Во время опытов над тварями мне не удалось выявить какой-либо явно их уязвимости перед определённым видом магии. И огонь, и электричество, и кинетика, и разложение, и все иные виды магии действуют на тварей одинаково хорошо. (отрывок из трактата, подаренного Саяну магистром Айном).
Похоже, что мы либо опоздали и наших друзей уже съели, либо мы что-то упустили.
Марон уже вовсю мародёрствовал, здоровые помогали раненым, медведь жрал тела погибших арахнидов, если успевал добраться до них быстрее знахаря, а я сел и задумался.
Твари внешне больше всего похожи на гигантских пауков. Что-то в них есть от ракообразных, а морды напоминают дельфиньи. Но по поведению и организации они больше всего напоминают ос или муравьёв. А у тех и других есть матки, что живут в глубинах муравейников или ульев, несут бессчётное число яиц и, как правило, не покидают своих домов. Тогда почему нам не встретились ни матки, ни яйца?
Пролетали почти вертикально, из-за отсутствия ветра, косматые хлопья снега. Небольшой мороз приятно щипал лицо. Я закрыл глаза, попытался мысленно связаться с Оло. Ничего не вышло. Я не чувствовал его присутствия. Либо он без сознания, либо его здесь нет. Но неужели голос из сна обманул меня? Неужели мы напрасно проделали столь долгий путь и не найдём ни наших друзей, ни ответов на вопросы? Я хотел лечь спать, чтобы связаться с голосом, но почему-то был совершенно уверен, что попасть на аудиенцию к Голосу мне не удастся. Тогда на чью ещё помощь мне надеяться? Я не знаю. Нам, возможно, впервые в истории Триала, удалось заглянуть вглубь территории врага, разорить гнездо, но что дальше?
Да, поход нельзя назвать бесполезным, но всё же я ожидал большего. Марон обзавёлся ценными ресурсами для изготовления снадобий, мы перебили немало врагов, показали противнику, что можем не только защищаться, но и способны пойти в атаку. Возможно, теперь твари будут более осмотрительным, и наступление арахнидов замедлится.
И тут либо у меня прошло нервное напряжение, что было вызвано боем, либо просто произошло озарение, но меня посетила одна очень дельная мысль, и я воскликнул:
— Бурый! Хватит жрать! Дуй вниз и копай!
Ко мне поспешил Марон.
— Ты тоже думаешь, что мы ещё не закончили?
— Ты о чём, Марон?
— О том, что ещё рано топать домой. Здесь есть ещё твари, которых мы должны препарировать, прежде чем уйдём!
— Тьфу, Марон! Я вот всё пытаюсь понять, кто ты: мясник или гений?
—А что, есть разница?
— Есть, дружище, хотя и не всегда.
Мы беседовали со знахарем ещё какое-то время о его настойках, о том, как он препарирует тварей, о том, откуда у него берутся идеи. Похоже, он действительно был гением. И мясником.
Мы бы и дальше продолжили лясы точить, но тут я почувствовал, что Бурый меня зовёт. Зов я ощутил не слухом, но разумом. Похоже, что химера нашла что-то стоящее, иначе не стала бы меня столь активно звать.
Я позвал отдыхающих бойцов за собой, и мы спешно отправились вниз. Бурого мы отыскали без труда, так как исследовали коридоры вдоль и поперёк, и уже без труда ориентировались среди тоннелей. Мишка нашёлся в самом глубоком месте, где и копал по моей команде. И наконец докопал.
Под ранее обнаруженным тоннелем на расстоянии дюжины метров по диагонали вниз обнаружился ещё один тоннель, который ранее мы не нашли. Похоже, хитроумные обитатели подземного убежища забаррикадировали часть ходов, чтобы незваные гости не добрались до самого главного.
Спуск был слишком крутым, чтобы взять и сходу по нему спуститься. Поэтому пришлось притащить верёвку и спускаться с её помощью. Я передвигался всё так же в виде заплечной сумки, поэтому спуск для моего носильщика был особенно тяжёл.
Спустившись, мы оказались в весьма высоком и просторном зале, что позволило мне перебраться со спины полуорка на спину Бурого. Мы осторожно двигались по тоннелю, готовые к любой неожиданности и внезапной атаке. Коридор уходил всё дальше вглубь. Через какое-то время мы оказались в просторном зале, стены, пол и потолок которого были сплошь усеяны белёсыми коконами, высотой по колено, оставляя лишь небольшие тропки, по одной из которых мы и двигались.
Манна в моём источнике уже по большей части восстановилась, и я с лёгкостью подвесил крупный светляк на потолок зала. Зал тут же озарился ярким светом, озарив лучами мерзкого вида коконы.
