В оставшиеся два дня в библиотеке ничего существенного не нашлось. Ни описания слабых мест Орды — именно самой Орды, а не ее составляющих — ни хотя бы намеков на то, как исполины смогли ее победить. Райз склонялся к тому, что в последний момент те обнаружили какое-то оружие, способ, которым смогли одержать победу. И обнаружили, вероятнее всего, случайно, так как по всем признакам исполинов должны были истребить за считанные недели.
Райз хотел поговорить с Карой, расспросить, что ей известно, но на следующий же день после устроенного Братством раута ее снова отправили на задание.
Регрор воспринял известие о том, что Енкарты оставляют город совершенно спокойно, даже безразлично. Райз не ждал, что тот расстроится, скорее наоборот — порадуется, что в отделении наконец перестанут торчать посторонние. Но оказалось, что тому и вовсе не было дела.
А вот Гримли прощался со своими постояльцами едва ли не со слезами на глазах: называл лучшими клиентами, нахваливал гривов и пытался выяснить, когда господины Енкарты снова пожалуют в Руферон. Но возвращения в планах не было.
Вновь оказавшись под палящим солнцем, Райз чувствовал себя странно. С одной стороны он давно ждал дня, когда сможет распрощаться с четырьмя стенами; с другой же, в четырех стенах было не так жарко.
Они направлялись на юго-запад. Как и сказал Фелис, им нужно было осваиваться с силами и с миром вокруг, и единственной зацепкой, за которую они могли взяться без особого риска, было выслеживание цепочки тварей-разведчиков. Рано или поздно она должна была привести их к самому первому звену, которое должно знать куда больше, чем прислужники, а, возможно, и держать непосредственную связь с Ордой. И пусть первое звено вряд ли окажется рядовым противником, до него еще нужно было добраться.
Перспектива пропустить через себя еще невесть сколько жизней кровожадных тварей Къярта мало радовала — его неудовольствие было очевидно еще до того, как Райз описал ему дальнейший план. Но никто им не обещал легкой прогулки, и парень это понимал.
На то, чтобы добраться к границе леса, в котором находилось гнездо, место рождения сожравших Стева тварей, понадобилось пять дней. В какой-то момент Райз начал думать, что они идут не туда. Вместо того, чтобы вернуться к гнезду у поместья Фелиса и идти путем, которым пришли хищники, Къярт несколько часов просидел над картой, и, руководствуясь описанием ландшафта и воспоминаниями твари, рассчитал координаты расположения гнезда. Райз сомневался, что вычисленная точка окажется верной, но оспаривать идею не стал. Не так часто Къярт проявлял инициативу, чтобы рубить ее на корню. Да и Райзу было любопытно, каково это — полагаться на чьи-то решения, кроме своих собственных.
На четвертый день пути под палящим солнцем, которому по расчетам следовало стать последним, Райз уже собирался озвучить мысль, что лучше бы им вернуться к первому гнезду и начать оттуда, когда Къярт узнал местность. И чем дальше они продвигались, тем больше тот убеждался, что расчет верный.
Они подошли к лесу на закате. Определить точку входа не составило особого труда: Къярт сразу же указал на гигантский дуб, растущий на границе леса. Под ним и остановились на ночлег чтобы не идти на охоту в сумерках, тем более когда до гнезда оставалась пара часов езды.
В этот вечер гривы остались без охоты. В том, что они справятся с любой тварью сомнений не было, но Къярту нужны были целые останки, чтобы по ним отыскать душу, а не переваренные в желудке грива и вышедшие испражнениями.
Райз опасался, что Клык сорвется с привязи и самовольно убежит в лес, но тот только смотрел на него зверем и рычал, когда из леса доносилось уханье совы. Коготь же недовольства не выражал: в полуденный привал на берегу реки он на месте не сидел, и теперь от его пасти несло рыбьими потрохами.
