— Некромант может вернуть мертвеца к жизни двумя способами.
Закинув ногу на ногу, Фелис расположился в кресле, что приволок в лабораторию скелет, теперь застывший за его спиной, словно научное пособие для изучающих анатомию. Къярт сидел на табурете напротив некроманта, Ашша — за своим столом, Райз — на столе у двери. Сперва он думал в наглую устроиться на алтаре, но здравый смысл победил желание сыграть на нервах девушки, и Райз выбрал место, с которого мог видеть всех присутствующих без необходимости вертеть головой.
— Первый — поднятие трупа, — Фелис сделал жест ладонью, указывая на скелета за своей спиной. — Как я уже говорил, тело удерживают особые печати, которых великое множество: позволяющие двигаться, останавливающие разложение, укрепляющие, защитные, стимулирующие мозговую деятельность — в случаях, когда есть, что стимулировать. Благодаря разнообразию печатей и их комбинациям можно поднимать не только замшелые скелеты, но и организмы, которые будут выглядеть, как живые.
Он улыбнулся уголком рта.
— Они даже могут обладать, так сказать, сверхчеловеческими способностями. Если они даны телом, а не душой, конечно. Некроманты даже могут наделить их чем-то, чего у них не было при жизни. Но это привилегия, доступная лишь самым искусным из них, — Фелис так и сочился чувством собственного превосходства, а энергия вокруг него — кислотно-зеленым оттенком. — Поднятых подобным образом называют умертвиями. Когда оживившая их печать истратит всю энергию — они вернутся к своему прежнему мертвому состоянию. Поэтому ее необходимо время от времени подзаряжать или же создать печать-привязку, которая позволит передавать умертвию энергию на расстоянии и даже манипулировать печатями, — Фелис закатал левый рукав халата и продемонстрировал боковую сторону предплечья с десятком светло-серых точек, выстроившихся в строгую линию. — В таком случае, чтобы избавиться от мертвеца, понадобится или полностью уничтожить его, или повредить метку привязки на теле некроманта, что, несомненно, делает умертвие более живучим и опасным. Но есть и недостатки. Для привязки необходимо касаться останков, которые нужно поднять, тогда как обычные печати при должной сноровке можно накладывать и на расстоянии, которое, опять же, зависит от навыков. Кроме того, поймав умертвие с печатью-привязкой, паладины могут выследить владельца. Поэтому, как правило, они используются только для умертвий, которые являются непосредственной охраной некроманта.
Фелис встряхнул рукой, расправляя рукав.
— Но даже при всем своем разнообразии, умертвия — просто детские забавы. Второй способ примечателен тем, что позволяет призвать душу — до того, как она переродится в новом теле. Их так и называют — призванные. Вернуть душу способен далеко не каждый некромант. Кроме того, что это требует значительного объема эссенции жизни, к тому же зависящего от потенциала души, есть еще целая масса требований. Необходимо подготовить оболочку, которая способна выдержать призванную душу и не разрушиться. Тело, в котором душа находилась прежде, как правило, является идеальным вместилищем. Но можно использовать любой подходящий и даже специально созданный для этой цели сосуд, — Фелис указал взглядом на один из шкафов, на полках которого лежала небольшая коллекция темно-синих кристаллов. — Когда живое существо погибает, нить между телом и душой разрывается. Некромант не способен воспроизвести такую же крепкую связь, как та, что создана самой душой в момент перерождения: ни один сосуд сам по себе не удержит душу, поэтому ее необходимо скрепить печатью-якорем с душой самого некроманта, что, в свою очередь, оказывает немалую нагрузку на тело.
Он распустил шнуровку рубашки и отодвинул край воротника, обнажая грудь с двумя точками в области сердца: одна была абсолютно черная, вторая же излучала свечение, словно вживленная под кожу искра. Каждую их них окружала темная сетка сосудов.
— Особенно сильно она ощущается в те доли секунды, когда душа еще не помещена в сосуд, и печать-якорь — единственное, что ее удерживает.
Фелис умолк, ожидая вопросов. Он смотрел на Къярта, но тот оставался молчалив и неподвижен, подобно умертвию за спиной некроманта. Райз едва различал вокруг него облако энергии, похожее на подсвеченные солнечными лучами пылинки.
