По мере увеличения в поместье совсем маленьких детей, было решено сделать для них детскую. Выбор пал на одну из комнат прислуги. Помещение занимало половину здания, и в него поместилось целых двадцать кроватей, не говоря уже о месте для игр, а также огромный шкаф, куда складывали игрушки и детскую литературу.
Сумерки полностью заполнили комнату, и их разгоняло лишь пламя восковой свечи. Дети, укрывшись белым одеялом до шеи, внимательно слушали Вильгельма, который читал им книгу. Он уже заканчивал.
— «Наступило утро.
Пережив трёхдневный Праздник Непослушания, город зажил нормальной жизнью: на уличных перекрёстках заморгали светофоры, показались пешеходы, заработал уличный транспорт. В Булочной появился душистый хлеб, в Молочной — свежее молоко и кефир, в Зеленой — овощи и фрукты, в Мясной — парное мясо, в кондитерской «СЛАДКОЕЖКА» — мороженое всех сортов. Парикмахеры надели белые халаты и встали у своих кресел. Доктора положили в свои чемоданчики шприцы, трубки и молоточки. Аптекарь открыл запертый на два ключа шкафчик с ядами. Учителя отточили свои красные карандаши, а повара — большие кухонные ножи.
— С добрым утром! Давайте сделаем гимнастику! — сказало радио.
Наступил новый день…
На первом уроке в первом классе «А» в десять часов утра в дневник ученика, сидевшего на первой парте, влетела первая двойка: блям-с!!!
В первом часу дня первый футбольный мяч высадил стекло в окне первого этажа дома номер один по улице Мушкетёров: бенп!!!
— Послушай, Турнепка, что я тебе скажу, только слушай внимательно! — с загадочным видом прошептал на ушко сестре Репка. — Я нашёл у дедушки в ящике лишний тюбик с жёлтой краской. Не покрасить ли нам ещё раз Пупсика? Всё началось сначала… »
— Конец, — Вилли жадно прильнул к стакану с водой и опустошил его до дна.
— Дядя Вильгельм, а давайте ещё раз! — резво предложил полный мальчуган. Его начали поддерживать остальные карапузы.
— Вы что, с ума посходили? — опешил Вилли. — Время уже далеко не детское и вы эту книгу наизусть знаете. Восьмой раз вам читаю.
— Дядя Вильгельм, ну пожалуйста! — не унималась малышня.
— Так, — он резко поднял руку, чем прервал все детские манипуляции, — если завтра будете активно помогать тёте Алисе, то так уж и быть — прочитаю. А по хорошему пора вас учить читать. Точно, с завтрашнего дня и начнём! А то у меня такими темпами горло сядет. Всем спокойной ночи! — он потушил голубое плямя свечи.
— Спокойной ночи! — ответили ему дружно.
Идя между стройных кроватных рядов, Вилли то и дело поправлял съехавшие одеяла и мятые подушки.
— Дядя Вильгельм, — прошептала русая девочка, широко глядя на него своими голубыми глазами, — а почему взрослые ушли от нас?
— Я до конца не знаю, — ответил Вилли, стараясь не шуметь, — но вероятнее из-за того, что мы очень плохо себя вели и теперь нам нужно очень постараться, чтобы они вернулись.
— Но я же и так стараюсь как могу, — запротестовала девочка.
— Охотно верю, но только твоих сил здесь недостаточно. Нужно чтобы каждый из нас выложился на полную и тогда взрослые поймут от каких примерных детей они ушли.
— Вы обещаете? — искренне спросила русая.
— Да, — он старался не смотреть на неё, — обещаю… Всё спи, — он зашагал прочь из комнаты и только когда закрыл за собой дверь позволил себе выдохнуть.
— Что, — поинтересовалась Алиса протягивая горячую кружку душистого чая, — совсем замаяли?
— Всё нормально, — Вильгельм сделал глоток и положил ёмкость на стол. — Напомни тот момент, когда просто пытаясь выжить, мы решили взять над этой мелюзгой опеку?
