Глава 1. Как же ненадёжна тишина.
Ранний вечер, узкие запутанные улочки средневекового портового городка, ужасная осенняя погода, дополненная мелким и частым дождиком и не самым приятным запахом от жизни большого числа различных разумных.
Когда-то этот порт задумывался как оплот цивилизации, как важный узел снабжения, он должен был помогать защищать внутренние земли государства, но это самое государство стало слишком сильным, слишком стабильным, оно расширило свою территорию слишком далеко и слишком дорого стало содержать бесполезную крепость.
Теперь порт переехал в близлежащий маленький городок, а на его месте поселилась бескрайняя зелень, которая уже поглотила всё побережье и изменила полуразрушенный каменный замок под себя.
В центре некогда величественной крепости красуется заросшая заброшенная цитадель, от её стен остались многочисленные осколки, большая часть которых, была перетащена и стала частью городских укреплений.
Пройдя через городские ворота, я, стараясь не попасть ногой между подгнившими мостками, краем уха услышал, как моя спутница ворчит что-то про болото.
— Добавь сюда запах тухлой рыбы, — подразнил её я.
— Обязательно, — огрызнулась молодая девушка. — Надеюсь, здесь скоро похолодает. Ты говорил, что меньше века осталось до малого ледникового периода.
— Угу. И все начнут молиться, — злобно усмехнулся я, — будут пытаться горячей молитвой растопить льды.
— И как? Поможет? — невинно, будто не замечая моей ухмылки, спросила Эйлин.
В ответ я отрицательно помотал головой и добавил:
— А чтобы пока не скучали, скоро будет чума. Сейчас, конечно, чумная крыса не может добежать от деревни до деревни своим ходом, устаёт и впадает в ничтожество. Но как только она добежит,… а она добежит… или, скорее, доедет. У нас с тобой будет мало времени и много золота…
— Опять твой ручной царёк помощи просить будет?
В ответ я подмигнул и перевёл тему, — как найдём нашего монстра и получим вознаграждение за его убийство, сразу свалим отсюда на корабле.
Всё в этом мире ради денег. Если не знаешь из-за чего, то смело говори: “Из-за денег”. Вот и мы брали этот заказ, только для того чтобы свалить отсюда. А кораблик, вернее его охрана, из-за активности пиратов стоит разительно больше, чем мы изначально планировали.
— Скоро ночь. В такой грязи я копаться не буду, — предвидев моё предложение порыскать в темноте, с недовольством ответила Эйлина.
— В тебе снова императрица просыпается? — В ответ, получив лишь недовольный взгляд, я сразу же отвёл от неё свой взор и решил спросить у местных, где можно остановиться на ночь.
Пройдя чуть дальше по улице и никого прилично выглядящего не увидев, решаю подойти поближе к сильно побитому жизнью жителю города Греондос. — Эй, пьянчуга! — Выдержав паузу и убедившись в зрительном контакте, продолжаю: — Где находится ближайшее место, в котором можно переждать непогоду?
Пошатываясь, мужик лет под сорок подошел ко мне и, помявшись, явно соображая, что сказать, медленно начал: — Ваша… — Благородие. — Добавил я, решив не пугать его своим настоящим титулом. — Ваше Благородие, позвольте поприветствовать вас…
— На вопрос ответь. Без лишних слов. — Пресёк я попытки бессмысленного и мучительно долгого общения, присущие всем местным.
— Простите Ваше… — Он посмотрел на моё стремительно меняющееся не в лучшую сторону лицо и быстро как скороговорку начал говорить: — Постоялый двор дальше по улице… Справа будет.
— Держи. — Я кинул ему серебряный.
Мастерски поймав монету, пьянчуга встал в ступор. Но быстро придя в себя с испуганными глазами шныркнул за угол.
— Нашел, у кого спрашивать. И не много ли ты ему дал? — Одернув, уставилась на меня возмущенная Эйлина. — А за чисто символическую плату привратникам, наорал, запугал и чуть не побил бедных стражей.