— Раз все понятно, я продолжу, — Фелис едва повел бровью, и скелет вышел из комнаты. — Пусть за обладание призванным и приходится платить высокую цену, они в разы полезнее умертвий. Призванные обладают всеми навыками и способностями, которыми владели до смерти, если они были даны его душой. Память всей их прежней жизни становится доступна некроманту. Уничтожение физической оболочки не убьет призванного. Некромант может поместить его душу в другой сосуд, если, конечно, выдержит давление якоря до того момента, пока это не будет сделано. Существует гипотеза, что возможно даже удерживать душу вне сосуда, при этом сохранив ее полную дееспособность. Это не тоже самое, что призыв духов, — Фелис мимолетом взглянул на Райза и тут же вернул все внимание к Къярту. — Кроме того сила некроманта защищает разумы его призванных от тех, кто обладает даром читать мысли или же подчинять своей воле. Правда, сам он при этом остается уязвим и к первому и ко второму.
Отпущенное Фелисом умертвие вернулось с подносом, на котором стояли чайник, чашка и вазочка с сушеными фруктами. Остановившись по левую руку от некроманта, скелет опустился на колени и замер.
Налив себе чай, Фелис сделал неспешный глоток и взял из вазы крупную изюмину.
— Важной особенностью призыва душ является наличие ступеней печати. Всего их три. Первая: призванный обладает памятью о своей прежней жизни, но не испытывает эмоций. У него нет чувств и желаний. Это идеальный послушный слуга, способный использовать все свои умения и выполнять сложные задачи. Если вам повстречается призванный, можете быть уверены, что в девяти случаях из десяти его удерживает якорь первой ступени.
Фелис отправил в рот еще одну изюмину.
— Вы оба — призванные второй ступени. Со своими стремлениями и чувствами, проявляющимися к месту и нет. Вы можете принимать собственные решения и делать все, что вам заблагорассудится. Пока я не решу иначе. Беспрекословное следование моей воле — единственное, что отличает вас теперешних от вас прежних. Но это не так уж и плохо — подчиняться лишь одному человеку, — Фелис поднес чашку к губам и посмотрел на Райза. — Бывают миры, где тебе может указывать любой, кто рожден более менее способным ментальным магом. И не только указывать, — он наконец сделал глоток и вернул чашку на поднос. — Кстати, должен отметить, что вторая ступень позволяет только указывать, что делать. Я не могу повлиять на ваши чувства. Если, к примеру, я прикажу Къярту встать, — на лице Фелиса появилась та самая хищная улыбка, после которой не стоило ждать ничего доброго.
Къярт послушно поднялся со стула.
— Подойти к Ашше.
Къярт выполнил и этот указ. Замерев за спиной девушки, даже не оторвавшейся от чтения книги, он прожигал Фелиса взглядом, пока воздух вокруг него пропитывала лазурь. С каждой секундой ожидания осознание, каким будет следующий приказ, становилось все полнее, а лазурь — гуще.
Райз продолжал сидеть, как и раньше: вальяжно откинувшись на стену и своим видом никак не выдавая настороженность.
— И коснуться ее рукой.
Лазурь вокруг Къярта покрылась темно-синими рытвинами, когда его рука замерла в сантиметре от головы Ашши.
— Ты сможешь лицезреть целый хоровод эмоций, — закончил Фелис, глядя на Райза. — Свободен.
Къярт отдернул руку и отшатнулся от Ашши. Его грудь тяжело вздымалась, а заполнившая все вокруг него синь розовела, словно кучевые облака в лучах умирающего солнца.
Райз ждал, разозлится ли Къярт достаточно, чтобы ответить Фелису. Но его злость, как и страх, вместо того, чтобы захватывать все больше пространства, угасали.
— Вернись на свое место, — даже не взглянув на того, велел Фелис.
Райз не знал, был ли это приказ некроманта или же обычное человеческое указание, которое Къярт безмолвно выполнил. Но это не имело значения. К Райзу начинало приходить понимание того, что происходит в голове парня. Он не станет отвечать. Ни сейчас и уж вряд ли когда-нибудь потом. Скорее и вовсе перестанет обращать внимание. И Фелис не мог этого не понимать. А значит он не пытался провернуть тот же трюк, что и предок Райза когда-то.
Фелис знал их прошлое — от первого и до последнего дня, и это давало ему возможность просчитать каждое их решение. Просчитывал ли он? Являлись ли его слова и действия четко выверенными шагами на пути к определенной цели или же он был обычным садистом с манией величия? Считать его дураком было бы так же опрометчиво, как и закапываться вглубь его мотивов и стремлений, пытаясь увидеть то, чего нет. Проклятье.
Мысль, что Фелис пытается манипулировать никак не Къяртом, а ним самим, оставила после себя дрянное послевкусие, точно горчащий кусок сыра. Невыносимо захотелось прополоскать рот и, желательно, крепленым вином. Однако вина в прямой досягаемости не было, так что пока пришлось принять и смириться с тем, что каждый его шаг, каждое слово могло быть предугадано.
