…два небольших пакета с продуктами свалились на кухонный стол.
Я с уставшим видом зашагал в «душевую» — комнату с поддоном, над которым вверх дном висела канистра с холодной водой; стащил с себя всю одежду и чуть расслабил закрученную пробку. Вода мелкой струёй закапала на мою голову.
Слава Тхалисскому пеклу! Как же это прекрасно! Я закатил глаза от наслаждения.
…намыливая волосы, с любопытством разглядывал своё юное лицо с разных ракурсов.
После сотни лет в заточении совершенно забыл, каким был раньше. Длинные чёрные волосы, чуть закрывающие собой уши, с каждой секундой под тяжестью воды свисали всё сильнее. А взгляд казался мудрым, глубоким.
Чуть повернувшись боком, смерил глазами несвойственно-развитый для семнадцатилетнего торс. Без сомнений, несмотря на худобу я был вполне хорош в физической форме.
Однако… это только если затрагивать развитие обычного смертного. В остальном же юное тело устаёт в бою с S-ранговыми. И не обладает большими запасами Ауры. Чтобы подтолкнуть его до возможности пропускать через себя силу камня, мне необходима другая Аура — та, что позволит одолеть бойца рангом и повыше.
Вот только где я поглощу столько… боли?
Смыв с себя грязь, я сунул под струю свой единственный комплект одежды — тёмные треники с тремя грязно-бежевыми полосами и белая майка с парой незаметных дыр в области живота. Высушить комплект с помощью Ауры не составило труда, потому вышел на кухню уже спустя пару минут.
…и с тёплой улыбкой поглядел на Лизу, присаживаясь на табурет. Ох уж эта маленькая любительница готовить.
— Я купил немного еды, Лиза, — сообщил я, указывая глазами на пакет.
Но Лиза ответила не сразу. Пакет, что был на столе, она не тронула — делала вид, что меня не замечает.
— Я купил еды, — повторил я чётче.
— Да ты что? И как же ты на еду заработал? — чуть ядовито отозвалась она, не поворачиваясь. — Избил кого-то? Или, хуже того, убил?
Я усмехнулся в ответ.
— Отнюдь. Только честный труд, — пришлось немного слукавить. Всё же Альтар ограбил Рыльского не без моей помощи.
Лиза мотнула головой, словно выдыхая.
— Ты не меняешься, — съязвила та вновь. — Но… если честно, есть этот суп и впрямь немного надоело.
Надоело? Неужто? — ещё одна ухмылка.
— Повторю, я не собираюсь на пустом месте создавать хаос вокруг себя, — я пожал плечами. — Воля Тельдора утеряла свою силу после его смерти. Поэтому теперь мы решаем сами…
Лиза промолчала пару секунд. Заметно, что она находится в смешанных чувствах, когда речь заходит о Тельдоре. Ещё полминуты — и она повернулась ко мне лицом, осторожно приподнимая край пакета.
— Пицца, — она, поморгав удивлёнными глазами, нахмурила брови и уставилась на меня испытующе. — Ты. Потратил деньги. На пиццу?
Я виновато поморщился. С каких это пор обычная пицца считается роскошью?
— Не думай об этом, Лиза, — отозвался на выдохе. — Я обещал, что изменю нашу жизнь. И эта пицца… не стоит тебе так смотреть на неё.
Сестра, продолжая строить из себя ответственную даму, мотнула головой и прикрыла крышкой кастрюлю супа; она лениво потянулась за парой тарелок и разложила их с обеих краёв стола.
— Я… — наткнувшись на газировку, она бросила в меня ещё один острый взгляд — и ещё более лениво достала со шкафчика пару потрескавшихся стаканов.
Присаживаясь за противоположный край стола, девочка с серьёзным лицом подобрала вилку. Пиццу она буквально глазами съедала, видит Аид. Вот только… во взгляде старалась не показывать истинных эмоций.
А именно — жуткого голода, радости и восторга.
