— Ваше Величество, давно не виделись, — я вежливо кивнул Кримзону.
— Садись.
Не собираясь спорить, я отодвинул стул с противоположной от короля стороны стола и уселся прямо на пол по-турецки. Правда, даже так мои коленки утыкались в столешницу, но к такому я уже давно привык.
— Признаться, ваше сообщение меня удивило. Особенно его лаконичность. Что…
— Заткнись, — наедине Кримзон был куда менее дружелюбным и даже не пытался подбирать слова. — Как думаешь, стоит ли мне приказать Ялиане прикончить тебя на месте за предательство?
— Думаю, это было бы…
— Я сказал заткнуться!
— Нежелательно, - закончил я фразу, несмотря на резкий голос короля. — Ваше Величество, если уж спрашиваете, то извольте выслушать ответ.
— Это и есть та хвалёная аура Нейрагу? — король хмыкнул и откинулся на спинку кресла. — Впечатляет. Наконец прекратил играть в послушного подданного?
— Я ещё не настолько полюбил эту страну, чтобы спокойно слушать, как меня собираются казнить. И позвольте узнать, каким же образом я предал Золлу?
— Играть в дурачка, значит, продолжаешь. До меня тут дошли слухи, что войска империи продолжают настолько жестокое наступление, потому что один из их богов-покровителей ищет некую Дьюллу, Майигу, раньше обитавшую на границе между Золлой и Палемом. Ответь-ка мне. Не из-за тебя ли она пропала?
Всё как я и думал. Кримзон действительно сопоставил факты и пришёл к тому, что я — единственная возможная причина столь резкой смены обстановки. И не было ничего удивительного в том, что он был в ярости.
Впрочем, тут уже было ничего не поделать. Если бы я начал отнекиваться, только разозлил бы его ещё больше и ничего бы не достиг. Вот только я и не собирался пытаться доказать свою невиновность, моей целью было правильно использовать свою вину.
— Из-за меня, — кивнул я, заметив, как у короля дёрнулся глаз.
— Невероятная наглость. Я думал, что ты хотя бы попытаешься отрицать.
— Давайте называть вещи своими именами. Не «думали», а «надеялись». Вы ведь это хотели сказать? Раз уж мы тут наедине, давайте будем окончательно честны друг с другом, Ваше Величество.
— И в чём же твоя честность? В провоцировании войны? В просьбе предоставить тебе земли недалеко от фронта, чтобы, в случае их захвата, у меня не осталось иного выбора, кроме как компенсировать тебе потери? В трёх безмятежных месяцах жизни, полных бессовестного использования ресурсов моей страны?
— Честно признаться, о том, что в Золле существует закон о том, что владельцу земли, который не смог удержать свои земли из-за приказа короля, полагается компенсация, я узнал только месяц назад. А в остальном вы полностью правы, Ваше Величество. И, пожалуйста, давайте прекратим этот фарс. Все эти обвиняющие вопросы были бы хороши, если бы мы стояли посреди толпы зрителей. Вы бы смогли разгуляться на полную, у меня не осталось бы и шанса, потому что в искусстве слова вы куда лучше меня. Но мы общаемся наедине. Очевидно из-за того, что вы не можете публично признать, что собственноручно приняли на одну из самых важных позиций в стране предателя и диверсанта. И здесь важнее не навыки интриг, а то, чьё предложение окажется более выгодным для всех сторон.
— И каково же твоё предложение?
— Всё очень просто. Вы возвращаете меня на западный фронт и я приношу Золле победу. Империя невероятно сильна, но даже она не может посылать на одну войну войска бесконечно. Рано или поздно даже хотелки третьего сына Палема перестанут быть достаточной причиной для продолжения этого вторжения. И тогда произойдёт одно из двух. Либо империя просто отступит, либо империя отступит, но третий сын Палема отправится за своей любовницей лично. Если первое — то вы станете известны как король, победивший в войне против палемцев. Если второе — то я вместе с богиней Золлой выступлю против него и убью, что станет ещё бо́льшим ударом по империи.
Кримзон усмехнулся.
