Жаль, но, несмотря на то, что Свену требовалась помощь, сразу отправиться на восток не вышло. Пришла новость от осведомителей из местных, что благородные, наконец, собрали силы для попытки отбить рудники. Пришлось собирать две сотни ополченцев, обоз с пушками и выдвигаться навстречу проблемам.
— И как тут драться? — почесал в затылке я, бросая взгляд на узкую дорогу между крутыми склонами.
На той стороне прохода в горной долине скопились силы врага. Есть ещё две тропы между нами, но совсем узкие, по которым пушки не протащить. А вокруг лишь скалы, крутые стены и камни, в любой момент готовые устремиться вниз сокрушительным обвалом. Здесь от уровня моря уже высоко, и люди устают быстрее, что затрудняет переходы.
Я окинул взглядом обоз и поморщился. Зачем тащил трофейные пушки и пулемёт? Бесполезная трата сил! Эти бронзовые монстры практически неприменимы. Только если удастся перетащить их на ту сторону, но… А пулемёт так и вообще — дрянь, оказалось. Запас маны в сложном рунном контуре из двух пушек и самого оружия на тридцать выстрелов, энергия пули значительно меньше, чем у наших винтовок. По итогу, пушечно-пулемётный комплекс можно использовать в бою, но уж очень в узком диапазоне условий. Скорее, просто добивать тех, кто выжил после удара картечью, пока над ним не поработала бывшая богиня, конечно. Сейчас он работает совсем не так. Но, всё равно, оно того не стоит.
Снял со спины рюкзак, отдал Золтану, помахал руками и ногами, разминаясь. Окинул взглядом крутой склон, ведущий на вершину и, сплюнув, полез на гору. Трудно — иногда приходится лезть чисто на силе рук и скверне, как-никак доспехи у меня очень тяжёлые. Впрочем, тут было не так высоко, и через десять минут я уже лежал наверху, осматривая местность и противника.
На самом деле, место для сбора «высшие» выбрали очень хорошо. В основном, горы намного доступнее для обходов, но вот именно тут — бутылочные горлышки, не позволяющие атаковать или застать врасплох. Правда, у них тоже нет возможности встретить нас большими силами.
На той стороне на тропу оказалось нацелено две пушки, а в укрытиях расселись полсотни благородных, два десятка из которых с ружьями. В самой долине я насчитал около пяти сотен бойцов, концентрирующихся у одного из вторичных переходов среди гор.
Удивила степень защиты у некоторых аристократов: сами закованы в массивную броню, а в руках несли щедро окованные металлом щиты. Как я понимаю, это их штурмовики, которые должны обеспечить плацдарм на противоположной стороне, пройдя под огнём.
Однако долго наблюдать не вышло. Раздались выстрелы, и я откатился за камень, спасаясь от свистящих пуль. Поморщился, окинув взглядом вражеских стрелков, засевших на соседнем склоне в сотне метров от меня. Причём, с их стороны склон намного более пологий, позволяющий легко забраться наверх. Да и наши позиции просматривались отлично.
Поняв, что их план с атакой по другой тропе теперь не тайна, благородные подняли щиты и бросились по узкой тропе на чужую сторону. Их, конечно, встретили огнём, но аристократы не просто так тащили на себе столько металла. Они смогли пробежать эти полсотни метров, потеряв всего полдюжины человек на земле.
Оставаться простым наблюдателем дальше не выйдет, и, сплюнув, я рванулся в их сторону. Прыжок. Ещё один. Развернуться в полёте, удариться о скалу и метнуть себя в другую сторону, на соседний, более пологий склон, полетев вниз, хватаясь за камни. Притормозив, собрался и взлетел в высоком прыжке, рухнув на головы штурмовикам благородных.
Свистнул тесак, обезглавливая первого врага, удары локтями, коленями, ногами, раскидывая тела вокруг. Звякнула кираса, принимая на себя пулю. Не пробило, конечно. На груди и спине у меня по пять миллиметров кованой стали. Так же как и на голове, из-за чего новый шлем я предпочитаю надевать только в бою, очень уж тяжёлый.
