Видимо, Риока оказался не таким уж мнительным в осознании своих способностей к обучению других, так как на следующее утро во время пробежки в одном из коридоров меня поджидал другой феникс. Этот был хрупким до невозможности, почти воздушным, с ярко-красными распушившимися волосами до лопаток, узкими плечами и сверкающими красным странно удлинёнными глазами на бледном вытянутом лице. Казалось, его можно свалить наземь одним щелчком пальцев. Но весь хрупкий образ растаял, когда он, будто прочитав мои мысли, широко улыбнулся, демонстрируя острые клыки и моментально преображаясь из воздушного невинного существа в некую кошмарную демоническую сущность.
— Меня называют Марианна. С этого дня и на протяжении пяти лун я буду учить тебя драться… — он ещё раз хищно улыбнулся, прежде чем закончить: — …и побеждать.
Тогда я подумала, что вряд ли он сможет преподавать хуже Риоки. Знала бы на что подписываюсь, бежала без оглядки, а не ждала с нетерпением начала занятия, а потом не радовалась тому, как хорошо и доступно объясняет этот необычный мужчина с женским именем.
Через пару часов я едва ноги волочила, а Марианна всё с тем же энтузиазмом вытрясал из меня душу. А уже через неделю я взвыть была готова от этого двинутого маньяка. Его ничто не интересовало, кроме боёв. Спрашивать о чём-либо другом было бесполезно, так как он просто-напросто не отвечал, смотря на меня, как на пустое место. Зато когда речь заходила о его страсти, Марианна готов был говорить часами, попутно демонстрируя всё это на мне.
Его знания в боевой области поражали. Мой новый учитель в совершенстве изучил строение тел различных представителей рас, возможность обездвижить их, ранить, убить и причинить боль, не нанося видимых увечий. Да даже не касаясь, с расстояния в десяток метров он мог запросто свалить меня на пол!
Но больше всего меня добивала его техника преподавания: Марианна показывал все свои приёмы на мне, заставляя не один раз почувствовать тот или иной эффект от удара или приёма.
Это походило на игру «Кто кого подловит». Во время спаррингов я должна была отрабатывать новые знания на практике, а это значит, чтобы достать до болевой точки на шее, мне необходимо было повалить моего рослого противника, что мне не удалось ни разу, либо попробовать достать в прыжке. Одновременно мне нужно было не только нападать, но и защищаться, чтобы не испытать на себе очередной болезненный приём.
Когда я как-то попросила Марианну просто постоять, чтобы я нашла на его теле нужные точки, он насмешливо откликнулся:
— Ты считаешь, что твой противник тоже будет стоять и ждать, пока ты соберёшься с мыслями и силами? Единственное, чем могу помочь — это ещё раз напомнить, где они находятся у тебя.
Поддаваться во время спаррингов он и не думал, демонстрируя на мне всё новые и новые приёмы. Их я подолгу отрабатывала в одиночестве на манекенах в тренировочном зале или прокручивала мысленно. И безуспешно, раз за разом, пыталась применить на своём наставнике. Было очень обидно знать, что обладаешь такими шикарными познаниями для победы над своим противником буквально одним прикосновением пальца, и не иметь возможности к нему подобраться. Когда после недельного отсутствия появился Риока, я была в восторге! С радостным воплем бросившись ему на шею, применила один из излюбленных приёмов Марианны, воспользовавшись для пущего эффекта одной из тонких метательных игл, обращению с которыми начал учить меня красноволосый.
Риока без единого звука рухнул на колени, а Марианна почти пополам согнулся от хохота. Когда я извлекла иглу, то целых полминуты убегала от разозлившегося светлого, но он всё же меня поймал надавал от души своей тяжёлой лапищей.
— В кого ты ребёнка превращаешь? — набросился на Марианну Риока, разобравшись со мной.
— Ну не может же он отрабатывать болевые удары на мне, — на удивление спокойно отозвался тот.
— Это ещё почему?
Марианна укоризненно посмотрел на своего собеседника, но всё же соизволил ответить:
— У нас несравнимые уровни подготовки.
— Ну так поддайся! — в сердцах ляпнул Риока.
— Ты думаешь, о чём просишь? — как-то странно глянул на него Марианна. Похоже, до Риоки дошло, что он сказал совершенно не то. Он покраснел и отвернулся, пробормотав:
— Прости, я не подумал.