— Эраст, что с тобой происходит в последние дни? — задумчиво протянула она, потягиваясь за яствами. — Ты будто сам не свой, знаешь? Всегда молчишь, что-то там делаешь, хоть никто и не знает, что именно. Внезапно заботишься обо мне; лечишь и кормишь, — кусок пиццы она откусила с явным наслаждением, кроющимся за ширмой подозревающей неладное личности. — Не хочу ничего сказать, но… так поступают маньяки, а иногда и жуткие извращенцы. Может, ты сходишь с ума? А я для тебя жертва?
А? Что?! Не этого разговора ожидал, честно говоря.
Я недоумённо поглядел на сестру — и начал перебирать в голове причины, по которым Эраст мог так измениться.
«Вернулся, чтобы спасти планету?» — От себя же. Ну, вполне походит на мысль маньяка.
«Осознал, что вёл себя по-скотски?» — Да, как раз с того момента, как убил родного отца.
Ох, была не была. Так как мои действия ничего ей не сказали, нужно было придумать что-то более честное. Будет правда. Ладно, полуправда.
— Просто… хотел оставить приятное впечатление, — отозвался я.
— Перед тем, как убить? — сестра язвительно фыркнула.
О, Боги… почему сразу убить?
— Я не в этом смысле, — вздохнул я. — Я только недавно осознал, что был крайне невежлив с тобой.
…лет двести назад, если не раньше.
Гори в Аду, Рафаил! Гори в Аду за то, что заставляешь краснеть перед родной сестрой!
— Как раз в тот момент, когда пырнул отца в живот? — сощурилась Лиза.
Это так и будет продолжаться? Я дёрнул бровью, недоумевая.
Она не меняла позы, продолжая жевать пиццу, словно Эдемский осёл — глядя в пустоту. А порой, казалось, уже готова была выскочить из-за стола и выпрыгнуть в окно. Руки её потрясывались, а глаза искали во мне что-то… злодейское.
— Вообще-то я спасал тебя, — скривился я.
— И потому не только спокойно смотрел на то, как отец избивает меня до полусмерти, но ещё и помогал? А, спасатель? — в её глазах появилась обида, подбородок дрогнул.
Лиза выглядела так, будто хотела, чтобы мои слова оказались правдой, но, глядя назад, отчётливо осознавала, что подобные изменения практически невозможны.
Нет, это всё не помогает. Тут нужен аргумент помощнее… и я вздохнул, вытаскивая из рукава свой последний козырь.
Итак…
— Просто я уезжаю… — заметил я на выдохе. — В Московию. Лиз, мне нужно уехать на какое-то время. Хотел оставить приятное впечатление о себе перед тем, как сообщу об этом. Не могу долго находиться здесь. Ты, конечно, можешь найти ещё кучу аргументов, и будешь права, но… я более не член Павшего ордена.
Лиза застыла, словно тот же Эдемский осёл, проглотивший свою пищу. Рот её перестал жевать, а глаза ткнулись куда-то в пустоту. Искала аргументы? Или же просто… была крайне удивлена? Этого я понять не мог, потому потянулся за едой и, ожидая, пока её процессор переварит информацию, стал медленно пережёвывать начинку.
— П-повтори, что ты сказал? — у Лизы включился лишь разговорный аппарат. Остальные части тела пока не демонстрировали признаков жизни.
— Я не маньяк. И тем более не извращенец. Будь у меня такие мысли, не стал бы ждать долго… в твоей газировке уже было бы что-то вроде снотворного, — я усмехнулся, подмигнув. — Ты ведь и без моей заботы вполне себе тянешь на обложку глянцевого журнала Седьмого Неба.
— А? — она приподняла бровь, зависнув ещё на пару секунд. — Эраст, блин! Нет, я не про это. Что ты сказал про Московию?
— Мне туда надо.
Лиза снова зависла. На лице её явно смешались недоумение и… желание улыбнуться?
— Повтори… ещё раз.
— Лиза! — я не выдержал.
По щеке сестры внезапно покатилась слеза. Она смахнула каплю и поглядела на меня чуть остекленевшими глазами, которые под определённым падением света отдавали зелёным.