— Символическую? Да там они куда больше содрать пытались.
— И что? Они хотя бы выполняли свою работу, а вот он, — она хотела указать пальцем на пьяницу, но тот уже испарился, оставив её в некой растерянности, — он этот серебряный сразу и пропьет, а на утро его найдут мертвым с ножом в спине в том закутке, куда он убежал.
— Как же ты не веришь в людей. И почему сразу пропьет? Может… Семье отдаст.
— Ты не почувствовал, как разило от него и как он ВЫГЛЯДЕЛ?
— Так все. Ну, дал и дал серебро. Мы, между прочим, можем себе это позволить. А так да, может и пропьет, мне то какая разница?
— Ты убил его, — прошептав, взяла меня за руку.
Я не стал дальше препираться, к тому же Эйлин сжала мою руку так, что та начала похрустывать.
Дойдя до указанного места, мы увидели типичную картину для городов этого мира. Два амбала что-то не поделили и сейчас валяются в грязи в окружении толпы, выясняя отношения. Да еще прямо у порога.
Брезгливо обойдя дерущихся, поднялись на крыльцо и, стряхнув прилипшую к ногам грязь, вошли внутрь.
На первом этаже поистине большого двухэтажного побитого временем здания, располагалось место досуга. Заняться особо было нечем. Пожрать, выпить, можно еще в потолок поплевать и если повезет выманить какого-нибудь барда или загулявшего менестреля и почистить его лицо от лишней кожи, попутно окрасив в красный. Девки же стрёмные были до ужаса, но, может, кому и такая сойдет в углу. Собственно последним и были заняты те немногие, кто не участвовал в возне у входа.
— Ну и местечко мы нашли, — ухмыльнулась Эйлин.
Меж тем тишина стояла в зале полнейшая, все разглядывали меня и мою спутницу, и взгляды эти были явно далеки от восхищения. Впрочем, это их проблемы.
— Приветствую неспящих, — обратился я к бегающему и явно нервничавшему корчмарю, — нальете?
— Конечно, господин. Что желаете? — вежливо ответил уже немолодой мужик.
— Что-нибудь забористое.
От улыбки в тридцать два идеальных зуба, корчмарь побледнел. Откуда не возьмись к нам тут же подбежала относительно красивая девушка и предложила проводить нас в соседний зал, где потише.
Не зал, а закуток на два маленьких столика, — хотел я добавить уходящей девушке.
— Ты опять за свое? Может, не будешь пить хоть здесь? — Прошептав, пронзила меня бритвенно-острым взглядом Эйлин.
— Вот ещё. В первый раз, когда я в подобном месте надрался …
— Я чуть не умерла, — перебила меня.
— В смысле?! Я тебя спас, да и к тому же, ты сама была виновата, — увидев, как её милое лицо наливается гневом, я отступил. — Чего уж ссориться, манипуляторша, давай я лучше тебе историю какую-нибудь расскажу.
Глубоко и облегчённо вздохнув, она насторожённо посмотрела на меня, явно услышав феминитив между строк. — Хорошо. Я, похоже, всё равно не остановлю тебя, — оглядев помещение, добавила: — Только обещай, что с теми вороватыми типами драться не полезешь. И не ори, я не хочу потом загулявшего мага или рыцаря какого закапывать. И ещё, это случайно не одна из тех историй про жидомасонов, иллюминатов, розенкрейцеров или неосапов?
— Не-не-не, тогда меня понесло куда-то, — судорожно помотав головой и хлебнув только что принесённое пойло, начал: —Так вооот, я рассказывал тебе про то, как я был призван в Объединенные Войск Союза Пяти Секторов Галактики Млечный Путь? Нет? Ну? тогда закажи винца себе. К слову, почему кроме вина ничего больше не пьешь? Ты же полудемон, пьянеть не должна.
