С тех пор, как я забрал Шэна и уехал в свое убежище, прошло еще несколько дней. Стоя у заднего сидения машины, я быстро перебирал вещи в сумке. Здесь находилось все необходимое для поездки на несколько дней. Запас еды, вода, одежда, некоторые медикаменты и бинты.
Погода на улице была теплой, но пасмурной. Порой порывы ветра, поднимавшиеся будто от самой земли, подхватывали с нее опавшие осенние листья, а порой и вовсе затихали, вызывая состояние глубокой тишины.
— Ноберт! — прозвучал громкий зов откуда-то со стороны дома.
Оглянувшись, я задумчиво посмотрел на порог и увидел возле него слегка склонявшегося вперед парня. Шэн, придерживаясь одной рукой за косяк, как-то тревожно смотрел прямо на меня.
Не без иронии посмотрев на это побледневшее осунувшееся лицо, я громко воскликнул:
— Неужели решил-таки встать с кровати?
Шэн не стал отвечать сразу. Оттолкнувшись от косяка, он плавно двинулся вперед. Из-за слабости его тело покачивало. Ноги дрожали, одна рука лежала на перемотанном боку. Спустившись по лестнице, парень, напоминавший из-за своей болезненности живой труп, посмотрел на меня и хрипло заговорил:
— Куда вы собираетесь?
— Хочу немного прокатиться.
— Тогда зачем вещи?
— Не знаю, что может случиться по дороге. Возможно, это затянется на несколько дней.
— То есть… — добравшись до меня, Шэн остановился. — Вы решили оставить меня одного?
От подобного вопроса я даже немного растерялся. Выражение лица этого парня выглядело даже обиженным в какой-то степени, и я совсем не понимал почему.
— Да, — спокойно отвечал я, — это так. Ты ранен, тебе лучше остаться в доме. Здесь безопасно, есть еда и вода. Сменить повязки сможешь сам.
— И вы меня не предупредили?
— Предупредил бы, но ты спал практически беспробудно.
Взгляд Шэна оставался все таким же серьезным и недовольным. Смотря на меня снизу вверх, тяжело дыша и явно пытаясь контролировать собственную дрожь, он твердо продолжал настаивать:
— А что, если бы я проснулся, и не увидел вас рядом? Что бы я подумал, если бы вы не вернулись к вечеру?
— Я оставил записку в доме.
— Но там темно и я мог просто не найти ее.
На мгновение я замолчал. Уж с этим доводом мне потягаться было сложно. Записка была оставлена мной на столе, но для человека, который был напуган и болен, найти ее в темноте было той еще задачкой.
— Ладно, — выдохнув, я устало прикрыл глаза, — соглашусь, это было слегка безответственно с моей стороны.
— Не слегка, а серьезно. — Голос Шэна становился все тверже. — Точно также, как и то, что вы силком притащили меня сюда, а Стива оставили умирать.
— Ты хочешь устроить разборки по поводу того, почему я не спас твоего друга? Спас бы, только вот он сам отказался ехать со мной.
— Это потому, что вы отказали Ванде.
— Я не мать Тереза, чтобы спасать ту, кто может меня подставить.
— Но ведь она еще не подставила Вас, так откуда Вам это известно?
Спорить было бесполезно. Вновь развернувшись к машине, я захлопнул заднюю дверь.
— В тебе говорят чувства, а не разум.
Шэн молчал и смотрел на меня с сомнением. Увидев, как я обошел машину и открыл переднюю дверцу, он явно понял, что останавливаться я не собирался. Тогда, встав прямо напротив капота, он спросил:
— Вы отправляетесь на поиски Стива?
— Нет.
— Почему?
С губ сорвался тяжкий вздох. Сев в машину, я вальяжно откинулся на спинку кресла, посмотрел на стоявшего напротив юношу и серьезно ответил:
— Потому что он либо все еще с Вандой, либо уже мертв.
Шэн приоткрыл рот, будто еще собираясь мне что-то сказать, но я, перебив его, добавил:
— И я не буду извиняться за то, что спас тебе жизнь. Сам Стив хотел этого, так что не делай его старания напрасными.