— Покидаешь орден, значит… — прошептала она, стараясь унять дрожь в теле.
Блестящий от слёз взгляд пронизывал до костей — и я почувствовал боль Лизы. Но не физическую, нет. Эта боль была куда более сильной… причём «сильной» во всех смыслах. Казалось, будто обида и горечь копились в девушке годами… возможно, даже десятилетиями.
Лиза быстро соскочила со стула, подошла к мусорному ящику под раковиной — и упала на колени. После чего стала жадно раскидывать мусор по комнате в поисках чего-то.
— А ты говоришь, это я схожу с ума, — озадаченно протянул я, почёсывая в затылке.
— Вот оно… — её голос задрожал. — Боже…
Из мусорного ящика Лиза высунула две части одного письма…
Хрясь.
…и на стол передо мной шлёпнулся разорванный конверт.
Лиза свалилась обратно на свой табурет и вновь стала буравить моё лицо своими стеклянными глазами.
— Ты говоришь мне об этом после всего, что я сделала для тебя, Эраст? — голос её, несмотря на хрипоту, сталью прошёлся по кухне. — Ты… да как ты смеешь говорить о подобном?!
Я осунулся, не понимая. Притянул письмо чуть ближе и вчитался: «Приглашение в Высшую Имперскую академию».
Что?..
Я посмотрел на конверт, затем перевёл взгляд на Лизу — и обратно. И так несколько раз.
Теперь начинало доходить, чем была вызвана её реакция. И представить тяжело, каково ей было жить в мусорной яме под названием Крах без единого проблеска. Каково это знать, что твоя семья использует тебя как вещь и выбрасывает при первой же твоей оплошности.
…и при этом жертвовать своей свободой и идти на компромисс с собой же.
А сейчас, когда она узнала, что брат, который, впрочем, и запрещал делать подобные шаги… подсовывает тебе такую «радостную» новость и говорит о том, что покидает орден.
И сейчас из девушки буквально всё вышло наружу. Думаю, это был тот самый момент, когда заплакал бы даже суровый взрослый мужчина, переживший в своей жизни самые ужасные события.
— Но… как? — голос мой обрёл нотку растерянности. — Как ты поступила туда? Высшая Имперская… она не для простолюдинов. Может, это какая-то ошибка?
Сейчас я действительно был удивлён. Нет, далеко не потому, что не верил в её силы и таланты. Наоборот, был уверен в том, что Аура её куда сильнее обычного жителя этих мест. Вот только… в прошлой жизни её никто и никуда не приглашал.
Однако с её стороны попытки поступить… были. Если она действительно получала бы письма, то я знал бы о них. Не до, так после её смерти.
Камень… насколько сильно он изменил реальность?
— Что значит, ошибка? — Лиза удивленно глянула на меня, тыкая пальцем на конверт. — Это подлинник! Смотри на печать! Такие письма приходят на моё имя каждые полгода. Но каждый раз я выбрасываю их в мусорный ящик. И… ты отлично знаешь, почему!
Точно не могу сказать, лишь предположить. Вероятно потому, что отец угрожал ей расправой за любую попытку съехать, либо покинуть нас. Не то, чтобы Лиза часто это делала. Даже редко. Но… после смерти Эмилии она долгое время пыталась её найти. Убегала, старалась вывешивать объявления на столбах, но, как бы это странно ни звучало, я был сильнее.
С моей помощью отец отыскивал сестру — а затем безжалостно наказывал за непослушание.
Я, повертев часть конверта в руке, задумчиво кивнул.
— Мне казалось, твоей главной целью было найти маму… — глаза мои вперились в заплаканное лицо Лизы. — Ты ведь хотела отыскать Эмилию.
— И сейчас хочу! — сестра кивнула, вытирая слезы. — Но не знаю, как это можно сделать из этих… Богом забытых мест! Если у меня будут нужные связи в этой академии, я смогу отыскать маму и узнать о ней, понимаешь?!
