— Скажите мне капитан, можно ли ему доверять? — статный худой мужчина в дорогих одеждах, нервно теребил свой рукав.
По всему его виду можно было предположить, что человек он непростой и наделённый большой властью. Огромные перстни с драгоценными камнями украшали тонкие изящные пальцы. Настоящий аристократ, чьё белое лицо с острой бородкой, редко опалялось солнцем, так богато одаривающее здешний край своими лучами.
— О великий визирь Адил, наши разведчики докладывают, что на много дней пути вокруг, не сыскать кого-либо, кто лучше всего подходит для этого дела, — ответил приземистый коренастый мужчина с фигурой крепкой как скала и объёмной как бочка.
Смольного цвета усы круто закрученные вверх, шевелились при каждом слове так же как и сабля, которую он придерживал левой рукой, в попытках унять предательскую дрожь своих конечностей.
Шем — капитан тайной разведки Солтана. Визирь совсем недавно поручил ему одно крайне деликатное и щепетильное дело. И от его же расторопности зависело его будущее под крылом нового правителя. Поэтому он изрядно нервничал и готовился рыть землю ради исполнения приказа.
— Ну что же, раз вы уверены, то я ожидаю, когда его приведут ко мне, — холодным тоном, едва слышно произнёс Адил и даже не посмотрел на капитана, — И ещё, позаботьтесь о переводчике, я хочу знать всё, что скажет наш гость.
Вообще Адил давно понял, если необходимо привлечь внимание собеседника, надо говорить как можно тише. А то ведь если не расслышал и не исполнил, то голова с плеч, а переспрашивать первого советника каждый раз желающих нет. К тому же стены имеют уши, об этом никогда не стоит забывать.
— Великий визирь, слушаю и повинуюсь! — прогремел капитан краснея от усердия.
— Тише. Капитан тише, — поморщился первый советник, — Вы же знаете об этом не должна знать ни одна живая душа. Всё это только между нами, — визирь вгляделся в глаза капитана, пытаясь понять верен ли он ему, а затем небрежно махнул рукой, — Всё. Идите. Ещё до заката он должен быть здесь.
Капитан Шем молча кивнул, развернулся и вышел.
Адил подошёл к окну и посмотрел на просыпающийся город. Между рядами глиняных домов мелькали факелы стражи. Они врывались в каждый дом и выволакивали оттуда каждого жителя: мужчин, женщин, стариков и детей. Особо никто не сопротивлялся, лишь редкие смельчаки пытались что-то возразить. Но получив ощутимый удар в зубы рукоятью сабли, тут же присоединялись к остальным. Все в общем то уже привыкли к такому положению дел в государстве.
Только в это утро стража лютовала особенно сильно и рьяно. И у них существовала весомая причина для таких стараний. Они опасались за целостность своих голов, всё же по их вине сегодня свершилось преступление. Они упустили убийц, тех самых персон, так искусно лишивших жизни их правителя прошедшей ночью.
Но сей факт им был не известен, об этом знали лишь несколько человек — сам визирь, капитан тайной разведки и личный телохранитель визиря под именем Ари’с. Те слуги, что нашли бездыханное тело их бывшего повелителя, скоропостижно присоединились к нему, с лёгкой руки того самого Ари’cа. В своём телохранителе визирь не сомневался, а капитан готов снести голову с плеч любому, кто что-то прознает и не донесёт ему в первую очередь. Именно его гнева и боялась стража больше всего.
В любом случае перед визирем встали два непростых вопроса — кто виновен в смерти Солтана и кто будет претендовать на престол. Во-первых именно сегодняшний вечер смог бы пролить свет на главный вопрос. Ибо имелась зацепка, которая могла прийти в голову только Адилу. Ведь неспроста он занимал пост главного советника всё это время.
Пока Солтан развлекался с наложницами, пил д’ихъ (эликсир производимый придворными алхимиками) и предавался чувственным удовольствиям, всё бремя государственных дел лежало на советнике. Фактически он управлял всей страной и умело маневрировал, обставляя дела среди знатных родов, во многом благодаря своей прозорливости и таланту интригана.