То ли маячащий впереди призыв кровожадных тварей, то ли то, что сегодня немного спала жара, а на ночлег они остановились раньше, чем обычно, и оттого Къярт не так вымотался, вокруг него стал расползаться серебристый туман. А может, просто пришло время «хандры».
В прошлый раз, на вечере в ратуше, он не стал выяснять причину дурного настроения своего напарника. Одного того, что он обратил на это внимание, хватило, чтобы теперь Къярт изо всех сил старался контролировать себя. Но эмоции — не мимика. Их не получится вот так взять и заткнуть, особенно, если прежде не наловчился это делать. Да даже если и наловчился, игнорировать — не то же самое, что отключить. Во всяком случае, для полученного от Фелиса дара. Жаль, Райз не видел своей энергии духа, чтобы узнать это наверняка.
Но вечно так продолжаться не могло. Тем более распространяющаяся теперь импульсами энергия раздражала еще больше, чем прежде, когда растекалась медленно и плавно, словно пролитое подсолнечное масло.
— Не проще ли поговорить? — Райз скомкал обертку из-под сыра и бросил в огонь.
Къярт посмотрел на него с вопросом в глазах. Что-что, а изображать неведение у него получалось очень даже неплохо.
— Попытку я, конечно, оценил, но тебе не от меня надо прятаться, а с самим собой разобраться.
Къярт молчал. Не спорил, не отрицал, даже больше не делал вид, что не понимает, о чем речь, что с самого начала было проигрышной затеей. Он застыл, словно зверь, которому хватило ума осознать, что чем больше бьешся в петле, тем сильнее она затягивается.
Райз хмыкнул.
— Просто мне подумалось, что если бы я оказался на твоем месте, — начал он в ответ на еще один вопросительный взгляд, — и кто-то вот так бы мог видеть все, что у меня творится в душе, то день на третий я уже придушил бы его.
— Нельзя, — Къярт покачал головой. — Сначала нужно разобраться с Ордой.
— Согласен, придется подождать до этого момента, — сквозь смех произнес Райз.
— Да. Придется.
— Ладно тебе. Просто скажи, в чем дело, и посмотрим, что с этим можно сделать.
— Это мое дело. Как ты и сказал: ты и так видишь слишком много. А детали я, пожалуй, придержу при себе. Раз тебе это так мешает, но ты никак не можешь сдержать свою силу, чтобы не видеть энергию духа — смирись.
Къярт пожал плечами и добавил:
— Я же как-то смирился с твоей осведомленностью и даже не высказываю претензий.
— Как скажешь, Къярт, — Райз усмехнулся и облокотился на шкуру, расстеленную на траве.
А он недооценил, насколько его умения досаждают парню. Признаться, он и не рассматривал их как источник проблем. Но понять Къярта можно было. И это еще ему повезло не родиться в Огнедоле. Существование ментальных магов основательно подпортило бы ему жизнь.
Лес вздрогнул от выстрела; в небо поднялась стая птиц.
— В каждом здешнем лесу устраивают стрельбу или только в тех, рядом с которыми мы останавливаемся? — вопрос Райза утонул в грохоте выстрелов последовавших за первым. — Что-то не похоже на охоту, — и снова дробящие воздух хлопки. — Да чтоб его!
Седлать гривов было некогда. Райх схватил кобуру с револьвером и, заскочив на спину Клыка, едва успел подумать о том, что тот наверняка скинет его у ближайшего куста, как грив с рыком сорвался с места.
Изо всех сил сжав ходящие ходуном бока и вцепившись в шерсть на загривке Клыка, Райз гадал, кто из них — он или Къярт — первым окажется на земле. Благо, этот лес был не такой густой, как под Руфероном, в котором они устраивали скачки. Для гривов передвижение карьером по чаще не вызывало каких-либо неудобств: достаточно юркие, чтобы не врезаться в деревья, с реакцией и зрением, которое позволяло не попадать лапами в норы, и в меру тяжелые, чтобы проламывать на инерции заросли, если того желала гривья душа. Их же всадникам оставалось только прижиматься к шее и надеяться не слететь на очередном внезапном прыжке в сторону. Без седла это становилось не самой тривиальной задачей.