— Боюсь сожрать тебя.
— А какой бы ты цветок положила на мою могилку? — поддразнил я её, надеясь застать врасплох.
— Ивовый, — не колеблясь ни секунды, ответила она.
— Синие такие. Те, про которые я тебе рассказывал? — Вспомнил я огромное ивовое дерево, вокруг которого ковром лежали его цветы и у корней которого росли от природы соленные и вкусные грибы.
— Не. Та ива мутант какой-то, — нежно улыбнулась девушка.
— Значит, он редкий? Получить такой — немалая честь, — хмыкнул я.
— Знаешь, ива всем своим видом напоминает мне тебя, — с намёком сказала Эйлина. — Она сильная, её корни глубоки, и она может спрятать в своей кроне меня. Она легко клонится под ударами бури, но не больше, чем сама того желает. — Девушка сжала кулачок и игриво ударила меня в грудь, затем взяла за шиворот и подтянула к себе, но я ей не дал ничего сказать или сделать. — Дорогая, неужто это была лесть? И можно ли тебя считать бурей?
Секунду Эйлин смотрела на меня, словно борясь с желанием поцеловать, — у ивы есть полюбившаяся мне особенность, — сказала она, положив руку мне на щёку, и ехидно улыбнулась, — ива повинуется желаньям ветра.
— А ветер желает рассказать тебе историю. — Мы страстно и надолго соединили губы и переплели языки. Хорошо, что в этот момент нас никто не увидел.
После, подумав с полминуты, я начал свой рассказ.
— Прилетаю я, значится, на Ио, спутник Юпитера. Пепелац, на котором я летел, был заполнен мехами и роботами. В креслах позади и сбоку от меня сидели синты: Грорк, Мрорк и Зафаэль. Я бы никогда не догадался, что они не люди, если бы они мне сами не сказали. Беседовать с ними я, сначала, побаивался, но оказалось, что они и вправду во всем лучше людей. Жаль было тогда с ними расставаться.
Первым, кого я встретил по прибытии, был синий гном-распорядитель. Синий не потому, что он пил много, у него цвет кожи под антифриз. — Следующий! — значится, рявкнул этот гном. — Ты кто у нас?
— Специалист из корпорации Милитехнол, Энер…
— Плевать на вымя как тебя там. Бери шмотье и ползи налево, в казарму, как сменишь свой подгузник и оденешься в человека. Жди командира. А потом жди, как манну небесную, инструктора.
Я, конечно, тогда рвал и метал, но всем было как-то плевать. Потом я узнал, что этот гномик был голубым не только по цвету кожи, и это был его последний день, когда он ещё хоть что-то мог дать обществу. Его надолго закрыли.
Делать нечего, пошел по указанному направлению и вошёл в большое просторное помещение с пятью рядами шкафчиков, в каждом ряду ещё по тридцать шкафчиков.
В раздевалке народа не так много было, как я изначально предполагал. Прямо в центре человек пять кружком стояли и смотрели, как два качка на импровизированном столе соревновались у кого рука сильней, в углу зачуханный поцак стоял и что-то читал хитрющими глазами, с рожей гопника смотрели на меня ещё трое.
Мда, эти матёрые бойцы выглядят как члены какой-то банды, — подумал я.
Переодевшись и сложив свои пожитки, я пошел искать место, где можно уединиться и сделать дела. Нашел довольно быстро.
Как я зашел в толчок, так душа моя из меня и вышла. Ничего из себя не представляющая комната с парой кабинок и умывальников, видимо, когда-то была пристанищем одного из всадников апокалипсиса. А его верный спутник, Смрад от химикатов и нечистот, намесничал здесь. Можно было даже увидеть, как он построил всех светящихся зелёным крыс по стойке смирно и начал их тренировать, как нужно плюнуть в глаз разумному, чтоб тот подольше мучился. Его даже не смущало, что я зашел. К тому же, два хмыря в углу за раковинами издеваются над валяющимся среди ошметков каких-то деревяшек человеком.