Шэн замолчал и замер, будто бы мои слова все же сумели его зацепить. Именно тогда и я, не теряя больше времени, вставил ключ в замок зажигания и повернул его. Больше ничего не говоря и даже не прощаясь, я коротко кивнул Шэну, двинул назад, а затем и вырулил вправо. Парень так и не шелохнулся. Растерянно смотря на меня, он развернулся следом за плавно уезжающей машиной и вслед подавленно спросил:
— А если я останусь совсем один? Что же мне тогда делать?
Я промолчал, потому что ответа на этот вопрос не было и у меня. Шэн мог бы выжить, оставшись в этом месте, но рано или поздно его запасы должны были кончиться. Без еды и воды выжить было бы не возможно, а это означало, что в такой ситуации оставались лишь вылазки за продуктами, которые были невероятно опасными.
Меня мало волновала возможность потери продуктов. Я знал, что сюжет должен был закончиться в течение недели, и потому мне оставалось лишь надеяться на то, что в этот раз мне как-то получится спасти этот мир или же время просто повернется вспять.
Быстро развернувшись к задним сидениям, левой рукой я подхватил с них бумажный сверток и бросил его к себе на колени. Далее, пытаясь взглядом не отрываться от извилистой неровной дороги, свободной рукой я быстро стал разворачивать карту.
«Где-то неподалеку должна находиться еще одна дорога через лес. Она более извилистая, но это не страшно. В любом случае я хочу просто узнать, насколько далеко можно продвинуться, следуя этому пути».
Внезапно из-за ямы машину наклонило вправо, а затем подбросило. От неожиданности схватившись обеими руками за руль, я снова сосредоточил все свое внимание на дороге. В принципе, мне и так было понятно в какую сторону нужно было ехать. Дорога от дома была всего одна, но в какой-то момент от нее вправо уходила тропа, и именно на нее я стал заворачивать.
«Если смогу пережить еще день, тогда это будет мой новый рекорд в этом мире. Интересно, как много людей помимо нас смогли выжить? Сколько осталось до полного уничтожения человечества и можно ли что-то с этим сделать?»
Искоса бросив взгляд на карту, валявшуюся рядом со мной на сидении, я увидел очертания леса, через который проезжал прямо в этот момент, и ту самую трассу, до которой в итоге хотел добраться. Эта карта, ранее висевшая в спальне детектива, теперь была крайне полезна для выезда из городского округа и проверки окрестностей. Я даже был рад, что наконец-то смог вспомнить о ней.
«Если так подумать, то можно ли назвать мир вообще вымершим, если исчезнут все живые? В теории мертвые-то должны остаться, а это означает уже не полное исчезновение цивилизации».
Машину раскачивало из стороны в сторону все сильнее. Дорога в этом месте была практически невыносимой из-за своих кочек и изворотливости, однако она была единственной, так что выбирать особо не приходилось.
Постепенно где-то вдалеке появились очертания небольшой поляны, а среди нее и какого-то строения. Лишь подобравшись ближе, я понял, что это был обычный жилой дом.
Надавив на педаль газа чуть сильнее, я попытался увеличить скорость, но внезапно прямо рядом с собой я заметил человеческую фигуру. Некто, выскочив из-за деревьев, бросился прямо под машину.
Вовремя среагировав, я резко затормозил. Машина остановилась и с тихим хлопком ударилась о человека. От шока я замер, а человек, сбитый мною, рухнул на землю. Сердце стучало, словно бешенное, еще какие-то несколько секунд. Затем постепенно заработало сознание, которое отчаянно пыталось понять какой безумец мог пойти на подобное и по какой причине.
Внезапно из-за капота показалась рука. Человек, поднявшийся на ноги, резко выпрямился и с полуопущенной головой посмотрел на меня. Через растрёпанные длинные волосы я видел, что набежавшей была незнакомая мне женщина. Ее побледневшее и отчего-то перепуганное лицо вызвало у меня неприятное ощущение.
Незнакомка, обойдя меня стороной, подошла ко входной двери и резко остановилась. Быстрым движением подняв руку, она будто намеренно показала мне нож и ткнула им в мою сторону. Из-за отсутствия окон я даже не мог отгородиться или отстраниться. Лезвие было так близко, что вот-вот должно было коснуться моей шеи.
— Выходи! — истошно завопила женщина. — Выходи сейчас же!