Выходит, она собирается ехать со мной… ведь для неё есть малейшая вероятность того, что мать связана с этими письмами. В это, конечно, сложно верить, но всё же…
Как же сложно.
Ситуация балансировала на двух кончиках иглы. Возьму с собой — будет обузой. Оставлю здесь — повторю тот же путь, что и сделал раньше.
И в итоге вернусь к полному отчуждению.
— Я понимаю, что ты чувствуешь, — осведомил я с ноткой печали в голосе. — Будто сидишь в клетке и не можешь выбраться.
Лиза, поморщившись, кивнула. Сердце её билось всё чаще — так, будто готово было вырваться из груди.
— Именно так я себя и чувствую, Эраст… — хныкнула она.
— …но ты должна осознавать, что вокруг меня лишь хаос и… — я вздохнул. — Опасно быть рядом.
— Опаснее оставлять тебя без присмотра, уж поверь, — Лиза язвительно фыркнула сквозь слёзы. — Ты и дня не выживешь со своими кулинарными талантами.
Я и раньше думал забрать её с собой. Отлично осознавал, что беру на себя ответственность за жизнь Лизы, помогая ей справиться с прошлым и давая надежду. Но… Московия? Я ведь вернулся исправлять ошибки, а не допускать новые. Обуза в лице слабой девочки не входила в мои опасные планы.
— В таком случае…
— Подожди, Эраст, — прервала на полуслове сестра — и тут же выбежала из кухни на носочках.
Через секунду Лиза вернулась с небольшой банкой монет. Опрокинула ту на стол и поглядела на меня с улыбкой.
— Я скопила тут немного, — добавила она с волнением в голосе и тут же принялась пересчитывать монеты, что лежали вперемешку с мелкими купюрами. — Думала, если произойдет чудо, я смогу всё же покинуть эти места… Боже… эти деньги помогли бы выжить в первую неделю до поиска работы. Я… Эраст, прежде чем ответишь. Просто посмотри…
Лиза вновь рванула в свою комнату. И вновь вернулась — на этот раз с охапкой тетрадей.
— Я готовилась! — хрипловато, но с отчаянием в голосе, выпалила она. — Готовилась к поступлению. Задай любой вопрос, проверь! Я ночами не спала, веришь? Обещаю, ты признаешь меня, только возьми с собой, ладно? Очень прошу.
Ноги Лизы подкосились, и она рухнула на колени передо мной, крепко взяла меня за руку.
— Э…
— Обещаю слушаться тебя всегда-всегда, — теперь голос её отдавал хрипотой. — Если попадёшь в передрягу, я тебя не оставлю. Даже если весь мир будет против тебя, я прикрою твою спину. Что бы ни случилось, не заставлю тебя жалеть о том, что взял меня. Возьми, а… — казалось, слёзы градом лились по её щекам, но взгляд оставался уверенным, а губы продолжали дёргаться в улыбке. — Я буду платить за себя сама. Готовить, убирать, становиться сильнее… пожалуйста.
Лицо мое чуть вытянулось в удивлении. Девочка и впрямь думала о попытках сбежать. Стало любопытно, оставь я ее в живых в прошлой жизни, быстро бы потерял её из виду?
— Я…
— Высшая Имперская оплачивает все переезды и временное жилье, поэтому пока эти деньги будут нужнее тебе, — она не позволяла мне и слова вставить; пододвинула в мою сторону груду монет. — Возьми меня с собой, пожалуйста.
— Встань уже, прошу, — не выдержал я, поджав губы. Столько эмоций… неужто она так умело сдерживала их?
— Я хочу. чтобы мы отправились туда вместе, чтобы не по одиночке… — девочка мотала головой, опирая одну ногу, но продолжала стоять на колене.
Я опустил глаза на Лизу, провёл по её тёмным волосам ладонью и едва заметно улыбнулся. Решимость испытать себя в Высшей Имперской попросту била ключом из её тёмно-зелёных глаз.
