6:40 утра. Мой день, как и всегда, начался с кружки горячего кофе. За окном еще было темно, так как на дворе стояла середина зимы. От окна веяло холодом, рядом шумел холодильник, будто бы призывая кого-то на помощь, в углу кухни тикали часы, а я, опираясь одной левой о стол, устало почесывал затылок.
Садиться за работу не хотелось чертовски сильно. Еще хуже, чем сейчас, я себя не чувствовал уже давно. После нескольких бессонных ночей, проведенных за ноутбуком во всех возможных медитативных и не очень позах, на моем лице буквально можно было заметить отпечаток тяжкой жизни любого писателя.
Не то собравшись с силами, не то вырвавшись из пелены раздумий, я подхватил со стола стоявшую уже несколько минут наполненную горячим напитком кружку, развернулся и двинулся в сторону спальни. От каждого усталого шага раздавалось уже привычное шорканье. Такой звук раздавался лишь в те моменты, когда на босые ноги были надеты мягкие тапочки неподходящего размера.
Еще ощущая боль в области спины из-за вчерашних заигрываний с черновиками в скрюченной позе, я устало потянулся. В голове невольно пронеслась мысль: сколько там по норме можно работать за компьютером в сутки? Не важно, в любом случае, все возможные нормы были точно нарушены.
Подтолкнув дверь вперед, я осторожно прошел в комнату и устало приблизился к собственному столу. На деревянной поверхности царил настоящий хаос: тетради с заметками, черновики, книги, ручки и карандаши всех возможных форм и расцветок были навалены друг на друга, напоминая собой скорее творение современного искусства, чем рабочий стол.
Между тем, вся остальная комната прибывала в состоянии полного порядка. Даже кровать, на которой я еще недавно беззаботно спал, о чем вспоминал не без наслаждения, уже была заправлена.
Приподнявшийся от стола к стене взгляд невольно уставился на висевший на ней календарь, расписанный буквально по дням. Количество крайних сроков, отмеченных в этой тетради смерти, было феноменальным. Смотреть на этот ужас и не хмуриться любому оказалось бы достаточно сложно.
— Дедлайн… — вслух заговорил я, даже не замечая этого. — Какое ужасное слово. И кто только его придумал?
Рука поднесла к губам кружку с кофе. Еще прежде, чем сознание успело что-то понять, губы уже успели прикоснуться к керамической поверхности, а язык соприкоснуться с достаточно теплым, но уже все-таки не горячим напитком.
Именно в этот момент организм и приготовился возвращаться к работе. Выпрямившись, отставив в сторону кружку и отодвинув все лишнее от ноутбука, я быстро нажал на одну из первых попавшихся клавиш. Как и ожидалось, экран устройства, дожидавшегося меня, загорелся.
Так как время моего сна было коротким, а желание хотя бы ненадолго прикрыть глаза невыносимым, я даже не сомневался в том, что выключение компьютера было последней по важности задачей, о которой я мог думать. В принципе, в последние годы подобное происходило со мной довольно часто.
Между тем на губах начала появляться широкая улыбка. Чувство предвкушения, вместе с ожиданием чего-то надвигавшегося стало отталкивать на второй план и саму усталость. Быстро кликнув на браузер, а затем и на нужный сайт, я открыл сразу несколько вкладок и замер в ожидании. Уведомления посыпались друг за другом, как снежный ком.
— Ха, — улыбка постепенно стала еще шире и насмешливее, — и это я только четыре часа успел поспать. То ли еще будет.
Лайки, награды, отзывы, личные сообщения и, конечно же, комментарии. Реакция после выхода новой книги не заставила себя ждать. Стоило только выложить ее в сеть, как аудитория, уже только завидев мое имя, отказывалась от сна и начинала без перебоя читать текст.
— Глупцы, — хлебнув еще немного кофе, я выдохнул и быстро начал листать список уведомлений, — вот я бы от сна никогда не отказался ради чтения какой-то там книжки.
