Особняк суперинтенданта изобиловал всевозможными вещами: на бархатных диванах и мягких креслах лежали пакеты с продуктами, в каждом углу стояли стопки картонных коробок. Некоторые из них имели этикетки: пайки, пакеты с рисом и фасолью, средства первой помощи, стиральный порошок.
На просторной кухне продукты покрывали каждый сантиметр мраморных столешниц: коробки и пакеты, наполненные банками с фасолью, супами всех видов и упаковками макарон. Остров загромождали ящики с туалетными принадлежностями — шампунями и кондиционерами, мылом, зубной пастой и щетками, туалетной бумагой.
Квинн почувствовала тошноту. Столько излишеств и расточительности. Розамонд не могла потратить все это, даже за несколько лет. Ей одной столько не нужно. Она копила все это по одной причине — потому что могла.
Ноа, казалось, не замечал ничего неладного. Может быть, он уже знал.
С раздражением он повернулся к Ханне.
— «Ругер» тоже. Я знаю, что он у тебя в кармане.
Ханна бросила на него тяжелый взгляд.
— Зачем ты это делаешь?
Ноа взмахнул «Глоком».
— Давай!
Ханна колебалась, затем выдохнула и вынула пистолет. Она опустила его на пол.
Ноа отбросил его ногой. «Ругер» скользнул по деревянным доскам и упал рядом с журнальным столиком, на стеклянной столешнице которого лежали солнечные батареи, большинство из них все еще оставались в упаковке.
Руки Квинн безвольно повисли по бокам. Она чувствовала себя уязвимой и незащищенной. Ей нравился твердый, надежный вес АР-15 в ее руках. Благодаря ему она чувствовала себя увереннее.
Даже без него Квинн не была совсем беззащитной. Она сунула правую руку в карман, пальцы коснулись скотча, скрепляющего один из ее дротиков.
Ноа забыл о рогатке.
— Очень вовремя. — Розамонд ковыляла вперед, протягивая руку к Ноа. — Саттер предал нас. Нам нужен новый план. Нам нужно…
— ЗАТКНИСЬ! — Ноа развернулся и направил свой табельный пистолет в лицо Розамонд. — Не двигайся!
Розамонд остановилась рядом с журнальным столиком, в двух футах от Ноа. По ее лицу пробежала сложная гамма эмоций.
— Ноа. Это я. Эти… монстры напали на меня в моем собственном доме.
— Ты — монстр! — закричала Квинн. — Ты хуже, чем все они! Хуже, чем Рэй Шульц, хуже, чем моя мать, хуже, чем Джулиан.
— Я никогда никому не причиняла вреда! Я никогда ни на кого не поднимала руку! Я невиновна!
— Тела, которые мы находили. — Ноа уставился на Розамонд так, как будто никогда не видел ее раньше. — Наркоманы и бездомные. Тот, которого нашли у реки утром в день ЭМИ. У него были сломаны кости на руках. Это сделал Пайк.
Розамонд посмотрела на него. Ее подбородок выступал вперед, агрессивно, вызывающе.
— Ханна права. Ты знала, кто он. С самого начала. Все это время.
В груди Квинн зародилось зернышко надежды. Возможно, это просто ловушка. Ноа играл с Розамонд так же уверенно, как она пыталась играть с ним. В конце концов, он справится. Он должен.
Розамонд сжала наманикюренные пальцы в кулаки.
— Не будь таким праведником, Ноа. Не пытайся сказать мне, что ты не знал о Никеле Картере. Джулиан ведь застрелил его у тебя на глазах? И Билли Картера тоже. Два хладнокровных убийства. Не припомню, чтобы ты сообщал о них, сдав своего лучшего друга?
Ноа замялся.
— Это другое.
— От чего же? — выплюнула Розамонд. — Вы, люди, со своим самодовольным негодованием, пытаетесь всем навязать свою мораль! Я сделала то, что сделала, ради своих сыновей! Все, что я делала, было ради них! Чем вы отличаетесь?
Ноа открыл рот, но на мгновение замолчал. Отчаяние, борющееся с яростью, исказило его черты.
— Хватит, — прошептал он. — Хватит.
Его палец переместился со спусковой скобы на курок.
Глава 62
Квинн
День пятьдесят пятый
Сердце Квинн бешено колотилось о ребра. Казалось, что оно вот-вот выскочит из груди. Почему Ноа еще не пристрелил ее? Чего он ждал?
Розамонд подняла руки, протянув ладони в мольбе, пытаясь остановить его.
— Ноа, я бы никогда! Ты не можешь им верить…
— Ты сожгла мой дом. Ты спалила его с моим сыном внутри. — Его голос дрожал. Пистолет вздрагивал в его руках.
Глаза Розамонд расширились. На ее лице мелькнула неуверенность, а затем вспышка настоящего страха.
— Это не я! Это сделал Саттер! Он сжег запасы в распределительном центре. Он хотел отомстить тебе. Он всегда ненавидел тебя — ты знаешь это! Я ничего об этом не знала, клянусь. Ты знаешь, как сильно я люблю Майло! Я бы никогда этого не сделала! Никогда, Ноа. Я клянусь!
— Не верь ей! — воскликнула Квинн. — Она врет!
— Прекрати, Квинн! — отрезал Ноа.
— Ты обещал мне, что разберешься со всеми монстрами, — с упреком и отчаянием в голосе проговорила Квинн. — Ты помнишь? Тем вечером в церкви после резни. Ты обещал мне. Вот последняя. Она прямо здесь…!
— Замолчи! — рявкнул Ноа. — Просто помолчи!
В одно мгновение выражение лица Розамонд превратилось из покорного в исполненное искренней доброжелательности. Ее глаза расширились и заблестели. Подбородок дрогнул, и по щеке потекла слеза.
— Любая мать любит своих детей, Ноа. Я не могу отрицать, что защищала их. Ты был лучшим из моих мальчиков. Я любила тебя как сына. Я люблю тебя.
Ноа дико затряс головой.