— Я понимаю, что ты этого хочешь, но… — я поднял её на ноги, сопроводил до табурета, посадил — и потянулся за вторым куском пиццы. — Ты должна знать, что там будет слишком опасно. Войны родов с орденами; имперцев с палатой сената; государств с государствами, в конце концов. А это вечные конфликты и… риски. Возможно, весь мир встанет против меня, я не могу рисковать тобой.
Лиза, не думая долго, пожала плечами. Казалось, вера в то, что я возьму её с собой, стала гаснуть.
— Не опаснее, чем здесь… — голос её прозвучал чуть надломано, она крепко сцепила пальцы перед собой. — Пожалуйста, Эраст.
Думай, Азраиль… что делать?
Впрочем, она была права. В любом конфликте люди станут искать мои слабые стороны, а Лиза — одна из них. Уж лучше держать её рядом с собой, чем оставлять здесь. Не хочу повторять прошлых ошибок, когда Феликс и Нейла были спрятаны на Андамане вдали от отца.
Сейчас я более чем уверен; если кто-то тронет Лизу, получит карт бланш на выбор куска земли, где сможет спокойно гнить. Но с другой стороны…
Нет, я должен взвалить эту ношу на себя.
— Мое дело было предупредить, — я осторожно отшагнул назад, запивая пиццу прохладным напитком. — Последнее слово за тобой, Лиза. Я ведь не изверг, чтобы запрещать тебе свободу.
Лиза кивнула и — уже не скрывая своей улыбки — заплакала навзрыд. Прикрыла лицо руками и сгорбилась, повторяя…
— Спасибо. Спасибо. Спасибо…
Я дёрнул уголками губ, глядя на эту картину.
— Выезжаем завтра, поэтому… постарайся закончить свои дела здесь как можно быстрее.
— Есть!
***
Ночь перед сном должна была стать последней перед поездкой в Московию. Я сидел на улице, глядя на звёздное небо, пока мой информатор в лице Егора Пыськина добирался до места встречи.
Этой ночью я больше не собирался ломать голову — лишь ждал, пока информатор сделает свою работу.
…шаги, сметающие густую траву, послышались неподалёку.
— Эраст! — кричал парнишка, подбегая ближе. — Прости, что опоздал. Я…
— Давай без лирики, — перебил я, поднимаясь на ноги. Нужно было как можно быстрее прогуляться до одного непримечательного места, чтобы проверить одну… непримечательную теорию. Потому долгих диалогов под звёздным небом не случилось.
Пыськин кивнул, равняясь с правой стороны; на ходу он ловко достал самокрутку и спешно её закурил. Но не потому, что не уважал меня, нет. То, что он увидит, должно остаться в тайне. Потому ему лучше вдоволь накуриться.
Такой была моя просьба. И он её выполнил охотно.
— Ты так и не объяснишь, куда мы идём? — пугливо отозвался он, выдыхая едкий клуб дыма. — Я, если что, только на стрёме постоять могу. Честно, впрягаться не стану.
Я ухмыльнулся в ответ.
— Разумеется, на тебя надеяться не собираюсь, — насмешливый тон позволил Пыськину чуть расслабиться. — Потому смело можешь рассказывать всё, что знаешь.
Егор посмотрел на меня с опаской; было видно, что парень чутка напуган.
— Короче, паршиво всё… — осведомил он, отмахиваясь. — Про тебя спрашивали. Роберта Бифельда знаешь? Он же этот… родственник Лизки твоей. Ну, или не знаю, ухажёр, возможно. Короче, он спрашивает про твою связь с Красным орденом. Не знаю, с чего он это решил, но я сказал, что ничего не знаю по этому поводу.
Я оглянулся по сторонам, не перебивая. Про Роберта я знал слишком мало, потому и удивляться какому-то слову худощавого наркомана не спешил… однако был уверен, что ухажёром Лизе он уж точно не приходится.
А что касается его знаний по поводу моей связи с Красным орденом… это было любопытно.
— С чего ты взял, что он её ухажёр? — но несмотря на всё разговор обещал быть интересным.