Быстро просматривая весь список с реакциями читателей, я все старался найти самое прекрасное, свое любимое: негативную критику. Список из восторженных отзывов все продолжал тянуться, пока, наконец-то, на последних страницах, в числе заминусенных комментариев я все же не нашел отрицательные отзывы.
«Анонимусник: Автор маньяк! Как можно настолько жестоко убивать собственных героев? Таких людей нужно вычислять и в психушку сажать!»
«Синявочник: Автор писать точно умеет? Я думал, что сотворить подобную дичь просто невозможно, а оказалось, это все-таки реально».
«Мухоморник: Зачем писать книгу, в которой все умирают так быстро и жалко? Совсем собственных героев не щадите? Я даже не успеваю сопереживать!!!»
— Идиот, в том-то и суть. — Откинувшись на спинку стула, но так и не отведя взгляда от горевшего экрана, я невольно усмехнулся. — Заставить читателя томиться в ожидании того, кто умрет следующим — вот это и называется искусством.
Мысль, промелькнувшая в голове неожиданно, вынудила повернуть голову к окну и на мгновение замолчать. Казалось, на улице только-только начиналась метель, а это означало, что температура должна была опуститься еще сильнее.
— А еще, — вслух проговорил я, продолжая предыдущую мысль, — писать парадоксальные книги, которые будут собирать волну негатива, тоже своего рода искусство.
Прозвучал тихий писк нового уведомления. Переведя взгляд на экран компьютера, я задумчиво сощурился и стал вчитываться в содержание полученного послания. Новый комментарий, скажем прямо, не очень обрадовал. Какой-то восторженный писатель во всех красках и подробностях пытался расписывать одну из жесточайших смертей в моей книги, приводя в пример весь спектр собственных чувств, которые он бы ощущал будучи на месте главного героя.
Такая изощренная фантазия и эта ярая попытка соединить себя с умирающим персонажем даже напрягали. Невольно скривив лицо и все же не сдержав ноток осуждения в голосе я заговорил:
— Не понимаю людей, которые оставляют позитивные комментарии. Мурашки бегут по телу, когда осознаю, что кому-то действительно нравятся сцены каннибализма, опытов над людьми и приготовления человека живьем в кипящем котле. Не хотел бы я встретить таких личностей в реальности.
Внезапно ощущение в горле стало столь противным, что от этого все тело разом напряглось. Резко выпрямившись, я приложил руки к шее и громко закашлял. Лишь вместе с этим мое тело стало ощущать то неприятное растекавшееся тепло, которое появлялось лишь при повышении температуры.
Недовольно нахмурившись, поднявшись на ноги и развернувшись, я задумчиво проговорил:
— Простудился? Так, этого мне не нужно.
Взгляд невольно упал в сторону стеллажа, на котором, как казалось, должна была стоять аптечка, и какая-то белая пластиковая коробочка там действительно стояла, однако, даже без всяких проверок и изучений я с самого начала мог сказать, что ничего в этом волшебном чемоданчике не было и быть не могло. Когда я вообще в последний раз простужался?
Тяжело выдохнув и обернувшись к календарю, плотно размеченному множеством дат и задач, я недовольно выдохнул. Предстоящая неделя должна была быть еще плотнее и хардкорнее, чем предыдущая. Было ли в таком случае желание болеть? Сидеть сутками за рабочим столом, выплевывая свои легкие, склоняться к клавиатуре так, чтобы сопли стекали и проникали под клавиши? Нисколько.
7:18 утра. Еще раз тяжело выдохнув, почесав затылок и уже напрочь забыв о кружке недопитого кофе, я повернулся к выходу и уверенно направился в коридор. Вместе со мной и в коридор проследовал и шоркающий звук слетавших с ноги тапочек.
— Интересно, аптеки в это время работают?
Собравшись, тепло одевшись и наконец-то покинув дом, я направился на улицу. Как и ожидалось, мороз был жуткий. Стоило одному легкому дуновению ветерка пощекотать кости, как все тело разом замирало, будто пытаясь притвориться мертвым.
