Под стенами города кипело людское море. Враги старались держаться под защитой окопов и деревянных щитов, но долго длиться подобное стояние на месте не сможет. Линия укреплений, построенная за месяцы осады, не способна вместить такое количество народу.
— Сегодня-завтра будет штурм, — уверенно произнёс Свен, стоящий рядом с Элеонорой на стене.
— Как говорил Бьёрн, «спасибо, Капитан Очевидность», — фыркнула девушка.
Северянин вздохнул и угрюмо спросил:
— Ты всё ещё надеешься, что он вернётся?
— Тела никто не видел, как и возвращения богини. Бьёрн везучий, выкрутится.
— Даже из мира демонов?
— Откуда угодно, — фыркнула принцесса. — Мне просто нужно дождаться!
— Похвальная верность, хотя и не ко времени, — только покачал головой Свен и перевёл тему: — Много их, никогда раньше столько не приводили под стены.
— Много. Пушки расставлены?
— Все десять штук. И триста человек стрелков, из которых двадцать с ружьями нового образца.
— Как же мало…
— Это предел, больше людей мы не можем снабдить порохом, — развёл руками командующий войском.
Элеонора поморщилась. Да, производство кислот не могло обеспечить их потребностей, даже с металлом проще, чем с кислотой. Одно дело алхимия и получение маны, и совсем другое, как оказалось, производство пороха, который сложно производить и хранить.
Бьёрн строго предупреждал не собирать много продукции в одном месте. Но пока не взлетело на воздух два склада, серьёзно к этому не относились. Хорошо что алхимика при взрывах не оказалось рядом. И до слёз жалко загубленного пороха. Кто же знал, что он может и сам по себе воспламениться?
Встряхнув волосами, она спросила у северянина:
— Мы отобьёмся?
— Их тут тысяч пятнадцать. Нас семь тысяч человек обученного ополчения, ружья, пушки. И мы стоим на стенах. Справимся.
— Ты воин, тебе лучше знать, — пожала плечами принцесса, добавив: — Больница готова, запасы пищи и медикаментов есть.
— Хорошо. Идите отдыхать, Ваше Высочество. Штурм начнут под утро, когда подморозит сильнее.
— Да и так достаточно холодно, — вздохнула она, смотря на покрытый слоем льда ров.
Кое-какую пользу зимние холода принесли и обороняющимся. Склоны под стенами, политые водой, превратились в ледяные горки, по которым забраться практически нереально. Но сейчас не первая, глупая попытка штурма, и силы благородных подготовились намного лучше.
— Чем крепче лёд во рве, тем надёжнее при штурме. Мелочей тут нет, Элеонора.
— Вот, узнаю северную кровь, а то всё Выше Высочество и Ваше Высочество…
Северянин хмыкнул в бороду, ответив:
— Бьёрн мне голову оторвёт, как вернётся, если что не так.
— Думала, в подобное верю тут только я, — фыркнула брюнетка.
— Его удача не могла кончиться так. Он выживал там, где не должен, и совершал немыслимое. Не верю, что человек, который решил перейти своих ходом пролив на острова, умрёт от рук какой-то бабы.
— Мы там чуть не умерли, — содрогнулась Элеонора, вспоминая пробежку по океану и шторм. — Если бы не корабль…
— Вот именно — корабль, Ваше Высочество. Можно быть сильным, умным, родовитым и богатым, но удача — она или есть, или нет. Слишком часто от смерти отделяет просто щепотка везения. И всегда лучше идти за тем, у кого она есть.
— В таком подходе что-то есть… — задумчиво протянула девушка. — До завтра, будите, если что.
Кивнув на прощание, Элеонора, отправилась на постоялый двор, где по-прежнему и обитала. Захлопнув дверь в свои комнаты, оглянулась вокруг. Вот манекен, на который Бьёрн вешал свою броню, стойка для оружия. Стол, на котором ровной стопкой лежит бумага, перо, чернильница и свинцовый карандаш.
Самих рисунков давно уже нет, всё ушло в кузню и алхимику. Именно по ним удалось изготовить патроны и нарезные ружья под них. За подобными винтовками будущее, и есть рисунки, как сделать такое оружие намного скорострельнее. Но ресурсы, порох… Где взять столько всего?