— Что-нибудь хочешь сказать? — выкрикнул смазливый с тонкими длинными ручонками, стройный как кипарис парень.
— П-прос… — не успел договорить избиваемый.
— А ты че вылупился? — Посмотрев на меня красными глазами рявкнула стена два на два метра с чисто орочьим хлебалом. — Ого. Да ты прям одно лицо со мной, с бородкой, правда. Это надо исправить.
И в правду мы были очень похожи, те же острые черты лица, тот же рост чуть больше одного метра восьмидесяти сантиметров, да и телосложение в целом спортивное. Одно лишь различие, он из расы Нагариан, то есть всего лишь большой чуть синеватый горбатый человек с сотней акульих зубов и жабрами на шее.
Видимо, его слова были адресованы кому-то за моей спиной. Я настороженно оглянулся, но так никого не увидел. Тем временем, тощий направляется в мою сторону, держа в руках небольшой нож.
— На колени, — ближе подойдя, сквозь зубы выпалила макаронина. — Я сказал на колени, сейчас устроим тебе барбершоп для бородатых жоп.
На нож у подходящего ко мне отморозка мне было нечем ответить.
В руках ничего, кроме подобранного рулона бумаги с края раковины, не было, кинув который, я взял первое, что попалось на глаза, это оказалась какая-то палка, видимо от разбитого ранее стула.
Пока противник соображал, что я в него кинул, быстрым ударом выбил из рук нож и схватил за голову. Начал бить ей обо что-то твердое. Соображать, обо что времени не было, поскольку выбитый нож оказался прямо передо мной в чужой огромной руке, едва ли не касаясь меня. Увернувшись от удара бугая, я оттолкнул его ногой, тот спиной пробил закрытую дверцу кабинки и своим задом размозжил унитаз.
Входная дверь позади меня внезапно открылась. А я, поскольку долго соображал, не успел сбежать до этого момента.
Разумеется, такой грохот не остался незамеченным. Заместитель начальника седьмого корпуса, проходил прямо над нами и, услышав звуки, вместе с помощниками решил проверить, что же произошло.
Дежурный открыл дверь и отошел.
— Че тут у вас? Откуда вода? Кто сломал умывальник?! Съебали отсюда, пока…
— Что пока? — спросил толстенький заместитель корпуса, выглядывая из-за спины.
Я под шумок решил попытаться тихонько уйти.
— Так, стоять, — схватил меня за шиворот один из помощников. С полминуты убивая меня взглядом, задал пару вопросов, что-то записал и отпустил. Так он проделал с каждым из нас. Тонкому он еще платок дал, а то кровь хлестала из носа довольно сильно, и поднял с пола нож. Как потом выяснилось, у Тонкого были проблемы с головой, и он был поваром в здешней корчме и нож взял там же, где работал.
— И вас не наказали за такой беспредел? — задались логичным вопросом внимательные глазки.
— Наказали, неофициально конечно, слава коррупции, моему деду и проверкам в соседних блоках. Нашу драку быстро замяли, никто не хотел лишиться головы из-за того, что не уследили. А за неуставные отношения мы стали рабами заместителя корпуса.
Нам выделили каморку на четверых. Режим больше походил на тюремный. Запускали нас ближе к ночи, выпускали ранним утром. А сил выяснять отношения ни у кого не оставалось, даже словесно. Днем дела обстояли иначе, но до драк больше не доходило, ругались, только вот, часто.
— А да, того больно доброго хозяина четвёрки невольных звали Вейрон.
Следующие три недели больше походили на какой-нибудь круг ада. Я, Веня, Вениамин то бишь, тот который огреб от толстого Хэнка и тонкого Джина.
