Как по команде, Призрак повернулся и угрожающе шагнул к Виггинсу. Зарычав, пес обнажил крупные белые зубы.
Глаза Виггинса округлились. На его лице промелькнул ужас, а обе руки поднялись в воздух.
— Хорошо, хорошо!
— Нам нужно безопасное место, куда мы сможем отнести Майло, пока он не очнется. Твоя берлога подойдет.
Виггинс яростно покачал головой.
— Ни за что! Это слишком опасно! Если Саттер узнает, он убьет меня.
— Ты наш должник! Майло может умереть из-за тебя. Ты спрячешь нас. Скажешь ополченцам, что понятия не имеешь, где мы. Прикинешься идиотом. Для тебя это не должно быть слишком сложно.
Испуганный взгляд Виггинса переместился с собаки на пистолет Квинн, направленный ему в грудь, и снова на собаку. Неохотно он кивнул.
— Верное решение. Продолжай принимать правильные решения, и сможешь остаться с позвоночником, все еще прикрепленным к черепу. Может быть. А теперь двигайся!
Если бы ситуация не была такой мрачной, Ханна бы улыбнулась. Другие могли бы удивиться свирепости Квинн, но она — нет.
Когда становилось трудно, Квинн делалась еще жестче.
— Держись за ним, Призрак, — приказала Ханна. — Если он двинется не туда, хватай его за пах.
Призрак зарычал, сделал выпад вперед и укусил Виггинса за колени. Вскрикнув, Виггинс попятился назад, едва не споткнувшись.
На передней части его брюк образовалось мокрое пятно.
Его лицо стало свекольно-красным.
— Теперь ты довольна?
— Вполне. — Квинн спрятала пистолет обратно в карман. Она схватила Майло за голени, пока Ханна держала его под лопатками, подворачивая и выкручивая свою плохую руку, пока не добилась удовлетворительного захвата.
Призрак шел по пятам за Виггинсом, пока Квинн и Ханна несли Майло во двор. Они обошли горящий дом стороной. Огонь ревел, шипел и злобно плевался, а снег хлестал пламя.
Горло и легкие Ханны все еще саднило от дыма, но она почти не думала о себе. Единственной ее заботой был Майло.
Двух охранников, дежуривших у особняка Розамонд Синклер, нигде не было видно. Через дорогу прогрохотало несколько снегоходов, но они не приближались.
На улице Ханна напряглась, ее адреналин резко подскочил. В конце дороги патрулировали двое ополченцев — мужчина и женщина. К счастью, они находились к ним спиной и направлялись в противоположную сторону.
Ополченцы не проявляли беспокойства по поводу пожара в доме шефа Шеридана. Возможно, это они его устроили.
Призрак зарычал.
Квинн посмотрел на Ханну с выражением чистого ужаса.
— Ш-ш-ш, мальчик, — пробормотала Ханна. — Не сейчас. Не шуми ради меня.
Призрак продолжал рычать, глубокий низкий гул, но он не лаял. Ханна не сводила взгляда со спины ополченца, ее сердце колотилось от страха. «Продолжайте идти. Просто продолжайте идти…»
Они перешли улицу и направились к дому Виггинса. Снег вихрем летел им в лицо. Их ботинки хрустели при каждом шаге. Бицепсы Ханны горели. Ее больная рука болела от неловкого захвата за подмышки Майло.
Ханна все ждала крика, выстрела, внезапного появления вооруженных охранников, надвигающихся на них.
Никто не появился.
Ополченцы не обернулись. Патруль обогнул поворот дороги и исчез.
Ханна почти не дышала, пока они не добрались до дома Виггинса. Они еще не были в безопасности.
Вместе они устроили Майло на диване в гостиной. Им нужно найти место получше на случай неожиданных гостей, но сначала необходимо оказать сыну медицинскую помощь.
Квинн быстро закрыла все шторы, затем заставила Виггинса сесть на стул на кухне и держала его на мушке, пока Ханна по рации звала на помощь Лиама и Бишопа.
Она не хотела подвергать их большей опасности, но Майло нужны капельницы. Они отчаянно нуждались в медицинских знаниях Бишопа. А Ханне… Ханне нужен Лиам.
Глава 48
Ханна
День пятьдесят четвертый
Лиаму и Бишопу не потребовалось много времени, чтобы добраться до дома Виггинса. По ее ощущениям, это заняло вечность. Они пробрались в «Винтер Хейвен» по той же тропе на берегу реки, что и Ханна с Квинн, только пришли тихо, пешком.
Рейносо, Перес и горстка добровольцев продолжали преследовать ополченцев, чтобы отвлечь основную их часть от «Винтер Хейвена». Они использовали несколько мин-ловушек и тайников с боеприпасами, которые Лиам спрятал по всему Фолл-Крику.
Снег шел все сильнее и сильнее. Видимость ухудшилась. Бой почти закончился — пока что. Метель потушила пожары в городе, включая распределительный центр.
Половина здания сгорела до тла. Горожане спасли примерно четвертую часть запасов — три дня продовольствия на каждого мужчину, женщину и ребенка.
И все. Потом все закончится. Начнется настоящий голод.
Лиам и Бишоп перенесли Майло вниз, чтобы спрятать подальше от посторонних глаз. Ханна даже не сопротивлялась. Это не напоминало подвал. Здесь было так же хорошо, как и наверху — толстые бежевые ковры, дубовые книжные шкафы, стеклянные кофейные и торцевые столики, богато украшенный бильярдный стол в дальнем углу.
Ханна сидела на пуфике, который она придвинула к дивану, лицом к сыну, поглаживала Призрака по загривку своей больной рукой и молилась, умоляла и торговалась с Богом.
Она наклонилась вперед и проверила канюлю, прикрепленную к руке Майло. Тонкая трубка уходила в наполненный внутривенной жидкостью пакет, который Бишоп прикрепил к крючку и повесил на вешалку, найденную наверху.
Майло не приходил в себя. Он все еще находился в коме, вызванной адреналовым кризом. Он дышал с трудом, пульс бился слабо, цвет лица — ужасный голубовато-серый, как ледниковая вода.
Сын выглядел таким маленьким. Таким пугающе неподвижным для ребенка, который всегда любил бегать, всегда был полон света и смеха.
Призрак прислонился к дивану, его большая голова покоилась на груди Майло. Он тихонько поскуливал, его карие глаза смотрели с недоумением и беспокойством. Пес все время тыкался в руку Майло, в плечо, в щеку, пытаясь уговорить его очнуться.
— Я знаю, мальчик. Знаю. Мы тоже хотим, чтобы он пришел в себя.