— Возвращайся скорее, не знаю, как всё нести одной, — тихо прошептала девушка, проведя рукой по столу.
Впрочем, сегодня легче, моральная поддержка северянина оказалась очень вовремя. Сняв шлем и кольчугу, Элеонора умылась из тазика, распустила волосы, и, взяв гребень, прошлась по волосам. Мысли не отпускали: правда, не переживания о любви, а страх, что не отобьются, и даже если победят сегодня, что потом?
Алхимик говорит, что цикл получения кислоты два года. Что-то собирают по ямам, сортирам и пещерам. Но ставить на подобное нельзя, все природные запасы довольно быстро заканчиваются. Что-то удастся купить на материке, торговцы получили задание. Однако этого хватит лишь заместить текущие траты. Да, порох позволяет компенсировать пушками превосходство «высших» в коннице и качестве подготовки. Но, в основном, биться придётся как раньше: луки, копья, щиты и мечи.
Было бы в запасе лет пять…
Лениво скользит по волосам гребень, бьётся огонёк свечи под сквозняком и вьются в голове мысли: куда сходить завтра, что проверить, с кем поговорить. Как и каждый вечер в последние месяцы.
Вздохнув, Элеонора заплела косу на ночь, задула свечи и юркнула под одеяло. Через пару минут она уже спала. Без снов, лишь с подспудным ощущением тревоги.
Под утро, когда одна из служанок постоялого двора постучала в дверь, принцесса открыла глаза, спросив только одно:
— Они пошли на штурм?
— Да, госпожа.
Вздохнув, девушка оделась, переплела косу плотнее, натянула броню и вышла из покоев, приветственно кивнув заспанным лицам охраны. Длинно, протяжно зевнула и уверенно потопала в сторону городской стены. Наверху уже работали катапульты и баллисты, стреляли лучники, караулили раненых несколько женщин, способных оказать помощь, а под стенами стояли телеги, готовые отвезти солдат в госпиталь.
Проскользнув мимо бойцов, она взглянула в одну из бойниц и тут же отошла назад. Штурмовали серьёзно, в бойницы постоянно летели стрелы.
Шли вражеские воины, прикрытые целыми домами на колесах или просто закованные в хорошую броню, держа щиты над головой. Тащили десятки огромных лестниц.
Смертей с обеих сторон очень мало, несмотря на активный огонь лучников, только если кому-то не повезёт получить стрелу в глаз. Быстро выглянув ещё раз в бойницу, Элеонора пробежала по стене, пока не оказалась рядом с раздающим приказы Свеном.
— Принцесса? Зачем ты здесь? — отвлёкся от работы северянин.
— Я не буду отходить от тебя, не беспокойся, — сразу успокоила она мужчину. — Но я хочу видеть.
Он поморщился, но перечить не стал. А враги, тем временем, подходили всё ближе, перекидывая свои лестницы через ров, бросая сверху доски, выстраивая так путь под стены. Только на крепость льда во рве никто не полагался.
Со стены полетели глыбы льда, разя атакующих. Это уже не стрелы, прилетит по голове — будет плохо, несмотря на шлем. Однако потери не мешали осаждающим устанавливать лестницы, активно застраивая склон под стеной. Раненых врагов стало намного больше, их крики часто долетали наверх.
Штурмующие планомерно построили дорогу, и вот вдоль стены пошли подниматься лестницы, немного не доходя до верхнего края, чтобы было сложнее откинуть. Ополченцы толкали рогатинами через бойницы, стремясь скинуть хотя бы в бок.
Лестницы очень массивные, тяжёлые, стоят под довольно большим углом — в одиночку такое и не сдвинешь. По ним, прикрываясь щитами, поползли десятки человек. В дело пошёл кипяток, масло и смола. Тем не менее, горящие фигуры продолжали ползти наверх. Слишком хорошие доспехи, так быстро их не убить.
Воины почти доползли до верха, когда по паре свободных лестниц ввысь рванули закованные в броню фигуры.
— Скверна! — раздались громкие крики на стене.