Один из воинов вопросительно посмотрел на меня, и я кивнул. Посильнее замахнувшись, боец вбил остриё клевца в один из коконов, с лёгкостью проломив его хрупкую оболочку. В воздух взлетела белёсого вида слизь и ошмётки скорлупы. Остальные бойцы хотели присоединиться к уничтожению нерождённых врагов, но в этот момент мы услышали крик. Нечеловеческий крик.
На противоположном конце зала стояло отродье с зажатым в лапе куском белой паутины и плавно размахивало им из стороны в сторону. Увидев, что наше внимание привлечено, оно подошло ближе на пару ростов, а затем отбежало на десять и обернулось, словно приглашая за собой.
Я, взяв с собой десяток бойцов, двинулся вслед за чудовищем, остальным же дал команду:
— Глядите в оба. Марон, останешься тут — будешь за старшего. Пока никого не препарируй. Если не вернусь через десятину — спалите здесь всё дотла!
Марон в ответ на это хищно улыбнулся.
Наш небольшой отряд двигался следом за миролюбивым арахнидом. Коридор сузился, и мне пришлось пригибаться, а Бурому подгибать ноги, чтобы можно было передвигаться верхом. Надеюсь, что это не очередная ловушка.
Мы вышли в другой зал. Здесь стены и потолок тоже были облеплены, но не маленькими коконами, а большими, в человеческий рост, с очертаниями, подозрительно похожими на человечьи, а у некоторых явно выделялось что-то похожее на хвост. Я хотел остановиться и получше изучить коконы этого зала, но мне не позволил миролюбивый арахнид, требовательно застрекотав и поманив за собой лапой.
Вновь пройдя сквозь узкий коридор, мы вышли в ещё один зал. Здесь меня ждало неожиданное.
В воздухе, в центре зала, висел светляк. Светляк, к созданию которого я не имел ни малейшего отношения.
В зале, озаряемом небесно-голубым светом, стоял Оло со своим посохом, Терн, с луком, Шиара с потрёпанной шерстью, Олаф с недовольной физиономией и незнакомый мне мужчина с подозрительно знакомыми чертами лица. За спинами разумных стояли двое напряжённых отродий, готовых в любой миг вступить в бой, а за ними… Тут, как говорится, лучше один раз увидеть, чем два… Да лучше вообще такое не видеть, если честно.
Отправляясь в поход, я, конечно, догадывался, что столкнусь с чем-то подобным, но всё же надеялся на более мягкий вариант. Больше всего существо походило на королеву «чужих» из фантастического фильма, и если киношная тварь меня не слишком впечатлила, то о реальной подобного сказать нельзя.
Высотой метров семь, ну или три с половиной роста, как сказали бы местные, с огромной пастью, в которую с лёгкостью войдёт не то, что моя голова, но при должном старании весь я, вся покрытая огромными шипами, с тремя парами глаз на черепе, с огромным, мерзкого вида брюхом, уходящим вглубь зала. Самый страшный ночной кошмар во плоти.
— Налюбовался?
Я сперва не понял, кому принадлежит громкий скрипучий голос, но когда понял, мне стало не по себе — говорила тварь.
— Удивлён? Думал, что мы безмозглые твари, которых можно безнаказанно уничтожать? — проскрежетала королева арахнидов.
Не знаю, что мне помогло, но я быстро сумел взять себя в руки и дать достойный ответ:
— Удивлён, но не впечатлён. Если честно, то я ожидал большего. А вы действительно безмозглые твари, раз думали, что вы можете безнаказанно нападать на нас и не получить отпор. А обороняетесь вы так себе. С полпинка вынесли вашу защиту.
Мне показалось, или на морде чудовища отобразился гнев?
— У нас сейчас нет полководца, а тем более тактика или стратега! Лишь поэтому вы отделались лёгкой кровью. Я мать, а не ведущий в бой. А когда мы атаковали твои земли, с нами был лишь обычный полководец. Но скоро к нам прибудет тактик с войском, и тогда всех вас ждёт смерть! Их сложно вырастить, гораздо сложнее, чем тех, кого вы зовёте отродьями, исчадьями и скитальцами, и даже сложнее, чем королеву. Поэтому их очень мало, и они очень ценны.
— Ну зачем столько пафоса, а? Ты сейчас не в том положении, чтобы диктовать свои условия и угрожать. Твоя охрана перебита, твоя кладка вот-вот будет разрушена, да и тебя ждёт незавидная участь, так ведь, Марон?
Я поискал взглядом знахаря, но тут же вспомнил, что оставил его за старшего в другом зале, поэтому, чтобы не выглядеть попавшим впросак, кивнул взглядом на одного из воинов: дескать, вот он, Марон.