— Да с того, братишка. Этот чудик за Лизой следит уже какой год. Ты думаешь, чего я удивился, когда ты на меня наехал? Я ж думал, ты знаешь…
Вот как… я задумчиво промолчал.
…отчего некоторое время мы шагали по пустым полям в неловкой тишине, разрываемой только пением птиц и бешено колотящимся сердцем Егора Пыськина.
С одной стороны, то, что про меня начали спрашивать имперцы, было очевидным фактом. С другой же… где слежка сегодня, там и первые действия завтра. И важно ещё вначале понять, что им от меня нужно.
Егор при том не отставал; тлеющая самокрутка покачивалась в его руке в такт шагам.
…пройдя через протоптанную тропинку, мы вышли в редеющий лес, где недавно, года три назад, возгорелась целая дюжина хижин, деревьев и людей. Пожар хоть и не был особенно большим, но след оставил на земле значительный. К слову, даже сейчас, когда мы шли меж высохших зарослей, я ощущал запах смога и скорби.
— Я не знал о слежке, — всё, что я нашёлся ответить. — Скажи, что их ещё интересовало?
Парень был готов к этому вопросу; он почесал затылок.
— Ну, на этот раз они стали интересоваться тобой. Короче, кто-то пронюхал, что ты батька потерял. Начал у корешей моих спрашивать, что да как. Тут же каждый друг друга знает, всё видит.
Я остановился. Вот оно — тихое место, сгоревшее когда-то дотла. И, надеюсь, укрытое от лишних глаз. Идеально.
— Конкретнее, — велел я, присаживаясь на чёрную почву.
Не оглядываясь на парня, я приложил обе ладони к почве.
…Аура.
Казалось, никого не удивил бы тот факт, что она бывает разной. Есть истинная Аура, что достигается лишь тренировками и бесконечным превозмоганием. А есть… боль.
Этот способ — как раз-таки генерирует боль — в моём случае, боль горящих деревьев, угасающей природы, сгоревших людей. В прошлом, в этом возрасте я не знал о том, как моя Аура относится к боли, зато позже, будучи Богом, отлично поладил с подобного рода техникой.
Долгая история. Но главное вот что; разница между истинной Аурой и Аурой, генерируемой болью, состоит в том, что вторая — в основе своей лишь временное явление.
Егор, не понимая, стоит ли говорить сейчас — пока я сосредоточен на сгоревшей почве — робко заговорил:
— Да всё подряд узнать хочет, — отозвался он, вспоминая. — Как ведёшь себя. Бьёшь ли Лизу. Многие интересуются, что собираешься делать с людьми, что Тельдора порешали. Но пока… никаких выпадов с твоей стороны особо не видно. Поэтому и слежка продолжается.
Вот как…
Прикрыв глаза, я прочертил на почве ровную линию, положил ладонь по центру отрезка — и заговорил:
— Я могу упасть в обморок, если не справлюсь с энергией, — спокойный, будто отрешённый голос заставил Пыськина встрепенуться. — И, если такое произойдёт, следи за тем, чтобы никто меня здесь не заметил. А затем сразу звони Лизе. Когда буду в отключке, лучше меня не трогать — иначе кончишь очень и очень плохо.
Егор нервно кивнул, отшагивая.
Вот и посмотрим, насколько моя нынешняя Аура готова к этому процессу. Главное — не вырубиться.
— Б-базара нет, номер её знаю, — заметил он странным тоном. — Но… тогда скажи, что делать-то собираешься?
Я хмыкнул, не открывая глаз.
— Пока не вижу смысла раскрывать все козыри. Ни перед тобой, ни перед Робертом. Но раз уж мы тут делимся интересной информацией, скажу так… — мои глаза хищно вперились в лицо наркомана. — Если номер Лизы останется в твоём мобильнике до завтрашнего дня, печать на твоём лице автоматически возникнет без моих на то усилий.
Парень оступился, раскрывая глаза шире.
— Да ладно? Удалю, вопросов нет. Так… а что мне братанам передать? — он глядел на меня. — Сказать, что не знаю тебя?
