— ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ я что-то сделала? Что именно? — Яз прожила всю свою жизнь, принимая направление действий. От Матери Мазай, которая вела клан от одного моря, которое закрывалось, к другому, которое должно было открыться. От родителей. От ветра и самого льда. Выжить как часть народа, работающего вместе, было трудно. Выжить в одиночку — невозможно. В темноте своей пещеры слепой, казалось, предлагал направление, и что-то внутри Яз жаждало принять его.
— Я давал советы Тарко и тем, кто был до него. И вот мы здесь. Запятнанных становится все больше, а Сломанных — все меньше. Скоро все, кто сброшен сверху, будут попадать в их руки. — Эулар поджал губы. — Но что касается того, что делать… Именно мой совет и действия наших лидеров привели нас сюда. Нам нужен агент перемен. Кто-то с новым мышлением, который следует своему собственному направлению. Кто велел тебе прыгнуть в яму?
— Никто.
— Продолжай никого не слушать.
— А что жрецы говорят вам о Запятнанных? — спросила Яз.
— Жрецы не общались с нами уже несколько поколений, — сказал Эулар. — С тех пор как в городе проснулись охотники.
— Проснулись?
— Может быть, наши мусорщики копнули слишком глубоко. Мы действительно не знаем, что вернуло их к жизни. Вот все, что мы знаем: однажды они там появились и стали бродить по городу, охотясь на любого, кто отваживался войти в заброшенные комнаты. А сегодня я слышу, что еще один прошел мимо сторожевых ворот и напал на нас в наших собственных пещерах.
Яз нахмурилась:
— Но чего же хочешь ты? Свободы? Вылезти на открытый лед?
— Боги, нет! — Эулар рассмеялся. — После моего падения прошло очень много времени. Дольше, чем многие здесь живут. Но я помню, что поверхность — жестокое место, где воздух всегда беспокоен и полон зубов, что единственную пищу можно найти в бездонных глубинах воды. Я никогда не вернусь туда. Но некоторые здесь могут. По крайней мере, у них должен быть выбор, не так ли? Нам нужны перемены. — Он повернулся к ней и улыбнулся. — Твои глаза свежи. Твой разум не скован нашей борьбой. Как ты думаешь, что нам нужно?
Яз нахмурилась и задумалась:
— Пусть жрецы поговорят с нами, помогут нам в борьбе с Запятнанными и охотниками, пусть наши семьи узнают, что мы все еще живы, пусть им расскажут о нашей службе племенам. Чтобы с нами обращались как с людьми, а не как с какими-то отбросами, брошенными в яму, ушедшими и забытыми.
— Замечательно. — Эулар кивнул.
— И все таки… — Яз удержалась и не сказала: Что мне делать?
— Возвращайся к Арке. Делай то, что считаешь нужным. Может быть, из этого ничего и не выйдет. Может быть, регулятор вытащит тебя обратно на поверхность, и здесь ничего не изменится, мы продолжим умирать. Но, — и он улыбнулся, — звезда-камни поют громче, когда ты рядом, и это исключительно редкий талант, такого не было на памяти Сломанных. Так что… увидим. Иногда даже слепой должен ждать и смотреть.
— Спасибо. — Казалось, больше нечего было сказать.
— Прежде чем ты уйдешь, расскажи мне о других членах падение-группы.
— Они все снаружи, с Помом и Петриком, — сказала Яз. — Ты можешь поговорить с ними сам…
— Не спорь со мной.
— Ну, Турина ты знаешь.
— Не уверен. Во всяком случае то, почему он здесь. Прошло очень много времени с тех пор, как кто-то был освобожден от порчи. Многие из Сломанных не верят, что порча действительно может быть изгнана. Они беспокоятся, что зло все еще внутри него, глубоко в его костях, ждет своего момента, чтобы вернуться. Они считают его уязвимым для демонов и не доверяют ему.
— Я доверяю ему.
