По отвесной крепостной стене ползли четверо. Все они выглядели одинаково, и даже рост и комплекция у них были схожи. Лазутчики были одеты в абсолютно черные длинные плащи, а их лица скрывали маски, сделанные из черепов вульфенов. Несмотря на то, что стены были абсолютно гладкими, неизвестным это нисколько не мешало. Мощные дуновения штормового ветра и стена снега не доставляли им особого дискомфорта. Убийцы Молинара выполняли очередной заказ. Их целью был граф королевства Кадрейн, который был назначен регентом для своего подрастающего племянника, оставшегося без родителей. После этого не очень бедная, но держащаяся на плаву страна стремительно пошла ко дну. Десятки новых налогов душили не только простых жителей, но и некоторых дворян, которые отказывались помогать графу. К тому же было введено множество новых законов, за нарушение большинства из которых полагалась смертная казнь. Сам же регент вел праздную жизнь и лишь иногда выходил из своего укрепленного замка. А для своей охраны он пригласил частную армию наемников. Было не важно, кто заказал столь недальновидного правителя, простой люд, соединивший все деньги, что у них остались, или же разозленные дворяне, которых обделили при разделе власти, но заказ на его голову принял «Кровавый Оскал». Граф позаботился о своей безопасности. Он занял замок королевской семьи, расположенный высоко в горах на северной окраине страны, и наводнил его лучшими из нанятых людей. Однако все это было бесполезно. Ни один из постовых так и не заметил проникновения целого отряда убийц. А ведь они даже магию не использовали в тот момент. Найти покои в которых жил граф было не сложно. Чем ближе был регент, тем богаче становилось убранство. Хозяин этого места украшал коридоры, по которым он передвигался чаще всего, самыми дорогими произведениями искусства. Расставленная повсеместно охрана не могла ничего противопоставить подготовленным убийцам. Они умирали, не издав ни единого шороха. Наконец, спустя несколько минутпоисков, группа убийц остановилась у больших дверей в банкетный зал, где должен был находиться граф. Используя заклинание «Шаг сквозь тень» все четверо лазутчиков оказались внутри. Вот только вся работа была уже выполнена за них. Охрана, прислуга, приглашенные на пир дворяне, и сам граф были убиты различными способами. Странно, что стоявшая сразу за дверью охрана ничего не услышала.
— Похоже, нас опередили, господин Куори. — подытожил после тщательного осмотра места побоища один из убийц.
— Вижу, что опередили. — ответил Иликан, снимая свою маску. Седина уже коснулась его шерсти в некоторых местах, чего не было при встрече с капитаном Вечных стражей и его группы. Слишком многое он узнал, слишком многое пришлось совершить ради блага клана. Взмах его руки послал в тело графа и нескольких рядом лежащих дворян метательные ножи, пронзив глаз и выйдя из затылка каждой цели. Глава «Кровавого Оскала» удостоверялся в их смерти.
— Тела свежие, кровь даже свернуться еще не успела. — сообщил второй убийца, осматривавший тела. — Все случилось пару минут назад.
— Я знаю. — ответил Иликан. — Более того, те, кто их убил, еще тут. Выходите, не стесняйтесь.
С едва слышимым шорохом из теней убитых охранников и прислуги показались двадцать воинов в легких черных пластинчатых доспехах, и в белых масках без прорезей. Большинство из них были вооружены длинными ножами, с едва заметными следами синеватого яда на лезвиях. Но было тут и несколько лучников, занявших различные позиции так, чтобы не терять из виду группу «Кровавого Оскала» в любой ситуации. Иликан и его люди были окружены со всех сторон, и внимательно осматривались, пытаясь найти вход из сложившейся ситуации.
— По какому праву «Темный рассвет» пытается отобрать контракт у моего клана? — спокойно спросил эйзак.
