— Я — не палач, — сказал Къярт.
Они ехали мимо протянувшихся по обе стороны засеянных полей. Прошедший с утра дождь прибил к земле пыль, но солнце высушило всякое напоминание о недавней свежести и теперь пекло голову и плечи.
— Знаю, — согласился Райз.
После бессонной ночи он выглядел неважно. Выехав вечером, они так и не остановились даже на короткий привал — чтобы уехать подальше от хижины Мусаки и не встретиться с паладинами, которые могли навестить того в любой момент.
От взгляда напарника вкупе с усталой улыбкой Къярт почувствовал себя паршиво: он не захотел марать руки, и это пришлось сделать Райзу.
— Потому и не настаивал, — продолжил тот и зевнул. — Подумал, что пока нет острой необходимости форсировать события. Однажды ты сам придешь к тому, что иногда это лучшее из решений. Если не единственное.
— Я понимаю. Но не могу принять. Тем более Мусака… он же не сделал ничего дурного.
— Ты мог бы это утверждать, если бы призвал его душу и узнал прошлое. А так…, — Райз развел руками. — К тому же сама Кара сказала: хороший некромант — мертвый некромант.
— Все-таки она тебе нравится, — Къярт с радостью ухватился за предложенную возможность перевести тему.
— Отцепись, — Райз рассмеялся и поднял Клыка в карьер.
Дорога до Месцера заняла шесть дней. Отсюда до воюющих Хепраса и Агруа оставалась какая-то сотня километров, но Афракский Союз ревностно бдил свои границы, и его жители чувствовали себя спокойно. Груженные, медленно ползущие по тракту телеги то и дело попадались на пути.
Когда до Месцера, а следовательно и до святилища, оставался день езды, пришло время поговорить с Фелисом.
Он появился на поваленном дереве и с задумчивым видом поскреб подбородок.
— Не знал, что Дамерион угодил в лапы паладинов.
— Бывает, — Райз равнодушно пожал плечами. — Если все будет идти согласно плану, завтра мы с ним встретимся. Продемонстрируешь печать? Чтобы не пришлось опять проворачивать наше общение за чужой спиной.
Фелис скинул с плеч халат и расстелил его на земле. Новый рисунок оказался на порядок сложнее предыдущего, что и немудрено, раз речь шла не о простых умертвиях, а о призванных.
— Принцип тот же. Основная печать и фокусировщик, — Фелис указал на сердцевину и окаймляющую его раму. — Без фокусировщика необходим тактильный контакт, с фокусировщиком — достаточно взгляда.
— В момент перехвата я тоже увижу прошлое души? — спросил Къярт.
— Нет. Эта печать перехватывает уже существующую привязку, а жизнь призванного ты проживаешь до того момента, как ставишь якорь. И, как ты мог догадаться, уровень призыва будет тот же, который использовал призвавший душу некромант. Да, еще учти, что все же перенос печати совмещает в себе разрушение предыдущей, а следовательно личность, которую несет душа, будет повреждена. Еще вопросы?
Къярт отрицательно качнул головой. Сейчас его больше интересовало раскладывание схемы печати на составляющие, с помощью которых ее можно было запомнить.
Он потратил на это куда больше времени, чем рассчитывал, но в итоге смог уложить ее в голове.
— Погоди, — сказал Фелис, когда Райз собирался убрать руку. — Хочу еще немного побыть здесь. Сегодня замечательный вечер.
Райз едва приподнял брови и вопросительно посмотрел на Къярта. Тот не возражал.
Вечер и правда выдался чудный. Дневная жара спала, заходящее солнце подрумянило тонкие ленты облаков, протянуло длинные тени от стоящих на пригорке сосен.
— У тебя есть возможность вернуться? — вопрос Райза нарушил тишину.
— В каком смысле? — Фелис удивленно посмотрел на него.
— Если две части твоей души способны все еще создавать вот это, — Райз смерил некроманта с ног до головы взглядом, — есть ли вероятность, что их можно как-то отделить от наших, не угробив последние, и соединить в новом теле?
— Ты даже не понимаешь, о чем говоришь.
— Поэтому я и спрашиваю тебя. Так это возможно? Все же ты как-то сумел отыскать наши души, сделать из Къярта некроманта и устроил еще уйму всего. Неужели ничего не приготовил для самого себя? Никакого запасного варианта?
— А ты бы стал его воплощать в жизнь, если бы я сказал, что он есть? — взгляд Фелиса стал острее скальпеля.
— Почему нет? Не вижу ничего плохого в том, чтобы после победы над Ордой каждый получил награду.
— Райз? — Къярт с сомнением покосился на него.
Ему все меньше и меньше нравился этот разговор. Он свыкся с тем, что Фелис — неизбежное зло. Но от мысли, что некромант снова обретет плоть и кровь, внутри похолодело.
— Да брось, Къярт. Уже разобрались, что Фелис у нас птица подневольная. И все претензии по-поводу его поступков, Ашши и прочего следует предъявлять «высшей силе», а не ему. Верно же? — Райз перевел взгляд на Фелиса.
— Точнее и не скажешь, — процедил тот и, помолчав, добавил: — Вернемся к этому разговору, когда вы разберетесь с Ордой. А сейчас вам нужно отдыхать.
— Сколько заботы, — хохотнул Райз и разорвал связь.
