— Что?
— Он сказал, что мы хотели бы пообщаться, раз мы теперь оба родители, и он был бы благодарен, если бы я смог найти время увидеть тебя. Он сказал, что был какой-то случай после ранг… — он спохватился. — После бури.
— Да, — сказала Мисаки. — Это было странно. На нас напал убийца-литтиги.
Робин побледнел. Она еще не видела, чтобы сияние покидало его кожу, оставляя его пепельным.
— Литтиги?
— Я думала, мой муж обсудил это с тобой.
— Он сказал, что хотел посоветоваться о «случае» после «бури», и что его ямманинке слишком ограничен, чтобы уточнить. Он хотел, чтобы я прибыл и обсудил это прямо с тобой.
— Ясно, — Такеру не просто так позвал Робина. Ясное дело, причина была. Он был Такеру. — Давай поговорим.
Мисаки отвела Робина в гостиную, где они сели у стола. Он попросил ее описать убийцу три раза. На третий раз он вытащил из сумки блокнот и начал рисовать.
— Ты сказала, татуировки были в узоре, какой ты раньше не видела? — сказал Робин, его огнеручка быстро скребла по кайири. — Опиши их ещё раз. Как именно они выглядели?
— Не знаю, — Мисаки пожала плечами. — Завитки. Не углы, как в узорах Яммы, но и не изгибы, как в искусстве Кайгена. Они были… круглее. Не знаю. Я не художник.
— Вот так? — Робин поднял рисунок.
— Да, — удивленно сказала Мисаки. — Вряд ли я смогла бы так хорошо их нарисовать, но да, так они выглядели.
— Уверена?
— Уверена.
— И он был в сером плаще с капюшоном?
— Да. Я сказала это три раза.
— Боги…
— Что такое, Робин? Что это значит?
— Это может означать, что мои безумные страхи не безумны. Все связано. Он стоит за всем этим.
— Кто?
— У него разные имена. Я все еще пытаюсь отыскать настоящее, — он отвернулся к Мисаки. — Литтиги, напавший на тебя… В то время как он был тут, не происходили странности? Дети не пропадали? Сироты?
— Да, — удивленно сказала Мисаки. — Девочка. Откуда ты знал?
— Его серые плащи предпочитают такую охоту, — Робин скривился, — в месте, полном сильных теонитов, но отдаленное от современного общества. Он лезет в зоны боевых действий, где может найти сильных сирот, бродящих без защиты.
— Погоди, этот мужчина посылает серые плащи, — сказала Мисаки. — Он — тот, кого ты встречал, когда ты и Ракеш были в Дисе?
— Как-то так.
— Ладно. Хорошо, что ты не перестал быть загадочным и раздражающим.
— Я не пытаюсь быть загадочным. Я просто… я не знаю, с кем именно мы имеем дело. Я знаю, что он планирует построить себе армию.
— Армию?
— Да, — казал Робин, — или то, что будет армией через примерно тринадцать лет.
— Он не просто собирает солдат. Он их вырастит, — Мисаки не могла придумать что-то ужаснее.
Робин кивнул.
— Потому он берет только детей, и не старше шести лет.
— Он похищает юных джиджак, чтобы вырастить их как свою армию.
— Не только джиджак, — сказал Робин. — Дети теонитов и суб-теонитов пропадали из зон боевых действий, трущоб и деревушек в Хейдесе, Дисе, на островах Тайян и, наверное, еще во многих местах. Как я и сказал, серые плащи нападают на места, которые не защищены правительством.
— Боги! — эта загадочная армия, когда вырастет, будет с разными силами? Если это правильно применить, эта сила может стать самой опасной в мире.
— Сходство между детьми только то, что их сила выше средней, — сказал Робин. — Думаю, пропавшая девочка была сильной для своего возраста.
— Да, — сказала Мисаки.
Если подумать, Гинкава Юкими была идеальным кандидатом для ужаса, который описал Робин. Если кто-то слышал бомбу литтиги, если нужно было быстро схватить ребенка, чтобы его пропажу не заметили, она была подходящим выбором. Она была меньше других сирот, ее было легко схватить, но кровь двух сильных кланов текла в ее венах.
— Насколько я понял, они пытаются собрать многообещающих детей, украв их незаметно, — сказал Робин. — Слава Богам, что он не забрали твоих сыновей или племяннику. Уверен, они бы им понравились. Может, потому литтиги пытался убить тебя и твоего мужа.
— Правда? — сказала Мисаки в ужасе.
— Или так, или они пытались вызвать смятение в обществе. Чем больше хаоса могут создать серые плащи, тем проще им забрать детей и не попасться. Они пропадают, как только кто-то приближается к тому, чтобы найти их.
— Но ты собираешься их остановить, — сказала Мисаки. — Ты спасешь этих детей?
Робин отвел взгляд, посмотрел на пол, выглядя старше и меньше, чем когда-либо.
— Вряд ли я могу.
— Что? — кто стоял за серыми плащами? Что он сделал с Робином Тундиилом? — О чем ты?
— Ты не понимаешь, Мисаки. Этот мужчина сильнее меня… и всех нас. В этом мире есть теониты куда сильнее всего, что мы с тобой могли представить, когда были в Рассвете.
— Я знаю это, Робин, — возмутилась Мисаки. — Я видела недавно, как группа фоньяк сделала торнадо, который сдул деревни.
— Да, — сказал Робин. — Теперь представь, что это делает не группа, а один человек.