ОНИ НЕ СМОГЛИ НАЙТИ Куину. Для Яз это был последний груз, заставивший лед под ней треснуть. Что-то щелкнуло глубоко в ее груди, потеря Турина, Као и Петрика ударила ее, как молот, из нее вырвались рыдания. Она поймала себя на том, что зовет Куину, не заботясь о том, кто или что еще может услышать. Квеллу пришлось повалить ее на пол, и все стены запульсировали и вспыхнули, когда звезды эхом отозвались на ее горе.
В наступившей тишине заговорила Майя:
— Нам нужно добраться до города.
Яз позволила себя вести. Квелл все время шел рядом с ней, Майя впереди, высматривая опасность. Майя казалась новым человеком, как будто робкий ребенок был сброшен, как плащ, чтобы показать что-то твердое и целенаправленное.
Они никого не видели и ничего не слышали, кроме стона льда и стука капель талой воды. Решимость Яз постепенно возвращалась. Масштаб неудачи заморозил ее мысли, но постепенно наступила оттепель. Ей стало стыдно. Она была Икта, а Икта терпят, что бы на них ни навалили. Мир наверху был у нее отнят, и теперь мир внизу тоже крали, кусок за куском. Яз понимала, что глупо было пытаться мечтать о чем-то новом. Она не заслуживала счастья. Но даже в этом случае она будет сражаться до конца, как и все Икта, даже если их глаза больше не будут обращены в ее сторону, даже если никто из них никогда не узнает, какой конец она приняла. Она не сдастся, не смирится со своей судьбой.
В одной из более светлых пещер Яз повернулась и отошла к стене, а Квелл наблюдал за ней, держа любые вопросы при себе. Она мысленно погрузилась в лед, прислушиваясь к песне звезд, просачивающейся сквозь удары их многочисленных крошечных сердец. Затем, приложив обе ладони к холодной поверхности, она послала медленный ритм, сердцебиение звезды, такой же большой, как те, что были внутри охотников. Она ускорила ритм, потом еще и еще, пока, наконец, не нашла ответный резонанс. Глубоко во льду одна звезда теперь горела намного ярче всех остальных, самая большая на много ярдов от нее. Она заговорила с ней, пытаясь нарисовать в воображении сложный сигил, вделанный в железо кузнечного горшка. Звезда потускнела и почти незаметно начала опускаться, поскольку дополнительное тепло, которое она теперь излучала, протопило путь сквозь лед. Яз притянула ее к себе. Потребовалось время, и лезвия головной боли начали прорезывать себе путь внутрь из-за глаз, но очень скоро звезда выскочила из ледяной стены и упала в ее руку среди потока слегка теплой воды. Зеленоватая звезда размером примерно в половину звезды Пома. Она напомнил ей об Эррисе среди деревьев, и какое-то мгновение она стояла, глядя на нее в своей ладони, потерявшись в ее песне.
— Яз. — Квелл положил руку ей на плечо.
— Теперь мы можем идти, — сказала она и позволила звезде выскользнуть из ее пальцев на медленную орбиту вокруг головы и плеч.
— ЧТО ГОВОРИЛ ТУРИН перед тем, как они бросили нас в темноту? — спросил Квелл. — О поиске себя? Какая-то бессмыслица. Или он просто сумасшедший? — Майя снова ушла вперед, чтобы разведать дорогу, и они вместе притаились в полутемной пещере.
— Это был не Турин. Чудовище в нем…
— Человек — это то, что у него внутри, — сухо отрезал Квелл.
Яз ничего не ответила. Она думала об Элиасе и игле, которая, как он сказал, укажет путь к другой его части. Она не была уверена, кем был Элиас, но он казался совсем другим существом, чем Теус. Он казался цельным и уравновешенным, неожиданно слабым там, где Теус был силен, но явно являлся собранием отдельных частей, каковым себя и представлял. И Теус жил здесь, в грязи и крови реального мира, в то время как Элиас обитал в странном мире грез, который показал ей Эррис.
Яз покачала головой и снова посмотрела на свою новую звезду. Она была просто девушкой со льда. Войны богов и демонов лежали за пределами ее понимания.
— Я знаю только одно — нам нужна звезда. И гораздо большая, чем эта.
В ОДНОЙ ИЗ грибных пещер они обнаружили пятна крови, растоптанные грибы и еще надвигающийся завиток черного льда; он убил все грибы вокруг, оставив от них лишь серую шелуху. Квелл опустился на колени, чтобы рассмотреть странные царапины на камне:
— Здесь побывал охотник Пома.