— Не помню, — она прихлопнула на руке комара, — всё произошло настолько быстро. А что?
— Раньше я бы ни за что на такое не согласился, а сейчас мне даже нравится. А что? После нервного дня посидеть с ними одно удовольствие. Помогает понять, зачем мы всем этим занимаемся.
— И это говоришь ты? — удивилась Алиса. — Старый Вилли никогда бы так не сказал. Старый Вилли терпеть не мог детей. Может, они его там связали и закрыли в шкафу, а ты добрый двойник?
— Старый, хмурый, эгоистичный Вилли здесь и с ним всё в порядке, — он сделал глоток и помолчал. — Да, они шумные, часто надоедливые, могут довести до белого коления.
— Глупые, — вставила Алиса.
— Да-да… Но иногда они могут задать настолько простой и одновременно меткий вопрос, что становится не по себе. До того момента, как они вырастут, наша задача подготовить их к этому миру, что до сих пор до конца не сформировался. Лучше пусть мы будем совершать ошибки, чем они. Главное — научить потом избегать их.
— Иногда за ошибки приходится платить слишком дорого, — серьёзно сказала Алиса.
— К сожалению сегодня без этого никак. И тем не менее пусть цена будет как можно меньше. Мы и так достаточно за них платим.
— Да… — протянула Алиса.
— Спокойной ночи, — Вилли быстро допил чай, страстно поцеловал Алису и покинул стол.
— Вот так всегда, — вздохнула Алиса, — на самом интересном месте.
***
Горящие обломки пробивали насквозь белоснежные облака и сгорали, не долетая до поверхности Земли, сопровождая это леденящим кровь грохотом. Всё живое затихло и наблюдало за апокалиптическим видом. Жителей поместья сперва это тоже повергло в шок, но осознав, что гнев небес не опасен, любопытство взяло вверх над всеми. Наружу вытащили мягкий диван, раскладные стулья, подстилки — всё, на чём можно сидеть.
Вильгельм снимал видео на телефон, Алексей что-то писал в дневнике, Алиса смотрела в бинокль. Саманта пыталась разобрать, что пишет её друг, но корявый почерк напрочь отбил у неё желание. Рома вынес под громкие возгласы поднос со вкусно пахнущими клубничными слойками. Их быстро начали разбирать.
— Третий день уже падает, — прокомментировала Алиса, не отрываясь от бинокля.
— Так а сколько спутников по орбите кружило? — спросил Лёша. — Пару тысяч точно. И тут у всех начал заканчиваться запас электроэнергии. Так что падать они ещё будут долго.
— Вот упадёт на нас такой обломок, — пробубнил Вилли, — и всё. Конец нашему брыканию.
— Не упадёт, — успокоил его Алексей без доли сомнения. — А если даже и упадёт, то всё закончиться довольно быстро.
— Ты так об это спокойно говоришь, — Вильгельм закончил съёмку и принялся лениво жевать душистую слойку.
— Почему-то, когда речь заходит о смерти, — Алексей провёл взглядом очередной горящий обломок, — я ничего не чувствую. Очень странно. И это уже давно. До «Момента Х». Когда каждый день кто-то умирает и новостные заголовки только и пестрят этой дрянью, ты перестаёшь воспринимать. Что бы это ни было: авария на несколько десятков машин, убийство ни в чём не повинной девушки в подворотне или же авиакатастрофа. Тебе в какой-то момент становится всё равно. И осознание того, что ты чувствуешь скуку и зеваешь, читая эти строки, пугает. Чёрт. Это страшно.
— Всё нормально, Лёх, — Вилли взял ещё одну слойку. — Сейчас оно даже лучше. Нервы целее будут.
— Нихрена это не нормально. Человек тем и отличается от животного, что может сострадать. Генетический сбой или так хотела природа — это уже другой вопрос. Проблема в том, что система постепенно притупляет у нас эту черту и её влиянию очень сложно сопротивляться.
— Так радуйся — нет сейчас этой системы, — улыбнулся Вилли. — Неси добро и позитив.
