Новый мир. № 12, 2002 - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 5
Анатолий КобенковОткуда свет…
Кобенков Анатолий Иванович родился в 1948 году в Хабаровске. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького. Автор нескольких стихотворных сборников, выходивших в Сибири и в Москве. Организатор ежегодного Международного фестиваля поэзии на Байкале.
* * *
И рот разверст, и уши,и сердце вразнобой —для ласточки заблудшейи тучки приблудной.Прекрасно песнопенье,решившееся в прытьземное тяготеньенебесным перебить.И что бывает лучшеземного, но слегка —при ласточке и тучкелетящего стиха!А от приблудной склоки —и в глаз она, и в бровь —загустевают строки,и легкие, и кровь…* * *
…И если вышло так, что выпала дорога,а между тем из рук не выпало перо —куда мы денемся от грозных грез Ван Гога,фонариков Сёра и пятен Писсарро?И впрямь — куда ни глянь — где пляшут или пашут,где от дождя бегут или бегут под дождь —Винсент, Камиль и Жорж нам кисточками машут,куда ни поглядишь — Винсент, Камиль и Жорж.И мы вострим глаза и навостряем уши:о чем шепнул Винсент, что Жорж недосказал,что молвил нам Камиль? — и бродим, им послушны… —не так ли Мельхиор, Каспар и Бальтазар,разделавшись с вином и не доевши рыбы,взглянули в небеса и, мудростью очейиз миллиона звезд единственную выбрав,послушали ее и привязались к ней?* * *
Рыночных корпорацийзамаргинальный пыл,телекоммуникацийярмарочный распил…Выйти из телебитвы,вдох задержавши, сдутьс крылышек предмолитвылипкую телесуть,пораспугать с разбегапоналомавших дровбуковок Гутенберга,мошек и комаров,и как с твоей пеленкоймать обошлась — порватьвидимое — печенкой,кровушкой угадать,где он, животворящийдушу и слово, чрезангела говорящийпредноосферный срез…Два человека
Из наставлений Варваре
Человек поющий всегда красивейчеловека думающего. Взгляните —если первый, выбравшийся от Вакха,от вина тяжелей виноградной кисти,то зато при песне пушинки легче:волооки сердце его и губы,волооки печень его и ребра,разве только ноги его безглазы,но зато по сути своей вакхичны.А теперь поющего мы оставим,чтобы вздрогнуть, думающего наблюдая:он сидит, набычившись, вроде Зевса,перепуган мыслию, будто крысой,в ожидании светлой мысли мрачен,в ожидании чудной мысли страшен…Если уж по правде, то мне милеечеловек поющий — предпочитаюне Сократа думающего — Орфея,перебравшего лиру — по влажным струнам, —будто мы перебрали с тобой землянику,отчего все сущее — землянично,то есть мы с тобою, а с нами — мамаи Сократ, который еще не знает,что поющий прекрасен, ибо вакхичен,а еще — орфеен и земляничен…* * *
…Сбить разлуку, лечь на дно,вскрикнуть из-за телеграммы…Всякий раз — когда темно —быть фонариком для мамы.Кроме точки и тире,Ничего не выдать строчке.На морозе в декабреВарежкою быть при дочке.Как в февраль из января,выбегать во двор из спячкии, с собачкой говоря,быть на уровне собачки.Темнота
Люди похожи на тех, к кому —во сне или в жизни — они приходят:пекарь — на булку, щипач — на тюрьму,огурцеводка — на огородик,кошка — на кошку, стихи — на стихи,бабка — на дедку, а море — на сушу…Все мы походим на те пустяки,которым где рот отворяем, где — душу;в принципе, если подумать, всевсё получают не с бухты-барахты:коли как следует о росепоразмышлять, то уже не тракторили трава, а скорее тыстанешь на солнышке переливаться…Впрочем, здесь более темноты,нежели света, а коль разбиратьсяв свете, то сущность его нечиста:как он, бессовестный, отступает,когда сочинившая нас темнотана нас права свои предъявляет!* * *
У Андрея — куда ни пойдет он — Пушкин,у Ильи — куда ни посмотрит — Блок,у тебя Шопен не сходит с вертушки —с позапрошлого года и царь, и бог…Все при ком-то — молятся на кого-то,все кого-то слушаются, а я,как школяр при правилах, — при заботах,к бытию не дотягиваюсь из жития.Но при этом мне холодно или жарко,высоко, просторно, а иногдамне не спится: Андрюшу, Илюшу жалко, —и тогда я еду в их города,нахожу дома их, и потому чтораздается в комнатах их звонок,мой Андрюша думает: это Пушкин,а Илюша думает: это Блок…* * *
Я устал, я путаю имена их:Аполлон Случевский? Оскар Минаев?Велимир Крученых? Антон Случевский?Ариадна Мориц? — и если честно,кто воскликнул «Чу!» и слезы не вытер —Афанасий Фруг иль Семен Никитин?Кто позвал с утра, кто под вечер кликнул,кто мне пробкой хлопнул, калиткой скрипнул,перевел часы да помял корону,позвонил жене, а потом — Харону?Я уже не вспомню, кто преж Катуллаподпилил мой разум, как ножку стула,кто допреж Гомера и Марциаллаговорил, что «Инбер здесь не стояло»?..Я, конечно, мог бы припомнить имятех, кто сердце мне выбил, кто душу вынул,но зачем, коль сердце мое — игрушка,а душа — бродяжка и побирушка?* * *
Вы скажете: темно,темнее не бывает,при том, что ни вино,ни жизнь не убывает.Вы скажете: пора —и не пойдете дальше.Но долог бег пера,а крови — еще дольше.Вы скажете, что нети не бывало Бога,тогда — откуда свет,к кому — тогда — дорога?