— Или какой-нибудь другой. — Яз не сводила глаз с выходов из пещеры.
Только когда они наконец достигли длинного склона и воссоединились с Майей, Яз заупрямилась и перестала позволять себя вести.
— Что мы собираемся делать? — спросила она.
— Мы собираемся бежать, — ответил Квелл.
— Как?
— Именно ты убедила нас всех, что мы можем выжить во льдах, отправиться на юг и найти зеленую землю, — сказала Майя. — У тебя должен был быть план. — Выражение лица Майи говорило о том, что она подозревала, что у Яз его нет.
— Ну… — Яз снова почувствовала себя виноватой при напоминании о своей роли в том, что она привела их друзей к порче. Теперь, когда она должна была сказать это вслух, ее план казался слишком слабым, чтобы когда-либо возлагать на него надежды. — Все это железо собирают мусорщики, а обрабатывают кузнецы. Оно должно идти к жрецам. Так что кто-то должен знать, когда…
— Следующая передача железа скоро, самое большее через день или два. Может быть, даже меньше, — уверенно сказал Квелл.
— Нет, — ответила Майя. — Следующая передача через двадцать три дня.
Квелл фыркнул.
— Ты ошибаешься. — Он положил руку на плечо Яз. — Подожди здесь со мной. Передача скоро будет. Мы можем сбежать с…
— Двадцать три дня. — Майя прищурилась, глядя на Квелла. — Я знаю, что это парень из твоего клана, Яз, но он провел здесь меньше времени, чем мы, и большую часть времени был один. Откуда ему знать?
— Откуда знаешь ты, ребенок? — возразил Квелл, и в нем вспыхнул необычный гнев.
Озадаченная тем, что все, похоже, знают больше, чем она, Яз повернулась к Майе:
— Там, в черном льду. Ты что-то говорила о миссии.
— Она сказала, что ты ей нужна, чтобы выполнить свою миссию. — Квелл насупился и смутился. Очень не-как-Квелл.
— Железо — это сила. — Майя смело встретилась взглядом с Яз. Мягкие линии ее лица ожесточились и стали какими-то свирепыми за те дни, что прошли с момента ее падения. — Жрецы используют эту силу, чтобы властвовать над племенами. Аксит так не живут. Мы сражаемся за нашу свободу!
— Но вам, как и всем нам, нужно железо, — сказала Яз. — Значит, вы принимаете их законы.
— Нет. Мы сражаемся. — В карих глазах вспыхнул гнев. — Но первая часть любого боя — понять врага. Жрецы говорят, что они добывают и выплавляют железо из сердца Черной Скалы. Они говорят, там есть уголь и руда. Но Аксит давно наблюдают за ними, и дыма, который выходит из этой горы, недостаточно. В течение нескольких дней, во время встречи, Черная Скала извергает дым, но в те месяцы, когда жрецы верят, что кланы странствуют за морями, он едва сочится.
Квелл улыбнулся:
— И еще в нескольких милях от их горы есть огромная яма, которую тепло проделало в толще льда.
Майя кивнула:
— И поэтому всем детям Аксит говорят, что, если их когда-нибудь бросят в яму, их долг — раскрыть тайны железа и спастись с этим знанием.
— И что потом? — спросила Яз. — Они говорят тебе большое спасибо и бросают тебя обратно?
Майя насупилась, но Яз поняла, что ее вопрос попал в точку.
— Ты знаешь, как они вытаскивают железо? — спросила Яз.
Майя кивнула:
— Они кладут звезды в два сигил-горшка и опускают их на проволоке, чтобы быстро протопить две узкие дыры во льду. Вода льется через крышу на пещеру с городом. Они закупоривают низ одной из ям и высыпают в нее уголь. Затем они как-то призывают уголь-червя, и тот, следуя за линией угля, проделывает во льду большую широкую дыру, причем вся вода стекает через другую узкую дыру, которую они сделали.
Червь уходит в сторону прежде, чем провалиться сквозь потолок, но последний кусочек они могут расплавить сами. А потом опускают клетку для железных грузов и поднимают их наверх. Когда все закончено, рабочие на этом конце заделывают отверстие, чтобы не образовалась новая яма, и через некоторое время поток льда сжимает остальное. Когда Яма Пропавших уходит слишком далеко от города, они начинают здесь новую. Они делают это примерно раз в тридцать лет.
Яз и Квелл, разинув рот, смотрели на Майю.
— Ты не могла узнать все это, просто подслушивая в течение нескольких дней! — сказала Яз.