— Просто мёд для моих ушей. Вот только всё, что ты обещаешь, основано на твоей силе и том, что ты не будешь проигрывать. Уже не говоря о том, что, если это все твои аргументы, то мне проще послать в бой Ялиану, которая куда сильнее тебя. Почему ты так уверен, что твоя череда побед не прервётся? И слова в духе: «Поверьте в меня, а если проиграю — можете убить», — я не хочу слышать. Твоя жизнь будет под угрозой в любом случае. При этом если я выдам Самигану тебя и Дьюллу, то смогу договориться о перемирии, а продолжение войны и провал станет сильнейшим ударом по Золле. И даже если забыть всё это. Почему я должен верить тебе, уже лгавшему мне неоднократно? Кто поручится, что ты не сбежишь в один прекрасный момент, испугавшись за свою шкуру?
— Позвольте узнать, почему вы решили, что ваша телохранительница «куда сильнее меня»?
— Потому что ты почти проиграл Асвалю Эсфант, а Ялиана на дружественной встрече несколько лет назад размазала его по арене тонким слоем.
— Что же, охотно верю. Меньшего от одарённой пика восьмой ступени я бы и не ожидал. Но вы, Ваше Величество, должны были слышать о специфике моей магии.
— Становишься сильнее, пожирая врагов? Слышал, конечно. Но ни одна магия не может быть абсолютной. А у настолько абсурдной силы должны быть пропорциональные побочные эффекты. Я не собираюсь ставить на то, что ты когда-нибудь сможешь стать достаточно сильным.
— Насчёт побочных эффектов вы правы. Однако ждать до «когда-нибудь» не придётся. Да, сейчас я слабее Ялианы. Но, даже если так, определённо не «куда слабее». И уже точно сильнее всех остальных ваших столпов, включая нынешнего командующего западного фронта.
— И как ты можешь быть в этом уверен? Ты Файкса всего раз видел.
— А известно ли вам о врождённой чувствительности к мане?
— Чушь. Герои, рождённые в мирах без магии, не могут ей обладать.
— Тем не менее, я отлично чувствую, что сейчас вокруг вашей телохранительницы вьются вихри маны, и что в её левой ладони формируется очень мощное заклинание. А ещё я чувствую, что вы, ваше величество, далеко не так спокойны, как хотите казаться. Ваше заклинание покрывает весь пол под нашими ногами. Один против вас двоих я точно не выдержу, тут нет никаких сомнений.
Повисла немного неловкая пауза, после чего Кримзон переглянулся с Ялианой, кивнул ей и буйство их маны стихло.
— Допустим, ты способен ощутить ману и я поверю, что ты можешь примерно определить, насколько сильнее или слабее другого. Но ты действительно хочешь сказать, что после боя с Асвалем успел вырасти настолько, что теперь способен выстоять даже против Ялианы?
— Не говорю, что я не проиграю, но это будет достойное поражение.
— И на войне, в окружении вражеских армий, ты сможешь стать ещё сильнее, — не спросил, а констатировал король.
— Именно так. Слабая еда для меня бесполезна, но на диете из генералов и главнокомандующих я смогу стать достаточно сильным, чтобы исполнить всё, что пообещал.
— Насчёт победы против людей я ещё могу поверить, но убийство Самигана? Золла говорила, что он сильнее неё. Его смогли бы одолеть Трое Праведных, если бы объединили силы, но они — одни из сильнейших богов Большого Союза. Хочешь сказать, что сможешь встать вровень с Майигу этого уровня?
— Если сам стану Майигу.
Впервые я увидел на лице Кримзона удивление.
— А не слишком ли высоко ты метишь?
— Я уже сделал на пути к этому главный шаг. Преодолел свою смертность, стал Нейрагу. Не говорю, что стать Майигу будет просто, нет. Но я смогу это сделать. И это не пустая бравада.
— Ты для этого и сделал всё это, я прав? Монстров в окрестностях семнадцатого форпоста тебе стало недостаточно, и ты решил, что самый быстрый способ увеличить свою силу — это спровоцировать вторжение?
На этот раз король не осуждал меня, даже наоборот. На его лице читались понимание и одобрение.
— Не только. Я хотел основать свою фракцию, силу, которая была бы в будущем для меня опорой в противостоянии Палему.
— Хочешь продолжать войну с империей?
— Не с империей, — я покачал головой. — С Палемом. Богом войны. Однажды я убью его. И вы, Ваше Величество, можете наблюдать за этим со стороны, а можете сделать рискованную ставку.
В ответ Кримзон ухмыльнулся.