Сейчас толщина металла выручала. В меня летели стрелы, пули, арбалетные болты. А я двигался, прорубая себе дорогу сквозь “высших”. Удар тесаком, скрежет проламываемого металла, вырвать завязший клинок из месива окровавленной стали.
Тяжело. Раньше такую защиту не встречал. У штурмовиков на передней линии слишком много стали на теле. Накованы дополнительные стальные пластины, некоторые и вовсе одевают поверх кирасы по кольчуге.
Обрушив на одного бойца тесак, поморщился от отдачи в руке. Ублюдок надел на кирасу аж две кольчуги! Это не помешало мне смять его наплечник, превратив ключицу под доспехами в месиво, хотя железо я не проломил. Сосредоточился на ударах по конечностям и если кто-то удачно подставит шею. Правда, таких было не много.
Подхватив тяжёлый щит с одного из трупов, прикрылся от пуль и, воткнув тесак в землю, выхватил револьвер. Выпустив барабан по их стрелкам, подхватил клинок заново, продолжая сосредоточенно рубить. К счастью, подошло больше ополченцев, и меня нормально поддержали огнём.
Враги, поняв, что наступление сорвано, отходили, огрызаясь из ружей. Преследовать я их не стал, отступил к ополченцам. Опустился за большим камнем, привалившись к нему спиной, и попытался отдышаться.
Можно, конечно, сейчас броситься на ту сторону и устроить резню. Но, нет. Хватит решать всё только своими силами, мне не нужно разорванное сердце через месяц.
Отдышавшись, поднялся и неспешно пошёл к пушкам и пулемёту, где приказал десятникам:
— Три десятка человек, из тех, кто половчее и стреляет хорошо, должны забраться вот на ту скалу, оттуда сможете поддерживать огнём основные силы. Как обеспечите господство на высоте, пойдём в атаку.
Бойцы переглянулись и отправились выполнять приказ, обсуждая, как будут забираться на скалу, к которой мы имели лучший доступ, чем аристократы. С их стороны там вообще отвесная стена.
Получилось у воинов нормально. Один парнишка, из местных, сумел сноровисто забраться наверх, закрепил верёвку, а там, благодаря страховке, потихоньку забрались и остальные.
Три десятка человек с винтовками — это сила, что ребята и доказали. В прозрачном горном воздухе они смогли уверенно накрыть позиции вражеских пушкарей, несмотря на три сотни метров дистанции.
А потом бросились в атаку основные силы.
На этот раз я шёл в тылу, иногда постреливая из ружья, охраняя пушки, которые запряжённые в телеги волы потащили на ту сторону.
— Побеждаем, Ваша Милость!
— Рано пока говорить, — проворчал в ответ Золтану, наблюдая, как наши пушкари дают первый залп.
Грохнуло, засветились руны, укрепляя и охлаждая металл, а через секунду раздались редкие хлопки бывшего пулемёта, за которым расположилась Фиона. Она улучшила систему, и он бьёт совсем по-другому. Более длинный нарезной ствол, вдвое больше рун разгона, и теперь это скорее очень мощная винтовка, хоть и с возможностью стрелять короткими очередями.
Пушкари переключились на ядра, пристреливаясь к вражеским укрытиям.
В очередной раз я пожалел, что с взрывающимися зарядами пока не получается. Алхимики работают, но на всё нужно время. Да и никто не будет делать хорошие снаряды под трофейные пушки. Скоро мы станем изготовлять свои стальные орудия уже со стандартизированными калибрами, под которые и будут централизованно производиться снаряды. Да и не в приоритете сейчас большие стволы, нам бы личным оружием войско обеспечить. При дефиците пороха и хорошем ручном огнестреле оно просто выгоднее.
Тем временем сражение приобрело позиционный характер. Обе стороны попрятались среди камней, и лезть на штурм в простреливаемые области не желали.