Задумчиво сощурившись, краем взгляда я посмотрел на лезвие. Наполированная отражающая поверхность вызывала самые неприятные мысли, а также массу подозрений по поводу всей этой ситуации.
Подчинившись, я приоткрыл дверь и вышел на улицу. Женщина слегка отступила, но затем вновь приблизилась ко мне, чтобы наставить на меня нож.
Неожиданно за своей спиной я услышал открытие еще одной двери в машине. Оглянувшись, я заметил маленького мальчика, наверное, лет четырнадцати, шарившего у меня в сумках на заднем сидении. Он, видимо, обнаружив что-то, быстро поднял вверх бинты и воскликнул:
— Мам, здесь есть кое-что!
Внезапно я ощутил, как лезвие ножа уткнулось мне прямо в шею. Опустив взгляд на агрессивную, и в то же время взволнованную женщину, я замер, а она воскликнула:
— Не двигайся, слышишь меня?!
— Среди вас есть раненные?
— Не раскрывай рта!
Я выдохнул. Лезвие давило все сильнее, и вместе с тем возрастала боль. Все еще смотря куда-то вниз, я заметил, как тонкая струйка крови скатилась по лезвию вниз и рухнула на землю.
— Я детектив, и я умею перевязывать раны. Позвольте осмотреть больного.
Незнакомка плотно сжала губы, а затем, быстро закачав головой, вновь начала кричать:
— Я сказала…
Быстро подняв руку, я со всей силы ударил ею по женскому запястью. Выронившая из рук оружие нападавшая инстинктивно отступила, и в тот же миг, схватив ее за запястья одной рукой, а другой подхватив нож, я быстро повалил ее к земле. Прозвучали грохот и тихий писк.
Без колебаний и размышлений, будто бы уже приученный к этому, я завел женские руки за голову, а острый нож воткнул в землю до самой рукояти. Незнакомка, шокировано уставившаяся мне в глаза, в ужасе замерла. Я же, склонившись к ее уху, зашептал:
— Судя по тому, что из ножа никто не появлялся, в доме у вас еще порядком много отражающих поверхностей, верно?
Женщина лишь ахнула. По этому тихому звуку я сразу понял, что был прав, и потому тем же шепотом добавил:
— Не бойся, я подыграю.
Выпустив женские руки, я плавно оттолкнулся от земли и начал подниматься. Женщина смотрела на меня с растерянностью, будто ничего не понимая. Я же, широко улыбаясь, невольно подумал:
«Теперь мне даже интересно».
Обернувшись, я увидел перепуганного ребенка неподалеку. Мальчишка стоял около капота, удерживая в руках почти всю сумку, что я брал с собой. Плотно прижимая ее к своей груди, он заплаканными глазами смотрел на мое строгое и, вероятно, даже суровое лицо.
— Эй, — звонко позвал я, — мальчишка, веди меня к больному. Я посмотрю, что можно сделать.
Ребенок опустил взгляд на свою мать, все еще сидевшую на земле. Пусть я и не мог видеть ее лицо в этот момент, однако мне не составляло труда представить, как она кивает в ответ, разрешая сделать то, о чем я попросил. Так, мальчик жестом и пригласил меня пройти за ним.
И все-таки ситуация казалась очень странной. Еще недавно прямо перед моими глазами мелькал нож с отражающей поверхностью, но призраки так и не появились. Это наталкивало только на одну мысль: где-то здесь должна была быть ловушка.
Проследовав за мальчишкой к дому, на самом его пороге я увидел мужчину, лежавшего на полу. Раскинув руки в стороны, этот располосованный острыми когтями человек даже еле дышал. Рядом с ним на коленях сидел еще один ребенок: девочка примерно десяти лет. Она, полностью измазанная кровью, стояла на коленях рядом с отцом и большими испуганными глазами смотрела на меня.
Ничего не говоря, я плавно подсел к раненному человеку, осмотрел его травмы и протянул руку в сторону. Мальчишка, сразу все осознавший, протянул мне сумку.
— Папа, — тихо прошептала малышка, сидевшая на коленях напротив, — папа…
Осторожно приподняв и закатав кофту мужчины, я осмотрел глубокие следы от когтей на его теле и быстро приступил к обработке. Эти раны были мне знакомы, и даже очень. Они напоминали когти собаки, и я уже даже мог представить одну зверушку, способную на такое.