Путь до аптеки был не самым долгим, но довольно неприятным. Уже видя нужное здание где-то на горизонте, я спокойно перешел дорогу, развернулся и уверенно направился вперед. Благодаря выходу на улицу кроме кашля и легкой головной боли к моим симптомам прибавился и насморк, что уже начинало сильно раздражать.
— Ненавижу холод, — вслух недовольно произнес я, пряча руки в теплые карманы, — если ад существует, тогда в нем определенно должно быть…
Сделав еще один шаг вперед, неожиданно я ощутил потерю опоры под ногами. Крышка люка, не закрытая до конца, в темноте раннего утра, а также под высоким слоем наваленного снега была совершенно незаметно.
Быстро вытащив руки из карманов, я попытался взмахнуть ими и ухватиться хотя бы за что-то, но не успел. Тело просто провалилось прямо в люк, скрываясь в пугающей темноте, а затем, рухнув в потоки невероятно горячей, практически кипящей по ощущениям воды, оно судорожно содрогнулось. От шока с губ не слетел даже стон. Казалось, что кожу начало разъедать, дыхание сразу остановилось, а сознание, пытаясь хоть как-то уберечь себя от всего происходящего, быстро начало отключаться. Именно так, продолжая вариться в лично приготовленном для меня котле, я и умер впервые.
***
— Добрый день, дорогие писатели!
Вскочив от удивления, я быстро начал осматриваться. Этот высокий пронзительный голос, прозвучавший будто прямо в моей голове, еще несколько раз с эхом отозвался в сознании.
Осмотревшись, я довольно быстро понял, что находился в незнакомом месте. Повсюду меня окружали люди, и они, в точности, как и я, сидели прямо на полу. Само это место не было похоже ни на улицу, ни на обстановку внутри здания, ведь в этом месте не было ни стен, ни потолка, лишь тянущийся, напоминающий зеркало пол, и белое пространство над головой.
— Позвольте представиться, — продолжал говорить все тот же голос, вынуждая удивленно осмотреться, — меня зовут мистер Арс, я организатор вселенного баланса.
Запрокинув голову наверх, я наконец-то смог обнаружить нужную фигуру. Силуэт существа, полностью напоминавшего кота, висел в воздухе, прямо над всеми нами. Это создание, не шевелившееся, но смотревшее точно на нас, продолжило говорить:
— Если говорить простым языком, я тот, кто создает гармонию во всех существующих мирах во вселенной.
То ли от шока, то ли от растерянности проигнорировав парящего в невесомости кота, я оглянулся. Находящиеся поблизости люди выглядели такими же напуганными, каким был и я, но при этом выглядели совершенно по-разному. Ни один не походил на другого ни типажом, ни поведением. Кто-то был выше, кто-то ниже, кто-то взрослее, а кто-то моложе. При этом, пока одни испуганно осматривались, другие с долей волнения во взгляде изучали внешность находившихся рядом людей и будто пытались что-то осознать.
«Почему эти люди носят такую странную одежду? — мимолетно пронеслось в сознании. — Хотя, подождите, меня куда больше должно волновать то, почему кот разговаривает».
— Позвольте, — вновь прозвучал уверенный голос кота, — объяснить причину вашего нахождения здесь.
Именно эти слова и заставили абсолютно всех поднять головы и замереть в ожидании. Люди, до этого даже не думавшие о каком-то там коте, только сейчас и поняли, что беседовал с ними именно он.
— Для начала, — продолжал говорить Арс, невольно покачивая хвостом из стороны в сторону, — попытайтесь вспомнить, что было до вашего появления в этом месте. Думаю, некоторые из вас уже должны были понять, что вы все мертвы.
С этими словами в сознании всплыло то, что случилось со мной буквально недавно. Холод, зима, затем один неверный шаг и обжигающая боль. От этих воспоминаний ужас накрыл с головой. Тело задрожало, по спине побежали мурашки и только разум пытался уверить себя в том, что все это было просто сном.