Затрещала кровля крыши галереи на стенах, на которую рухнули усиленные заразой бойцы. И практически без паузы с башен ударили картечью пушки, а, следом, единичный ружейный огонь.
Десяток благородных, запрыгнувших последними и не попавших под пушки, сумели спрыгнуть вниз, в город. Но огонь не прекращался, и двое из них до земли долетели уже трупами. А остальные, оказавшиеся на пустынной дороге между стенами и второй линией укреплений, бросились в стороны, спасаясь от пуль. Не вышло, спустя десяток секунд и они растянулись на утоптанной земле.
На крыши продолжали выбираться бойцы, скидывали вниз лестницы, но успеха это не имело. Усилился ружейный огонь, с башен пушки стали бить вдоль стен. Из бойниц начали стрелять ружья, а не луки и арбалеты.
С каждым выстрелом Элеонора кривилась всё сильнее, несмотря на кровавую жатву, что собирали пули.
— Порох жалко? — усмехнулся Свен, увидев её недовольное лицо.
— Экономь. Неизвестно, что будет дальше.
— Дальше? Очередной штурм с воды, — северянин кивнул на медленно двигающийся по реке флот из плотов, лодок и кораблей.
— Опять? — поморщилась принцесса. — Им прошлого раза не хватило?
— Говорят, что того, кто командовал осадой раньше, убрали за потерю принца. Там теперь новые люди. Прибыл сам император.
Девушка порадовалось про себя: на императора наплевать, главное, чтобы не прибыла тётя. А вот повторять штурм с воды прошлый командующий бы не стал.
От лупящих пушек звенело в голове. Но пользу канонада принесла. Орудия разнесли лестницы и всё чаще просто били вниз в массу войск. Прямой штурм захлёбывался, благородные не хотели умирать, не имея ни малейшей возможности ответить. Склон под стенами всё сильнее пропитывался кровью, которую слишком хорошо видно на белом снегу.
— Свободные пушки на берег! — приказал Свен одному из бойцов рядом. — Тут они больше не пойдут.
И действительно, наступающие откатывались назад, а незадействованные орудия срочно снимались с креплений и опускались вниз. Система отработана, так что под лебёдками уже стояли телеги.
К тому моменту, когда армада подошла со стороны реки, всё оказалось готово. Залпы, последовали незамедлительно. Картечь, простые болванки, если требовалось потопить судно. Однако с этим выходило не очень. Нет, попадали хорошо, но потопить полдюжины немаленьких кораблей из десятка лёгких пушек быстро не выйдет.
Картечь показывала себя удивительно хорошо, снося всё живое, пробивая борта лодок и судов. Они подходили всё ближе, и вот уже до стен оставалось несколько десятков метров, когда своё слово сказали и ружья.
Залп, ещё один. Дальше стрелять стали вразнобой, когда успевали перезаряжаться.
— Всё же, страшное дело — порох. Сильно меняет бой, — покачал головой Свен, оглядывая побоище.
— И дорогое, — наморщила нос Элеонора.
— Война никогда не была дешёвой, — равнодушно пожал плечами северянин.
— Ты просто не понимаешь… Это смерть всей системе мелких баронств. Снарядить и обеспечить такую армию смогут только силы целой страны. И противостоять ей сможет не менее богатая держава.
— Скажите тоже. Ваше Высочество… А управлять на местах кто будет?
— Управлять — это не комплектовать войско своими силами. Главное — хорошо собирать подати. А для подобного закованная в броню дружина не нужна. Особенно, если в руках с обеих сторон ружья.
Ещё когда Бьёрн не уехал, они много обсуждали, как может измениться общество с развитием новых видов оружия. Точнее, как ему придётся измениться, чтобы обеспечить аппетиты подобных армий. Пока Элеонора на том корабле с братом не увидела, как пушки за мгновение убивают множество сильных бойцов, воспринимала слова охотника скептически. Но сейчас…
— Может быть вы и правы… — задумчиво осматривая реку, протянул Свен.
На реке творился кромешный ад. Ровная гладь воды, а из укрытий лишь хлипкие борта лодок. Тем, кто на кораблях, приходилось легче, если не считать того, что три из них уже уверенно шли ко дну.