С возвращением Риоки моё расписание изменилось. Если раньше день под завязку был заполнен физическими тренировками, тренировками силы воли, различными медитациями для лучшего контроля организма, скорейшего восстановления и снятия боли и усталости, то теперь к ним добавились языки и теория силовых структур. Спарринги, к моей вящей радости, проходили не только с Марианной, но и с Риокой. Уставала я жутко и часто двигалась по вечерам на одном упрямстве, преследующим одну-единственную цель: я мечтала победить Марианну. Я буквально бредила этим желанием. Своими подначками он доводил меня до белого каления, но добраться до него я ни разу так и не смогла.
Его невозможно было ни на чём подловить. У меня возникали жуткие подозрения, что он не спит, не ест и вообще не устаёт. С меня могло семь потов сойти на тренировке, а Марианна ничуть не запыхался и был таким же свежим и бодрым, как всегда.
Ещё через две недели Риока, нагрузив мня ворохом заданий, сбежал. Наверно, ему надоело быть постоянно начеку, так как я его ещё дважды смогла подловить и испытать новоприобретённые знания.
В одно прекрасное утро я обнаружила, что печати исчезли с моей кожи, а феникс вновь оказался в привычной клетке. С тех пор я каждодневно уделяла немного времени разговору с ним. Не могу поручиться, но, похоже, ему нравились эти беседы.
Дни летели незаметно. Пять лун. Когда-то мне казалось, что это большой срок, но первая луна промелькнула мимо со скоростью падающего метеорита. Потом Марианна, везде сующий свой нос, заставил меня взломать замок лаборатории. Я, конечно, понимала, что Карел будет в бешенстве, но он приедет не скоро, а Марианна уже сейчас под боком.
После этого учиться стало в определённом смысле веселее. Если раньше мой красноволосый наставник просто говорил, что движения в бою похожи на прекрасный танец, то теперь он перенёс это утверждение на практику, заставляя меня двигаться под музыку. Это не был танец в прямом смысле слова, но я начинала понемногу чувствовать то, что Марианна называл ритмом боя.
Мой красноволосый наставник был прав: хаотичные движения подойдут только новичкам. Они гасят значительную часть ударной силы и забирают время, когда ты переходишь из одной позиции в другую, совершенно не подходящей первой, или же не доводишь движение до логического конца, обрубая его буквально на середине.
Именно тогда я поняла, что у Марианны помимо боёв есть ещё и другая страсть — музыка. А буквально через пару дней мне довелось услышать, как он поёт, аккомпанируя себе на гитаре. Даже увидев собственными глазами, я не сразу поверила, что этот инструмент может быть столь многоголос. Для меня стало откровением, что обыкновенная гитара — ну ладно, не обыкновенная, а созданная с помощью каких-то там сил — может звучать как несколько инструментов одновременно. Именно Марианна заставил меня полюбить музыку, более-менее поставил голос и научил сносно играть на гитаре. Сносно по моим меркам. По его словам, я всё ещё полная неумеха. Про основные тренировки он, естественно, тоже не забывал. Правда, теперь стало немного легче, так как Марианна забрал часть времени от тренировок, чтобы обучать меня музыке. Правда вторую часть он выкроил, урезав мой отдых.
Когда я перестала двигаться, по его выражению, как беременная улитка (а это случилось к концу четвёртой луны обучения), Марианна предложил попробовать использовать частичное слияние с фениксом в моменты боя. К тому времени я освоила основы обращения с кинжалами, в том числе метательными, и иглами, и Марианна пока безуспешно пытался научить меня основам боя с коротким мечом.
Сливаться с фениксом мне не хотелось даже частично. Поэтому внимательно выслушав теорию, я быстро пошла на попятный, пока дело не дошло до практики. Слишком яркими оставались воспоминания о предыдущих попытках и о сковывающих, приносящих боль печатях. Правда, уже через час, доведённая до бешенства постоянными подначками и неудачами в длительном спарринге с Марианной, я, не задумываясь больше, высвободила Зверя.
И очнулась после этого на полу. Голова жутко гудела, как большой потревоженный колокол. Надо мной, как ни в чём не бывало стоял Марианна. Назидательно подняв указательный палец, он провозгласил:
— Вот к чему ведёт потеря контроля над своими эмоциями. Ты совершенно не воспользовался тем, чему я тебя учил.
— Но должна была остаться память тела. Ты сам говорил, — вяло отреагировала я на нападку.
— А у феникса своя память и своё представление о боях и чхать он хотел на память твоего тела с высокой колокольни.
Хотя я громко возмущалась вслух, но в глубине души была согласна с Марианной. Это был опрометчивый шаг. А с фениксом мне и вправду нужно научиться уживаться.