— Прямо сейчас вы находитесь в межмирье, — протянул Арс, будто напевая песню, — в пространстве, где обитаем мы, коты-организаторы, а также другие писатели, отдыхающие в перерывах между очередными миссиями.
— Простите… — кто-то из толпы, находившийся совсем далеко от меня, протянул руку. — Зачем мы здесь?
Взгляд кота сразу переместился на заговорившего с ним человека. Будто сощурившись и, недовольно хлопнув хвостом по невидимой опоре, Арс строго ответил:
— Нетерпеливые писатели попадают в ад.
Наступила тишина. Угроза, прозвучавшая в этих словах, почему-то показалась довольно реальной. Не только я, но и все остальные замерли в удивлении от этих слов.
— Шутка, — насмешливо продолжил кот. — Ада не существует, собственно, как и рая. Хотя… Нет, технически в историях, созданных вашими руками, и то и другое может существовать… Как бы это объяснить…
Никто не шевелился. Слегка отведя взгляд в сторону, я посмотрел на тех, кто находился рядом, и быстро изучил их внешний вид. Прямо справа от меня сидел пожилой мужчина. На голове его была надета шляпа в виде котелка, тело покрывал строгий вечерний костюм. В то же время, еще правее от этого мужчины сидела молодая девушка, на вид подросток. Будучи одетой явно в домашние короткие шорты и безразмерную майку, она просто дрожала от страха и не могла проронить ни слова.
— В общем, — продолжил объяснение кот, — понимаете, бога нет. Есть только вы, писатели, и именно вы создаете другие миры, когда придумываете свои истории. По сути, для людей, которые живут в ваших книгах, вы и есть боги.
Тишина продлилась лишь еще секунду. Следом за этим два звонких недовольных голоса практически разом воскликнули:
— Это шутка такая?
— Подождите, но как?!
Арс повернулся в сторону говоривших и быстро вскочил на все четыре лапы. Голосом, полным недовольства, он предупредил:
— Я бы попросил всех сесть на место и замолчать.
От этой угрозы по спине вновь пробежали мурашки. Пусть эти слова и не касались меня, пусть и были обращены в сторону других людей, однако от них даже мне стало жутко, ведь было в этом что-то неестественное. Словно послушные марионетки, все возмутившиеся ровно сели и замолчали. Они не стали больше ничего говорить, и явно решили больше не высовываться.
— Благодарю, — прозвучал размеренный ответ Арса, вновь принявшего сидячее положение. — Внесу ясность: это не шутка, а такая же правда, как и ваша смерть.
Атмосфера становилась все напряженнее. Пусть со словами кота о аде и рае еще сложно было смириться, но почему-то я, как и все присутствующие, уже хорошо понимал, что был мертв. Возможно, именно поэтому подобное сравнение подействовало сразу.
Внезапно где-то среди потока людей поднялась рука. Кот, переведя взгляд в сторону обратившего к себе внимание человека, деловито протянул:
— Да?
— Вы так и не сказали зачем мы здесь.
— Ах, точно. — Арс вновь поднялся, потянулся и осторожно, словно по лестнице, начал спускаться вниз. — Совсем вылетело из головы. Понимаете, обычно, когда кто-то в мире умирает, он просто исчезает. Писатели, как и все остальные создания, нужны только для того, чтобы продолжить жизнь для мира и по окончании срока исчезнуть, но именно вы, дорогие мои, натворили столько проблем, что даже мы, организаторы, не можем с ними разобраться.
Последняя фраза вызвала напряжение. Нахмурившись, но так и не отведя взгляда от кота, я продолжил слушать каждое его слово. Арс же, внезапно остановившись, повернул голову к собравшимся писателям и, окинув их взглядом, приказал:
— Поднимите руки те из вас, кто убивал своих героев.
Все как один разом подняли руки. Чего греха таить, какой писатель не убивает хотя бы пару десятков второстепенных героев? Это было неудивительно.
— А кто уничтожал свои же миры?