Выстрелы раздавались все ближе, и вскоре впереди появились смешавшиеся клубы синего и рыжего духа, дрожащие огни факелов и мечущиеся в их свете силуэты: человеческие и не только.
Райз не стал дожидаться, пока Клык сбросит его, и сам спрыгнул со спины грива, перекатился по земле и выстрелил прежде, чем тварь цапнула бы его за руку — точно такая же тварь, чье гнездо они зачистили в первый день пути в Руферон.
Но в этом лесу их было куда больше, чем две. Они учуяли приближение гривов, и та, которую застрелил Райз, оказалась единственной, которая не взобралась на дерево. Остальные же — Райз насчитал по меньшей мере шесть мелькающих в ветвях теней — заняли безопасную позицию и теперь выбирали удобный момент для нападения. И Клык им его предоставил.
Он бросился на дерево, чтобы ухватить взбирающуюся наверх тварь, как на его спину кинулись сразу трое. Прежде чем Райз успел что-либо предпринять, твари завизжали и упали на землю, где тут же угодили под лапы и зубы грива. Шерсть на его спине не просто вздыбилась, а собралась в иглы, словно у ежа. От мысли, что Клык в любой момент мог провернуть этот номер с ним, передернуло. Похоже, грив относился к нему куда с большим расположением, чем Райз полагал.
Оставшихся в живых трех тварей пристрелил Къярт. В присутствии гривов они не решились спускаться с деревьев и превратились в легкую мишень.
— И снова мы там, откуда начали, — глядя на спасенных любителей ночных прогулок по лесу, Райз улыбался, хоть ему было совсем не до веселья.
Он переглянулся с Къяртом, которому удалось остаться верхом на Когте, и вновь посмотрел на Вильму. В этот раз она попала в неприятности не одна, а со всей компанией. Под, долговязый и рыжий мальчишка — все, как один, застыли на месте и смотрели на явившуюся к ним подмогу в смешении чувств; бритоголовый же сидел на земле за их спинами и прижимал руку к плечу.
— Собачье дерьмо, — прохрипел он, и его голос подействовал на четверку более, чем отрезвляюще.
Вильма с Подом бросились к нему, двое остальных — к рюкзакам, которые побросали среди деревьев.
— Дерьмо, какое же дерьмо, — бритоголовый, Хаук, завалился на подставленное Подом плечо, а его рука, зажимающая шею, ослабла, и из под пальцев хлынула кровь.
— Осмельд, бинты! В моей сумке, живо! — Вильма убрала руку Хаука и сама зажала рану.
Зажимать нужно было много. Тварь не просто разорвала артерию, но и вырвала кусок мяса, возможно, повредила ключицу.
— Ну что ты там возишься, а?! — окликнул парня Под.
— Вот, держи, — оставшийся рядом с ними долговязый стянул рубашку, скрутил ее и протянул Вильме.
— Дерьмо, — прошипел Хаук, когда Вильма снова зажала рану.
— Помолчи, — нервно бросила она.
Вокруг разлилось слишком много синевы. Парня же, таки отыскавшего в сумке бинты, окружало горчичное облако, и, потянувшись к нему, Райз ощутил бьющую того дрожь. Паника. Осмельда охватила паника, и, хоть ей и следовало походить на страх, ее воздействие оказалось совершенно иным.
В отличие от парня остальные сохраняли самообладание, хотя толку от этого все равно было немного. Райз обернулся, покосился на Клыка, самозабвенно хрустящего костями его законной добычи, и снова посмотрел на Вильму. Сколько бы она ни зажимала рану, чтобы ни делала, в текущих условиях ту не очистить от занесенного клыками трупного яд. Разве что вырезать все. Но учитывая место укуса, можно сразу отрезать голову — все равно результат будет тот же.