— Ты похож на меня из тех времён, когда я только вступил на престол. Наглый, полный диких амбиций, бесконечно уверенный в себе и понимающий, что без всего этого человеку в этой жизни ничего не добиться. Не хватает изворотливости и хитрости, но ты с лихвой компенсируешь это чистой мощью. Ты прав, я разговариваю с тобой сейчас именно здесь, потому что не хочу выносить свой с тобой прокол на всеобщее обозрение. Я действительно просчитался, когда подумал, что мне очень повезло заполучить одарённого восьмой ступени почти бесплатно. Подзабыл немного, что не бывает ничего бесплатного. Однако ты ошибаешься, если думаешь, что можешь убедить меня встать на твою сторону одними красивыми речами. В этом мире полно наглых, амбициозных и самоуверенных, но большинство из них кончают в канаве. Я — редкое исключение, появившееся благодаря стечению обстоятельств и, на самом деле, во многом удаче. Как минимум трижды покушения на меня проваливались не из-за моей подготовки, а просто потому, что мне везло. Один раз жизнь мне спасло то, что я чихнул в тот момент, когда убийца спустил курок направленного мне в голову ружья. Вот настолько тупо. Так что я лучше большинства понимаю: успех состоит не только из уверенности и наглости, и даже не только из силы. И я не хочу рисковать потерять все плоды своего успеха, поставив на твой успех.
— То, что вы говорите, справедливо. Но только в том случае, когда силы недостаточно, чтобы забыть об удаче. Знаете, что было бы со мной, если бы мне в голову выстрелили из ружья?
— Ты бы почесал затылок, вытащил из волос пулю, развернулся и прикончил убийцу, — хмыкнул Кримзон. — Но мы оба понимаем, что этот случай — лишь пример.
— Да, понимаем. Но и мой пример имеет право быть. В мире, откуда я родом, нет богов и нет одарённых. Все люди одинаково хрупки и смертны, а потому важнейшей вещью в мире являются деньги, благодаря которым можно получить всё что угодно и сделать всё что угодно. И я привык к этому. Этот мир отличается. Здесь важнее всего магия и личная мощь. Однако знакомый мне принцип остался тем же, поменялась только валюта. Ты можешь получить что угодно и делать что угодно, если у тебя достаточно силы. И я собираюсь стать сильнее всех. Это не мечта и не наивная хотелка. Это произойдёт, рано или поздно.
— Даже если так, если это случится поздно, то моей стране конец.
— И вот тут мы подошли к главному, — улыбнулся я. — Осуждению условий. Какой силы вы от меня ожидаете и к какому сроку? Назовите ваши критерии, я скажу, возможно ли это и, если мы сойдёмся, то по сути это будет значить, что моё изначальное предложение вас вполне устраивает.
Кримзон замолчал почти на минуту, буравя меня взглядом, но в конце концов кивнул, то ли мне, то ли каким-то своим мыслям, и заговорил снова.
— Если я смог догадаться, что Дьюлла у тебя, значит и имперцы смогут. У них в Золле, разумеется, куда меньше возможностей для сбора информации, они даже не уверены, что она именно здесь, раз решили атаковать и Праведных тоже. Однако они догадаются, это лишь вопрос времени. По самым оптимистичным прогнозам моих советников это произойдёт через полгода, я бы дал не больше четырёх месяцев. Чтобы перестраховаться, возьмём три. Я не жду, что ты одержишь победу за эти три месяца. Но если через три месяца я не буду уверен, что ты действительно сможешь исполнить обещанное вовремя, я сдам тебя Самигану.
— Справедливо. И что же заставит вас поверить? Какая сила вас удовлетворит?
— Не сила, — Кримзон покачал головой. — Рост. Ты говорил, что достойно проиграешь Ялиане — вот и проверим. Проведёте спарринг, такой же, как ты проводил с Асвалем. А через три месяца повторим. Если скорость твоего развития меня удовлетворит — значит я встану на твою сторону. И только попробуй жульничать, сражаясь не в полную силу.
— Даже не собирался, Ваше Величество. Где и когда проведём этот бой?
— Прямо сейчас. Чтобы разобраться с тобой без спешки, я отменил все встречи на сегодня. Покинем столицу и вы сразитесь в горах, а потом вернёмся — и никто ничего не узнает.
— Мне нравится.