— Системы нет, но остались издержки системы. Так что добро и позитив отменяются.
— Опять вы на каком-то своём языке говорите, — вставила реплику Саманта. — Хватит разглагольствовать на тему: «Если бы да кабы». Получайте удовольствие от момента. От вкусной еды. От свежего воздуха. От хорошей компании. От восхитительного вида. Иначе так всю жизнь и проживёте, сожалея о прошлом или мечтая о будущем.
— Как будто ты не сожалеешь? — спросил Алексей.
— Ещё как сожалею! Уметь наслаждаться моментом далеко не все могут. Возможно, вспоминая этот день, мы поймём, что были счастливы.
— Я прерву ваш поток мыслей, — перебила их Алиса, — но что-то я не могу найти комету. Неужели, гадина, исчезла?!
— Действительно, — потвердил Алексей глядя на небо. — Пол часа назад же была. Всё ребятки, сейчас наши предки вернуться! Ждём!
— Лёха, — сказал Вильгельм, — я представляю лицо твоей тётки, если бы она нас сейчас увидела. С тебя бы шкуру сняли.
— Не, — отмахнулся Алексей, — у нас огнестрелы. Она их до потери пульса боялась.
— Тогда повезло.
— Да… — вздохнул он и приобнял Саманту, — повезло…
***
— Лёша! — Саманта подбежала к нему и принюхавшись, учуяла острый запах сигаретного дыма. — Ты опять курил? — спросила она, нахмурившись.
— Чёрт, — Алексей глупо улыбнулся. — Да, ты меня поймала. И да, я нарушил обещание, что не буду выкуривать больше одной сигареты в день. Я также торжественно клянусь на этой пачке сигарет, — он демонстративно достал белую коробочку и положил на неё руку, — что это в последний раз. Хотя кого я обманываю… — Саманта продолжала негодовать, но затем махнула рукой, тяжело вздохнув.
— Искупи свою вину — помоги мне, пожалуйста, — девушка взглянула ему прямо в глаза и начала часто моргать.
— В чём? — Лёша не смог сопротивляться манипуляции, та и не особо хотел.
— Проследи за детьми в детской пока я… — она отвела взгляд, — в общем мне нужно отойти.
— Куда? — Алексей удивился резкой смене поведения подруги.
— Секрет… — прошептала девушка.
— Саманта, — твёрдо обратился Лёша, — у меня по отношению к тебе нет секретов и недомолвок. Говори на чистоту: что с тобой? Я же всё равно узнаю.
Девушка начала заливаться краской.
— В моём возрасте, — вскоре с трудом выдавила она, — начинаются такие дни, когда… когда внизу очень больно и вытекает кро…
— Достаточно, — Лёша очень пожалел, что влез не в своё дело. — Сегодня можешь отдыхать, я прослежу за мелкими.
— Спасибо тебе, — Саманта обняла его, от чего Алексей засмущался.
— Ну всё хватит, а то ещё увидит кто.
Девочка неспеша пошла в свою комнату. Проведя её взглядом, Лёха вспомнив о том, что обещал и проследовал в детскую.
Застал он по-настоящему шокирующую картину. Даже для него. Несколько мальчуганов посреди комнаты самоотверженно дрались подушками, и никто не намеривался уступать. Вокруг летали перья, и раздавался смех. Остальная детвора обступила их полукругом. Мальчики в основном подначивали сражавшихся, девочки, в свою очередь, с нескрываемым страхом наблюдали за происходящим. Некоторые вот-вот готовы были расплакаться.
— Это что такое?! — гаркнул Алексей, и все замерли, испугано глядя на него. — Вас и на минуту нельзя оставить?!
— Дядя Алексей, — подбежала к нему девочка, — мы собирались играть в Короля и Королеву, но, когда выбирали Короля, Тимка упёрся и не хотел отдавать корону. А ведь он уже вчера был королём!
— И что? — возмутился тучный мальчик. — Вы всё равно не умеете играть эту роль!