— Мы здес-с-сь не за этим Иликан. — один из неизвестных вышел вперед, снимая с себя маску. Под ней оказался крысолюд с ониксово черной шерстью и маленькими красными глазами. Сам он был низкого роста и, казалось, постоянно горбился. — С-с-совет с-с-старейшин Молинара обес-с-спокоен тем, что недавно нес-с-сколько членов раз-з-зличных кланов пропали без-з-звести или умерли при с-с-странных обс-с-стоятельствах. Все улики против тебя, предатель! Один из моих подчиненных выжил, и рас-с-сказал о твоих преступлениях. Есть что с-с-сказать в свое оправдание?
Убийцы «Кровавого оскала», услышав эту новость, не пошевелили ни одним мускулом. Да, обвинения против их господина были выдвинуты очень серьезные, и грозили ему смертным приговором, вот только сказать еще не значит доказать. К тому же выгода клана всегда была выше судьбы Молинара. Сама страна убийц существовала скорее как объединение самых могущественных личностей в этом деле. В случае, если какое-то королевство объявляло охоту на членов конкретного клана, в правящей верхушке могли быстро начаться несчастные случаи, самоубийства и внутренние конфликты, буквально за ночь приводящие её боеспособность и экономическую независимость в негодность. Доходило до того, что в стране-агрессоре могли остаться лишь крестьяне и городские стражники, тогда как весь высший класс полностью изничтожался. Стоит ли говорить, что желание избавиться от наемных убийц в своей стране у всех государств быстро испарилось. Когда Молинар только образовывался, три сильнейших клана подписали свод правил, который должен был сохранять спокойствие и сотрудничество между ними. Вот только каждый клан всегда ставил свое процветание выше интересов страны, но нарушать свод никто не смел. Ведь это могло привести к конфликту с другими главенствующими силами, что было никому не нужно. И именно в таком сейчас и обвиняли главу «Кровавого оскала».
— Довольно странно, что обезглавленные тела смогли тебе что-то рассказать. — спокойно признал преступление Иликан, чем ошарашил своих подчиненных. — Я был очень осторожен, чтобы ни один из предателей, виновных в нападении на господина Брона, не ушел от ответственности. Ведь они первыми нарушили законы свода, пытаясь убить правителя, избранного советом старейшин. Кстати, твой отец, Эберс, был одним из тех, кто атаковал господина в тот роковой день.
— С-с-старик жив? Он ведь пропал пятьдес-с-сят лет назад. — удивился глава «Темного рассвета». — Как ты вообще с-с-смеешь ос-с-скорблять память о моем отце и господине? Вс-с-се это ложь!
— Думай как знаешь, однако за предательство, твой клан понесет наказание. — все так же спокойно и даже по отечески заботливым голосом, ответил Иликан. — По приказу господина Брона, верховного правителя Молинара, старейшины «Темного рассвета» будут казнены за измену. Всех виновных в «Полуночной Вороне» уже настигла рука правосудия.
— Еще посмотрим, кто из нас будет висеть на стене этой крепости. — Эберс был в такой ярости, что даже дефект его речи куда-то пропал. — Убить всех.
Все белые маски бросились в атаку, выпуская стрелы, используя заклинания и метая ножи в убийц «Кровавого оскала». Подчиненные Иликана готовились принять бой, из которого они не могли выйти победителями, однако сам глава был совершенно спокоен. От его снисходительной улыбки у Эберса пошли мурашки по всему телу. Он никогда никого не боялся с тех пор, как убил своего брата и занял место отца. Десятки раз он сражался с превосходящими его противниками, и каждый раз выходил победителем, но отчего-то смотря на безмятежность этого эйзака, его голову не покидал страх. Все его естество твердило ему — шансов на победу нет. И вскоре он понял, что его опасения не беспочвенны.
Пять черных магических кругов поднялись из тени Иликана, образуя сложную печать. Сотни символов складывались в витиеватые тексты, чтобы мгновение спустя снова перестроиться. Все это произошло за один удар сердца, а в следующую секунду поверхности вокруг подчиненных Эберса пришли в движение. Собственные тени начали оплетать убийц в белых масках, сковывая их движения и нанося чудовищные травмы, когда хозяева пытались сопротивляться. Они были словно освободившиеся после долгого заточения рабы, стремящиеся посадить своих истязателей на свое место. Когда тень покрывала убийцу полностью, то мгновенно втягивалась в саму себя, не оставляя ни единого следа на земле. Двадцать профессионалов исчезли в агонии и отчаянии. Такова была сила заклинания «Поглощение», изучить которое смогли лишь несколько убийц, за всю историю существования Магии Тьмы.
