Турин стоял в тени Хетты, глядя на ряды пленников, каждый из которых висел в железной упряжи, их пальцы ног едва касались земли. В каждой упряжи в том месте, где две металлические полосы пересекались над грудиной жертвы, была установлена красная звезда, вторая звезда, поменьше, горела в обруче на лбу. От этих полос черного железа под кожей в изобилии расходились провода, похожие на корни гриба. Совместный кровавый свет сотен звезд окрашивал комнату в жуткие оттенки.
— Я… я помню это место, — неуверенно пробормотала Хетта. — Звезды… и люди.
— Ты была здесь? — Турин посмотрел налево, потом направо вдоль толпы, пять рядов в глубину и десятки в длину. Если бы он был здесь раньше, у него не было бы никаких сомнений на этот счет.
— Я помню… — Хетта провела толстыми костяшками пальцев по лбу, достаточно сильно, чтобы оставить следы. — Упряжь была слишком мала. Я убежала. — Она начала шагать вдоль линии, вглядываясь в лица. — Некстор? — Хетта остановилась перед худощавым мужчиной с впалым лицом и глубоко посаженными глазами. — Некстор? — Теперь ее голос звучал менее уверенно.
— Ты его знаешь? — спросил Турин. Имя показалось знакомым.
— Когда я была маленькой…
Турин попытался представить себе Хетту маленькой девочкой, но не сумел.
— Он был добр ко мне. Мусорщик. Он делал игрушки из кусочков, которые находил под городом. — Хетта покачала головой. — Но сейчас он должен быть старым. Древним. — Она протянула руку, чтобы коснуться мужчины, осторожно, как будто он мог укусить.
Турин понимал ее нерешительность. Что-то здесь было не так. Что-то было не так с пленниками и их неподвижностью, с их открытыми глазами. Бабушка Турина всегда говорила, что чем дольше что-то спит, тем опаснее его будить. Здесь это казалось более правдивым, чем когда-либо прежде.
Турин медленно пошел вдоль линии. Часть его не хотела покидать геранта, хотя казалось нелепым оказаться в ситуации, когда оставаться рядом с Хеттой было безопасным вариантом. Проходя мимо, он изучал лица заключенных. Казалось разумным предположить, что все они были взяты из рядов Сломанных, поскольку им не хватало грубых, вылепленных ветром черт тех, кто жил на льду. Однако как их похитили и с какой целью, Турин понятия не имел.
Он обнаружил, что дрожит, глядя на каждое лицо, наполовину надеясь найти старого друга, наполовину боясь, что найдет. Неужели здесь все мертвы? Неужели жрецы Черной Скалы держат живых Сломанных подо льдом, а мертвых — в самом сердце горы? Найдет ли он своего отца здесь, в рядах потерянных? Узнает ли тот его? Скорее всего нет, и мысль об этом пугала его больше, чем поиски отца. А мать? Турин видел, как она умерла, разбив голову о скалу. Они поместили ее тело в помещение для трупов, где следующее поколение найдет урожай грибов с чешуйчато-серыми или коричневыми шляпками, который их накормит. Неужели жрецы каким-то образом похитили и ее?
Турин обнаружил, что его зрение затуманилось, и яростно вытер глаза. Он повернулся и крикнул Хетте:
— Как умер Некстор?
Хетта нахмурилась:
— Его поймал охотник. Некстор говорил, что этого никогда не случится. Он говорил, что является лучшим тень-работником на льду или под ним. Но в конце концов один из них до него добрался.
Турин пошел дальше, внимательно изучая каждое лицо. Мысль о том, что он может кого-то пропустить, начала преследовать его, и он поймал себя на том, что останавливается и вглядывается, рисуя старые воспоминания на чертах лица перед собой, пока не растерялся от слишком многих «может быть». Когда он в конце концов нашел кого-то, кого точно знал, поток узнавания перешел в облегчение, позволив ему снова быть уверенным в себе.
— Бекна. — Он произнес ее имя вслух. Она была ему как старшая сестра, одна из немногих рожденных в пещере, выживших среди Сломанных, на десять лет старше его, хунска, быстрее мысли. Он никогда не думал, что охотник поймает ее, ведь она бежала быстрее, чем брошенное копье. Но один застал ее врасплох. Арка это видела. Существо просто высунулось из низкого вентиляционного отверстия и сомкнуло железный коготь вокруг ее лодыжки, прежде чем Бекна поняла, что оно там. Арка сказала, что охотник утащил ее прочь, и на этом все закончилось, осталось только пятно крови на камне, чтобы показать, что произошло. Чудовище сломало ей ногу. Арка сказала, что слышала, как та треснула.
