Улуун, Азар и проводник Нхунг сидели на краю уступа свесив ноги. Наступил полдень и солнце перешло в зенит, озарив долину внизу ослепительным светом, придавая пейзажу необыкновенную яркость и насыщенность цветов. Всего лишь несколько минут назад, сидя на одном из склонов горы Нгранек-Баа и любуясь видом на раскинувшийся внизу город, Улуун думал о богах. Сейчас он вспоминал об их сути — их алчности и властолюбии. Они были падшими созданиями, но самыми гордыми из них. Ни в чем не знавшие отказа, они хвастливо говорили о своем могуществе, и люди в своих песнях восхваляли их величие. Неудивительно, что в их честь воздвигались величественные статуи, красивые усыпальницы, рощи и парки.
— А вон там слева от мельницы среди сосен, — Нхунг болтал ногами, указывая рукой на противоположный склон ущелья. — Это пещера, когда мой дядя был маленьким, там жил пещерный медведь-людоед.
Кажется мальчик уже успокоился и снова пришел в бодрое расположение духа. К нему опять вернулось чувство юмора и в голосе звучало нескрываемое удовольствие от жизни.
— Ваша собака похожа на медведя, — он с восхищением смотрел на Азара. — Вы могли видеть шкуру того медведя, она висит в таверне моего дяди. Как он говорил, тогда вся деревня вышла на охоту. И его дедушка добыл себе шкуру, как трофей.
Улуун призадумался, так как помимо головы козла, на кустах рядом с кругом камней, он обнаружил тёмно-рыжие клочки шерсти. Словно кто-то тёрся об них и судя по тому, на какой высоте он её нашёл, медведь или подобное ему животное, обладало весьма внушительными габаритами. Значит помимо размеров он также должен обладать соответствующим весом. Учитывая, как он сам с трудом сюда поднялся, то либо существо легкое как мальчик-проводник. Или оно появилось в первый раз здесь, а потом спустившись отсюда, уже больше не поднималось никогда.
«Странное животное», решил Улуун. Но нельзя же бегать по лесу и заглядывать под каждый куст. Было бы хорошо, если бы кто-нибудь из местных узнал о таком необычном звере и дал бы о нём более подробную информацию. Мало ли что. Если животное достаточно редкое, то охотники могут случайно его найти. А вдруг оно связано с тем самым кровавым приношением в жертву на алтаре.
И весьма вероятно обоих случаях не обошлось без применения магии. Вполне возможно, некромант-самоучка сумел возродить и призвать дух убитого медведя-людоеда. И теперь с его помощью терроризировал городскую гильдию купцов, неизвестно чем насоливших ему в прошлом. Вот почему стражники не заметил его, ибо дух бесплотен и существует только в моменты призыва с той стороны Лимба. Как бы то ни было, основным подозреваемым оставался всё тот же юноша, дикий маг не пожелавший предстать перед советом трибунала, явившись с чистосердечным признанием о проявлении своего дара.
Согласно выкладкам судьи Лобьяда и гильдейских старост, на празднике лунного цикла юноше удалось вызвать духа какого-то демона и после этого он исчез. С тех пор никто из видевших его людей не видел этого юношу, и даже не помнит, как он выглядел. Возможно, эти сведения являются ложными. Могло случиться и так, что юноша на самом деле умер в тот же день, причём без видимых причин. Такие случаи нередки и спонтанную инициацию силой не каждый способен пережить. Но если всё таки он выжил, и если это правда, тогда представляется возможным, что юное дарование сумело воспользоваться своим новообретённым могуществом для того, чтобы жестоко убить многоуважаемого Маркаса Кворана — одного из самых первых жертв нашего таинственного мстителя.
Следующий же покойный граф Рибальд, четвёртый по счёту из убитых таким образом — был найден задушенным на балконе на одной из башенок своего фамильного замка. Возможно, юноша обладал какой-то разновидностью искусства психического уничтожения, недоступной обычным живым людям. Эти возможности используют такие демонические культы, как Чёрная Ка, и есть основания предполагать, что наш убийца был знаком с техникой жертвоприношения — или, возможно, к этому его подтолкнули сами боги, научив внезапному выбору жертвы из многих сотен людей.