Даже если действия некроманта и не были направлены во вред Райзу, сам факт возможности управления со стороны, раздражал. Но пока с этим ничего нельзя было сделать — слишком неравные карты на раздаче. А раз шансы переиграть соперника невелики, остается лишь сполна насладиться самой игрой.
— Третья же ступень…
— Это был последний раз, — Райз перебил Фелиса. Губы некроманта растянулись в дежурно-вежливой улыбке. — Последний раз, когда ты устроил нечто подобное.
— Я не совсем тебя понимаю.
— Это вряд ли. Все, что от тебя требуется — передать Къярту необходимые знания и не мешаться под ногами. Оставь при себе свои фокусы.
— Как только у тебя наглости хватает…
— Помолчи, Ашша, — осадил ее некромант.
Устроившись в кресле удобнее, он долил в чашку чай, сделал неторопливый глоток. Манерно взял из вазочки сухофрукт и положил на язык.
— А если не оставлю? — как бы между делом поинтересовался Фелис. — Сейчас ты всецело в моей власти, а после тебя будет держать в узде твое желание жить. Так чем ты можешь мне угрожать?
— Пока не знаю, — Райз едва прищурился. — Но я могу всерьез начать размышлять над этим. Хочешь?
Фелис ответил не сразу. Он будто бы перебирал в голове варианты того, до чего мог додуматься Райз, и оценивал их нежелательность, параллельно гоняя изюмину из щеки в щеку.
— Хорошо. Пусть будет по-твоему, — он поставил чашку на поднос и добавил: — Я могу продолжить?
— Валяй.
Райз подтянул одну ногу к груди, поставив пятку на край стола, и откинулся спиной на стену. Теперь он созрел, чтобы перестать искать толкование словам и поступкам Фелиса. Это изначально было бесполезной тратой времени, а теперь, когда у него появилось, куда направить свои силы, — и подавно.
— Итак, — Фелис сцепил пальцы в замок и перевел взгляд на Къярта, — третья ступень. Третья ступень — это призванный, чья воля ни в коей мере не ограничена некромантом. Как ты понимаешь, смысла в использовании третьей ступени нет. Она не дает некроманту ничего, кроме проблем. С таким же успехом можно использовать вторую и никогда не отдавать приказы призванному. Даже когда некромант решает вернуть близкого человека, он будет использовать вторую степень: если не для собственной защиты, так для того, чтобы не дать призванному наделать глупостей. На этом, пожалуй, все.
Фелис поднялся и подошел к одному из книжных шкафов. Пробежавшись взглядом по корешкам, он вытащил едва ли не самую толстую книгу.
— Ах да, еще один важный момент. Выбирать ступень, с помощью которой призываешь душу, нужно с умом. Чтобы изменить ее, придется разрушить печать-якорь и привязать душу заново. Проблема не в необходимости повторной привязки, а в том, что когда якорь разрушается — по воле некроманта или же вследствие нападения на него — душа неизбежно повреждается. Точнее, не душа, а личность, которую она несет в себе. В этом процессе нет ничего страшного, он совершенно естественен и происходит каждый раз, когда душа перерождается в новом теле. Но если некромант собирается отпустить душу, чтобы вновь ее призвать, стоит быть готовым к тому, что она утратит часть прежней личности или же и вовсе ее лишится.
Фелис протянул Къярту книгу.
— Начиная с этого момента все твое время должно быть посвящено учебе. Способность запоминать у этого тела не намного уступает оной у предыдущего. Ашша будет следить за твоими успехами. Пока придется учить только теорию, но, я надеюсь, в ближайшее время мы это исправим. С любыми вопросами обращайся к ней.
Сказав это, Фелис, окруженный шлейфом оскорбленного достоинства, вышел из лаборатории. Умертвие, все это время державшее поднос, последовало за ним.
— Неблагодарная скотина, — прошипела Ашша, как только шаги некроманта затихли. — Ты — никто, и не имеешь никакого права говорить с мастером в таком тоне.
Райз искоса посмотрел на девушку.
— Ты это правда всерьез?
В его голосе не было издевки или насмешки, скорее сочувствие. Если она не притворялась и на самом деле была такой дурехой, Райз мог разве что пожалеть ее.
Ашша явно ожидала другого, и полученный ответ сбил ее с толку. Она смерила Райза негодующим взглядом и вернулась к своему прежнему занятию, продолжая злиться про себя. Последнее было вполне себе на руку Райзу — пора было переходить от простого наблюдения за энергией, к активным манипуляциям с ней.