Бекна перед Турином была без всяких признаков повреждений. Прошедшие годы не оставили на ней никаких следов. Она висела там, как воспоминание, окровавленная в свете звезд, таких же красных, как те, что усеивали настоящие небеса. Он потянулся к ней, наполненный страхом, которому не мог дать названия. Он почти ожидал найти ее тело холодным: она не подавала признаков жизни, не моргала и не дышала, но вместо этого он вообще не нашел плоти. Его пальцы скользили по ее коже, как будто это был самый скользкий лед, не поддаваясь прикосновению и заменяя его движением. Как он ни старался, Турин не мог прикоснуться к ней. Даже вода, которая должна была наполнять ее плоть, лежала вне досягаемости его таланта.
Зато полосы, удерживающие Бекну, и обруч вокруг ее головы, можно было потрогать, и Турин начал прослеживать один из черных проводов, которые тянулись от обруча, чтобы укорениться под ее кожей.
— Может быть, мы могли бы… — Задача поглотила его. Его палец снова наткнулся на барьер, хотя проволока проходила сквозь него. Вместо этого он ухватился за обруч. — Может быть, если мы будем очень-очень осторожны…
Громкий лязг у его ног заставил его опустить взгляд. Обруч лежал на камне, в ореоле окровавленных проводов.
— Они легко снимаются. — Хетта схватила упряжь человека, стоявшего рядом с Бекной, и напрягла свои толстые руки, пытаясь разорвать ее. Теперь мужчина обмяк в упряжи, кровь стекала по его лицу из множества маленьких ран, где к нему был прикреплен обруч. — Это… Не… Так… Легко. — Хетта крякнула от усилия.
— Там должна быть защелка или что-то в этом роде. — Турин оттолкнул ее. — Позволь мне.
Хетта уступила свое место, тряся руками от боли, вызванной тем, что она тащила железо. Мгновение спустя Турин нашел то, что искал, и две полосы разомкнулись.
Ни Турин, ни Хетта не были достаточно быстры, чтобы поймать мужчину до того, как он упал на пол, но Турин встал на его пути и сумел, по крайней мере, уменьшить удар.
— Боги во Льду, Хетта! — Турин перевернул мужчину на спину. Кровь создавала иллюзию, что его растерзал какой-то огромный зверь, но его глаза двигались, и он судорожно вздохнул. — Ты меня слышишь? Как тебя зовут?
— Время пришло? — Мужчина говорил со скрипом, как будто его горло было слишком узким, чтобы слова могли вырваться без усилий. — Время пришло? — Его глаза смотрели мимо Турина, сквозь него, исследуя какую-то сцену, которую мог видеть только он.
— Время для чего?
— Чтобы сражаться. — Мужчина улыбнулся, обнажив белые зубы на окровавленном лице. — Чтобы умирать.
— Мы здесь, чтобы спасти тебя, — сказал Турин, хотя эта мысль не приходила ему в голову до того момента, как он произнес ее. — Я — Турин из Сломанных. Мы можем отвезти тебя обратно в пещеры.
— Я помню… Я помню пещеры. — Голос мужчины стал слабее, его улыбка стала печальной. — Я помню.
— Мы можем забрать тебя обратно. — Турин попытался поднять мужчину. — Помоги мне, — он пнул Хетту, чтобы заставить ее двигаться.
Мужчина, все еще не видя их, повернул голову в одну сторону, потом в другую. И прошептал:
— Нет никакого назад. Уже нет. Я служу… служу…
Турин оставил попытки поднять человека на ноги:
— Служишь кому?
— … Скрытому Богу… — Человек впал в бессознательное состояние, или, возможно, умер, его глаза сосредоточились на бесконечности, которая удерживала его, и замер.
— Он мертв? — прогрохотала сверху Хетта.
— Я не уверен. — Турин посмотрел на нее. — В любом случае, я не думаю, что просто оторвать эти штуки от их голов — лучший способ это сделать.
— Сделать что? — Хетта уставилась на распростертого мужчину, кончики ее верхних зубов уперлись в нижнюю губу. Она казалась потерянной, как будто снова соскальзывала в темный сон, который так долго держал ее.
— Спасти их. — Турин забеспокоился, что вид крови может пробудить старые аппетиты Хетты. Он понимал ее борьбу: хотя демоны правили им меньше года, их голоса все еще иногда эхом отдавались в нем. Он подозревал, что еще долго после того, как они уйдут, их яд будет задерживаться, время от времени подниматься, даже годы спустя, чтобы преследовать его спокойные моменты. — Спасти их и вернуть Сломанным.
Хетта покачала своей огромной головой:
— Посмотри на них. Их сотни. Как могут пещеры прокормить так много людей?
— Мы могли бы… — Движение в коридоре заставило Турина замолчать. Свет снаружи снова менялся, становясь краснее, словно окрашиваясь в тот же кровавый оттенок, который управлял толпой лишенных свободы вокруг него.
— Тварь, — прошипела Хетта. — Возвращается. — Она прижалась к стене рядом с дверью.