— Невозможно! Откуда у тебя такая сила? — Эберс, оставшись единственным выжившим, был в панике. Весь план, который готовился несколько месяцев пошел коту под хвост. Теперь он из охотника превратился в добычу, и кроме как бежать ему ничего не оставалось. Вот только позволят ли ему сбежать.
— Сегодня я исполню волю моего господина. — тихо сказал Иликан.
— Этот старый маразматик не мог выжить! — в отчаянии вопил глава «Темного рассвета», стараясь выиграть себе время на разработку плана побега. — Я был там! После всего того, что было использовано против него, не выживают!
— Ты прав, господина больше нет с нами, но его последняя воля дошла до нас пятьдесят лет спустя. После твоей смерти совету старейшин Молинара будут представлены доказательства вашего предательства. А теперь, пора заканчивать.
Крысолюд спешно отползал назад перед приближающимся Иликаном, доставшим свои боевые когти из теней. В голове проносились десятки способов спасения, но каждый из них сулил лишь отсрочку. Все говорило о том, что его жизнь прервется здесь. Пока пол в центре зала не взорвался. Стоявших там подчиненных Иликана разметало по сторонам, неслабо приложив о стены. А из образовавшейся дыры выпрыгнули два силуэта, закованных в странную сплошную серебряную броню, с видневшимися в некоторых местах канатами мышц, испускающих голубое сияние. Маска и шлем, казалось, были одним целым. Словно этих воинов окунули в раскаленный металл, и уже по мере остывания придавали им форму брони. Но, несмотря на всю казавшуюся монолитность, они ловко и свободно двигались. Сверху шлем украшал синий гребень из тонких волосков. По всей видимости, они тоже были металлическими. Один из прибывших воинов использовал в качестве оружия двуручный фламберг, в то время как второй был вооружен двумя каплевидными щитами, с остро заточенной кромкой. Иликану хватило лишь одного взгляда на них, чтобы понять — это очень опасные противники.
— Роб, ваша задача изменилась. — тихо, стараясь не привлекать внимания новоприбывших, сказал эйзак одному из подчиненных лежащих рядом с ним. Удачно его отбросило ударной волной. — Вернитесь в клан любой ценой. Чтобы не случилось, вы должны выбраться.
— Мы останемся с вами, господин. — возразил приходящий в себя убийца.
— Вы им не соперники. С одним мы, может быть, и справились все вместе, но вот с двумя…
— Значит, он все-таки не послушал меня! — раздался из-за спины Иликана радостный крик Эберса. Увидев неизвестных воинов, он сразу воспрял духом и чуть ли не плясал от счастья. — Теперь тебе конец, урод волосатый. Думаю, пора вас покинуть. Прощай, Иликан. Не думаю, что мы когда-нибудь увидимся вновь.
Глава «Темного рассвета» растворился в ближайшей тени, а попытку одного из убийц его остановить прервал эйзак, внимательно наблюдающий за новоприбывшими. Те в свою очередь заметили, что они тут не одни.
— Как же давно я не сражался с Молинаровцами. — голос бойца с фламбергом был очень скрипучим. Словно несколько ржавых железок вращались в старом механизме. — Надеюсь, вы не разочаруете меня. Я уже три сотни лет никуда не выбирался. Хочется настоящего боя. Кошак, я смотрю ты тут самый сильный! Если сможешь одолеть меня, то так и быть я отпущу тебя.
— А что на это скажет твой напарник? — уточнил Иликан.
— А вот за него я говорить не буду. — из под маски раздался смешок, после которого фламберг был поднят в боевое положение. — Сегодня еще на одного убийцу станет меньше.
— Это мы еще посмотрим. — огрызнулся Иликан, рядом с которым уже стояло пять его точных копий.
Боец со щитами лишь устало вздохнул, приготавливаясь к бою.