— Ваша Милость, мы хотим обойти их вдоль горы, — обратился ко мне с предложением один из десятников, показывая на заваленный камнями после лавины склон.
— Пробуйте, — согласился я. — Но поберегитесь засады.
— Она точно есть. Но у нас больше ружей, прорвёмся!
И прорвались. Да, несколько перестрелок, но с нашей стороны пройти оказалось удобнее, есть позиция на склоне, откуда прикрывали отряд стрелки. И хоть с ранеными и убитыми, но ополченцы вышли ближе к флангу позиций благородных. Даже успели сделать несколько залпов, пока те не отошли, оставляя позади трупы своих.
На этом относительно большое сражение, в принципе, закончилась. Мы преследовали их, они отходили, иногда устраивая засады, на которых мы потеряли ещё дюжину человек. А как тут не потерять, когда за любым камнем может оказаться пещера, откуда в тебя летят стрелы или вылетает несколько опытных рубак с саблями и копьями?
После таких жертв вперёд выдвинулся я. Так что когда из очередного укрытия бросились враги, их встретили выстрелы револьвера, а потом и тесак.
Удар в шею, следом, другому бойцу в руку с оружием, третьему рубануть снизу подмышку, шаг влево, и снести голову кричащему подранку.
Оглядев отрубленные части тел, сплюнул и, подняв щит, пошёл дальше. В меня стреляли, но пробить доспехи и щит не могли. Из-за спины вскрывшихся стрелков отстреливали Фиона и Золтан. И я уже думал, что сюрпризов больше не будет, когда передо мной со скалы рухнула закованная в доспехи фигура, источающая миазмы скверны.
Я равнодушно оглядел неказистые, хотя и массивные, доспехи, но с куда большим вниманием, оружие в руках врага. Сам я, в своё время, не пошёл на то, чтобы делать копьё из металла целиком. Нерационально тяжёлое выходит, всё равно, что ломом драться. Скверной от него тянуло очень сильно. Очередной одноразовый боец, сколько я таких убил?
Вот и сейчас он подлетел ближе, бросая мне в лицо щит, которым прикрывался от наших пуль, и атаковал.
Я сдвинулся, подставляя свой щит под копьё. В плечо отдался удар, раздался скрип металла, и с моей стороны вылезло пять сантиметров стали. Тут же остриё исчезло, и мне пришлось отпрыгивать назад, спасаясь от укола в колено. Следом, в держащую тесак руку, опять ноги, голова.
Парировав удар в голову тесаком, шагнул ближе, нанося удар щитом. Враг вовремя отскочил, и я был вынужден снова парировать его копьё. А благородный взвинтил темп ещё выше, показывая всё, что умеет. Удары следовали один за другим, зачастую, из совсем невозможных положений.
Мой щит потихоньку превращался в труху, а союзники были вынуждены спрятаться: под прикрытием атаки этого самоубийцы противники перегруппировались и завалили нас градом стрел с болтами.
Но моего боя оно не касалось, мы движемся слишком быстро, чтобы можно было прицелиться в глаза или ноги, а всё остальное не пробить.
В очередной раз копьё влетело в щит, причём так глубоко, что наконечник ударился в нагрудник. Вывернув щит, я не дал ему вытащить наконечник, а сам, отпустив ручку, шагнул вперёд, ударив ногой.
Попал. Противника вместе с его доспехами снесло на полдюжины метров назад, а по центру кирасы осталась вмятина от сапога. Удивительно, но копьё он не выпустил, и в полёте оно со скрипом освободилось из ловушки.
Пошатываясь, пытаясь вдохнуть, тем не менее, враг встал в стойку, направив на меня наконечник. Он присел, и его силуэт, смазавшись от скорости, устремился ко мне. Очень быстро, практически неразличимо. Это так я выгляжу со стороны, когда действую по заранее составленной программе движения?