И Райз позвал ее. Не так, как делал это со Светочем, пусть это и было бы логичнее. Он позвал ее так, как в свое время звал камень и воздух. Что уж лукавить: ему хотелось — так, как хочется вновь вдохнуть пары синего крестовника пристрастившемуся к нему друиду — вновь ощутить эту мощь, что всего день назад была подвластна его воле, и от которой теперь не осталось и следа.
Но алая дымка продолжала окутывать Ашшу, никак не реагируя на желание Райза. Оставив эту затею, он попытался взаимодействовать с ней так, как со Светочем — вести взглядом. Спустя полчаса результат оставался тем же, но Райз не планировал сдаваться. Главной проблемой было то, что Ашша не могла злиться вечно, а энергия прежних эмоций уже начинала терять свой окрас. Она исчезала, словно испарина со стекла в лучах солнца, возвращая четкость очертаний окружающему миру.
Разозлить Ашшу не составило бы труда — проще, чем намочить ноги в луже — но издеваться над девушкой не хотелось.
Райз соскочил со стола и подошел к одному из книжных шкафов. Неужто у Фелиса и правда не завалялось ни одного захудалого справочника о силе, которую он ему всучил? Он же должен был где-то ее взять и взять именно ее, а не умение, например, строить воздушные замки или еще какую-нибудь малополезную чушь. Нужно было бы расспросить об этом Фелиса. В конце концов, он и сам заинтересован в том, чтобы Райз поскорее разобрался с тем, что ему досталось.
Взгляд скользил по темным коркам кожаных переплетов. На них не было надписей, а доставать книгу за книгой можно было до скончания времен.
— Ашша, в библиотеке есть какая-то информация об энергии, окрашенной эмоциями?
Райз и бровью не повел в ответ на взгляд, вместивший в себе все презрение, на которое девушка только была способна, и продолжил с невозмутимым видом ждать.
— Мастер Истлен поручил мне помогать Къярту, — процедила Ашша. — Тебе я ничего не должна.
— Святые Небеса, я всего-то задал обычный вопрос, а ты уже твердишь о каком-то долге, — Райз покачал головой и вернулся к изучению книжных полок.
Коротким путем не получилось. Ашшу вновь окутала алая, с коричневыми разводами пелена, но Райз не спешил пользоваться предоставленной возможностью — сейчас он был не в настроении продолжать что-либо делать с ее энергией.
Его не в первый раз встречали смесью презрения и злости, и поведение девушки навевало воспоминания, которым следовало оставаться в самом дальнем и темном углу, в который Райз их и затолкал, стоило им только поднять голову. Прошлое должно оставаться в прошлом — как для Къярта, так и для него самого.
— Об энергии духа ничего неизвестно, — холодно произнесла Ашша, когда Райз достал крайнюю в ряду книгу.
Обернувшись, он взглянул на девушку едва приподняв брови.
— Так ее правильно называть, — ей явно пришлось перебороть себя, чтобы продолжить. Ашша цедила каждое слово, точно высокородная дама, волею малоприятного случая вынужденная заговорить с оборванцем. — Мастер Истлен называет ее так. Это не только эмоции — это чувства и воля. И окрашенная ими энергия души — дух.
— И нет никаких записей?
— Здесь нет. И вряд ли они есть где-либо еще.
— Тогда как Фелис получил ее? И что он сам о ней знает?
То, что Райз назвал некроманта Фелисом, задело Ашшу. Воздух вокруг нее покрылся пурпурными пятнами. Похоже, в здешних краях существовали определенные правила, указывающие, какое из имен и кому следует использовать.
— Мастеру Истлену, — с нажимом сказала Ашша, — не известно, как обращаться с энергией духа. Вне всякого сомнения она обладает огромным потенциалом. Но как его раскрыть…
Она поджала губы и покачала головой.
— Остается тогда первый вопрос. Как в руки Фелиса попало подобное сокровище?
Пусть первое имя некроманта, произнесенное им, и резало Ашше слух, Фелис сам просил Райза так его называть. Может, как раз потому, что знал, как это не понравится его ученице, и решил предоставить ему легкий способ получить энергию духа?
Райз едва дернул уголком рта, осадив самого себя. От привычки искать скрытые мотивы в чужих действиях так просто было не избавиться.
— Я об этом ничего не знаю, — признаться в своей неосводемленности о действиях Фелиса Ашше стоило немалых усилий.
Райз не стал озвучивать предположение, что Фелис мог не посвятить ее далеко не только в это.
— Значит, мне досталась честь первопроходца, — вместо этого сказал он, но его слова все равно уязвили Ашшу. А Фелис не ошибся в своем утверждении, что девушка и сама была не прочь заполучить эту силу. — Не хочешь разделить ее?