Я кивнул, понимая, что пара сотен рублей — и этот тип выложит всю информацию Роберту Бисфельду.
— Знаешь что-нибудь об Эмилии Орловой? — спросил я, ощущая, как боль природы медленно впитывается в мой неокрепший разум.
— Э… нет, вроде. Слышал что-то про её смерть, конечно. На этом всё.
Как раз-таки на этом далеко не всё.
— Если это всё, что ты выведал, можешь отойти, — бросил я, внезапно сменив тон на более грубый. — Метров двадцать, не меньше. Убежишь — пожалеешь. Подойдёшь ближе — испытаешь то же самое.
Егор не стал спорить — отвернулся, напряг плечи, руки и мозг, как будто решил подсчитать для себя ровно двадцать метров — и зашагал, нашёптывая что-то вроде «раз, два, три…».
Итак, вернёмся к боли — я избавил себя от любых мыслей, концентрируясь лишь на боли. А затем… сжал кулаки.
— А, да, ещё кое-что, — заговорил тот с расстояния. — Андропова знаешь… Кирилла Михалыча? Говорят, он прибыл из Московии сегодня вечером.
Последнее я уже не слышал…
Кончики пальцев внезапно окрасились в тёмный, высасывая боль из местности. Затем — волной, как разбегающийся круг по воде — погоревшие деревья начали терять ту черноту и сухость, что окружала их.
Трава внезапно из погоревшей стала густой, ярко зелёной, а коры деревьев приобрели нормальный вид — такой, будто никогда и вовсе не подвергались пламени. Мимо меня пролетела много лет назад сгоревшая бабочка. Егор Пыськин, стоя на нужном расстоянии от меня, изумлённо распахнул глаза, глядя на некогда похоронно-траурные деревья, что в пару мгновений восстановили свой прежний вид.
Только пальцы?..
Мои потемневшие пальцы безжизненно обвисли, сминая и разламывая своей тяжестью вновь ожившие стебли. Жилы пронзила тёмная энергия.
Без силы ты навсегда обречён подчиняться таким, как Роберт. И никакие вероятности здесь не нужны. Вот только…
Я верну свой камень любой ценой… во имя Нейлы. Во имя Феликса.
После излишнего количества Ауры в моём теле наступила слабость, в глазах потемнело, а пальцы перестали слушаться, но… Нет, я не потерял сознания, ибо понимал, что опаздывать на самолёт нельзя. Лишь поднялся на подкашивающиеся ноги и…
— Андропов, говоришь? — устало поглядел на Егора, что не осмелился послужить опорой. — И что ему нужно?
— Да, но… — усмехнулся тот, продолжая недоумевать от происшедшего в лесу. Теперь вместо уничтоженной пламенем почвы вокруг была лишь живая трава и не менее живые деревья. — А… не расскажешь, как ты это сделал?
Как я это сделал?
Ха.
Так же, как и с Андаманом. Правда, в точности до наоборот.
Теперь я убедился лично. Аура, что жила во мне в прошлом, сохранила абсолютно все свои свойства. Я всё ещё был способен добраться до уровня Богов. Именно эта особенность моей Ауры отличала близких к Богам от обычных людей.
— Так что ему нужно? — повторил я.
— Я пока не выяснил, но, — Егор всё ещё был под бешеным впечатлением. — Говорят, его позвал сам Евгений Рыльский.
Вот как… впрочем, с Андроповым я уже справлялся в прошлом. Поэтому он так и остался без моего внимания.
Не думаю, что с ним возникнут какие-то проблемы.
***
Второе Небо. Поселение Крах. Штаб-квартира Тёмного ордена.
— Думаю, с ним возникнут какие-то проблемы.
Кирилл Михайлович Андропов наконец оторвался от отделённой от тела головы Петра Шульского и покосился на искалеченное лицо главы Тёмного ордена Евгения Рыльского.
Сломанный нос, перемотаны рёбра, а язык… опух так, будто его укусила здоровенная пчела.