Аристократ, разминувшись со мной буквально на миллиметр, покатился кубарем по земле, запнувшись о подставленную ногу. Я, всё же, немного лучше умею пользоваться запредельным ускорением.
Шагнув следом, ударом сапога я выбил из его руки копьё, а дезориентированный противник лишь и успел, что выхватить саблю, готовясь к моей дальнейшей атаке.
Остановившись, я лениво крутнул в руке тесак и, тяжело вздохнув, произнёс:
— Один раз я тебя уже пощадил, что же жить-то так не хочешь?
— Я должен понять, кто из нас лучше! — между быстрыми вдохами выкрикнул парень.
Я поднял бровь и равнодушно прокомментировал:
— Тоже мне причина. На ровной площадке, копьё на копьё, без зелий и брони ты победишь. И стоило ради этого принимать скверну, уничтожать свою жизнь?
— Только так меня признают! — сплюнул он, бросаясь на меня.
Я жёстко парировал, и он отлетел назад с обломком клинка в руке. Сабля у него самая обычная — к такому бою не приспособлена.
Он напружинился, выхватывая кинжал, готовя очередной рывок. В этот момент я вбил образ в скверну, транслируя ему, и парень, вместо того, чтобы красиво взлететь на меня в атаке, пропахал носом землю.
Ошеломлённый, сел на землю и обескураженно воскликнул:
— Как?!
— Скверна связывает своих созданий разумами. Принимая её, ты больше до конца не принадлежишь себе. А я намного опытнее тебя в обращении с этой силой. Да и в битве в целом. Ты прекрасно тренирован, очень талантлив. Но, в отличие от тебя, я зарубил несколько тысяч человек и тварей скверны.
Парень поднял на меня сосредоточенный взгляд, что-то обдумывая. А после, придя к решению, сорвал с головы шлем, встряхнув длинными волосами, встал на колено и, склонив голову, произнёс:
— Я, Аяз, сын Тархана и Златы, прошу взять меня на службу и в ученики.
— Полукровка, да?
Аристократ совершенно не имел монголоидных черт. С учётом имени матери, понятно, почему. Да и не в традиции местной аристократии называть имя женщины, это он так решил меня расположить к себе, видимо. Да и вообще, кажется мне, что парень заранее предполагал такую возможность. Уж очень он вовремя появился, когда остальные силы нам уже не могут помешать.
— Да, учитель.
— Я ещё не давал согласия, — хмыкнул.
— Ему нельзя доверять, Ваша Милость, это может быть подстроено, — влез в наш разговор Золтан.
Я едва заметно усмехнулся, услышав в тоне воина зачатки ревности. Такое вот оно дело — человеческая преданность. Но предложение интересное. Я подошёл ближе и положил аристократу руку на голову. Как там это делала Фиона? Настроиться на скверну, найти связь и отправить набор образов и эмоций. Забота. Хлеб. Злость. Зависть. Копьё. Усреднённый образ богатого пояса благородных.
Удивительно, но получилось. На каждый мой образ пришли ответы. Мать. Злость на отца. Тренировки. Презрение благородных Первые победы. Смерть матери. Тренировки, поединки. Безденежье. Бой со мной. Горечь поражения. Азарт.
Шагнув назад, я продолжал стоять, прикрыв глаза, осмысляя увиденное. Похоже, парень не соврал. Двойного дна там нет, только если его не учили сопротивляться подобным вещам. Но, судя по тому, какой мусор я захватил вместе с нужными образами, не похоже. А в целом, почему нет? Может, оно эгоистично, но мне надоело геройствовать самому.
Так что я пожал плечами и произнёс:
— А кому можно полностью доверять?
Оглянувшись, удостоверился, что бой ушёл достаточно далеко, и тут относительно безопасно, снял шлем и, смахнув пот, кивнул Аязу:
— Хорошо.
Тот вскинул голову и легко вскочил на ноги, воскликнув:
— Я не подведу!