Стрельба не останавливалась. Попыталось прорваться несколько усиленных скверной бойцов, но даже те, кто перепрыгнули стену, в итоге, смогли убить и покалечить всего десяток человек. А стрелки, убив важные цели, продолжали отстреливать благородных.
— Завтра нужно расчистить реку — если не пройдут корабли из Вышгорода, останемся без пороха и еды. И, Свен, выводи людей из крепости, мы больше не можем позволить себе сидеть в осаде. Люди голодают.
— И тебе не жалко порох? — поднял бровь бывший охотник.
— Летом мы должны засеять поля. Нам нужны люди и земля, иначе мы не победим.
— Будут большие потери, — поморщился бывший охотник. — В крепости сидеть одно, но сражаться с конными лучниками в поле — совсем другое.
— Без потерь не выиграть войну. Но эту армию, — она обвела столпотворение на реке рукой и махнула за стену, — нужно уничтожить. Тогда их система управления страной начнёт трещать по швам. Не победить, не разогнать или взять в плен, а именно всех убить.
Северянин окинул её недоверчивым взглядом, перевёл глаза на реку, потом обратно на принцессу. Пожевал губу и, приложив руку к сердцу, коротко поклонился. Молча развернувшись, пошёл в сторону порта.
Элеонора выдохнула. Больше всего ей хотелось сидеть в крепости, в своём уютном мире, и ждать возвращения Бьёрна. Но люди сами себя не накормят, война не закончится, и терять дорогое время глупо. Нужно отбросить врага от стен, подорвать его ресурсы, забрав их себе. И уже там, накопив сил, вести войну дальше.
Два года до того, как получится производить порох массово из своих ресурсов. Да и собрать и обучить армию из крестьян тоже требует времени.
Последний раз выглянув в бойницу на кровавую кашу внизу, она кивнула своим мыслям и отправилась обратно на постоялый двор. Бой боем, а кушать хочется.
После позднего завтрака она опять вернулась на стену, поднявшись на ближнюю к реке башню. Свен действительно выводит людей. К воде спустили лестницы, составили из вражеских плотов дорогу, и войска переправлялись на ту сторону рва под прикрытием пушек и стрелков со стены.
Враги отошли в свои укрепления, отогнав назад оставшиеся на воде суда и лодки. Вышли на воду городские корабли и, отойдя на середину реки, открыли огонь по кораблям и фортификации противника. Впрочем, это не главная их задача.
Пройдя несколько тысяч шагов, суда высадили воинов. Один корабль остался поддерживать их огнём пушек, а второй поплыл за новой партией. В первой волне тылового отряда сотня обычных бойцов и полсотни стрелков. В том числе десяток с нарезными ружьями переломной системы.
А вот основные силы продвигались достаточно медленно. Укрепления плохо поддаются огню пушек, лучники стреляют в ответ. И когда ополченцы, всё же, вошли на территорию лагеря, завязалась рукопашная схватка.
Элеонора прикусила кулак, смотря, как выносят из боя раненых и убитых. Там гремел огонь пушек, кричали в ярости или от боли тысячи мужчин, перемалывая друг друга. А с тыла на благородных наседали высаженные с корабля, продвигаясь намного медленней но не давая бросить все силы противника в одно место.
Незаметно прошёл полдень, и дело двигалось к концу короткого зимнего дня, когда благородные не выдержали, и обе части войск горожан сомкнулись, оттесняя аристократов от реки окончательно. Дальше отогнали противника ещё сильнее и тут уже замерли.
Обе стороны заняли относительно устойчивые позиции, и бой остановился. Элеонора так и продолжала молча смотреть со стены, лишь облачками пара выдавая своё дыхание. Камнем стоит тяжесть в груди от осознания того, что именно её решение привело к таким жертвам.
Однако суровая математика говорит другое. Благородных несколько человек на сотню. И если благодаря пороху она сможет примерно сравнять потери в бою с обученными с детства аристократами и будет получать достаточно рекрутов, то они победят. Неизбежно.
С добровольцами, готовыми рвать благородным глотки зубами, проблем нет, осталось только их обучить, накормить, одеть и вооружить.