Когда роща отступила, и деревья перестали закрывать небо, немного севернее от тракта засверкала громада исполина. Издалека его облик казался звериным. Он стоял на коленях, опираясь на руки, похожие на гигантские кувалды, а на его склоненной голове высился толстый гребень, которым тот с легкостью мог бы пробивать горы. Этот исполин был одним из тех, что погибли еще в Первую Войну. Сорок, а может, и все пятьдесят метров роста, несущие в себе несокрушимую силу.
Но сокрушить его смогли. Глядя на его останки, совершенно безжизненные, но все еще вызывающие трепет, Къярт думал о том, что повергло такого гиганта. И как им суметь превзойти подобную мощь?
— Впечатляет, да? — Райз не отрывал взгляд от исполина. Святилище, возведенное между его рук, в сравнении с гигантом казалось совсем крохотным. — В нем должно скопиться еще больше энергии, чем в том, в пещере.
— Нет, — сказал, как отрубил Къярт. — Я не буду ее поглощать.
— Почему?
— Она… мне кажется, это не просто какая-то условная энергия. Что, если внутри останков исполинов находятся их души? Если они там заперты?
— Душа в сосуде как правило означает, что этот сосуд жив, разве нет?
— О них толком ничего не известно. Это всего лишь гипотеза, но если она верна…
— Тогда паладины, похоже, отрывают кусочки исполиньих душ и с их помощью делают себя супер-бойцами, — Райз перебил его и усмехнулся. — Что сказать: каждый вертится, как может.
— Если она верна, — с нажимом продолжил Къярт, — мне не нужна сила, полученная такой ценой.
— Как и победа над Ордой, я так понимаю?
— Пока мне некуда тратить даже ту эссенцию, что уже есть. Если ее будет недостаточно, и иной источник не получится найти…
— Когда припечет, у нас может не оказаться времени на поиски другого источника.
— Ты обещал, что не будешь просить меня делать то, что идет вразрез с моими убеждениями. Уже забыл?
— Вот же уперся, — Райз вздохнул и, заметив, что Къярт продолжает сверлить его взглядом, покачал головой. — Ладно-ладно. Не трогаем здоровенные куски камня, а то вдруг внутри них души бедных исполинов. Проклятье, Къярт, это даже звучит бредово!
— Только потому, что тебе удобно, чтобы оно так звучало.
— А, чтоб тебя! — Райз бросил в его сторону короткий взгляд, хмыкнул, и двинул Клыка пятками.
Гривов пришлось оставить на подъезде к святилищу. Конечно, реши они закусить кем-то из цепочки паломников, что тянулась по тракту к останкам, их не остановило бы какое-то поле. Да даже десяток километров не стал бы препятствием. Так что Когтя с Клыком с тем же успехом можно было привязать к растущему неподалеку от исполина вязу. Но чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, так как люди и без того провожали их недовольными взглядами, гривов было решено оставить под сенью рощи чуть поодаль. Къярт пригрозил им рукой в перчатке, если те вздумают сдвинуться с места, и вместе с Райзом направился в сторону останков.
Вблизи исполин выглядел еще величественнее. Перламутровые прожилки, толщиной с запястье, мерцали в лучах солнца, так что порой казалось, что гигант ожил и зашевелился. В небе над ним кружила стая птиц, но ни одна из них не смела сесть на исполина.
Желающие посетить святыню приходили не с пустыми руками: подступы к исполину устилали цветы, среди которых был заметен блеск драгоценных камней — отличное место, чтобы поживиться мелким воришкам, но, похоже, их трепет перед гигантами был настолько велик, что никто не смел осквернять останки. Или же дело было в страже, виднеющейся то тут, то там.
— И как найти в этой толпе Дамериона? — Къярт обвел взглядом людей, толпящихся возле рук исполина.
— Мусака говорил о святилище. В него и заглянем.
На удивление внутри не набралось и десятка человек: три барышни, сидящие на скамье в первом ряду, седой старик и обритый наголо парень — единственный, кто обернулся, когда Енкарты ступили под крышу святилища. Хотя крыши как таковой в здании не было. Чтобы святилище не походило на деревянный ящик без крышки, свод немного сужался, после чего обрывался, открывая взглядам присутствующих нависшее над ними лицо исполина.
— … и дарует вам Его лик защиту и благоденствие, и унесете вы с собой свет, что живет внутри него, и не тронет вас ни болезнь, ни горе, так как видели вы Его, и возносили вы хвалу Ему, и помните, что сделал для всех нас род Их, — голос священнослужителя, мужчины средних лет, одетого в светло-серый балахон, разливался по святилищу.
— Думается, мы нашли того, кого искали, — на губах Райза появился намек на ухмылку.
— Что? Он? — Къярт покосился на священнослужителя. — С чего ты взял?
— Всего лишь догадка. Но, окажись она верной, было бы забавно, согласен?
Къярт не находил ничего забавного в том, что паладины назначили некроманта толкать проповеди в святилище исполина. Иначе как надругательством это назвать было нельзя, и объяснить подобный поступок со стороны тех, кто, казалось бы, больше всех должен был чтить силу исполинов, он не мог.
— Нет, это не он, — Къярт отрицательно качнул головой.
— Подождем немного и узнаем, — Райз опустился на скамью в последнем ряду.