— Не сомневаюсь, — фыркнул я, и, с наслаждением почесав вспотевшую под шлемом голову, поинтересовался: — Ты же понимаешь, что придётся воевать против благородных?
— У меня там больше никого нет. И я никогда не видел от них ничего хорошего, кроме плевков в спину и оскорблений. Так что нет, меня это не беспокоит.
— Не думаю, что там нашлось бы много тех, кто рискнул сказать тебе это в лицо, — я покачал головой, представив подобное, с учётом мастерства парня.
— И поэтому они шептались за спиной, как крысы, — сплюнул Аяз, процитировав: — «Смотрите, у него даже штаны протёртые, не то, что доспех. Наверное, много ползает, как и положено червю».
— И тот, кто это сказал, до сих пор жив? — поднял я бровь.
— Она в Вышгороде жила. Не думаю.
— А-а-а, женщина…
Неудивительно, что ему так запало в память.
Я поднял его копьё, с интересом прокрутив в руках. Оно оказалось легче, чем я думал. Внутри стальная труба, судя по всему, полая, и, глянув на один из разрезов, я усмехнулся: так и есть — внутри дерево. Зря он, на самом деле, ненадёжно. Но, с другой стороны, может ему и хватает подобного?
В его технике минимальное количество рубящих ударов, отсюда немного меньшие нагрузки на древко. Всё же, мой стиль сражений всегда подразумевал и борьбу с тварями скверны, а не одно человекоубийство.
Хмыкнул, смотря, как Аяз снимает с пояса яркий шёлковый пояс, надел шлем и скомандовал:
— Пойдёмте, нужно заканчивать на сегодня.
Беготня по горам затянулась, а ближе к вечеру пришлось штурмовать очередное имение, где благородные решили закрепиться. Но тут уже пошли мы с моим новым учеником.
Да, проблем с убийством благородных он явно не имел. Крошил на фарш только так. У меня на глазах он метнул своё копьё с такой силой, что оно прибило человека к стене прямо сквозь кольчугу.
— Старайся использовать усиление лишь когда это действительно необходимо, — покачал я, выдёргивая копьё и бросая Аязу.
— У меня ещё полно сил, Бьёрн!
— Дело не в силах. Чем больше ты действуешь за пределами человеческих возможностей, тем сильнее изнашиваешь организм.
— Да всё отлично, никогда не чувствовал себя так хорошо!
— Понимаю. Но наша регенерация не способна полноценно лечить, скорее, многократно ускоряет процессы природного заживления. Если у тебя от перегрузки лопнет сердце, скверна тебя не вытянет.
— Хорошо-хорошо.
Я вздохнул, видя, что по-настоящему он не понял. Видимо, нужно подумать, как это донести на примере. Пока же, выхватил револьвер и пристрелил двоих человек в одной из комнат.
Через десяток минут живых в доме не осталось, на чём штурм и закончился. Ополченцы выкинули трупы на улицу, отмыли кровь, да в этом же доме и остановились на ночёвку.
Утром отправились в обратный путь, оставив в захваченном имении полсотни человек, попытаемся удержать и эту территорию. Людей как всегда не хватает, придётся отправить из Бродно сюда хотя бы три сотни воинов. Будут зачищать территории и попутно учиться воевать в горах. Пока мы имеем подавляющее превосходство в количестве и качестве огнестрельного оружия, этим стоит максимально пользоваться, забирая земли.
— Молодец, больше не стараешься всё сделать сам, — негромко похвалила меня Фиона, когда мы верхом, стремя к стремени, медленно двигались к селению литейщиков.
— Мы хоть и значимые, но уже просто песчинки на жерновах истории. Процесс запущен, всё будет идти дальше, и в том случае, если мы с тобой сейчас погибнем под лавиной. Так зачем торопиться?
— Думаешь, твоя принцесса справится? — подняла бровь блондинка.
— Справлялась же, пока мы с тобой прохлаждались на острове, — пожал я плечами. — Да и проиграем войну, прогресс всё равно не остановится.