— Так потому что ты другим не даёшь! — крикнул пацан и треснул его по голове.
— Тихо! — Лёша отобрал у них подушки и отбросил в дальний угол. — Так-с, — смягчился он, — раз Тимка так сильно хочет, пусть будет Королём, — послышались неодобрительные возгласы. — Тише-тише, — поднял Алексей руку, — в этот раз будем играть по моим правилам. Давайте договоримся так: вы сейчас все будете вести себя тихо и дадите мне время. Хорошо? — все дружно закивали.
Алексей взял с полки стопку бумаги и карандаш, забился в угол и следующие пол часа что-то писал, словно он поэт, которого посетила муза. Он изредка смотрел на детей и широко улыбался, те же посматривали на него и шушукались.
— Всё! — выпалил Лёша, шурша исписанной бумагой. — Подходите ко мне, сейчас распределим, кто кем будет.
Тучного Тимку сделали королём. И не простым королём, а самим Людовиком шестнадцатым. Мальчуган закрепил свой «монаршеский статус» игрушечной коронной и демонстративно сел посреди комнаты на стул. Рядом с ним посадили его «супругу» — королеву Марию-Антуанетту. Остальным ребятам достались роли аристократии, духовенства, купечества, интеллигенции, солдат и простого народа. Народа оказалось больше всего. Тем временем Лёша принёс корзину яблок и сказал Тимке распределить их так, как «его величество» считает нужным.
Во время игры Лёша пришел к выводу, что «король» и «королева» мастерски вжились в роль своих реальных прототипов. Они всячески пренебрегали своими обязанностями, а только получали удовольствие от жизни, отдав все яблоки «аристократии», полностью забыв о «народе», «солдатах» и «просветителях». Алексей решил взять ситуацию в свои руки и пошел к обиженному «народу». Немного посоветовавшись за спиной «короля» они составили план.
Лёша демонстративно стал напротив Тимки, неумело поклонился и молвил:
— Ваше Величество, смею доложить, что ваш народ находится весьма в бедственном положении. У него иссякли запасы хлеба!
— Нет хлеба, — хрюкнул Тимка, жуя яблоко, — так пусть едят пирожные!
— Другого ответа я и не ожидал, — ухмыльнулся Алексей. — В таком случае я вынужден обвинить вас в пренебрежении своих прямых обязанностей и государственной измене.
— Что?! — «король» чуть не подавился острым куском яблока под общее негодование его окружения. — Стража! Схватить его!
Но никто не пришел.
— Стража! — ещё громче заверещал мальчуган.
Алексей громко рассмеялся, а затем звонко щёлкнул пальцами. Со всех сторон выбежали кричащие дети и быстро повалили на пол своих «монархов» и его «свиту».
— Я, как представитель народа, объявляю вам смертный приговор!
Все испугано посмотрели на него.
— Дядя Лёша, — русая девочка начала хныкать, — не надо убивать Тимку! Он хоть и вредный, но хороший! — её начала поддерживать остальная малышня.
— Точно? — не убирая серьёзной мины, спросил Алексей.
— Да! — ответили ему хором.
— В таком случае пусть поделится с вами яблоками. И, ребята, — он слегка помрачнел, — запомните на всю жизнь: большая власть требует большой ответственности. Если не будет ответственности, власть в итоге безжалостно раздавит вас под прессом гнева и невыполненных обязанностей. Помните об этом.
***
— Раз, два, взяли! Раз, два, взяли! — бодро командовала Барон. Пеньковая верёвка стонала под тяжестью своего груза — огромной репки. Десять пацанов сквозь стоны, брань и вздохи пытались вытянуть непомерный дар земли. Никто не мог понять, как она там выросла. Особенно размером в массивный шкаф. Это не могла объяснить даже хозяйка огорода — Алиса. Она садила много чего, но точно не репу. Правда, происхождение плода её мало волновало, больше рыжая хотела достать его, но пока с этим было туго.