Священнослужитель продолжал говорить возвышенные речи, в которых Къярт не находил ни капли смысла, как, собственно, и в поклонении останкам. Конечно, у людей этого мира было достаточно поводов, чтобы обожествить исполинов, и, наверное, он и сам бы так делал, если бы родился здесь. Так что сейчас Къярт не знал, почему именно слова священнослужителя вызывают в нем неприятие. Потому что он не верил? Хотя как можно не верить в то, что очевидно существовало? Или же он отвергал идею поклонения чему-либо как таковую. А может все дело было в высказанной Райзом догадке, глупой и гадкой, но почему-то с легкостью прижившейся в голове.
В святилище заходили люди: кто-то просто постоять и поглазеть на лицо исполина, а кто-то посидеть на скамье и послушать священнослужителя. Троица в первом ряду слушала затаив дыхание, тогда как на Къярта с каждой минутой его речь нагоняла все больший сон. Он не знал, оказывает ли она такое же воздействие на Райза, но сидящему в паре рядов перед ними бритоголовому парню она точно надоела. Он был первым, кто поднялся и вышел из святилища, на мгновение встретившись с Къяртом взглядом.
Священнослужитель произнес несколько заключительных слов, и слушатели заметно оживились. Зашуршали одежды, заскрежетали отодвигаемые скамьи.
— Господин Онцо, можно задать вам несколько вопросов? — тройка девиц вспорхнула со своего места и облепила отошедшего к столу священнослужителя-некроманта.
— В яблочко, — Райз усмехнулся. — Что я говорил, а?
— Как ты узнал?
— Всего лишь догадка.
— Из всех возможных вариантов ты выбрал самый маловероятный и оказался прав. Поразительная точность.
— Скажем так: у меня нюх на тех, кто притворяется не тем, кто он есть на самом деле. Пойдем отсюда.
Они отошли от исполина к одиноко стоящему невдалеке вязу. Несмотря на жгучее солнце, больше желающих отдохнуть в его тени не нашлось. Да и зачем, если исполин отбрасывал тень куда большую и, наверняка, куда более благостную.
— Сейчас к нему приближаться не стоит, — откручивая крышку фляги с водой, Райз не спускал взгляд со святилища. — Слишком много свидетелей. Подождем, пока все разойдутся, и он останется один.
— Думаешь, никто из приезжих не останется ночевать?
— Без понятия. Но сейчас мы в любом случае можем только ждать.
Ждать пришлось долго. Во второй половине дня даже тень вяза перестала спасать от жары, а, учитывая еще и жгущую внутри энергию, Къярт и вовсе мечтал о скором наступлении зимы. Но все, на что он сейчас мог рассчитывать, это наступление вечера.
С приближением заката толпа вокруг исполина поредела, и в сторону Месцера потянулись телеги. Нашлось и четыре группы людей, решивших остаться на ночь. Костры разгорались в сумерках один за другим, рисовали на исполине глубокие тени.
Все это время Дамерион не показывался из святилища, и Къярт размышлял о том, как Райз собирается пройти внутрь и не привлечь к себе лишнего внимания.
— Он уходит, — коротко сообщил тот. — В чащу на север от исполина. Пойдем.
Всю дорогу Райз держался на значительном расстоянии, ориентируясь на энергию духа, так что Къярт не видел и даже не слышал Дамериона. Иногда Райз останавливался, вероятно, когда сам некромант решал сбавить ход и поизучать окрестности на предмет преследователей.
— Ты потерял его? — спросил Къярт, когда Райз в очередной раз остановился, но вместо того, чтобы просто ждать, принялся обыскивать взглядом лес.
— Не совсем. Все еще есть есть слабый остаточный след энергии духа, который ведет под землю, — он еще немного постоял на месте и быстрым шагом направился дальше. — Сюда.
Спустя пять минут Райз остановился у раскидистого куста сирени.
— Где-то здесь должен быть проход вниз, — сообщил он, осматривая стелющийся по земле вьюнок.
Обойдя несколько раз указанную область, Къярт заметил поврежденную кору на нижних ветках сирени. Присев, он убрал в сторону вьюнок и коснулся пальцами деревянной крышки люка.
— Здесь.
— Неплохо. Что-то мне не хочется вламываться без спроса. Перекинемся парой слов с Фелисом?
В сгущающихся сумерках лицо некроманта казалось гротескной маской.
— Как крыса спрятался в свою нору, — брезгливо бросил он.
— Я верно понял, что вы знакомы?
— Да, виделись когда-то давно. Еще до того, как меня втянули в эту авантюру с Ордой.
— Не враждовали?
— Было бы с кем, — Фелис фыркнул. — Он, конечно, не настолько бездарен, как Мусака, но уже тогда было ясно, что звезд с неба ему не хватать. Но, возвращаясь к твоему вопросу, — нет, я ничего не сделал ему, за что он мог бы питать ко мне неприязнь. Если только за то, что был лучше него.
— Да, в твоих умениях никто не сомневается. Значит, если мы прикроемся твоим именем, он не сочтет нас заклятыми врагами?
— Не думаю. Решил вспомнить старые методы?
— Не все же угрозами и запугиванием решать, — Райз усмехнулся. — Спасибо, Фелис, на этом все.
— Осторожнее с ним. Дамерион всегда был той еще лисой — за неимением других талантов.
— Но сейчас он под колпаком у паладинов.
— Не мне тебе рассказывать, что можно ждать от тех, кто «под колпаком», — процедил Фелис и исчез.