Спросить самого бывшего правителя, кто виновен в его скоропостижном покидании мира живых, не представлялось возможным. Но Адил не был бы тем, кем он является, если бы не держал руку на пульсе всех дел в округе. Он знал, что есть один человек в Мрачных землях. Живут там люди дикие, но зело поднаторевшие в постижении Тёмных искусств. Его интересовал представитель древнего рода шаманов, чья магия презираемая богами, имеет силу над душами умерших.
Поговаривают, они даже могут сделать так, что бы мертвецы восстали и ходили среди живых, словно они и есть живые. Но стоило бы взглянуть им в глаза и тут же стало бы понятно, ужасная чёрная магия привела в движение тело лишённое искры жизни, заменив душу в нём на низших духов и демонов.
Адил вовсе не собирался воскрешать умерщвлённого правителя и снова сажать его на трон. Сотворить такое безумие с его стороны, означало бы совершить в высшей степени безрассудный и глупый поступок. Ведь Солтан и при жизни не считался особо хорошим и порядочным владыкой, а что уж говорить о живом трупе восседающем с короной на голове. Визирь итак долгие годы балансировал на лезвии ножа, разрываясь между безумными указами Солтана и народными массами, готовыми к бунту и мятежу вследствие его бездарной политики.
Спасало лишь то, что владыка не особо беспокоился в дальнейшем о своих постановлениях, изданных им под воздействием д’ихъ и сексуальных истощений. Это давало визирю возможность спускать всё на тормозах и сглаживать острые углы. В какой-то мере он даже радовался его кончине, вот только проблем от данного факта меньше не стало.
А во-вторых известие о кончине государя, непременно вызвало бы смуту и раздор во дворе. Так как официальных наследников нет, несмотря на то, что Солтан щедро орошал своим семенем недра многочисленных наложниц и невольниц. Даже хуже того, этих наследников могло быть слишком много. Вот только происхождение их не благородное, да что там говорить, сам солтан являлся узурпатором, тираном и деспотом властвующим над народом не по праву крови.
От чего в его поданных кипела непримиримая ненависть к их новоявленному правителю, не имеющему честных оснований на власть. Вся предыдущая местечковая знать оказалась перебита или изничтожена путём тайных заговоров, подкупов и дворцовых переворотов. И вот кажется Солтану отплатили той же монетой. Но кому это выгодно предстояло выяснить в первую очередь, а потом уже искать того, кто займёт трон по праву.
Поэтому если слухи окажутся правдивыми и шаманы действительно что-то могут. То визирь Адил намеревался с помощью их колдовства, прожить один из предыдущих дней жизни владыки — вернее его воспоминаний об этом дне. И тем самым увидеть и прочувствовать всё произошедшее в тот день. Как если бы он сам оказался на его месте и глядел из его глаз на окружающий мир.
Через секретаря Адил распространил во дворце весть будто Солтан болен и не желает кого-либо видеть. А пока он, Адил — его первый советник, будет управлять от его имени.
В нетерпении, то и дело выглядывая из окна, визирь провёл весь день до наступления вечера. Он волновался, капитан Шем всё ещё не явился с этим проклятым колдуном, а его личный телохранитель Ари’с отсутствовл по делу. Советник оставил его охранять тело безвременно почившего правителя. Если он кому и верил безоговорочно, так это своему собственному телохранителю, везде следующему за ним как тень.
Тени состоящей из бугрящихся мышц, большой и не заметной в сумраке, если только он не улыбался, обнажая белоснежные зубы. Вот только он никогда не улыбался и поэтому врагам визиря никогда не везло с выбором противника. Стражу легко подкупить, а вот Ари’са нет. Его не подкупить ни золотом, ни соблазнить самой красивой женщиной.