Я думаю, все мы надолго запомнили те дни. Чего мы только не делали, самое легкое, что было это уборка какого-нибудь дерьма. Отдраить в четыре рыла необъятный корпус, отнести бесконечное количество жратвы и инструментов на пункт переброски. Откуда потом доставляли ресурсы на космическую станцию, и на ней же располагался космический порт просто нереальных размеров. А узел под номером 4 прозвали пожирателем, поскольку он был способен обслужить корабль размером до двадцати пяти километров.
Хоть и знакомство у нас четверых не задалось, но днем после пары пиздюлей от Вейрона, мы как-то быстро перестали конфликтовать, даже приходилось помогать друг другу, ничто так не связывает, как общие пиздюли за косяки одного.
— Чуть не забыл, прораб частенько выдавал своему любимому батраку особо ебнутую работу и невыполнимые задания. Просто готовил меня к службе, видимо, капитаном дредноута. Корабликом размером всего лишь в пару лун, у которого весь офицерский состав содержится в пятилитровых баночках.
Подписав, почти через месяц, всем четверым вольную, хозяин выгнал нас строиться на улицу. Вернее под купол, тогда терраформирование спутника не было завершено. Зато небом можно было любоваться поистине бесконечно. На нашем искусственном острове были высажены бесконечные рядки метровых деревцев.
Подойдя к жуткого вида жёлтой двуногой кракозябре, не выше моего пупка, мы встали в строй. Я, конечно, много разных разумных повидал, но такие любят сниться в кошмарах. Ты только представь, четыре руки-щупальца, ноги согнутые в двух местах, ярко-желтые глаза и такая же кожа. Чуть что сделаешь не так, так оно тут же тебе откусит самое важное своей длинной крокодильей пастью.
Как только я примирился с его внешним видом. Оно заговорило!
Мерзкий, рычаще-скрипящий голос пробирал до костей. Тогда я просто решил абстрагироваться от мира на какое-то время. К моему горю, Вейрон это заметил и пообещал что-то, к счастью, я не услышал что именно.
После небольшого инструктажа меня и моих друзей определили в казарму.
Ближе к вечеру, когда Вейрон оставил нас, мы решили познакомиться со своими будущими товарищами.
— Благодарю, — прервал я рассказ, взявшись уже за третью полуторалитровую деревянную кружку какой-то, по их мнению, забористой бурды, название которой, я даже не пытался запомнить, — так вот.
— Подожди, — мне показалось, что слушательница хочет упрекнуть, что я половину переврал, а вторую приукрасил, но, прервав меня, она уставилась на дверь. — Там крики прекратились.
И вправду, ревущая толпа перестала быть таковой.
Через пару минут, человек десять городской стражи зашли внутрь. Одним из последних зашёл, видимо, глава патруля и с порога начал кричать корчмарю:
— Тех двоих за твоей жральней оставил, ноги в этот раз не ломал. Если сегодня я еще зайду сюда, ты знаешь, что будет. А пока налей-ка моим парням по кружечке.
Снова презрительно оглядев зал, эта кукла, сшитая каким-то Виктором и носящая его фамилию, да к тому же закованная в железо, подошла к нашему закутку, по пути сняв шлем похожий на железную шляпу с полями, вместе с подшлемником отдав её своему подручному.
— Давно я в таком месте не встречал приличных людей. Позвольте узнать — кем будете?
М-да, обычно, такие наглые и беспардонные люди долго не живут, — задумался я. Но он был прав, мы, действительно, разительно отличались от здешних пьяниц и забулдыг. Хоть я и был по уши в грязи, но из-под верхнего невзрачного плаща проглядывалась расшитая мехом редкой живности одежда и дорогущая броня. А Эйлин, во всех отношениях, больше походила на сбежавшую из дома принцессу, чем на обычного путника.