Присутствующие, переглянувшись, уже чуть менее уверенно стали выполнять приказ, и вновь весь зал оказался с поднятыми руками. В этом месте находилось не меньше нескольких десятков человек, многие из которых были будто бы представителями разных эпох и культур, однако каждый из присутствующих поднял руку что на первый, что на второй вопрос. Это начинало казаться странным.
— Вот в этом и проблема. — На выдохе ответил Арс. — Миры не должны уничтожаться своими же создателями, а вы нарушили это негласное правило.
Все замолчали и быстро начали опускать руки. Пусть все еще и не было понятно то, что от нас ожидали, но предчувствие уже трубило тревогу.
— Чего притихли сразу? — с усмешкой спросил кот, быстро прыгнув вперед. Приземлившись на землю, это существо грациозно обернулось к нам и снова село. — Не все так страшно. У вас есть шанс исправиться. Вам просто нужно отправиться в свои миры и спасти их от разрушения.
На губах появилась нервная улыбка. Возможно, такая реакция была только у меня, но вместе с приливом ужаса, я сразу же ощутил чувство опасности.
Вдруг кто-то из толпы снова поднял руку и, не дожидаясь ответа кота, спросил:
— А если в моем мире невозможно спастись от разрушения?
Арс повернулся к смелому человеку и задумчиво хмыкнул. Уж кто-кто, а он хорошо видел, как быстро побледнели лица всех нерадивых писателей. Казалось, что именно в этот момент все и пожалели о том, какие истории писали в прошлом. Не теряя уверенности, организатор заговорил:
— К сожалению, переписать историю можно лишь находясь внутри нее. Если у тебя не получится сделать это, тогда ты просто умрешь в месте с этим миром и это станет твоей расплатой.
— Но мы уже мертвы. Если мы спасем наши миры, мы исчезнем?
— Нет. — Арс усмехнулся. Повернув голову куда-то в сторону пустоты, кот, будто даже не интересуясь людьми, закачал хвостом. — Если вы поможете нам спасти ваши миры, мы пойдем вам навстречу и будем помогать в исполнении желаний. Например, сможем отправить вас на неопределенный срок в тот мир, в которой бы вы захотели. Назовем это отсрочкой от смерти.
Присутствующие стали переглядываться. Не знаю, чему так обрадовались эти странные люди, но ничего радостного в этой награде я точно не видел. Мне не нужно было даже вспоминать все те истории, что когда-то были написаны моей рукой, чтобы понять, насколько изощренно и бесповоротно я пытался уничтожить собственные же творения.
— Уно моменто! — внезапно воскликнул кот, снова оборачиваясь к людям. — Забыл кое-что добавить к предыдущему вопросу о невозможности спасти мир. Вы не просто умрете в нем, вы будете бесконечно умирать в нем, переживать один и тот же цикл, так как уже сотворенный кем-то мир сам по себе не может исчезнуть без остатка. — Быстро закивав, кот устало выдохнул. — Просто вы будете до бесконечности сгорать, тонуть, разрываться на части челюстями акул-убийц, зомби и так далее. Есть вопросы?
Наступила угрожающая тишина. Я, как и все остальные, просто не мог и не хотел верить в то, что все это было возможно. Понимание того, что бесконечная гибель была неотвратима, вызывало трепет и сомнение. Я, не выдержав всех навалившихся в этот момент эмоций, протянул руку вверх. Арс заметил это сразу и потому, взглянув в мою сторону, просто кивнул, как бы позволяя спросить.
— А что, — рука опустилась к земле, а глаза расширились не то в мольбе, не то в ужасе, — если я всю жизнь писал исключительно в жанре апокалипсис?
Арс не ответил сразу. Первые несколько секунд, будто бы изучая мою реакцию, он просто молчал, а затем, прикрыв глаза, спокойно ответил:
— Отработать придется все миры.
— Ха… — Нервная улыбка растянулась еще шире. Губы и руки, задрожавшие после этого ответа, дали ясно понять насколько шокировала меня эта новость. — Вы издеваетесь.