Если бы Улууна не забрали с пяти лет в школу, то он точно так же пополнил бы ряды диких магов. Таким сильным и могущественным, что провидцы Ордена Равновесия заранее озаботились о выявлении детей с таким даром. Но в последние времена их способности провидения ухудшились и находить таких уникальных детей становилось всё труднее. Всё что он знал от послушников из факультета Провидцев, они связывали ухудшение своих способностей — потерей контакта с огромным чёрным Кристаллом, спрятанного внутри горы-пирамиды. Срок его существования сокрыт занавесом времени ещё до создания Орден Хранителей на первом созыве Капитула после Мирового Потопа. От них собственно и пошли все остальные ответвления множества других Орденов.
Впрочем, он знал и ещё одну вещь. Как и все некроманты, которые к настоящему времени существуют, они умеют контролировать мысли других существ. Именно поэтому тёмные маги могут незаметно управлять людьми во сне, когда они не способны сопротивляться их воле. Также они могут подслушивать разговоры непосвящённых. Они могут заставить передать в своём сознании в пространство человека любую мысль, независимо от того, откуда она пришла к нему — сам вспомнил или будто бы случайно наткнулся на неё во время обычного разговора. Как известно, маг-ренегат, на котором от природы лежит печать Хаоса, способен не только управлять мыслями других, но и даже может усилием воли сообщать им кое-какие идеи и управлять их физическими действиями. Но всё равно их сила остаётся неполной и, чтобы управлять другим человеком, нужно обладать чудовищным уровнем энергии, для того чтобы быть способным загипнотизировать живое существо и полностью подчинить его действия.
Даже Провидцы поверхностно используют силу Кристалла, рискуя получить недуг безумия до конца жизни, если Адепт проигнорирует многие запреты работы с его силой. У самого Улууна отсутствовала предрасположенность к данному виду проявления сил Хаоса. Пройдя ряд несложных испытаний тестировщики школы определили его на факультет Чувств. И теперь он слышит ничуть не хуже, чем его верный пёс Азар. Когда к ним обращаются ученики в поиске наставничества, Улуун руководствуется не столько своим долгом наставника, сколько состраданием к ним. В этом также заключается одна из причин его неофициального статуса в ордене.
Превосходный слух являлся его преимуществом практической в любой ситуации. Начиная игрой в кости и заканчивая поединком — с несколькими противниками в полной темноте. Замечая на слух каждый шорох и неровную задержку дыхания противника — приготовившегося нанести удар, он всегда опережал их действия на несколько шагов вперёд. К тому же, лишь ученики из его факультета достигали мастерства в искусстве управления сознанием животных, подчиняя себе их волю и внедряясь в их психику. Так что они становились способными управлять действиями животного, как если бы находились внутри них. Разумеется это зависело от размеров и уровня интеллекта подконтрольного существа. Их ментально-эмоциональная связь с Азаром, во многом существовала благодаря давним доверительным отношениям, как между хозяином и питомцем.
— Скажи мне Нхунг, как часто ты приходишь сюда? — ловчему не терпелось выяснить, как можно больше подробностей про странный храм.
— Ну в последний раз мы приходили с моим другом три месяца назад, — мальчик задумчиво вскинул глаза вверх. — Но тогда здесь не было так страшно. Если бы не вы и не ваша собака, я уже давно бежал бы со всех ног в сторону деревни.
Он погладил квадратную и мохнатую голову Азара, пёс зажмурил глаза от удовольствия. Обычно он никому не позволял дотрагиваться до себя, кроме своего хозяина Улууна. Но видимо он не считал ребёнка опасным и не ожидал от него подлости. Пёс поднял морду, поглядел в небо, вздохнул ноздрями воздух словно вынюхивая что-то, а затем повернулся к хозяину и громко и протяжно зевнул.