Из всего того, что можно было использовать для обработки ран, у меня едва ли было что-то надежное. Бинты, перекись и обезболивающие — все, что у меня имелось с собой. Остальное частично находилось у Шэна, и частично осталось в аптечке у Стива.
Мельком приподняв взгляд на здание, я заметил, что окна во всем доме были выбиты. Осколков от них не было видно, однако некоторые кусочки от них явно могли находиться поблизости.
«Выбиты, значит… Судя по всему, они старались избавиться от всего отражающего, но не успели. Призраки должны были давно их всех прирезать, но семейка все еще жива, значит, кому-то от кого-то что-то нужно».
Усмехнувшись и снова опустив голову, я продолжил обработку ран. Мужчина молчал и даже не двигался. Он был настолько бледным и беспомощным, что это даже удручало. Мне казалось, что при такой потере крови он уже не мог выжить.
«Учитывая то, что я вытворял в этом пробуждении рядом с той покойницей, думаю, призракам нужен я. Все-таки заинтриговать я умею».
Окончательно завершив обработку ран, я забросил в сумку остатки бинтов, взял ее в руки и поднялся на ноги. Все семейство, находившееся рядом, смотрела на меня с содроганием. Я же, оглянувшись, посмотрел на полоумную мать и спокойно заявил:
— На этом все.
— Да, с-спасибо. — Женщина отступила и наклонила голову к земле, будто бы пытаясь не смотреть на меня. — И п-простите нас.
Ее дрожащий голос и заикание все больше вызывали у меня сомнение. Сравнивая это ее поведение с тем, что было, когда она держала в руках нож, я постепенно начал понимать в чем была суть. Из всего, что ее окружало, она явно боялась меня меньше.
Приблизившись к этой женщине, я положил руку на ее плечо и вновь склонился к ее уху. Она же, ощутив это, подняла голову и практически перестала дышать.
— В том направлении, откуда я ехал, находится мой дом. В нем нет ничего опасного, и сейчас там пережидает бурю мой друг. Детей на вашем месте я бы отправил туда. Шагом, бегом, как угодно.
Женщина коротко вздохнула. В этот момент ее взгляд как раз был устремлен куда-то за мою спину, где должны были находиться ее дети. От моих слов ее дрожь и неуверенность будто пропали, в глазах на мгновение блеснула надежда, а с губ сорвалось тихое:
— Да.
Опустив руку и плавно обойдя женщину, я двинулся обратно к машине. Ощущение было странным, предчувствие било тревогу, и все же я продолжал двигаться вперед.
Добравшись до машины и лишь на мгновение обернувшись, я заметил, как мать подозвала к себе детей и быстро склонилась к ним. Из-за расстояния услышать ее слова оказалось невозможно, но отчего-то я уже понимал, что именно она могла сказать.
Открыв дверцу машины, я быстро забросил внутрь нее свою сумку, сел сам и приготовился к продолжению поездки. Все семейство, кроме самого раненного, стояли рядом с домом и внимательно смотрели на меня. Как только я снова завел машину и двинулся вперед, дети, почему-то размахивая мне вслед, побежали за мной. Я надавил на газ и двинулся по дороге дальше, а дети, проскочив мимо меня, понеслись прямиком в том направлении, из которого я приехал.
Больше я даже не оглядывался. Выехав на дорогу, просто помчался подальше от этого места и старался не останавливаться. Меня терзала масса смутных сомнений. Во-первых, пугало то, как легко меня отпустили. Я все ждал, пока появятся призраки, но они как будто предпочитали наблюдать. Во-вторых, пугало то, как легко эта женщина отпустила собственных детей. Вариантов здесь было несколько: либо я ошибся и в скором времени эти чертята могли прийти в мое убежище и убить Шэна, либо вариантов у этих родителей в любом случае не было. Разве что позволить детям убежать и умереть самим.
«Даже не знаю, правильно ли я поступил…»
Тяжело вздохнув, я повернул голову вправо. Мимо меня проносились деревья, где-то в лесу щебетали птицы, но при всем этом подобная обстановка никак не вызывала умиротворения. Скорее ощущение затишья перед бурей.