Из мыслей её вырвал звук шагов, и на глаза показался перемазанный чужой кровью северянин. Встав рядом, тяжело опираясь на копьё, он кивнул на бойницу:
— Завтра продолжим. Нужно отдохнуть и обновить запасы пороха и пуль, потратили всё полностью.
— Каковы потери? — сухо спросила девушка.
— У них сильно больше. Точнее скажу утром, — устало ответил Свен.
— Отдыхай, ты хорошо поработал, — бледно улыбнулась принцесса.
Мужчина кивнул на прощание, уходя. Проводив его спину взглядом, девушка опять повернулась к бойнице. С поля боя уносили раненых и убитых. Чужие тела раздевали и относили ближе к врагу, где под покровом ночного сумрака трупы забирали уже они.
Чужих раненых добивали. В этой войне пощады не будет. Воспитанной на рыцарских романах принцессе подобное глубоко претило. Но реальность Полуденных Островов оказалась именно такой, и тут ничего не поделать.
Постояв ещё пару минут, она развернулась и отправилась проведать переполненный госпиталь. На его организацию принцесса потратила много времени и справедливо гордилась своей работой. Маловероятно, что на стороне благородных есть что-то подобное.
Прежде всего, в нём работало много людей. Сейчас помощь оказывало больше двух сотен женщин. Разной степени подготовки, но без пригляда не оставался ни один раненый боец. Хотя сложные операции могли осуществлять всего четверо специалистов, двое из которых приехали с материка всего неделю назад.
Ну и зелья, конечно. Многое купили, ещё больше, совсем слабые, без скверны, производили уже сами. Город разжился тремя опытными магами, кроме жены алхимика, которые открыли источники семерым местным.
Слишком много было работы по зарядке накопителей для ружей, магов не хватало, как воздуха. А им не хватало маны, для получения которой требовалась кислота, которая шла и на порох.
Элеонора заглянула в комнату, где оперировали резанную рану живота. Вид шевелящихся кишок, которые чистили и зашивали, её не тронул. Видела, участвовала. А вот работа врача заставила остановиться и понаблюдать.
Уверенные команды и чёткие движения светловолосого мужчины лет сорока завораживали. Принцесса не могла вспомнить, как зовут врача, зато прекрасно помнила про шесть золотых в месяц, в которые он обходится городу. И девушка в очередной раз убедилась, что он того стоит.
Пройдясь ещё немного по госпиталю, она отправилась к алхимикам проверять запасы. Поднялся, здороваясь, теперь уже главный алхимик города, за которым вскочил парень помладше из недавнего, выписанного с континента, найма.
— Ваше Высочество!
Поприветствовав их наклоном головы, принцесса поинтересовалась:
— Сколько у нас пороха?
— Сушится ещё на тысячу выстрелов. До вас уже приходили тысячники, забрали всё, что готово. Завтра и послезавтра будем готовить ещё партию.
— А сырьё?
— Кислоты почти нет, — скривился алхимик.
— Мы купили всё, что было в ближайших городах на континенте. Это уже не вопрос денег, её просто нет.
— Драконы добывают сырьё для её производства, может, отправить корабль к ним? — влез в их разговор второй алхимик.
Элеонора замерла, подняв глаза на старшего алхимика. Тот почесал в затылке:
— Да, вроде добывают.
— И почему я узнаю о подобном только сейчас? — раздался подчёркнуто мягким тоном вопрос принцессы.
— Так забыл. Думал, как наладить производство тут, — пожал плечами алхимик. — Да и не продадут они много, им самим постоянно не хватает.
Элеонора поджала губы, перебарывая вспышку злобы. Каждый выстрел на счету, а этот… Но, всё же, выдохнула и, переборов эмоции, достаточно спокойно произнесла:
— Сколько не продадут, лишним не будет. Я распоряжусь. И готовьтесь, ближайшие дни, если всё будет хорошо, начнёте подыскивать место для своих вонючих ям. Их нам потребуется очень много.
Не прощаясь, Элеонора вышла из помещения, в котором стоял не очень приятный запах алхимии.
— Нет, ну, думает он! — возмущённо сплюнула слова девушка, оказавшись снаружи. — Мыслитель, чтоб его!