Значит культисты активировались недавно, забавно получается, как раз совпадает с началом исчезновения членов торговой гильдии. Всё может быть связано и нельзя исключать даже малейшие подозрения и не соответствия. Похоже они не могут засиживаться тут допоздна, закат в горах наступает раньше, чем на равнине. Нужно ещё успеть дойти до мельницы, чей силуэт виднелся вдали по ту сторону реки. Никаких деревень рядом с ней нет, так что возможно даже придется заночевать неподалеку от неё. А мальчика нужно отпустить, дорогу к мельнице он уже найдёт сам.
Спускаться оказалось гораздо легче, зыбкая почва под ногами буквально несла вниз сама, как если бы они скатывались по снегу. Внизу он вручил Нхунгу два золотых дракона и хотел отправить домой, но мальчик-проводник вдруг попросился остаться.
— Можно я останусь с вами до вечера? Я знаю дорогу, я покажу вам, — в его взгляде читалась мольба невинного ребенка. — Если я вернусь так рано, дядя заставит меня работать по хозяйству, а мне больше нравиться гулять с вами и вашей собакой.
— Ну ладно, с твоей помощью я доберусь быстрее, — согласился Улуун. — Но знай, что я могу остаться там на ночь и тебе придется возвращаться одному.
— Но это лучше, чем работать на кухне до последнего клиента таверны.
— Хорошо, идём тогда вместе.
Они тронулись в путь втроём, мальчик-проводник, Улуун и пёс Азар. Предстояло спуститься к реке вниз по ущелью, а затем подняться на противоположный склон к пастбищу на широком плато. На плато перед их взором предстала широкая равнина с зелеными лугами и фермерскими угодьями, известными на всю округу своими фруктовыми садами с яблоками и грушами. Сейчас весна и рододендроны распускались красными цветами, источая умопомрачительный аромат на тысячи шагов. Пахло также и свежим ячьим навозом, которым был посыпан луг возле огромных каменных построек. То и дело появлялись и исчезали огромные стайки птиц, стремительно пикирующих к земле. А пёс Азар задирал морду и нюхал воздух, словно выискивая среди запахов добычу, способную оказаться съедобной.
Знаменитый яблочный сидр «Мадhху Амръта» производился именно здесь — в этих садах с золотыми яблоками наполняющихся силой солнца. Правда, когда Улуун последний раз пил его в гостях у Васур-Ла, то их обоих знатно пронесло. И дверь уличного туалета хлопала так же часто, как оконные ставни в ненастную погоду. Должно быть технологи халтурят и не соблюдают процессов производства сидра, и ему больше не подходит столь лестный эпитет, как напиток богов. А скорее как лучшее средство для тех, кто страдает от твёрдого стула после обильного застолья.
Они всё время шли вдоль горной речки, берущей свое начало с тающего ледника вдалеке и падающей оглушительным рёвом в ущелье. На ней и должна стоять искомая мельница, так недолюбливаемой местными жителями. Ещё не наступили сумерки, а Улуун и его спутники уже видели на горизонте её обветшалые очертания. В это время на юге изредка показывалась яркая жёлтая луна Йу, изредка скрываемая тёмными облаками гонимые ветром. К мельнице вела заросшая дорога, и путь по ней не обещал каких-либо трудностей. Она выглядела заброшенной и обветшалой, но Улуун знал, что по ней иногда кто-то проезжает и она уже много веков является единственной пригодной дорогой до некоторых здешних мест.
— Я пойду проверю, что там, — он обратился к мальчику. — А вы с Азаром оставайтесь здесь. Если со мной всё будет в порядке я вернусь. Но если Азар сорвется со своего места и понесётся ко мне, то ты должен бежать отсюда.
Нхунг послушно кивнул, кажется он был немного напуган.
— Ты же знаешь дорогу к городским воротам? — продолжил магический ловчий и вытащив из кармана свёрнутую бумажку, передал своему проводнику. — Вот, эту записку тебе нужно будет передать стражникам у ворот. Они поймут что нужно делать дальше.