— Предупреждаю, — неожиданно подала голос Ялиана, до сих пор ни разу при мне не открывшая рта. Голос у неё, надо сказать, был очень приятный и мелодичный. — Я не буду поддаваться или, как тот идиот Асваль, печься о чести и достоинстве. Господин сказал, что хочет увидеть твой рост за три месяца. Но если сейчас ты окажешься слишком слабым, чтобы выжить, я убью тебя и покончу с твоей наглостью по отношению к господину раз и навсегда.
— Я бы и сам не хотел, чтобы ты поддавалась, — улыбнулся я.
В её глазах на секунду вспыхнули яростные искорки. То, что я обратился к ней на «ты», Ялиане, похоже, совсем не понравилось.
— Ну вот и славно. Выясним, на что ты способен в условиях, максимально приближенных к реальным.
— Жду не дождусь.
— Готов к смерти?
Мы стояли друг напротив друга посреди горной долины, один в один похожей на ту, где вчера ночью мы останавливались на привал.
— Всегда готов.
— Я защищу горы от обвала, чтобы вы не разнесли чего не нужно, — произнёс Кримзон, после чего поднялся в воздух и отлетел примерно на километр.
Через несколько секунд я ощутил дуновение мощной магии, волной прошедшейся по всем окрестным склонам. Поверхность гор будто покрыла тонкая плёнка энергии, но что именно сделал король, я не понял. Похоже, Дар его богини был не стихийным, а концептуальным, и раньше мне ещё не доводилось видеть ничего подобного.
— Не боишься, что я просто подбил вас на этот спарринг, чтобы выманить короля из столицы и убить его здесь, в отсутствии свидетелей? — улыбнулся я, вливая ману в волчий доспех, как я называл подарок Асваля.
Штаны и водолазка затвердели, превращаясь в первый слой брони, а плащ наложился поверх, ощетинившись проросшей чёрной шерстью. Выглядело это настолько схоже с моей собственной шкурой, что лишь по неестественным очертаниям можно было понять, что это — на самом деле не часть тела. Рукоять огромного молота легла в ладонь и я закинул его на плечо, завершая подготовку.
Ялиана ничего не ответила, но заскрипела зубами и тоже запустила процесс подготовки к бою. Её доспех, как и мой, мог менять форму, пусть и не в таких масштабах, как мой. Когда она надела шлем, тысячи небольших чешуек на поверхности брони вдруг будто ожили и начали двигаться, закрывая все уязвимые места вроде сочленений и мест сгибов.
В итоге напротив меня оказалась почти что человекообразная ящерица. Помимо прорезей в забрале не было заметно ни единого намёка на металл. Более того, её меч тоже поменял форму, ощетинившись множеством маленьких лезвий, будто был облеплен акульими зубами.
Уж не знаю как было на самом деле, но мне в этот момент показалось, что выглядели мы довольно круто. Эдакая битва оборотней, волк против ящерицы. Как в тех детских спорах из категории «Кто сильнее?»
Правда, сейчас, к сожалению, спор был бы нечестным. Я точно знал, кто победит, и, к сожалению, это была ящерица. Пока что мне было рано встречаться в реальном бою с одарёнными пика восьмой ступени.
Тем не менее, я не собирался сражаться вполсилы. И даже не из-за обещания королю. Я хотел сам для себя понять, чего смог достичь за уже, считай, полгода в этом мире. Насколько я стал силён?
За последние три месяца я ни разу по-настоящему не сражался, хотя на самом деле были возможности. Я вполне мог на пару дней свалить из Тигриного Клыка, прошмыгнув вдоль границы и через королевство Трёх Праведных в дикие земли, чтобы поохотиться на монстров.
Однако вместо этого я решил посвятить всё своё время тренировкам и освоению той силы, что уже имел. И ещё ни разу с попадания в этот мир я не чувствовал себя настолько комфортно в собственном теле. Дисбаланс, вызванный слишком быстрым набором силы, был полностью устранён.
И теперь мне не терпелось проверить, к чему привели эти тренировки.
Не говоря ни слова, Ялиана подняла клинок к плечу, встав в довольно странную стойку, а после рванула на меня. Я, не собираясь просто ждать её появления, сделал шаг вперёд, занося молот для разрушительной атаки.
Бой против почти что сильнейшего человека в мире начался.