Моя индивидуальная учёба уже подходила к концу, а я чувствовала себя всё такой же слабой, как и вначале этих пяти лун. Марианна всё так же оставался для меня недостижимым идеалом. Даже в короткие мгновения слияния с фениксом, когда я вроде как контролировала нас обоих, я прекрасно различала пропасть, разделяющую меня и моего учителя. Мне ни разу не удалось его зацепить. Марианна всегда столь виртуозно уворачивался и отбивал направленное на него оружие, что мне оставалось лишь скрипеть в полном бессилии зубами.
Риока тоже был силён, но мне трижды удалось его слегка ранить, так что можно было сказать, что с Марианной он не шёл ни в какое сравнение. В остальных предметах я ощущала определенные сдвиги, но Риока всегда повторял, что я могла бы сделать за это время больше.
За пять дней до приезда учеников и наставников Марианна перестал пичкать меня различными противными декоктами и настоями, которые уже стали неотъемлемой частью моей жизни, а также запретил пользоваться мазью Безрака.
Я, до этого кривившаяся при виде очередной вонючей пакости, была готова на всё, лишь бы начать пить её снова. Несмотря на запах и вкус, эти напитки, оказывается, помогали мне поддерживать воистину бешеный темп обучения. Теперь я начала уставать намного быстрее, спать больше, чувствовать себя слабее и запоминать медленнее.
Взвесив все за и против, я клещом вцепилась в своих наставников, буквально требуя научить меня готовить декокты. Но фениксы остались непоколебимыми: мне ещё рано знать их состав, пытаться самой приготовить и уж тем более бесконтрольно принимать. Несмотря на все упрёки, угрозы и мольбы, они так и не уступили, мотивируя это тем, что знания состава жутко секретные и доступны лишь узкому кругу, к которому я примкну, если буду держать язык за зубами.
В последний вечер перед расставанием мне удалось поговорить с Марианной по душам. Всё началось с совместных песен. Красноволосый знал невероятное их количество, а я с удовольствием пополняла свой репертуар.
— Послушай, Марианна, — обратилась я к наставнику, когда он закончил длинную грустную балладу. — А тебе не скучно было так долго возиться со мной?
— Скучно? Не скажу, что это правильное определение моего состояния, но я с удовольствием был бы всё это время в другом месте.
— Тогда зачем ты согласился обучать меня?
— Я обещал.
— Ты мог просто не давать этого обещания. Вряд ли тебя смогли заставить сделать то, что ты не хочешь.
— Дело не в том, кто сильнее, Зверёныш. Меня попросил тот, кому я просто не мог отказать.
— А кому нельзя отказать? — удивлённо спросила я, не понимая, как так можно. Марианна странно посмотрел на меня и тихо ответил:
— Другу. Лучшему и единственному другу, которого жизнь била слишком больно и часто. Причём незаслуженно.
— Но это не Риока, — нахмурилась я. Это просто-напросто не мог быть Риока. Отношения, складывающиеся между ним и Марианной были холодно-отчуждёнными, когда каждый как можно сильнее ограждался от другого. Тогда кому это надо было? — Кто тебя попросил и зачем?
— Кое-кто, кому важна твоя судьба.
Безрак?! Неужели он до сих пор присматривает за мной? А ведь он обещал, что всегда будет рядом, так что вполне возможно, что именно он отправил ко мне Марианну. Я расплылась в широкой улыбке и от души поблагодарила:
— Спасибо.
— Не за что, — Марианна бросил на меня короткий странный взгляд, потом мягко встал, подошёл к моей тумбочке и достал оттуда заброшенный некогда браслет. Повертев его в руках, красноволосый протянул мне украшение.
— Думаю, он теперь тебе будет нужнее, чем второй.
— Ты о них знаешь?
— Конечно. Вот это, — Марианна легко подбросил браслет, который достал из тумбочки, и словил его, — по своим возможностям практически абсолютно идентичный ученическим: то есть туда можно вносить расписание, будильник и кучу всякой другой ерунды. К тому же он неплохой накопитель сил, способный сопротивляться твоему организму поглощать энергию со всего, к чему прикасаешься. Браслет специально защищён, поэтому получить собранную энергию ты можешь только нажав вот такую комбинацию узоров. А ещё в нём находится довольно вместительное Хранилище. Теперь тебе не придётся ходить по коридорам с книгами в руках. А вот второй браслет тебе ни к чему, так что снимай.
— А зачем он?
— Это оружие, но не твоё. И подчиняться тебе оно вряд ли когда будет. Со временем тебе придётся заслужить собственное, Зверёныш. Вместо этого я хочу оставить тебе одну безделушку на память.
Марианна заменил браслет, вплёл мне в волосы странную красную жёсткую ленту и отправил спать, не пожелав даже ответить на моё «Прощай. Спасибо тебе за всё». А ведь мы оба прекрасно понимали, что завтра я его уже не увижу.