Верёвка не выдержала издевательств над собой и порвалась, больно ударив Вильгельма по руке. Все упали, высоко поднимая пыль и сопровождая процесс грубой бранью. Лёша отряхивался от грязи, заразительно смеясь.
— Чего ржёшь, придурок? — спросила Барон, подходя к нему.
— Посадил дед репку, — ответил он, продолжая смеяться, — выросла репка большая-большая!
— Да, — Барон не разделяла его позитива, — только там вытянули её куда с меньшими силами, а здесь десять амбалов не могут справиться!
— Да чего мы хернёй страдаем? — Алексей поднялся и натянул панамку. — Давай машиной вытянем и все дела.
— Нет, — откинула его идею блондинка, — тратить бензин на это я не буду.
— Критикуешь — предлагай, — ухмыльнулся Лёха.
— Взрывчатка, — только и сказала Барон.
— Прости, не расслышал, — в тот момент глаза Алексея чуть не вылезли на лоб.
— Заложить несколько грамм взрывчатки под корень и подорвать, — она зажгла зажигалкой сигарету и сделала глубокую затяжку.
— Значит, бензина тебе жалко, — кивнул Алексей, — а тротила нет?!
— Да, — она обезоруживающе улыбнулась, и у Лёши отпало желание спорить.
— Делай, что хочешь, — махнул он рукой.
Начались работы по подрыву неприступной репки. Из грузового автомобиля принесли динамит и начали делить его на несколько меньших частей. Тем временем Алексей и Вильгельм пробивались с помощью лопат к корням огромного плода.
— Какой же бессмыслицей мы занимаемся, — буркнул Вилли и со всей силы всадил инструмент в землю.
— Это с какой стороны посмотреть, — Лёша отбросил земляную грудку прочь. — Да, вроде и бессмыслица, но, выбирая между перестрелками, трупами и этим, я готов заниматься этой бессмыслицей всю жизнь.
— Неплохо сказано. Правда, бессмыслица всё равно остаётся бессмыслицей.
— Если дать бессмыслице цель — не такая уж она и бессмысленная. А если она ещё и принесёт пользу — то это вдвойне круто, — в этот момент Алексей наткнулся остриём на твёрдый корень. — А вот и цель нашей бессмыслицы, — прокомментировал он.
В яму положили несколько зарядов и протянули фитиль до самого укрытия: мешки с урожаем. Всю малышню согнали в дом, остальные спрятались за зданием, и лишь трое смельчаков: Вильгельм, Алексей и Барон остались недалеко от будущего эпицентра взрыва.
— Ты это затеяла — ты и поджигай, — Лёша лёг на землю и закрыл голову руками.
Блондинка взяла двумя пальцами сигарету и сделала еще одну затяжку. В лёгких смешался сигаретный дым и свежий воздух, придавал окружающим запахам диковинный вкус. Девушка мельком взглянула позади себя. Её люди с беспокойством выглядывали из-за здания, ожидая, что будет дальше. Она опустила сигарету на фитиль и образовавшийся огонёк быстро побежал в сторону репки. Она только и успела спрятаться, как прогремел взрыв. Казалось, что он способен сместить планету со своей оси. Но цель была выполнена: репка покинула объятия земли. Но была одна небольшая загвоздка: от неё остались маленькие кусочки, падающие теперь с небес.
Барон звонко смеялась, Вильгельм отплёвывался от попавшей в рот пыли, а Алексей хотел кое-кого придушить.
— Это было пару грамм?! — кричал он.
— Прости, ошиблись чуть-чуть, — из её рта вырвалось кольцо дыма. — Но ведь задачу выполнили? Выполнили. Командованию нужно одно — результат. А какими способами, это уже неважно.
— Моя репка! — взревела Алиса, стремительно приближаясь к троице.
— Сейчас «командование» устроит тебе головомойку, — хмыкнул Алексей.
Дальше между девушками последовала словесная перепалка, и никто не знает, чем бы она закончилась, если бы не пришедшая со стороны полей группа с полными вёдрами кукурузы. Позабыв разногласия, все пошли на обед. На обед была кукуруза.