Охранники переглянулись, но благоразумно отвечать не стали. Да принцессе оно и не нужно, по-прежнему пылая праведным гневом, она вернулась на постоялый двор, где как раз собрались на совещание местные лидеры.
— Зачем вы вывели людей? Мы могли ждать дальше! — встретил её вопросом толстый Витольд.
— Так мы войну не выиграем. Война в поле неизбежна, не сейчас, так потом, — тут же поднялся на защиту её решения сухощавый портной.
— Мы могли подготовиться лучше!
— Могли. Как и они. Но, при этом, ресурсов у них больше, — наконец, ответила толстяку Элеонора.
— Они и так согнали сюда цвет своих сил, куда ещё лучше готовиться? — не согласился тот.
— Пока у нас подавляющее преимущество в оружии, нужно нанести им максимальный ущерб. Такой, чтобы даже когда они украдут секрет пороха, оно уже ничего не решит. Сейчас самое время разгромить их основные силы и пойти дальше.
— Но потери…
Элеонора скривилась, но высказалась, с каждым словом распаляясь всё сильнее:
— У нас нет возможности обеспечить армию порохом для лёгкой победы, и не будет ещё два года. Нужна армия, которая может сражаться и побеждать ублюдков без пушек! Или вы хотите дождаться, когда порох появится и у благородных?!
— Мы внимательно смотрим за всеми, кто посвящён в тайну, — вскинулся её оппонент.
— Это неизбежно. Не удивлюсь, если они уже захватили пару ружей. Или вы думаете, магам и алхимикам будет так сложно повторить огненное зелье?
— Принцесса дело говорит. Нужно наступать, в обороне войну не выиграть, — поддержал ее глава гильдии ткачей.
— У нас нет столько денег, золота почти не осталось. На что вести войну?
— Отбирать всё, что награбили благородные за эти столетия, — пожала плечами Элеонора.
— Этого мало…
— Ничего другого у нас нет! Или мы отбираем ресурсы у них, или проигрываем.
— Кстати о ресурсах. Запасы стали иссякли, одна надежда на сегодняшние трофеи, — высказался Войцех.
— Добычи же должно хватить, чтобы оснастить всех наших воинов? — подняла бровь принцесса.
— Уголь тоже кончился, — покачал головой кузнец.
— Будете разбирать их укрепления и пережигать, сейчас ничего другого предложить не могу. Зима холодная, дрова нужны для отопления.
— Я не спорю, — развёл руками Войцех. — Наоборот, решение о прорыве окружения города полностью поддерживаю.
— Хорошо, убедили, — резко кивнул толстяк. — Хлеба тоже не хватает, что с этим делать будем?
— Поставки из Вышгорода всё не покрывают, они тоже сами едва перебиваются, — дополнил его портной.
— Ловить больше рыбы и пытаться дотянуть до лета, — вздохнула принцесса. — Что там у нас мясом?
Оказалось, плохо. Не хватает и всего остального. Приходилось распределять продовольствие, медицинскую помощь. Горожане устали от голода, холода. Но пока ещё готовы терпеть, зная, что пощады от врагов не будет.
Совещание затянулось до глубокой ночи. А утром, как только рассвело, ополчение опять пошло на штурм позиций. Принцесса проверила с утра госпиталь, а после заняла место на башне, наблюдая за сражением.
Сегодня стреляли меньше, а вот количество рукопашных схваток выросло. Там и тут аристократы выходили напрямую на восставших, три раза бросая усиленных скверной бойцов на прорыв строя. Это стоило ополчению жертв, но туда подтягивали стрелков, и к вечеру подобные монстры у аристократов закончились.
Тогда же «высшие» начали отходить от города. Им бы стоило всеми силами вцепиться в линию выстроенных укреплений. Но сейчас, когда стены разносились пушками, убивая и калеча благородных, они отступили. Если бы знали, что пороха уже практически нет…
Однако история не знает сослагательного наклонения. Понеся огромные потери убитыми и тяжелоранеными, они медленно отходили, преследуемые по пятам измученным ополчением.
Элеонора зло и торжествующе усмехнулась. Сегодня всех убить не получилось, но как говорил Бьёрн: «Ещё не вечер!»