Ари’с являлся евнухом, но не тем пассивным и женоподобным евнухом, годившимся лишь для услужения в Солтанском гареме. А таким, что благодаря ему, визиря побаивались во всём дворце и за его пределами. Ведь он мог по указанию Адила прикончить любого. Как тех незадачливых вождей племен, пришедших на переговоры и своей хамской наглостью разгневавших первого советника. Он просто щелкнул пальцами и огромный верзила, напоминающий статую вырезанную из чёрного дерева, до поры неподвижно и безмолвно стоявший в тени, пришёл в яростное и смертоносное движение.
Головы первых двух треснули как перезрелые дыни, на скорости соприкоснувшись друг с другом, они не успели даже вытащить свои сабли. А третьего вождя Ари’с схватил за волосы и настолько сильно дёрнул вверх, что у бедолаги сломались шейные позвонки от рывка. А последовавший за этим удар мощного кулака, оставил мокрое место от того, что прежде считалось лицом авторитетного вождя.
Советник Адил опытным путём установил, что если мальчиков рабов оскопить после их полового созревания, то их чувственность не теряется, а преображается не находя выхода в чудовищную жестокость.
Особенно если сперва дать им познать женщину сполна и только потом лишить их мужской гордости вместе со стеблем и орешками. Именно такого раба воспитал себе первый советник Солтана и он знал, что тот теперь ему верен как собака. Поскольку лишь под крылом визиря, у Ари’са существовала возможность утолить свою страсть к садизму и жестоким убийствам. Будь он обычным рабом позволявшим себе такое, то уже давно сгинул бы на «гнилых» рудниках. Известно что никто не жил там более полугода, превращаясь в заживо гниющий труп, поражённый неизвестным недугом.
Наконец-то вошёл секретарь и доложил о прибытии долгожданных гостей.
***
Шаман стоял перед Адилом, низкорослый худой старик с чёрными курчавыми волосами и кожей такого же цвета. Его тёмные глаза сверкали углём на сморщенном от солнца лице. Из одежды на нём выделялась лишь набедренная повязка, но капитан Шем благоразумно накинул на него плащ, что бы незаметно провести во дворец без лишних подозрений. Рядом с ним стоял молодой и рослый раб. Он принадлежал к той же народности что и шаман и поэтому выступал в роли переводчика.
Адил в раздумьях перевёл взгляд с одного на другого.
— Я слышал, что среди вашего народа есть искусные заклинатели и чародеи, — визирь сидел положив руку на подлокотник трона и подперев подбородок, — И думаю, капитан уже объяснил, для чего вас привели сюда. Мне нужно узнать, что или кого видел Солтан перед смертью. Мне нужны его воспоминания.
Молодой раб тут же перевёл речи визиря, шаман внимательно слушал не выражая каких либо эмоций. Затем сухо ответил короткими фразами активно при этом жестикулируя.
— Нганга, говорит, — бегло затараторил раб, — это можно. Вы слушать его, — прошептал он опасаясь своих слов и добавил чуть поувереннее, — Надо чёрный бык, жертва для дух.
— Хорошо. Скажи ему, что может просить всё, что ему нужно для дела.
Адил не собирался отступать, и если даже шаман попросит крокодила из реки, он собственноручно готов притащить его сюда, лишь бы разобраться кто виновен в кончине правителя.
Шаман выслушал с довольным видом, затем выдал ещё порцию столь же щелкающих и цокающих фраз на неизвестном Адилу языке.
— Нганга, просит. Вы не есть сегодня, вы не пить сегодня. Вы слушать его, он вас привязать стул, вы говорить с мертвец. Если вы хотеть слышать, вы верить ему.
Как бы странно это не звучало, ну да ладно, в конце концов телохранитель Адила будет у дверей. И если у этого шамана что-то на уме, всё равно он не сможет уйти живым, Ари’с быстро открутит ему голову как цыплёнку.
— Скажи ему, я согласен, — затем Адил повернулся к капитану, — Найдите чёрного быка и приведите в купальню к покойнику.