— Приветствую, — решил я так же опустить все, на мой взгляд, ненужные слова. — Имя мне — Гаде́с. Я буду, всего лишь, обычным охотником на демонов. Остальные же свои титулы, столь далеко от дома, называть “в таком месте” не горю желанием, — договорив, продолжаю смотреть на недоверчивую рожу командира и вываливаю на стол золотую печать с красным сияющим кристаллом, подтверждая мои слова.
Встретить охотника на демонов — не каждому дано. Обычно, охотники на нечисть очень много зарабатывают и мрут, как мухи, поэтому и насрать всем, кроме шлюх, на них.
А вот на демонов, реликтовых монстров и других особо опасных тварей, охотятся лишь поистине не убиваемые и неуязвимые разумом существа. К тому же, их заказчики — это, в основном, короли да герцоги с епископами и митрополитами, одним словом — безмерно богатые люди.
Отсюда и легенды ходят о нас, как о полубогах. Жестоких, очень кровавых, опасных и богатых полубогах. Обычный люд меньше боится демонов, чем охотников на них. Бывало, что от меня в страхе убегали, когда узнавали, кто перед ними, а однажды было и так: меня чуть не убили лесорубы в лесу. Вот вам и бог, почти умерший от обычного взмаха топора.
— К нашему великому сожалению, — встав перед командиром стражи, начал смотрел прямо в глаза, — поздним вечером нам не удалось найти приличное место. Может, вы знаете, где нам лучше остановиться?
— Р-разумеется, — тут же поменялся в лице он, — господин демонический охотник, — не отрывая от меня настороженный взгляд, подозвал к себе паренька и велел ему показать дорогу.
Я, стараясь скрыть ухмылку, потому как понял, что он связан с тем, кого мы ищем, посмотрел на Эйлин, она сразу всё почувствовала и добавила: — Быть может, вы нас туда проводите? Мало ли какие люди нам по пути могут повстречаться.
Жертва неохотно согласилась, дав мне один из факелов, вместе со своими подручными повела нас к местным дворянам, или кто тут у них достоин приличия.
Когда мы отошли достаточно далеко, и тусклое свечение факелов уже не могло в полной мере развеять темноту улицы, где помимо нас никого не было, Эйлин решила действовать: — Ну что вампирчики. Здесь как-то мрачновато. Говорят, брызги крови могут освежить обстановку. Вас туточки пять, да? — Вытащив из под плаща любимый кнут с шилом на конце, она ехидно улыбнулась, слегка оголив свои длинные белоснежные клычки.
Раздались пробные щелчки от кончика кнута, сотрясшие спёртый ночной воздух. — Сделай мой голос рингтоном рассвета. Ха-ха-ха. — Заливисто рассмеялась девушка.
— Он же обращенный, — возразил я, — ему всё равно на Светило, да и слов он таких не знает.
— Значит, умрёт в корчах, — невинно сказала прямо в лицо командиру стражи, а по факту, ниточке к главной городской нечисти.
— Только в этот раз не жри никого, — с укором уставился на смертоносную красавицу я.
— Да когда это в последний раз было-то! — Возмутилась она.
— С гоблинами и было, — отведя от неё глаза, сказал я, и начал неотрывно следить, как враги нас окружают, становятся в выгодные позиции и тушат свои факела в лужах, оставляя лишь блестящие глаза в темноте.
— Это, это были кобольды, — замялась Эйлин.
Посмотрев на главную нашу жертву, мне захотелось выговориться:
— Представляешь, прихожу я, значится, в лагерь, а она там жарит чью-то руку и злобно хихикает, представляешь? — Все кивнули мне в ответ.
— Ножку, — похлопав красивыми глазами и приготовившись к битве, поправила меня.
— Да какая разница-то?! — гневно прикрикнул я на девушку.
— Хорошо, дорогой, — отступила та, — но нам нужна информация, поэтому сегодня я кожу всё же сдеру, — улыбнувшись, сладко облизала губы.
— Как пожелаешь. — Я спокойно кинул факел в большую лужу, и, когда свет окончательно отступил перед тьмой, мы начали жатву…