«Если цель — это слежка, а не нападение, тогда понятно почему я еще жив. Вопрос только в другом: что им нужно? Хотят узнать кто я? Тогда, должно быть, маленькие чертята уже что-то подбросили в мою машину, чтобы мертвецы смогли проследовать за мной».
Не оглядываясь на задние сидения, но мысленно все-таки очень желая это сделать, я старался смотреть исключительно на дорогу. Ямы под колесами постепенно встряхивали машину, и вместе с ними я постоянно переключался на новые размышления:
«А женщина начала заикаться тогда, когда подошла к мужу. Значит, именно там находился призрак, который атаковал их и угрожал».
Впереди между деревьев показался просвет. Уже понимая, что желаемая мне трасса была где-то в паре километров, я чуть сильнее надавил на газ и с довольной улыбкой помчался дальше.
«Ну, что ж… Посмотрим, что с этим можно сделать».
Невольно взгляд упал на руль, а затем от него переместился к радио. В этот момент я и задумался над тем, что радио все еще могло работать. Конечно, машина была старая, да и сама панель-проигрыватель выглядела потрепанной, однако желание проверить догадку все же возникло. Поднеся руку к круглому переключателю, я быстро повернул его, но никаких звуков так и не услышал. Дальше, посмотрев чуть левее, я увидел и еле заметную черную кнопку. Одно касание наконец-то запустило всю систему, причем так громко, что этот противный звонкий писк сразу ударил по ушам. Вновь повернув колесико громкости, я сбавил звук и стал прислушиваться. На той волне, к которой я подключился, были слышны лишь помехи, поэтому я постепенно стал перебирать одну волну за другой.
В какой-то момент сквозь шипение и писк на одной из частот стали различимы слова. Остановившись на этой волне, я схватился обеими руками за руль и просто начал ждать. Голос что-то говорил и говорил, сначала тихо, затем чуть громче, а затем стала слышна и отчетливая речь.
— С вами Джек, — уверенно, но даже как-то устало говорил незнакомец. — Я вещаю из подвала своего дома, в кромешной темноте и полном одиночестве. Шел пятый день ада во всем мире. Число людей стремительно уменьшается, и в данный момент нет никакой информации со стороны властей. Возможно, все в правительстве уже были убиты.
Прислушиваясь к этому голосу и, невольно соглашаясь с ним, я закивал. Если целью мертвецов была месть, тогда уничтожение власти как главного противника было самым надежным и логичным планом. Этим объяснялось и то, почему уничтожение мира проходило так спокойно, без особого сопротивления.
— Не знаю, — продолжал голос, — как долго еще смогу продержаться. Сейчас у меня нет ни еды, ни воды. На поверхности повсюду окна и зеркала, выйти я все равно не смогу.
Впереди наконец-то показалась дорога. Выехав на нее, я наконец-то смог увеличить скорость до максимума и быстро помчаться вперед. В округе не было ни одной машины. Казалось, что до этой зоны просто ни один автомобиль не смог выехать.
— Хотел бы сказать, что не боюсь, — говоривший был все более и более удрученным, и это было понятно по его голосу, — но на самом деле мне очень страшно. Кажется, еще немного и я сойду с ума. Если вы слышите меня, и, если у вас есть возможность ответить мне через другую волну, тогда, пожалуйста, дайте мне шанс осознать, что я не единственный выживший.
— Бедолага… — вслух протянул я. — Я бы на его месте тоже страдал.
Впереди показались очертания какого-то строения. Присмотревшись к нему, я недоверчиво сощурился, а затем и вовсе нажал на тормоз. Из-за того, как резко я это сделал, машина остановилась еще не сразу. С противным писком она проскользила вперед и практически встала на дыбы. Я же, в ужасе и непонимании смотря вперед, замер.
— А это что еще такое?
Крепко впиваясь руками в руль, я смотрел на заправку. Ту самую заправку, которую уже должен был проехать давным-давно. Повернув голову к соседнему сидению, на котором валялась карта, я быстро подхватил ее и стал рассматривать. Судя по ней, двигался я верно, в обход главной трассы и самой заправки, однако оказался я все равно именно здесь, будто бы что-то не давало мне пропустить это место.
— Здесь не должно быть заправки. — Опустив руки с картой, я тяжело выдохнул и посмотрел вперед. — Только не та же самая. Я же должен был ее проехать.