— Я…, — начал было Къярт, но Райз тут же прервал его.
— Къярт, — предупреждающе произнес он и покачал головой, хоть и знал, что от этого пользы ровно столько же, сколько и от действий Вильмы.
— Я помогу, — твердо закончил Къярт и спрыгнул на землю.
Избавившись от контроля, Коготь тут же потянулся в сторону Хаука, но Къярт преградил ему путь.
— Даже не думай, — он стянул с левой руки перчатку. — Понял меня?
Коготь понял. Опустив голову, он отступил, посмотрел по сторонам, в один прыжок оказался рядом с застреленной Райзом тварью, схватил ее и утащил в темноту.
Къярт достал из кармана стержень для нанесения печатей. Он прихватил парочку из поместья Фелиса, как и несколько флаконов с обогащенными эссенцией жизни чернилами, а один из них и вовсе постоянно таскал с собой — даже когда они планировали провести весь день в библиотеке и не ходить никуда дальше лавки булочника в конце улицы.
Все, кроме Хаука — ему уж точно было не до этого — посмотрели на подошедшего Къярта с вопросом в глазах: действительно ли он собирается сделать то, о чем они думали? Горе-охотники на нечисть определенно знали, зачем ему понадобился стержень.
— Нужно очистить кожу вокруг раны от крови и сохранять ее чистой, чтобы я мог нанести печать, — произнес Къярт.
— Офрен, бурдюк в моей сумке, — Под поднялся на ноги, придерживая Хаука за плечо, и встал рядом с Вильмой. — Давай лучше я, Виль.
Женщина кивнула и, подождав, пока Под зажмет рану Хаука вместо нее, заняла его прежнее место. Долговязый Офрен принес бурдюк.
Когда рубашку Хаука срезали, а с груди, спины и плеча вытерли потеки крови, Къярт присел рядом.
— Нужно больше света, — попросил он.
— Осмельд, иди сюда, — Офрен подозвал парня, застывшего в стороне с факелом в одной руке и бинтами в другой.
Тот нервно кивнул и, преследуемый горчичной дымкой, встал с другой стороны от Офрена.
— Къярт, — позвал Райз, когда тот почти коснулся кожи Хаука стержнем.
— Я сказал, что помогу, — в его голосе прозвучал категорический отказ идти на какие-либо уступки.
— Ты собираешься использовать исцеляющую печать?
Не ожидавший подобного вопроса, Къярт ответил лишь спустя несколько секунд осмысления:
— Да.
— Рана заражена, — продолжил Райз. — Если не очистить ее, начнется воспаление. Кроме того, яд уже попал в кровь и разнесся по всему телу. Сомневаюсь, что организм справится сам. Потребуется что-то, что будет на протяжении нескольких дней, а то и недель бороться с воспалением.
В этот раз Къярту понадобилось еще больше времени, прежде чем он коротко кивнул и провел по груди Хаука стержнем.
Он закончил первую печать минут за десять. Все это время Хаук стоически терпел и лишь изредка шипел сквозь зубы, когда Под зажимал рану сильнее.
— Когда я сделаю последний штрих, будет больно, — предупредил Къярт.
— А, валяй уже, плевать, — просипел Хаук.
— Держи, — Офрен протянул тому обломанную ветку с палец толщиной.
— Ой, да потерплю я.
— Хаук! — прикрикнула на него Вильма.
Бормоча ругательства, Хаук закусил деревяшку, и Къярт соединил концы опоясывающей плечо линии.
Хаук взвыл. Запахло горелым мясом.
— Уберите его, пока он окончательно меня не прикончил, — выплюнув палку, простонал Хаук. Он тяжело дышал, по лбу градом катил пот.
— Дальше будет легче. Я заживлю рану.