Эулар кивнул:
— И опять, ты должна. Ты должна верить в то, что Турина спасли, иначе ты не могла бы поверить в то, что твой брат также может быть спасен.
Яз стиснула зубы, сдержав горячий ответ, и, еще до того, как напряжение в челюстях ослабло, поймала себя на мысли — не использует ли Эулар ее описание других, чтобы пролить свет на ее саму.
— Майя, самая младшая, ей, наверное, тринадцать. Она кажется доброй и робкой. Нежной душой. Но иногда я замечаю, как она смотрит на меня, и спрашиваю себя, нет ли в ней чего-то еще… — Яз вспомнила, что Майя, казалось, не боялась Хетты до самого конца. — Я думаю, она — марджал. Она может притянуть к себе тени и спрятаться.
— Из нее получился бы отличный шпион, не так ли?
— Я… — Яз не думала о Майе в таких терминах. — Думаю, да.
— А остальные?
— Куина — хунска. Я никогда не видела, чтобы кто-то двигался так быстро. И еще она умная. И жесткая. Но она мне нравится. — Яз не понимала этого, пока не сказала, но она поняла. Что-то в этой девушке напоминало ей братьев. — Ее клан пришел с очень далекого юга. У них другие звезды!
— Я слышал, что если ты зайдешь достаточно далеко на юг, то обнаружишь, что Абет все еще носит зеленый ремень, пояс вокруг мира, и туда лед еще не добрался. — Эулар улыбнулся. — Но я не знаю, что такое зеленый. И все же мне хотелось бы прикоснуться к нему.
Яз спрятала ухмылку, прежде чем поняла, что ей и не нужно ее скрывать. Смешно, когда такой старый человек верит в колыбельные сказки.
— Здесь мы можем коснуться камня. Я не уверена, что можно получить какую-либо выгоду касаясь их и одновременно видя небо… или если бы они были зелеными. — Зеленый цвет она видела только на брюшках радуга-рыб и плавниках эмролдана. Цвет долго не задерживался после того, как рыбу вылавливали из моря, но он был достаточно красив.
— И последний из них, мальчик?
— Као, — сказала Яз. — Он больше любого мужчины Икта, но в нем нет силы.
Эулар поджал губы:
— Дай ему время. Мне говорили, что он прожил всего двенадцать зим.
— Ему двенадцать? — Яз обнаружила, что ее рот все еще открыт, и закрыла его. — Это многое объясняет. Я думала…
— Глаза — это, конечно, замечательно. — Эулар кивнул. — Но никогда не стоит слишком доверять тому, что они нам говорят. Надо слушать. Суждение должно сформироваться более медленно. — Он снова кивнул, то ли ей, то ли самому себе. — Теперь я поговорю с Турином.
— Подожди! Мне нужно знать, как спасти Зина. Арка говорит, что очищение почти никогда не работает.
Эулар кивнул:
— Это правда, оно часто терпит неудачу и убивает запятнанного. Звезда-камни выжигают его изнутри.
— Значит…
— Я не знаю. Но я знаю, что быстрая, сильная атака, не оставляющая дьяволам места, чтобы спрятаться, работает лучше всего. Процесс наиболее успешен, когда используются самые крупные камни. Пыль не работает никогда. Матери Турина удалось раздобыть пять камней размером с тот, который только что уронил Пом. Это редкость. Как и ее влияние, которое заставило Сломанных согласиться на их возможное уничтожение в такой церемонии.
— А где я могу найти самые большие звезды?
— Город или лед. Хотя месяц охоты в глубоких местах города иногда приносит столько же, сколько десять лет добычи льда. И конечно… у каждого охотника в сердце есть звезда-камень, некоторые из них такие большие, что их с трудом можно обхватить обеими руками.
Яз медленно встала, пытаясь собрать множество кусочков информации в какую-то связную структуру в своем сознании. У нее были еще вопросы, по большей части плохо сформулированные и она понятия не имела, разрешат ли ей вернуться, чтобы задать их. Вместо этого она задала совершенно новый вопрос:
— Ты сказал, что кванталы видят… Путь… не так ли?