— Вечно он сгущает краски, — Райз опустился на землю под деревом. — Что ж, подождем, пока наша крыска покажется из норки.
Ночь тянулась долго. Представляя перед собой печать за печатью, Къярт пытался отвлечься от скрутившего желудок чувства голода. Из-за того, что они оставили все припасы с гривами, а сами весь день просидели рядом с исполином, у Къярта с утра во рту и крошки не было, так что сейчас он был бы рад и остаткам размякшего на жаре сыра и сухарям. Но все, что у них имелось, это одна фляга с водой на двоих, и мечты о том, что после всего можно будет заехать в Месцер пополнить запасы и даже поесть за нормальным столом.
— Гривы нам не простят этой спонтанной ночи без охоты, — Райз думал о том же, о чем и Къярт. — Не знаю, как Коготь, но Клык точно зуб на меня точить будет еще не один день. Нужно будет отдать ему Дамериона, когда мы с ним закончим.
Къярт покосился на него, на что тот лишь пожал плечами.
— Некромант все равно уже не жилец. Если у тебя не было каких-то особых планов на его бренное тело, не вижу причин не задобрить Клыка.
— У тебя есть хоть капля почтения к чужой жизни? — для проформы поинтересовался Къярт. — Я понимаю, что мы не можем оставить его в живых, но это твое пренебрежительное отношение уже слишком.
— Ты ко мне слишком предвзято относишься.
Их ожидание подошло к концу, когда небо порозовело в преддверии рассвета.
— Он поднимается, — предупредил Райз.
До них донеслись едва слышимые шаги. Скрипнула крышка люка. Появившийся из него некромант не мог их заметить из-за куста сирени, этот самый лаз и скрывающий от чужих взглядов.
— Господин Онцо, — Дамерион вздрогнул от голоса Райза, и тот поспешил добавить: — Не бойтесь, мы пришли с миром.
Некромант медленно обернулся. А бессонная ночь выдалась не у них одних: под усталыми глазами залегли темные круги, а кожа будто бы посерела и смялась.
— Позвольте представиться: Райз Айзлен Енкарта и Къярт Яртлен Енкарта. Простите нас за этот неожиданный визит, но мы решили, что нам лучше встретиться вдали от лишних глаз.
— Енкарты? — сухо спросил Дамерион. — Истлен Енкарта, случаем, не ваш родич?
— Что-то вроде того, — Райз доброжелательно улыбнулся. — Мы хотели поговорить с вами о ковене и будущем некромантов.
— Некромантов? — Дамерион удивленно поднял брови. — У них нет будущего, Братство уничтожит их одного за другим.
— И кому паладины будут нужны, когда некромантов не станет? Господин Онцо, с нами вам не нужно притворяться. Мы можем поговорить в более безопасной обстановке? — Райз взглядом указал на крышку люка.
— Хотите заглянуть в мой погреб с соленьями?
— Къярт, будь добр, покажи руку.
Тот не горел желанием демонстрировать кому-либо метки привязок, будто они были чем-то постыдным — хотя в какой-то мере так оно и было — но, раз того требовали обстоятельства…
Он закатал рукав на правой руке и продемонстрировал Дамериону шесть темных точек, что шли одна за другой вдоль трицепса — привязки умертвий, что следили за домом Фелиса.
— Я могу…? — Дамерион взглядом указал на метки.
Къярт кивнул.
Некромант приблизился — осторожно, держа одну руку в кармане темного балахона. Нахмурившись, он какое-то время изучал печати, после чего одобрительно кивнул и отступил на шаг назад.
— Не знал, что паладины разрешают кому-то оставлять территорию, к которой закрепляют.
— Паладины не в курсе, что мы здесь. Как и не в курсе, кто мы, — улыбнулся Райз.
— Да ладно, — Дамерион снова нахмурился. — Говорите, вас послал Истлен?
— Не так, чтобы послал. Увы, Фелис почил, так что мы здесь по собственной инициативе. Но да, он говорил, что мы можем обратиться к вам, если в том будет необходимость.
— Фелис мертв? — лицо Дамериона враз преобразилось, и к своему удивлению Къярт прочел в его взгляде разочарование и даже печаль. — Рановато он как-то. Таки решил поиграть с огнем, и Братство поймало его на нарушении сделки?
— Братство не знало, что Фелис — некромант.
— Да ладно, — повторил Дамерион. Помедлив, он вытянул руку из кармана и посмотрел на зажатые в ней часы на цепочке. — Пойдем.
По ту сторону люка находился дышащий сыростью и холодом земляной спуск с вбитыми в землю деревянными ступенями. Они были липкие от влаги, что вскрылась на них сотней бликов, как только Дамерион зажег стоявшую в нише свечу.
— Я думал, что Фелиса поймали одним из первых, — задумчиво произнес он. — Что и немудрено: он всегда вел себя слишком вызывающе. Слишком много о себе мнил, уж простите.
— Ничего, за ним и правда водился такой грешок, — согласился Райз.
Дамерион пошарил рукой в нише и убрал в карман небольшой камушек, похожий на те растяжки, что были у некроманта, обжившего пещеру с исполином. Не лезть в люк без спросу и правда было хорошей идеей.
Взяв подсвечник, он стал первым спускаться вниз.