— И ни один старейшина не раскрыл бы все свои секреты кому-то столь новому, не так ли? — Квелл нахмурился.
— Я спросила у Петрика, — сказала Майя. — Он чувствовал себя неловко из-за того, что не знал. Потом я шпионила за ним во время сна, пока он не пошел и не потребовал, чтобы Арка дал ему ответы. — Она пожала плечами. — Просто надо знать, как у людей работает голова. Петрику было все равно, что он ничего не знает, пока это не поставило его в одно положение с девочкой, все еще мокрой после падения. Вот тогда он понял, что должен знать. Следующая передача — через двадцать три дня.
Мысли Яз мучили ее образами медленного, неизбежного падения Петрика с моста. Именно Петрик спас ее от Хетты, когда она выбралась из озер. Яз отмахнулась от этих мыслей:
— Ты считаешь, мы должны подняться в клетке?
— Да, — кивнула Майя.
— Через двадцать три дня? К тому времени Теус захватит все пещеры, если только Пом не восстановит контроль над своим охотником. Но, если это случится, Пом получит все пещеры, и нам будет не намного лучше, чем с Теусом. Эта новая звезда Пома запятнала его… как будто раньше он не был достаточно плохим.
— Мы могли бы спрятаться в городе. — Даже в голосе Майи звучало сомнение, хотя она могла спрятаться в тени.
— Там, внизу, есть твари, которые убьют нас быстрее, чем Пом или Теус, — возразил Квелл.
— У тебя есть идея получше? — спросила Майя, и выражение ее лица снова стало свирепым.
Квелл отвернулся, сжав руки в кулаки. Он начал спускаться по длинному склону к городу, пиная на ходу землю. Яз никогда не видела его таким — злым, неуверенным в себе.
Она уже собиралась последовать за ним, когда он развернулся и зашагал назад с потемневшим лицом.
— Яз… — Он запнулся под ее пристальным взглядом.
— В чем дело?
Он сунул руку в меха и вытащил маленькую желтую звездочку, не больше ногтя на мизинце. Казалось, ему было больно держать звезду, и он протянул ее Яз, жестом предлагая взять.
Яз, не прикасаясь, сняла ее с большого и указательного пальцев Квелла, и позволила повиснуть в воздухе между ними рядом с еще не заданными вопросами о ее существовании. Звезда светила кислым желтым светом, и ее песня не походила на обычные песни звезд. Что-то в ней заставило Яз подумать о черных полосках кожи, трепещущих на ветру.
— Он сказал, что я могу спасти тебя, — беспомощно произнес Квелл. — Но мне пришлось солгать тебе. Если бы ты узнала, что за всем этим стоит он…
— Но за всем этим стоял ты… и ты пришел, чтобы спасти меня. — Яз никогда не понимала, когда в историях говорилось о разбитом сердце, но сейчас что-то разорвалось в ее груди. — Квелл? — Она судорожно вздохнула, чтобы успокоить голос. — Ты украл упряжные веревки, чтобы…
— Они отдали веревки мне, потому что так велел регулятор. — Квелл опустил голову. — Но мне веревки не понадобились. Жрец сказал, что со мной ничего не случится, если я прыгну. Но я был слишком напуган, чтобы прыгать…
Яз выхватила из воздуха желтую звезду. В тот же миг в голове вспыхнули шрамы на лице и черепе, сигил-письмена, знакомые по стенам города Пропавших. Изможденные и кислые черты лица жреца. Белые радужки Икта его глаз. Она отпустила звезду, словно укушенная:
— Ты использовал это, чтобы запланировать более раннюю передачу железа?
Квелл кивнул:
— Я не могу говорить с ним, но он сказал, что, если я буду держать звезду и сосредоточенно думать о тебе, он поймет, что я готов, и организует передачу.
— Значит, он знает, что мы идем. Они все будут ждать нас на льду, когда нас вытащат? Готовые нас схватить. — Яз покачала головой. — Квелл, как ты мог?
— Как я мог что? — Теперь его голос звучал сердито. — Как я мог хотеть вернуть тебя домой? Ты просто бросилась в яму. В этом не было необходимости. Ты бросила нас. Ты бросила меня! И теперь ты сердишься на меня, потому что мне понадобилась помощь, чтобы спасти тебя?
— Ты должен был рассказать мне, что работаешь с регулятором.
— Я боялся, что ты не вернешься со мной. Я не понимал, что с тобой случилось. Что тебе пришло в голову. — Он вздохнул и в недоумении развел руками. — Ты бросилась в яму, Яз!