Все больше чувствуя напряжение, я быстро открыл дверь и выскочил на улицу. Приближаться к заправке мне не хотелось совершенно, однако и обогнуть ее, как оказалось, я не мог. Очертания этого строения были один в один, как у того, возле которого умер Стив. Здесь же виднелись следы от поджога, что говорило о возможной гибели главного героя к этому моменту.
— Я должен был выехать к другой трассе, но меня вернуло сюда? — Приложив руку ко лбу, я резко развернулся вокруг себя. — Что же это получается? Мир не достроил те локации, которые я не описывал в сюжете? Или же я не могу пропустить это место, так как в сюжете Ноберт Гастон застал начало ада именно на этой заправке? Ничего не понимаю.
Быстро обернувшись к машине, неожиданно я заметил рядом с ней уже знакомую мне покойницу с собачкой. Это частично гнилое, частично разодранное зверем создание, явно улыбалось при виде меня. Она держала собаку на поводке, пока та лишь спокойно смотрела на меня.
— А вы что об этом думаете? — я, указав на заправку, пожал плечами. — Вам не кажется это странным?
Женщина-призрак сначала удивилась, а затем вновь улыбнулась. Она отрицательно покачала головой, будто бы давая понять, что ей не понятно то, о чем я говорю. Приподняв руку, покойница указала на меня, и я сразу понял, что она хотела сказать.
— Это я странный? — Положив руку на сердце, я удивленно отступил. — Неужели? Не ожидал от тебя подобное услышать.
Женщина-призрак, стояла не шелохнувшись. Ее взгляд был изучающим, будто бы она видела перед собой диковинное животное, и в какой-то степени я ее понимал. Все-таки это я умудрился привлечь внимание беспардонными вопросами.
Улыбнувшись, с полным спокойствием и умиротворением я спросил:
— Куда вы спрятали зеркало? Я готов войти в ваш мир для того, чтобы поговорить. Судя по всему, это вам и нужно.
Покойница сощурилась. Теперь она посмотрела на меня с некоторой опаской, будто бы я пытался что-то затевать.
Немного погодя, она указала рукой на машину, а именно на задние сидения, и отступила. Я, быстро все осознав, приблизился к ней, открыл дверцу машины и заглянул внутрь. Там, помимо разбросанных на сидениях вещей, лежало одно круглое зеркальце в самом углу. Заметив это, я наклонился, схватил его и коснулся рукой самого стекла.
Перед глазами помутнело мгновенно. Обстановка начала сменяться, и я ощутил это самой кожей, когда повеяло прохладой. Услышав неподалеку от себя стук каблуков, я быстро открыл глаза и оглянулся.
Напротив меня стояла та самая женщина-призрак в легком длинном платье. Она, улыбаясь, смотрела на меня сверху-вниз, и в этот момент она выглядела привлекательно.
— Мне кажется, — недоверчиво нахмурившись, я начал подниматься, — или ты меня преследуешь? Неужели я настолько понравился?
Покойница усмехнулась. Отступив, она завела руки за спину и с иронией в голосе ответила:
— Ты первый, кто посмотрел на меня с той стороны зеркала и увидел не просто облик жившей когда-то Оливии Макмилан. А еще ты знал о том, как я умерла. Это заинтриговало. По крайней мере, я подумала, что ты стоишь того, чтобы убить тебя эффектно.
— А… — Я начал улыбаться также широко и зловеще, как и она сама. — Ну, это мы любим. Меня уже душили, раздирали, прокалывали зонтом, да и вообще, чего только не делали.
— Ты немного сумасшедший верно?
— А адекватный человек бы зашел к вам в гости?
Внезапно со стороны прозвучал посторонний мужской голос:
— Определённо нет.
Я, оглянувшись, наконец-то обратил внимание на обстановку. Место, в котором мы оказались, было тем самым прибежищем призраков, которое так сильно напоминало настоящий город. Вокруг меня, выглядывая из окон или просто толпясь в переулках, стояли души мертвых. А с той стороны, откуда прозвучал этот голос, шел мужчина, с широким сердцевидным лицом и рваным шрамом на груди, выглядывающим из-под расстегнутой рубашки. Тот самый, которого ранее я видел исключительно в облике скульптуры.
— Так, — на губах появилась улыбка, — ты все-таки существуешь…