— Когда он оборвал контакты с ковеном, все решили, что Братство добралось до него и казнило. Но потом выяснилось, что он все еще живет и здравствует, и стало ясно, что он стал их очередной куклой, — в голосе Дамериона появились нотки ликования. — Если бы он и правда был так хорош, как говорил, паладины не оставили бы его в живых. Так что, признаться, было приятно узнать, что он не такой уж и особенный. Но, раз вы говорите, что Братство не знало… значит, этот плут провел нас всех.
Последняя ступенька осталась позади, и ход раздался в стороны, а земляные стены скрылись за деревянной обшивкой. Но все же комнатой это помещение назвать было нельзя — скорее широкий коридор, вдоль которого стояли стеллажи с книгами и ретортами, и еще массой всего, что могло бы пригодиться некроманту в его изысканиях. Дамерион зажигал одну свечу за другой, выхватывая из темноты все больше метров ведущего вдаль хранилища.
— Почему он покинул ковен? — спросил некромант, идя мимо заставленных кристаллами шкафов. Здесь хранилось столько накопителей энергии, что хватило бы на целую армию умертвий.
— Посчитал это сборище напыщенных бездарностей недостойным своего присутствия.
Дамерион обернулся и искоса посмотрел на идущего следом Райза.
— Это его слова, не мои, — пояснил тот.
— Да, вполне на него похоже. Сюда.
Дамерион свернул в ответвление прохода, что пряталось между двумя громоздкими шкафами, и оказался в небольшой комнате со столами вдоль стен, на которых лежали бумаги с печатями и несколько кристаллов. В центре комнаты стоял еще один стол поменьше, с чайником, вазой с печеньем и приставленным к нему единственным креслом.
— Вы уж извините, я не был готов к приему гостей, — Дамерион в замешательстве посмотрел на вазу с печеньем. — Да, однозначно не был.
— Зачем столько накопителей? — Райз с Дамерионом одновременно посмотрели на Къярта. — Паладины так часто требуют поднимать умертвия?
— А кто сказал, что им известно об этом месте? — некромант самодовольно ухмыльнулся. — Не одному же Фелису водить их за нос. Так о чем вы хотели поговорить?
Райз снова завел свою историю про основание собственного ковена, но Къярт его не слушал. Это место не нравилось ему с самого начала, и чем дольше он здесь находился, тем больше все вокруг настораживало его. Он словно бы чувствовал, что пока они беседуют, совсем рядом происходит что-то еще. Будто бы движение энергии, которое он не должен был заметить, но заметил. Как с теми кристаллами на полках — Къярт даже не касался их, но ему казалось, что он знает, в каких из них есть энергия жизни, а в каких нет.
Он пытался сосредоточить свое восприятие и определить, что именно не дает ему покоя. В какой-то момент он осознал, что слышит не только голоса Райза и Дамериона, но чей-то еще: словно бы чье-то дыхание, переходящее во всхлипывание и стоны.
Он посмотрел на Райза, но, похоже, тот не заметил ничего подобного. Его слух был не настолько острый, но он обладал способностью видеть энергию духа, а значит должен был узнать, если здесь находился кто-то еще. Если только…
Къярт вспомнил о некроманте, что поселился у останков исполина, и чью энергию напарник тоже не заметил. Если душа не высвобождает энергию духа, его сила бесполезна. Или же если эта энергия поглощается чем-то другим еще до того, как Райз сможет ее заметить.
— Здесь есть кто-то еще? — Къярт перебил его на полуслове. — Я слышу чей-то голос. Женский, кажется.
— Ах, это. Я уж решил, что за вами таки увязался хвост, — сначала насторожившийся, Дамерион облегченно выдохнул. — Сидит здесь одна дамочка из Месцера. Накопители сами себя не заполнят, знаешь ли. А ловить всяких мошек, мышек и неделями собирать энергию на одно единственное умертвие — не мой метод.
Къярт на мгновение прикрыл глаза. Наверное, ему следовало успокоиться, подождать, пока вспыхнувшая внутри злость уляжется, и не делать ничего на горячую голову. Но какая разница, если даже вернув себе равновесие, его решение не изменится?
Открыв глаза, Къярт по взгляду Райза понял, что тот знает, что он собирается сделать. Не страшно. Главное, чтобы напарник не встал у него на пути.
Райз не шелохнулся, когда Къярт дернулся в сторону Дамериона, на ходу срывая с руки перчатку. Некромант не успел понять, что происходит, когда Къярт схватил его за предплечье, и в руку хлынул жар эссенции жизни.
— Погоди, — ладонь Райза опустилась на плечо Къярта.
Второй рукой Райз перехватил кулак Дамериона, когда тот попытался ударить, понимая, что его сил не хватит, чтобы вырвать руку. Прежде чем некромант предпринял бы что-то еще, Райз ударил его по ногам, заставляя упасть на колени.
— Как насчет поглотить его душу? — спросил он. — Все же это не исполин, и хорошим парнем его тоже не назовешь.
Двинув желваками, Къярт одним коротким импульсом вытянул остатки жизненной силой из Дамериона. Некромант обмяк и кулем упал на пол.
— Я не буду поглощать чью-либо душу. Никогда, — ровным голосом произнес Къярт, сжал запястье Райза той же рукой, которой до этого касался некроманта, и убрал его ладонь со своего плеча. — Впредь даже не заикайся об этом. Ты меня понял?
— Я тебя понял, Къярт, — на губах Райза появился намек на улыбку.