— Зин…
— Да, Зин! Я знаю. Это плохо. Но десятки детей бросают в яму на каждой встрече. Никто не бросается за ними. Никто. Даже матери. И уж точно не сестра!
— Ну, может быть, они должны! — Яз практически выкрикнула эти слова, и звук эхом отразился от крыши над длинным склоном, затихая в тишине, когда они оба стояли лицом друг к другу, сжав кулаки и тяжело дыша, как будто только что боролись.
Все дело в том, почему она прыгнула. В том, что лежало в основе всего этого. В том, что толкало ее и что тянуло. Теус сказал, что каждый ищет себя сам, и, хотя он был страшным злом, Яз видела в его словах определенную истину. Она всегда была для себя загадкой, местом битвы между кусками, которые, по словам Теуса, Пропавшие отрезали и выбросили. Неужели она убегала от собственной жизни? Или желая спасти Зина? Или возмущаясь несправедливостью, от которой находилась на толщину волоса? Квелл уставился на нее, его глаза требовали ответа. Яз могла только покачать головой.
Первой заговорила Майя.
— Тогда мы подождем здесь день или два и поднимемся в клетке для передачи. — Она начала спускаться по длинному склону, и, слегка постояв, Квелл повернулся и последовал за ней.
Яз смотрела им вслед, мимо охраняющих колонн, освещенных сиянием пещеры. Она подержала звезду регулятора между большим и указательным пальцами, желая, чтобы ее свет уменьшился до шепота, а затем еще уменьшился и еще, пока не остался только полупрозрачный желтый шар. Она нашла карман для него и испустила долгий, медленный вздох. Затем, все еще погруженная в свои мысли, последовала за двумя другими в разрушенный город.
КВЕЛЛ МЕДЛЕННО ПРОДВИГАЛСЯ вперед: он останавливался, высматривая любые признаки охотников, после чего опрометью бросался к следующему укрытию. Яз догнала его среди небольшого леса металлических балок, согнутых каким-то древним потоком льда, бросившим вызов восходящей жаре; однако за годы они не проржавели, только медленно покрывались налетом.
Коллективная песня звезд над головой, крошечных и бесчисленных, пронизывала всю пещеру. Яз не заметила этого во время своего предыдущего визита, но сейчас ее чутье на такие вещи обострилось. Древний напев заполнил тишину между стонами льда. Среди балок он казалась ближе к погребальной песне, чем к чему-то другому, что когда-либо слышала Яз. Беззвучный хор каким-то образом обрисовал город, который когда-то возвышался здесь, показывая формы и очертания, восхваляя утраченную красоту.
— Однако кое-чего я не понимаю, — прервал ее размышления Квелл. — Если регулятор создал охотников — то, что он дал одного Пому, похоже, подтверждает то, что ты узнала в городе, — тогда почему, во имя Абета, он поставил их охранять город и убивать Сломанных? Они нападают на тех самых людей, которые пытаются собрать железо, необходимое жрецам для торговли.
Квелл высказал хорошую мысль. Настолько хорошую, что это пересилило решимость Яз не разговаривать с ним:
— Они их забирают.
— Что?
— Охотники забирают Сломанных, которые им достаются. Никто не знает, что они с ними делают. Тела не найдены.
Квелл сжал губы в тонкую линию — так он выглядел в палатке, обдумывая сложный ход в игре восьмерки:
— Ну, это все равно не имеет смысла.
МАЙЯ ЖДАЛА ИХ у щели, через которую Арка впервые провела их в комнаты города. Она стояла, глядя в темноту внизу:
— У нас нет никакой еды.
— И воды, — ответил Квелл.
— Это не имеет значения. — Яз достала из кармана звезду регулятора, протянула ее над краем пропасти и позволила упасть. Она медленно перевела взгляд с Квелла на Майю. — Вы оба оказались не такими, как я думала.
Квелл вздрогнул:
— Яз…
— Но я не изменилась. Где-то во всех этих погонях и бегствах я забыла, кто я. — Она посмотрела на поцарапанный льдом камень, испещренный основания зданий. — Я бросилась сюда вслед за Зином и никуда без него не пойду. И, — сказала она, — любого другого. Я заберу обратно их всех.
— Это безумие, Яз. — Квелл потянулся было к ней, но передумал и опустил руку.
— Нужно чудо, чтобы вырвать их из лап Теуса, — сказала Майя.
— Да. — Яз оглянулась на длинный склон. — Но, когда я была в городе, я встретила кое-кого, кто знает о чудесах все.