Даже Къярт, казалось, с головой погрузившийся в чтение, поднял на Райза взгляд. Его лицо, как и отсутствующий окрас энергии вокруг, не выражало каких либо эмоций, так что оставалось только гадать, с чего это он решил оторваться от книги. В отличие от Къярта, Ашша смотрела на Райза так, как будто бы он предложил ей переспать с ним после пяти минут знакомства.
— Мне не помешала бы помощь. От тебя ничего не требуется, я всего-то постою рядом. Ответственно обещаю не мешать.
— Возле Къярта постой.
— Не годится, — Райз цокнул языком. — Ну же, не будь букой, Ашша.
Та надменно фыркнула и вернулась к своим книгам.
— Разве ты не хочешь того же, что и мастер Истлен? Чтобы мы остановили Орду? — спросил ее Къярт.
Окруженная красным туманом, Ашша вновь оторвалась от чтения.
— Чтобы ни звука, — прошипела она и метнула в Райза злой взгляд.
— Благодарствую, — с широкой улыбкой сказал он и, кивнув Къярту, встал за спиной девушки.
Сейчас в его распоряжении было как минимум четверть часа, прежде чем дух злости, окружающий Ашшу, начнет исчезать, и он собирался провести это время с пользой. Хватит уже валять дурака.
Райз закрыл глаза и сконцентрировал все свое внимание на энергии духа. Он находился в пределах его облака и мог не только видеть красную дымку, но и чувствовать исходящее от нее тепло. Райз ощущал его не только кожей: он будто бы залпом выпил чашку горячего чая, и жар растекался внутри живота и груди, поднимался к самому горлу, ощущался на языке — везде, куда просачивался алый туман.
— Ашша, ты ведь не чувствуешь сейчас какого-то особого тепла, да? — не открывая глаз, спросил Райз.
Он ожидал, что девушка опять наградит его грубостью, и судя по тому, сколько времени ей понадобилось, чтобы выдавить из себя ответ, она провела нешуточную борьбу, чтобы в итоге сдержаться.
— Нет.
Райз кивнул. Возможно в этом тепле и кроется ответ.
Он продолжал всматриваться в облако, искать в нем мельчайшие различия оттенков, изучать движение крупиц: они перемещались медленно, сонливо, точно частички крошечных водорослей в стоячей воде. Райз пытался почувствовать их неотъемлемой частью самого себя, даже не зная, даст ли это хоть какой-нибудь результат.
Светоч всегда сам с охотой подчинялся ему, достаточно было только пожелать. А силы стихий стали подвластны ему еще в младенчестве, так что он и не помнил себя без них. Сейчас же он блуждал в потемках, наполненных такими же алыми, как и глухими к нему, росчерками.
Когда начало казаться, что он перестал чувствовать, где заканчивается его тело, а начинается энергия, он сделал шаг назад. Красное облако вздрогнуло и потянулось следом.
Неужто. Улыбнувшись и по-прежнему не открывая глаз, Райз сделал еще один шаг. Он видел, как впереди, там, где должна была находиться Ашша, к бледной розовизне примешалась такая же бледная зелень.
После третьего шага в сторону, когда энергия духа продолжала следовать за ним, Райз открыл глаза, стараясь сохранить концентрацию. Он старательно удерживал ощущение, которое позволяло ему увлекать энергию за собой, не отвлекаясь ни на что вокруг.
Нужно сделать еще несколько шагов.
Каждый последующий становился увереннее, чем предыдущий. Райз несколько раз обошел алтарь и сидящего возле него Къярта, прогулялся вдоль шкафов. Уже немного побледневший туман продолжал следовать за ним.
Отлично. Теперь закрепить результат.
Райзу понадобилось какое-то время, чтобы облако перестало его преследовать. Стоило ему отвязать энергию от себя, и она тут же замерла. Значит, инерции у нее нет.
Райз отошел на метр — на расстояние, на котором он едва чувствовал исходящее от энергии тепло — и потянул ее к себе. Спустя минуту облако сдвинулось с места.
К тому моменту, как алая взвесь пропала, Райз успел наловчиться притягивать ее и отпускать, и даже смог разделить на несколько сгустков. Когда же последняя искорка потухла, он ощутил холодную, безразличную пустоту. Он знал, что энергия все еще там, только приданный ей эмоциями девушки окрас сошел на нет, а вместе с ним Райз утратил над духом всякую власть.
Воодушевленный достигнутым прогрессом, он заговорщически взглянул на Ашшу, словно уличный шарлатан, зазывающий прохожих сыграть в наперстки.
— Извини за эту просьбу, но не могла бы ты опять разозлиться?