Он присел рядом с телом некроманта, достал из кармана складной нож, срезал прядь волос, замотал в платок и спрятал в карман. После чего вытащил револьвер из кобуры и трижды выстрелил в голову Дамериона.
— Так где там твоя барышня?
Они нашли ее в самом конце коридора за матерчатым пологом, прикрывающим проход в круглую комнату, облицованную серыми каменными пластинами. Девушка, скорее даже девочка, лет пятнадцати на вид, полностью обнаженная, лежала привязанная к алтарю, а ее кожу покрывала плотная вязь печатей. Те тянули жизненные соки, собирали их в кристал, вшитый в надетый на нее ошейник.
Увидев, что она больше не одна, девушка забилась, раздирая веревками кожу на запястьях и щиколотках в кровь.
— Тише, тише, мы не причиним тебе вреда, — Къярт медленно подошел к алтарю, стараясь не напугать девушку еще больше.
На него уставились полные страха голубые глаза, чья синева казалась только ярче на фоне бледной, почти прозрачной кожи и залегших под глазами теней. Сколько времени чертов некромант продержал ее здесь?
— Пожалуйста, успокойся. Он больше не тронет тебя, — Къярт болезненно нахмурился, когда девушка вздрогнула от одного звука его голоса и сжалась, насколько это позволяли сделать веревки. — Мы освободим тебя. Райз, найди, во что ее одеть.
Пока звуки его шагов доносились из коридора, Къярт осматривал печати. Сложная вязь, слишком много элементов. Но по отдельности он их узнавал — все же проведенное в библиотеке Фелиса время прошло не зря. Да и знания Ашши тоже пришлись как нельзя кстати. Нельзя было просто снять кристалл и обо всем забыть. Он не только играл роль сосуда для накопления жизненной силы, но и вместе с печатями определял скорость ее поглощения. Следовательно, без него энергия просто хлынет неконтролируемым потоком, и ничего нельзя будет сделать.
— Вот, — Райз вернулся с балахоном Дамериона в руках и пожал плечами в ответ на хмурый взгляд Къярта. — Уж извини, выбирать не из чего. Не хочешь ее развязать для начала?
— Нет, если случайно задеть не ту печать, может стать только хуже, — Къярт встретился взглядом с притихшей девушкой. — Я не сделаю тебе ничего плохого. Полежи еще немного смирно, и все закончится. Хорошо?
Девушка слабо кивнула.
— Не бойся, — повторил Къярт и коснулся печати на ее предплечье. Потер пальцем, склонился поближе, чтобы изучить. — Не могу понять, что это за чернила, но они глубоко въелись в кожу. Просто так их не стереть. Райз, дай свой нож.
Когда в руках Къярта сверкнуло лезвие, девушка всхлипнула и замотала головой.
— Все хорошо, успокойся. Мне нужно разрушить печати, чтобы освободить тебя от их действия. Будет немного больно, но это всего лишь небольшие царапины. Потерпи, пожалуйста, еще немного.
Она затихла. Скорее, не потому что вняла словам Къярта, а потому что окончательно обессилила. Веревки, держащие ее запястья, потемнели от пропитавшей их крови.
Склонившись над ней, Къярт исследовал сеть печатей, делая на некоторых из них короткие, не длиннее сантиметра, надрезы. Девушка вздрагивала всем телом, когда холодное острие касалось ее кожи, но молчала. Разрушив последнюю печать, Къярт осторожно снял с нее ошейник и одну за другой разрезал веревки.
— Все в порядке. Ты можешь сесть?
Девушка смотрела на него все теми же перепуганными глазами.
— Как тебя зовут? — спросил Къярт, но та молчала. — Я…
— Давайте знакомиться мы будем попозже, — перебил его Райз. — Не ровен час, сюда пожалуют его дружки или еще какая нечисть.
Он бесцеремонно усадил боящуюся даже пальцем пошевелить девушку на алтаре и закутал в балахон Дамериона.
— Райз…, — осуждающе начал Къярт, но тот не дал ему продолжить.
— Ты можешь идти самостоятельно? — спросил он у девушки и получил молчание в ответ. — Кивни хоть. Это же ты умеешь?
Девушка перевела взгляд на пол и нерешительно потянулась к тому стопой. Ее рука, опирающаяся на алтарь, дрожала.
— Нет, так ничего не выйдет, — Райз подхватил ее на руки и встретился взглядом с Къяртом. — Давай, ты первый на выход.
Снаружи занимался алый рассвет.
Дорога обратно к гривам заняла почти сорок минут, которые прошли в напряженном молчании. Клык с Когтем встретили их на том же месте, где они их оставили, с целыми поводьями. Гривы всю ночь просидели на месте, но теперь оскал Когтя и утробное рычание Клыка красноречиво выражало их отношение к подобному времяпровождению. Правда, заметив на руках Райза девушку, они заинтересовано притихли, а Клык потянулся в ее сторону, совершенно забыв про привязанный повод.
— Это не тебе, — осадил его Райз.
Он оставил девушку в стороне у дерева, где она и просидела все время, пока они седлали гривов.
— Я сам, — Къярт остановил Райза, когда тот собирался забрать ее в седло.
— Да пожалуйста, — тот хмыкнул и отдернул Клыка, продолжающего проявлять излишнее любопытство к недавней пленнице некроманта.