— Мне и так отлично, — Хаук попытался отодвинуться. — Под, убери его.
— Заткнись, ладно? И не дергайся, — рыкнула на него Вильма и напряженно посмотрела на Къярта. — Продолжай.
Нанесенная им печать исчезла сразу, как только сделала свое дело, так что Къярт сразу принялся за следующую. На исцеляющую ушло в два раза больше времени, но едва он ее закончил, и лицо Хаука заметно разгладилось.
— Убери, — Къярт взглядом указал на рубашку, которой Под зажимал плечо.
Рана выплевывала сгустки крови и поврежденную плоть, пока ее края ползли навстречу друг другу под пристальным взглядом присутствующих. И опять Райз не сказал бы, что кто-то был сильно удивлен.
Когда рана полностью затянулась, Хаук присвистнул и даже ухмыльнулся.
— Ладно, сегодня, видать, не помру. Можешь расслабить булки, Ос, — хохотнул он, глянув на стоящего над ним с бледным лицом паренька. Впрочем, за прошедшие пол часа желтой дымки паники вокруг Осмельда заметно поубавилось. — Спасибо, парень, удружил, — Хаук благодарно кивнул Къярту.
— Это еще не все. Как сказал Райз…
— Ах ты сволочь, куда потащил?! — Хаук вытаращился за спину Къярта.
Райз обернулся.
Коготь, разобравшийся с доставшейся ему тушей и не сумевший отобрать ни одну из тех, что присвоил себе Клык, отыскал среди деревьев раздутую сумку и вытащил из нее отрубленную голову еще одной твари. В ответ на окрик Хаука, он моргнул одним глазом и демонстративно раздробил челюстями череп.
Офрен глухо рассмеялся:
— Похоже в этот раз не видать нам платы за наши труды.
— Гребаные гривы, — выругался Хаук и сердито зыркнул на Райза. — Не собираетесь их приструнить? Сожрали все, что только можно было.
— Ну не скажи, ты же еще не сожранный, — с усмешкой парировал тот.
— Хаук, не надо, — произнес Под, прежде чем тот сделал или сказал бы какую-то глупость. — Эта голова, — он кивнул в сторону Когтя, — была доказательством для старосты деревни, нанявшего нас, что мы устранили таскавшего скот хищника. Одного нашего честного слова мало, но, учитывая, что вы спасли наши задницы, — никаких претензий.
— Под! — вскинулся Хаук. — Задницы отдельно, работа отдельно.
— Дубина ты, — фыркнула Вильма и обратилась к Райзу: — Не слушайте его. Вы опять нас выручили, так что никаких претензий.
— Так-то он прав: задницы отдельно, работа отдельно, — Райз пожал плечами. — Мы компенсируем, сколько там вам было обещано. Только давайте для начала закончим с этими лесными похождениями. Где ваши лошади?
— Оставили в деревне, где взяли заказ. Пару часов ходу.
— Поздновато вы на охоту собрались.
— В гнезде зверь был один, — Офрен натянул смущенную улыбку, — там все прошло гладко. А вот эти уже взялись невесть откуда.
Райз отлично знал, откуда они взялись: детеныши из других гнезд вернулись домой с собранной информацией. И их могло быть на два больше, если бы гнездо под поместьем Фелиса не зачистили. Если бы тогда Къярт не решил поучаствовать в поисках Стева, сейчас бы они здесь не были, как, собственно, и охотников не было бы в живых.
— Мы остановились на ночлег на въезде в лес, — продолжил Райз. — Можете остаться с нами, Къярт заодно закончит с печатями, а с утра уже пойдете за лошадьми. Я бы предпочел на сегодня закончить с операциями спасения.
Хаук фыркнул, Офрен рассмеялся.
— Да, спасибо за предложение, так и сделаем, — сказал Под.
Когда вещи собрали, а гривов, не оставивших от тварей даже куцего хвоста, взяли под контроль, можно было возвращаться на стоянку.