключительно хорошо знала местность.

Турин, чувствуя себя инвалидом группы, слепо спотыкался, шатаясь на ватных ногах и запинаясь на каждом шагу. Несмотря на предыдущие заверения в том, что деревья не обладают разумом и ни в малейшей степени не злы, они, казалось, получали удовольствие, хлеща его по лицу ветками, полными холодных, мокрых листьев. Он все еще моргал и выплевывал зелень от одного особенно восторженного шлепка, когда они прорвались через зелень и он почувствовал хруст мелких камней под ногами.

Перед ними, на широком пространстве, вымощенном гравием и усеянном скульптурами, возвышалась еще одна огромная стена, на этот раз пронизанная множеством окон — из одних падал свет, другие были темными. Черепичная крыша наклонно отходила от верха стены, а множество дымоходов тянулись к небу. Все это напоминало более ранние улицы в этом районе, где один дом плавно примыкал к другому, хотя казалось гораздо более величественным, поскольку было построенное из огромных и впечатляюще правильных каменных блоков.

— Который из них твой? — прошипел Турин.

Но Мали проигнорировала его, а Эррис не стал переводить. Турин попытался подойти ближе, но Мали оттащила его обратно в листву. Прошло мгновение молчания, затем несколько более долгих. Вдалеке он услышал слабое хруст, хруст, хруст, присел на корточки рядом с Мали и Эррисом и увидел, как мимо прошли двое вооруженных охранников, один из которых нес фонарь на длинном шесте, перекинутом через плечо. Когда звук их шагов по гравию снова затих, Мали поспешила к ближайшему окну, не обращая внимания на то, что казалось единственной дверью.

Она потянулась к подоконнику отсутствующей рукой — должно быть, все еще считая, что рука принадлежит ей, — и больно ударилась культей о стену. Выругавшись, она что-то сказала Эррису, и тот поднял ее. Мгновение возни с ножом, и нижняя половина оконной рамы приподнялась, скользнув по верхней половине и увлекая за собой плоские, тяжелые стекла. Мали протиснулась внутрь и исчезла в темной комнате. Эррис скользнул вслед, Турин последовал за ними с гораздо меньшей грацией.

Турин, спотыкаясь, прошел через комнату, натыкаясь на то, что казалось тяжелыми стульями, покрытыми мягким… чем-то. Мали приоткрыла дальнюю дверь, впустив достаточно света, чтобы Турин мог передвигаться, а не преодолевать препятствия. Он обнаружил, что вспотел: в помещении было так же тепло, как в сушилке, тепло исходило от камина, в котором все еще тлели слабые угольки от прежнего пламени.

Мали высунула голову в коридор, посмотрела в обе стороны, а затем вышла, поманив остальных следовать за собой.

— Мы, что, грабим это место? — прошипел Турин. Свечи в нишах хорошо освещали коридор, мягкие узорчатые ковры покрывали пол.

Мали повела их направо, потом налево, через маленькую дверь, вниз по каменной лестнице и в комнату, где пахло как в раю. Большой камин был черным и пустым, но все еще отдавал жар. Очевидно, здесь готовили еду — как на металлических вертелах перед огнем, так и на большой железной плите. В комнате стояли два чистых рабочих стола и скамья у дальней стены, с потолка свисали металлические крюки, на которых висели разнообразные предметы, названий которых у Турина не было. Мали открыла дверь в соседнюю комнату поменьше, стены которой были уставлены полками, заваленными… вещами. Вещами, которые пахли так, как будто их следовало немедленно съесть.

— Что это? — выдохнул Турин.

— Кухня для слуг и их кладовая, — сказал Эррис.

— Слуг?

— Людей, которые работают на великую семью, владеющую этим местом.

Турин моргнул:

— Это все один дом?

Эррис кивнул.

Мали тем временем зашла в кладовую и стала брать с полок один предмет за другим. Если члены ее семьи работали здесь слугами, тогда было понятно, почему она так хорошо знала это место.

— А это что такое? — Турин протянул руку и снял с одного из крюков длинную цепочку соединенных цилиндров. Они были темными, с белыми и розовыми крапинками, и достаточно толстыми, чтобы он мог просто обхватить их рукой.

— Судя по виду, колбаса с пряностями, — улыбнулся Эррис.

— Но что это такое?

— Попробуй.

Турин поднес первый ко рту и посмотрел на Эрриса, чтобы понять, не шутит ли он. Он принюхался. От аромата цилиндра у него потекли слюнки. Он откусил кусочек. Вещество было твердым, более крепким, чем любой из грибов, которыми он питался всю жизнь.

— О… Боги во Льду! — Он говорил с набитым ртом, с трудом пережевывая. — Это даже лучше, чем рыба!

Турин был слишком поглощен взрывом вкуса во рту и не замечал, что дверь открылась, пока в комнату не вошел высокий пожилой мужчина и не начал выкрикивать вопросы на тарабарщине зеленоземельцев. На нем была простая черная одежда, которая свисала с узкого тела, резко контрастируя с его бледной кожей. Два свирепых глаза сверкали по обеим сторонам носа, а его седые волосы, казалось, встали дыбом от шока или возмущения.

Турин поднял руку, намереваясь использовать лед-работу, чтобы обездвижить мужчину, но Мали прошла мимо, потянув запястье его руки вниз.

— Малиайя? — изумленно выдохнул старик. Он хотел еще что-то сказать, но потом заметил ее культю и упал на колени, потянувшись к ней. — Малиайя…

И, к великому удивлению Турина, Мали бросилась в объятия мужчины. Ее дедушка?

После мгновения крепких объятий старик мягко отстранился и встал, с поразительной быстротой взяв себя в руки, смаргивая яркие слезы с глаз. Он поклонился Мали и сказал что-то, что прозвучало одновременно нейтрально и официально.

— Что происходит? — Турин посмотрел на Эрриса.

— Мали, похоже, не хотела, чтобы мы знали, но, по-видимому, это дом ее семьи. Наш новый друг, вероятно, один из слуг. Похоже, что Глосис — важное имя в этом городе, а это значит, что Малиайя Глосис, вероятно, связана с императором, который правит всем этим городом — и многими другими.