Турин присоединился к ней, прикрываясь ее телом. Но даже когда он затаил дыхание и прижался к камню, его взгляд вернулся к человеку, распростертому на полу под ремнями безопасности, с лужицей крови под головой.
Свет в коридоре изменился, становясь ярче, рассеивая тени. Шаги приблизились, остановившись в дверях. По движению света Турин понял, что Хетта права. Существо с горящими глазами вернулось за ними. С человеком на полу разоблачение было неизбежным. Мгновение спустя существо вошло в комнату.
Турин ожидал, что Хетта протянет руку и впечатает незваного гостя в стену, прежде чем тот поднимет тревогу, но вместо этого она с тихим стоном отшатнулась, чуть не раздавив его, подняв руки против какой-то невидимой атаки.
Вопрос на губах Турина замер, когда красный взгляд человека в дверном проеме пригвоздил его к месту. На мгновение Турин увидел лицо человека, достаточно обычное, но ставшее ужасным из-за багрового света, льющегося от звезд там, где должны были быть его глаза. Звездный свет заливал его плоть, даже рот светился изнутри, и когда его взгляд сфокусировался на Турине, он не оставил места для связных мыслей.
Голова Турина тут же наполнилась голосами, требовавших выполнить самые разные приказы. Из своего времени среди Запятнанных Турин знал, что значит быть одержимым демонами, и это было похоже, но по-другому. Он чувствовал линии, по которым ломался его разум.
Борись с этим, парень. Голос из темноты за его мыслями.
Что-то черное и тяжелое мелькнуло перед глазами Турина и послало его в полет. Удар Хетты бросил его через всю комнату. Он распластался у ног первого ряда заключенных. Он не знал, как долго лежал в оцепенении, но именно крик пробудил его. Турин перекатился на живот, сплевывая кровь, не уверенный, были ли крики его собственными или чьими-то еще.
Мгновение спустя Турину удалось сфокусировать зрение и найти Хетту. Она лежала, свернувшись в тугой клубок у входа, а творение жрецов смотрело на нее сверху вниз, свет его глаз окрашивал голову Хетты в алый цвет. Ее крики боли казались слишком пронзительными, чтобы исходить от такого большого тела.
Не раздумывая, Турин протянул руку и схватил нападавшего лед-силой. Что-то притупило его силу, сделав тело, которое он держал, похожим на три Хетты. Напрягая разум, Турину удалось сбить тварь с ног и швырнуть ее в потолок, прижав лицом к камню, как будто прибив ее гвоздями. Все еще удерживая восходящую силу, Турин поднялся на ноги и, спотыкаясь, направился к двери.
— Пошли! — Он схватил Хетту за грязные волосы и попытался потащить ее за собой. С таким же успехом он мог бы попытаться утащить камень такого же размера. Боль, которая так и не покинула его череп после долгого подъема по льду, теперь вспыхнула снова. На потолке существо начало отталкиваться от камня, поворачивая голову, красный свет качнулся к ним обоим. — Быстрее! Я не смогу его удержать.
Со стоном Хетта поползла к двери, опустив голову. Она была слишком медленной. Существо ухитрилось извернуться, пока краешек его зрения не достиг их обоих. Шепот поднялся из глубины сознания Турина. Ужасные мысли того рода, которым ты никогда не позволяешь сформироваться, теперь получили свой собственный голос: эмоции, приобретающие отдельные личности; гнев, требующий, чтобы он напал; страх, воющий, чтобы он бежал. Прежде чем безумие смогло овладеть им и прежде чем его хватка на существе ослабла еще больше, Турину удалось сделать последнее усилие и швырнуть тварь обратно между рядами пленников. Тросы, на которых висели пленники, зацепили летящее тело, и существо болезненно опустилось между первым и вторым рядами, упав лицом вниз.
— Пошли! — Турин схватил Хетту за плечо и потащил ее дальше. Огромная герант поднялась среди рваного шатра из ее шкур и мехов. Ее взгляд встретился с его без малейшего намека на узнавание, и на мгновение Турин был уверен, что она скрутит его голову с плеч. Но вместо этого она побежала, в ее глазах были смятение и ужас.
Турин на мгновение остановился, не зная, следовать ли за ней или идти в противоположном направлении. Тени закружились вокруг него, тени первого ряда, когда существо поднялось на ноги позади них. В это мгновение Турин увидел ее, висящую рядом с монстром с звезда-глазами.
— Куина? — Он произнес ее имя как вопрос, но у него не было никаких сомнений. Это была она, быстрая, острая Куина, бледно висящая в железной упряжи, звезда на лбу тянула черные провода под ее кожу.
Глаза монстра нашли его, ослепительно красные. Выругавшись, Турин повернулся и побежал, выбирая свой путь и преследуя страшного каннибала, который, несомненно, спас его рассудок — вероятно, ценой ее собственного.