Прижимая ее к груди, пока гривы неслись в сторону Месцера, Къярт думал о том, что его злость все не стихает. Он чувствовал, как под его рукой дрожит девичье тело, и не знал, причина ли тому утренний холод или же не покидающий ее страх. Чертов мир с чертовыми некромантами.
— Мы оставим ее на въезде в Месцер, — сказал Райз, когда гривы замедлили ход. До города оставалось рукой подать.
— Райз…
— Мы оставим ее на въезде, — жестко повторил тот. — У нас еще есть дела.
— Ты можешь делать, что хочешь, — спокойно произнес Къярт, пусть внутри не осталось и капли спокойствия. — А я отвезу ее к больнице, где о ней смогут позаботиться. В Месцере же есть больница? — обратился он к девушке, проигнорировав взгляд Райза. Та слабо кивнула. — Сможешь показать дорогу? — еще один кивок.
На этом спор закончился.
В утреннем Месцере стояла тишина, изредка прерываемая звоном колокольчиков повозок. Город выглядел куда современнее, чем Руферон, а от трехэтажных домов из рыжего кирпича, выстроившихся вдоль улиц, веяло порядком и дремой.
В отличие от большинства зданий в городе, больница была облицована белым камнем и казалась словно бы вырвавшейся намного вперед из своего времени. У тротуара возле нее стояло несколько автомобилей.
Они передали девушку в руки дежурной медсестры и, сославшись на то, что за дверью их ждут голодные гривы, оставили больницу, прежде чем им успели задать какие-либо вопросы.
Къярт молча следовал за Райзом, пока тот не остановился в уже знакомой роще неподалеку от исполина.
— В чем дело? — спросил он, когда Райз спрыгнул на землю и бросил поводья Клыка на переднюю луку седла. То, что тот был на взводе, было очевидно.
— Не нужно разъезжать по всему городу с исписанной некромантскими печатами девушкой, при которой ты еще и продемонстрировал свои познания. И не нужно имен, Къярт. Или ты хочешь объяснять паладинам, какого Проклятого мы забыли в норе Дамериона?
— Мы убили некроманта и освободили его жертву. Что их может не устроить?
— Мы убили их «ручного», а не простого некроманта. А до этого еще одного. А ты называешь мое имя при той, кого собираешься отпустить, и пытаешься еще и свое выдать.
— Мне кажется, ты перебарщиваешь.
— Я пытаюсь тебе объяснить, что один маленький поступок, одно лишнее слово, которое можно было и не произносить, может повлечь за собой целый ворох вопросов, на которые придется дать вразумительный ответы. Если позволять себе неосторожности в мелочах, что тогда говорить о вещах куда более серьезных?
— Прости, я не думал, что…
Къярт и сам не ожидал, что взгляд, которым его пронзил напарник, настолько осадит его. Как и то, что тот поднимет столько шума из-за какой-то мелочи, когда до этого реагировал немного спокойнее и на более серьезные промашки.
Еще какое-то время Райз прожигал его взглядом, но в итоге покачал головой и устало вздохнул.
— Забудь, — его голос смягчился. — Я не могу требовать от тебя того же, чего и от себя. Просто впредь будь осмотрительнее. Иди сюда, зверюга, — он поманил Клыка.
Когда грив улегся рядом, Райз откинулся на его бок и достал из кармана платок с прядью Дамериона.
— Раз ты укоротил жизнь предложенному Мусакой помощнику, было бы неплохо найти ему замену.
Къярт опустился на землю рядом и коснулся пряди.
Душа Дамериона была такой же, как и души тех, кого он призывал ранее. Не такая горячая, как у Ашши, но такая же светлая и лишенная чего-либо, что могло бы от нее оттолкнуть, что еще больше уверило Къярта в его правоте насчет нежелания поглощать души. Каким бы мерзавцем не была бы последняя личность души, та оставалась чистейшим источником энергии, и в следующем воплощении вполне могла стать кем-то, кто спасал бы людей, а не губил их.
Но, несмотря на всю чистоту души, Къярт знал, что после прикосновения к ней его ждет жизнь отнюдь не праведника. Но он даже не предполагал, насколько.
Спасенная ими девушка не была первой. Она даже не была десятой. Дамерион не раз похищал людей, удерживал их в своем логове, вырытом умертвиями много лет назад. Он старался поддерживать в них жизнь столько, сколько это было возможно, учитывая используемые им печати, чтобы получить как можно больше энергии, прежде чем придется искать новую жертву. Удивительно, как ему удавалось проворачивать все это за спиной паладинов, которые не могли не замечать регулярных исчезновений людей под Месцером, пусть и большинство из них были приезжими из других мест. Настолько удивительно, что Къярт засомневался в том, что все зверства, что творил Дамерион, не совершались с молчаливого согласия Братства.
Он вынырнул из воспоминаний некроманта, словно из бочки с помоями, и еще какое-то время приходил в себя. Разъедающая его изнутри злость не давала выровнять дыхание.
— Что-то полезное? — поинтересовался Райз.