— Да.
— Но я вижу реку…
— Ты всю жизнь прожила в месте, где нет ни рек, ни тропинок. Ум навязывает таким вещам свою собственную волю. Но если это река, то мой совет — не позволяй ей унести тебя. Ее магия вовсе не нежна и поглощает многих кванталов прежде, чем они узнают свои собственные пределы.
Яз кивнула, потом поняла, что этот жест остался незамеченным.
— Да. — Она наклонилась, чтобы поднять упавшую звезду Пома и стержень, который держал ее, и увидела тонкие нити, удерживавшие звезду на месте. Металлические провода, а не сухожилия, которые использовали бы Икта. — Спасибо тебе.
Яз вышла из пещеры, нырнула под сосульки и вошла в туннель. Звезда сверкала в ее руке, слишком ярко, свет отражался от изогнутой поверхности льда. Она чувствовала ее быструю пульсацию в своих пальцах, биение позади бессловесной, неземной песни звезды. Моргая, Яз поднесла звезду ко рту и прошептала ей; свет отступил, оставив голубое свечение. Камень превратился в шар, в котором яркие оттенки неба сливались с оттенками моря, все в медленном и плавном движении. Все еще моргая и избавляясь от послеобразов, она вышла в пещеру, где ждали остальные.
Пом стоял ближе всех, хищными глазами глядя на Куину. Его взгляд заставил Яз вспомнить, что Арка думала об исчезновении тех, кто противостоял этому человеку. Яз могла в это поверить. Она без труда увидела, как он тащит кого-то в менее посещаемые пещеры, бьет ножом в спину, бросает труп в трещину или оставляет его Хетте.
Пом обернулся, когда в поле зрения появилась Яз.
— Что ты наделала? — Он в ужасе уставился на приглушенное голубое свечение в правой руке Яз и стержень в другой. — Ты его сломала. Ты глупый ребенок.
— Я не ребенок. Я прошла проверку регулятора. Дважды.
Пом поднял глаза от звезды, пораженный и усмехающийся:
— Каждый, кто падает, — ребенок. И ты все еще мокрая после падения.
Позади него Петрик и Турин выглядели встревоженными. Петрик развел руками и жестом приказал ей бросить это, что Пом — опасный человек, которого она не захочет делать врагом. Ей был один день от роду в новом мире, а Пом властвовал среди герантов, которые по его приказу могли бы отрубить ей голову.
Яз сделала глубокий, медленный вдох.
— Меня не бросили. Я прыгнула сама. Я — Яз из Икта, и ты будешь относиться ко мне с соответствующим уважением, иначе между нами произойдет окончательный расчет. — Ее падение-группа еще не успела удивиться, как Яз подошла к Пому и встала всего в нескольких футах перед ним, его лицо было совсем рядом с ее. — Твоя звезда. — Она протянула ее ему, заставив звезду вспыхнуть.
Пом стиснул зубы, его щека дернулась от близости звезды.
— Должно быть, жезл сломался, когда упал. Теперь он мне ни к чему. — Пом отвернулся. — У меня есть обязанности. Петрик, ты можешь проводить остальных детей обратно к Арке, когда Эулар закончит с ними.
Они смотрели вслед удаляющемуся Пому, и никто не произнес ни слова, пока он не ушел, а потом все попытались заговорить вместе.
— Зачем ты это сделала? — спросил Турин.
— Не очень умно. — Петрик покачал головой. — Пом заслужил это, но многие Сломанные слушают его, особенно воины. Он говорит о временах, когда они будут более важными, чем другие касты. Так что следи за ним. Он из злопамятных, этот Пом.
Яз изучала звезду в своей руке, возвратив ее в спящее состояние. Голубое сияние окутало ее пальцы.
— Он хочет уничтожить Запятнанных, не так ли?
— Да. — Турин кивнул.
— Это делает его моим врагом.