— Это рука профессионала, господин Рыльский. — добавил он, выпуская в воздух клуб дыма. — Я, как действительный тайный советник Императора, часто повидал подобное на своей службе, потому уверен… эти порезы выполнены не на уровне Дельта-распада… думаю, Альтар Блэк — настоящий профессионал своего дела, раз смог убить двух S-ранговых бойцов так искусно.
Рыльский скривил опухшие губы и тут же поморщился от стрельнувшей в челюсть боли. Кто же знал, что эти идиоты наткнутся на Красный орден?
— Он убил моих людей, господин Андропов, — процедил тот и шепеляво, и гнусаво одновременно. — Я обещал, что буду обращаться к имперцам только в крайнем случае… так вот, этот крайний случай настал.
Андропов закатил глаза и молча покачал головой.
Порой имперцу казалось, что любовь к карточным играм служит неким якорем в его безупречной карьере. Работа в столице, высокий чин, роскошь и поистине крупные дела порой приходилось оставлять в угоду обещаниям, отданными когда-то давно, в нетрезвом виде.
Андропов затянулся дорогой Имперской сигаретой, выпустил тёмное смоляное облако — и заговорил.
— И что ты предлагаешь, Рыльский? — его взгляд устремился в лицо старика. — Созвать в поселение Крах всю Имперскую делегацию прямиком из столицы? Устроить суд Альтару Блэку за то, что прикончил двух бывших заключённых?
— Не нужно, — гнусаво протянул Рыльский. — Просто посади Блэка за решётку. Его и всю эту группировку мошенников. С остальным я справлюсь сам.
Кирилл Михайлович Андропов, действительный тайный советник и представитель Империи, должен бегать за какими-то мелкими сошками вроде Блэка только потому, что когда-то проиграл в карточной игре.
Надо же… какой позор.
Впрочем, если Альтар Блэк способен на такое… наблюдать за ним нужно основательно. Империи не нужны выскочки вроде этой, а потому будет лучше, если Андропов покажет Красному ордену его место.
— Я найду этого человека, — кивнул Андропов, шагая к окну. — Однако больше никаких звонков, Евгений. Карточный долг исполнен, а я… уже не тот статский советник, которым был когда-то. Сейчас моя работа стоит гораздо дороже.
— Да, я… — Евгений не договорил. Он внезапно осёкся, будто проглотил ком в горле.
А затем замолк и действительный тайный советник. Волна Ауры, что секунду назад прошлась по помещению, буквально заставила обоих замолчать.
— Что это было?
Их взгляды тут же обернулись в окно и обратились на верхушку несколько лет назад погоревшего леса. Он был расположен в паре сотен метров от офиса Тёмного ордена, однако… виден был невооружённым глазом.
…чернота спадала, а зелёные листья будто разрастались, полностью восстанавливая сгоревшие деревья.
— Я… один это вижу? — Андропов вытянул шею, стараясь лучше разглядеть завораживающую картину. — Это разве не тот лес, который сгорел три года назад? Во всех газетах о нём писали.
Но Рыльский молчал; он лишь скривил опухшие губы и невольно выпустил изо рта висячую слюну. Кажется, старику становилось плохо.
— В этом поселении… — начал он, краснея. — Происходят странные вещи, господин Андропов.
— Да… — тайный советник сощурил взгляд. — Такое я вижу впервые. Дело и впрямь становится интересным.
— Тьма, господин Андропов, — накалял обстановку Рыльский. — Тьма… окутала не только Крах, но и Альтара Блэка. Это его рук дело, он даст ответы на все наши вопросы.
Андропов кивнул.
Альтар Блэк, значит. Ну… сначала нужно составить протокол, дождаться ордера на обыск, и лишь потом приступать к его поимке.
Впрочем, куда он денется, этот ваш Альтар Блэк?
--
Всем новеньким пламенный привет! Борис Романовский… пора набить татуировку с его именем)
А ещё лучше сделать персонажа с его именем)))
В общем, всем жму руку… низкий поклон!