— Тебе судить. Он не общался напрямую с другими некромантами, но к нему регулярно наведывался призванный-посыльный, через которого он поддерживал связь с одной группой. Они все из разных ковенов, точнее, из их низов. Тринадцать или четырнадцать человек. Около двух недель назад они были в Хепрасе. Устраивали налеты на поля битв, собирали отряды умертвий и призванных. Сейчас они двигаются вдоль границы на восток, туда, где влияние Братства не так велико. Дамерион хотел к ним присоединиться, но задержался из-за той девушки. Она особенная. В понимании некромантов. Таких, как она, называют абсолютными источниками эссенции. Энергии ее души хватит, чтобы поддерживать до сотни печатей призванных.
— Да, я заметил, — Райз усмехнулся, — по окружившей ее энергии духа, когда ты уничтожил печати. Но абсолютным источником я бы ее не стал называть. Да, ее больше, чем у среднестатистического человека, но с твоей все же не сравнится. Нужно было предложить Дамериону обменять ее на тебя. А то чего он на всяких мошек-мышек тратил свой талант?
Къярт вздохнул. Его злость проходила, уступая место усталости.
— Больше ничего интересного в его памяти?
— Нет.
— Тогда попробуем догнать этот отряд, а там посмотрим по ситуации.
— Собираешься и к ним втереться в доверие?
— Не думаю. Слишком рискованно. Посмотрим, скольких мертвецов они подняли. Возможно проще будет просто следовать за ними на расстоянии и тренироваться на их же призванных. Конечно, придется пропустить часть с касанием, но ты же у нас талантливый. Справишься, — Райз улыбнулся. — Известно, где они точно находятся?
— Четыре дня назад посыльный сообщил, что они оставили территорию Хепраса. Не знаю, с какой скоростью они передвигаются.
— Думаю, мы сможем напасть на их след. Все же их не три человека. Граница Афракского Союза идет вдоль моря, так что деться им особо некуда.
Они не стали задерживаться под Месцером и сразу же выехали на восток.
После бессонной ночи и устроенной в логове Дамериона встряски, Къярт пребывал не в лучшем расположении духа. Даже постоялый двор, попавшийся по дороге как раз когда они собирались остановиться на ночлег, настолько огромный, что в нем нашлись даже стойла для гривов, не выгнал из его головы тяжелые мысли.
Къярт чувствовал себя гадко. Не только из-за Дамериона и того, что тот делал, но и того, что он сам сотворил с некромантом. Он вытянул жизнь из него не потому, что так было нужно и так было правильно, а потому что он хотел это сделать. И это желание, родившееся в нем из крохотной искры, но объявшее его целиком, пугало.
Теперь он понимал Кару, которая считала, что любой инициированный некромант должен быть убит. И боялся, что однажды он тоже может стать тем некромантом, которого следует казнить.
Къярт боялся того, что с каждым разом ему становилось все легче отнять чужую жизнь. Будто бы в этом не было ничего ужасного, всего лишь будничные хлопоты. Но глядя на Райза, слушая, что и как он говорит, Къярт был уверен, что тому неизвестен подобный страх. Он хотел найти объяснение этому, оправдать как-либо, ведь человек не рождается с подобным равнодушием и цинизмом. Должно было быть что-то, что сделало его таким, но Къярт не знал о прошлом напарника ровным счетом ничего.
— Что произошло у друидов? — спросил Къярт, когда они сидели в доставшейся Райзу комнате.
— О чем ты? — тот оторвал взгляд от разложенной на столе карты.
— Ты говорил, что прожил среди них шестнадцать лет. И что приложил руку к их уничтожению. При том, что привязался к кому-то из их племени. Так что там произошло?
Райз невесело улыбнулся и откинулся на спинку кресла.
— Извини, Къярт, но мы не будем об этом говорить.
— Почему?
— Потому что не будем, — он потянулся за отставленной на подоконник чашкой чая, сделал глоток и вернулся к изучению карты. — Может, когда-нибудь я расскажу. Но не сейчас.
Къярт не настаивал.
Еще немного посидев, он пожелал спокойной ночи и ушел к себе. Потушил разведенный горничной очаг и улегся в кровать. Поглощенная жизнь Дамериона усилила жжение в груди.
Этой ночью в его кошмарах было логово некроманта, алтарь, с прикованной к нему Мерлен, и он — тот, кто наносил на ее тело печать за печатью. Къярту не удавалось вернуть себе контроль над происходящим и все, что он мог, — просто смотреть, как его руки оставляют на коже девушки темные, кровоточащие рисунки.
Он не успел закончить последний, когда его выдернули из кровати. Не успел даже сориентироваться, как на его голове оказался мешок, и затянувшая тот веревка больно впилась в шею. Къярт схватил напавшего за руку, и в нее бурным потоком хлынула жизненная сила.
Ее оказалось куда больше, чем Къярт мог ожидать, и прежде, чем она подошла бы к концу, обе его руки оказались заломленными за спину, не позволяя прикоснуться. Удар под колено лишил его равновесия, а чужая ладонь зажала рот, не давая позвать на помощь.
Кем бы ни был этот человек, его сила превосходила силу Къярта в разы. Впрочем, уже спустя несколько мгновений он понял, что схвативший его имеет мало общего с человеком.
Вокруг него сжались каменные тиски, жалобно звякнули стекла в распахнувшихся ставнях. Когда земля ушла из под ног, а кожу остудил ночной холод, Къярт решил было, что напавший выбросился вместе с ним из окна. Но вместо падения последовало завывание ветра, словно бы от взмахов гигантских крыльев.
Къярт предпринял еще одну отчаянную попытку освободиться, но удар по затылку лишил его сознания.