ПОКА ТУРИН РАЗГОВАРИВАЛ с Эуларом, Яз сидела на корточках и разглядывала звезду, которую Пом оставил ей на хранение. В ее руке она казалась холодной, и все же звезды провалилась сквозь лед. Но медленно. Должно быть, они выделяли очень мало тепла. Она лениво покатила ее по камню в одну сторону, потом обратно. Казалось, в воздухе остались следы там, где звезда прошла, линии тоньше тончайших волос, возможно, невидимые для кого-то, не обладающего талантом видеть их, но остались.
— Почему она больше не светит? — Майя отошла от остальных, которые все еще что-то бормотали.
— Я попросила ее этого не делать, — сказала Яз.
— Они говорят?
— Нет… может быть… как ветер и лед. Они говорят, но мы не можем их понять. — Она покатила звезду к Майе, но девочка отшатнулась.
— Я не могу. — Майя покачала головой. — Когда я подхожу к ним слишком близко, у меня в голове раздаются голоса. Это меня пугает.
— Значит, они все-таки говорят? — Яз была заинтригована.
— Нет… мне так не кажется. Как будто голоса — часть меня. Как будто звезда… разрывает меня на части.
Яз прикусила губу, размышляя. Она потянулась, чтобы достать звезду, и, обнаружив, что та вне досягаемости, решила сдвинуться к ней. Но прежде, чем она успела пошевелиться, звезда каким-то образом ответила на ее желание и покатилась навстречу ее пальцам. Никто, кроме Майи, ничего не видел, и девочка посмотрела на нее широко раскрытыми глазами.
— Что такое? — прошипела Яз. — Ты можешь собирать тени и делать из них плащ!
Майя усмехнулась и пожала плечами в знак согласия.
— У каждого есть какой-нибудь трюк, который он может сделать. Друг моей сестры мог балансировать тремя рыбьими костями, поставленными башенкой на кончике пальца. Я бы предпочла делать такой трюк, который означал бы, что я могу остаться со своей семьей. — Улыбка снова исчезла.
Яз снова подняла звезду, под кожей странно кололо. Та была не больше глазного яблока.
— Что еще ты можешь сделать? — прошептала Майя.
Яз не была уверена. Глядя на звезду, она снова начала видеть намеки на реку. Ей всегда казалось, что за всем этим стоит реальность. Эулар назвал ее источником силы кванталов. Она никогда не видела реку снова так скоро после того, как прикоснулась к ней. Река всегда пряталась от нее, иногда целыми днями. Но сейчас Яз увидела ее, на краях ладони — река падала в звезду, как в дыру. Усилием воли Яз надавила на звезду, не двигая рукой. Какое-то мгновение звезда колебалась, потом медленно поднялась. Всего на дюйм или два, прежде чем что-то в ее сознании соскользнуло и звезда-камень упал обратно в ладонь.
— Все еще играешь с этой штукой?
Яз подняла голову и попыталась сфокусировать затуманенные глаза. Она поняла, что это говорит Турин и что у нее раскалывается голова:
— Что…
— Я сказал, все еще…
— Ты пошел к Эулару.
— Я знаю. — Турин присел рядом с ней. — Сейчас с ним Майя. Ты в порядке?
— Я… думаю, да. — Яз нахмурилась и потерла лоб. — Разве Майя только что не была здесь?.. — Время, казалось, текло кусками, когда она смотрела на звезду. Икта шили все их шкуры с большим количеством маленьких кармашков. Она сунула звезду в один из них и встала, чувствуя, как запротестовали ноги. — Я в порядке. Просто судорога.
— Ну так топни ногой! — Турин встал рядом с ней. — Петрик думает, что сегодня Арка может отвести нас в город.
Яз даже не пыталась скрыть удивления:
— Так скоро? Разве город не опасное место?
— Я думал, ты уже поняла. — Турин бросил на нее взгляд темных глаз, наполовину грустный, наполовину веселый. — Здесь, внизу, все опасно.