— Может быть…
— Он был готов начаться и без меня: с того момента, как Торстен из Сандра открыл преобразование кристаллической маны кислотой. Или ты не знаешь, как драконы сейчас увеличили количество преобразованной маны с их источниками селитры? Просто думаю, что прогресс шёл бы немного по другому пути.
— Но появился Бьёрн, со своей металлургией и порохом, — усмехнулась она.
— Это частности. Вы бы просто производили магострелы, — отмахнулся я.
Пару минут мы ехали молча, слушая, как ругаются позади Золтан с Азаем, они пока не нашли общего языка. А потом я, всё же, попросил:
— Фиона, может, останешься в городе? Жаль тратить твоё драгоценное время и силы на войны. Тут много полезного сделаешь, а там просто будешь ещё одним стрелком, которых и так хватает.
Она окинула меня задумчивым взглядом, посмотрела на парней позади, на появившийся внизу в долине городок. Насколько я понял характер бывшей богини, ей ведь не интересны все эти приключения, путешествия и сражения. Она не авантюрист, а учёный и экспериментатор.
После минуты размышлений, в ней таки победил домосед и исследователь, и она кивнула:
— Я останусь, кто-то же должен обеспечить вас оружием…
— Элеонора обещает отправить сюда больше людей и продуктов. Должно помочь быстрее достроить домну!
— Я её и просила. А учить будем тут, на месте.
— Вот и отлично.
Я облегчённо выдохнул: очень уж глупо подставлять её под пули. Да и развитие производства не остановится. Сейчас такой момент, что если мы всё наладим, это сделает нас намного сильнее возможных врагов.
К тому же, сталь и уголь пошли в Бродно, туда же собираются отправить пару новых дизелей и станков. Основные производства мы будем разворачивать там, ибо много рабочих рук.
А ведь есть планы на нефть, которой с каждым днём нужно всё больше, а добывается она по-прежнему — вёдрами. Хорошо хоть, что на нашей территории. По этому поводу я оставлял указания ещё до того, как уплыл на материк разбираться с Фионой.
Город встретил нас суетой и шумом стройки. А я, отдохнув, утром стоял в литейном возле работающих двигателей и печей, держа в руках позаимствованные от пулемёта ленты, исписанные проводящей силу краской и сейчас прокинутые к машинам. Я впитывал ману. До самого конца, пока тело не затянуло чёрной склерой, и сознание не начало мутится, задавленное яростью и жаждой крови. Рядом Фиона внимательно отслеживала моё состояние, готовая бросить ошеломление.
Не понадобилось: остатками здравомыслия я потянулся к скверне внутри, а через неё и дальше, к лесу. И отправил предложение-намерение, сам пытаясь нащупать связи силы.
На секунду лес ответил, проявляя мою связь с ним активнее, а я отправил накопленную силу в общий фон скверны. Через миг, облегчённо выдохнув, чувствуя, как перестаёт давить на разум и стремительно опустошается резерв, превысив скоростью исчерпания приток маны от двигателей.
Фиона махнула рукой рабочим, и в воздушную смесь пошло больше кристаллической маны, усилив поток энергии.
Даже так я стоял ещё почти час, пока от постоянной перекачки таких объёмов маны меня не замутило. Подавать энергию перестали, и я, обессиленно сев на лавку, приложился к фляге, жадно сделав несколько глотков.
В резерве скверны нет, зато в теле её даже прибавилось, уж очень я много через себя пропустил.
— Значит, от заразы можно избавиться вот так? — воодушевлённо воскликнул стоящий рядом Аяз.
— Теперь лес будет закачивать в него силу, если мы попытаемся удалить то, что осталось, — ответила ему бывшая богиня. — Сейчас она больше не удаляема.
А я, слушая их разговор, приходил в себя. Подняв руку, выпустил немного силы, смотря, как скверна легко, намного быстрее и проще, чем раньше, формирует на руке защитную плёнку.
Кажется, я, всё же, заработал свой левел-ап.