— Хорошо, я сделаю как вы просите, — голос Нхунга уже не звучал так же уверенно как раньше. — Только вы возвращайтесь, мы будем ждать.
Он сжал в своем маленьком кулаке записку и положил другую руку на загривок Азара.
— Ничего не бойся, просто сделай это, если будет нужда, — ловчий подмигнул ему. — Я в тебе не сомневаюсь, ты лучший проводник в здешних горах.
Уже смеркалось, когда Улуун Сагкх отошёл на достаточное расстояние от своих спутников. Он оглянулся назад, их одинаковые по высоте фигуры почти не различались: неподвижно сидячий пёс и стоящий рядом мальчик. Стараясь ступать бесшумно, он потихоньку пробирался к водяной мельнице, благо шум воды заглушал его движения. Она сводила на нет все его годы тренировок в Зале Чувств, когда приходилось ходить по полу усыпанному яичной скорлупой. И надо сказать, он сдал этот экзамен на отлично, ступая настолько мягко и нежно, не дав проснутся ни одной слепой собаке, призванных выявить нарушителя тишины. Но шум воды так же мешал и ему, окружающие звуки предательски сливались с журчаньем воды и скрипом колеса мельницы.
Улуун подкрался на достаточное расстояние и сидя в высокой траве, сколько ни прислушивался, так и не смог обнаружить явного присутствия кого-либо. Никаких огней в окнах заброшенного здания или звуков исходящих изнутри мельницы, кроме бесконечного скрипа колеса, ведомого потоками горной реки. Слабый ветерок со стороны гор, доносил лишь слабый запах дыма, по его интенсивности Улуун понял, костёр затушен не так давно. Неужели кто-то находящийся внутри, почуял его приближение и теперь затаился в темноте заброшенного здания.
Его магическое чутье никоим образом не намекало ему о присутствии здесь сил Хаоса. Ничего даже близко похожего на то, что он ощущал сегодня на руинах храма. Обычное заброшенное здание из каменного известняка, максимально магическим сейчас в нём была лишь подкова, на удачу прикрепленная над дверным косяком.
Он осторожно отворил дверь, на ширину достаточную для того, что бы тенью проскользнуть внутрь. Но ловчий не спешил входить, он закрыл глаза и замер прижавшись спиной к стене. Сделав глубокий вдох, а затем долгий выдох Улуун прислушался сквозь шум мельничного колеса, если внутри кто-либо есть, то он непременно услышит его дыхание или бешено колотящееся сердце. Но нет, внутри ни одной живой души, даже мышей или крыс, наверняка обитавших здесь раньше в изобилии.
Улуун наложил на себя Малый Рунный оберег и одним быстрым бесшумным движением ворвался внутрь, готовый отразить любое нападение от кого угодно. Как он и ожидал, никого, здесь нет никого. По крайне мере сейчас, поскольку он точно увидел, как костер жгли именно здесь. При лунном свете падающем из окна, тонкие струйки дыма поднимались из кучи золы в камине. Значит преследуемый ушел всего за несколько минут до его появления здесь. Кто-то очень искусный, с великолепным слухом и маскировкой, такой кто почти равен ему по мастерству.
Сагкх зажёг поясной фонарь и решил осмотреться на месте. Тусклый свет кусками выхватывал из темноты непритязательную обстановку: грубо сколоченный стол и лавку. В дальнем углу валялось что-то похожее на мешковину набитую соломой. Но самым странным ему показался запах, странный мускусный запах, режущий его тонкий нюх. Он был настолько въедлив и постоянен, что им пропитались даже бревенчатые стены здания. Проходя мимо дверного проема, ему бросилось в глаза, то от чего исходила максимальная концентрация запаха. Он посветил поближе — так и есть, клочок шерсти. Точно такой же он нашёл в заброшенном храме сегодня. Неужели Васур-Ла оказался прав и это действительно ликан. Днём наверняка обитал здесь как человек, а ночью выходил на охоту. Вдруг Улууна молнией пронзила мысль — Нхунг и Азар теперь остались там одни в поле. Нужно поспешить к ним пока ещё не поздно.