— Вот видишь? В общем, пока не пришёл ваш генерал, думаю, вас нужно уничтожить.
После этих слов я принялся рисовать в воздухе конструкт, но королева не дала мне завершить начатое и сказала:
— Стой! Неужели ты не хочешь узнать, кто мы и откуда, как нас победить, узнать наши секреты? Не трогай меня и нерождённых и тогда…
— Не-а. Не хочу. А теперь сдох…
На этот раз мне не дал договорить незнакомый мужчина, стоявший рядом с моими друзьями, и когда я уже стал напитывать конструкт силой, он взмахнул рукой, моё заклинание рассыпалось, а меня обдало жаром. Сразу же после этого он произнёс:
— Подожди. Не нужно никого убивать. Здесь, в плену у тварей, в паутине спит множество разумных. Они… Скажем так: в очень глубоком сне. Просто так вернуть их в нормальное состояние не удастся. Я пробовал и… В общем, так я и угодил в плен сам. Вернуть их в прежнее состояние могут лишь арахниды. Заключите сделку: вы не трогаете личинок и королеву, а она взамен отпустит пленных.
Я на минуту задумался. Кем бы ни был этот человек, думаю, что стоит прислушаться к его мнению, особенно учитывая то, как легко он растворил создаваемое мною заклинание.
— Мы согласны. Что скажет королева?
— Дети — это моя жизнь. Пусть будет так. Но, чтобы всё было честно… Воины убивают воинов — так было всегда. Но дети… Вы посмели убить ребёнка! Своим страшным оружием вы уничтожили нерождённое дитя, а потом этот варвар, ваш целитель, сделал с одним из детей страшное, поэтому и я не могу не ответить…
После этих слов, когда ни я, ни кто-либо ещё не успел ничего сделать, стоявшие позади людей твари резкими движениями пробили насквозь тела Олафа и Терна. Олаф при этом не проронил ни слова, а Терн прошептал одними губами:
— О-то-мсти-и-и…
После чего его безжизненное тело обмякло и рухнуло под ноги тварям.
У Шиары шерсть встала дыбом, а Оло стоял ошарашенный и вопросительно смотрел на незнакомого мужчину, а тот поспешил всех успокоить:
— Тихо! Спокойно! У нас договор! Ничего не предпринимайте!
Ничего не предпринимать? Да кем он себя возомнил? Эта тварь только что уничтожила моих друзей!
Так, нарисовать конструкт, вплести…
— Да твою мать! — выкрикнул я, когда создаваемое заклинание вновь рассыпалось у меня на глазах.
Мои воины уже направили арбалеты на главного арахнида улья, но мужчина взмахнул рукой, и мощный поток воздуха буквально выбил у них оружие из рук.
— Пожалуйста, — терпеливо произнёс он.
—Ну, хорошо, — сквозь зубы процедил я.
Двое отродий выбежало из зала, за ними последовали мы. В этот момент у меня в голове я услышал голос: «Выйди на поверхность — нужно переговорить, а до тех пор помалкивай, у этих стен в прямом смысле есть уши».
Мы поднимались по тоннелю вверх, твари остались в зале с коконами в форме людей и проводили с пленными какие-то манипуляции. Меня просто разрывало от гнева и обиды: Олаф погиб! Пусть он и был жутким и упрямым ворчуном, но он был моим другом. Он объяснил мне основы существования этого мира, ответив на тысячи моих вопросов. А Терн? Этот чернокожий лучник был моим освободителем. Благодаря ему я обрёл свободу на корабле, а ещё он был отличным охотником. Теперь в одно мгновение их не стало и этот псих, кем бы он ни был, говорит: «ничего не предпринимать»? Мы вообще-то пришли, чтобы что-то предпринять, чтобы выжечь дотла это гнездо, не оставив камня на камне и спасти друзей… Зла не хватает, чтобы сделать с ним то, что он заслуживает!
С этими мыслями мы вышли на поверхность. Я болтался на спине полуорка, как дерьмо в проруби. Яркий дневной свет заставлял зажмуриваться и прикрывать глаза, а свежий воздух позволил вздохнуть полной грудью.
Я наслаждался тем, что оказался на поверхности, и в этот момент вновь услышал в голове посторонний голос:
«Не подавай виду, что слышишь меня. Нам это ни к чему. Мы в большой опасности. Я понимаю твои чувства, но выслушай меня, прежде чем что-то предпринять. Меня зовут Харальд, я из Олода и я маг, как ты понял. Достаточно сильный маг, а оттого мне вдвойне стыдно, что я попал в плен к тварям. Но сейчас меня лишили посоха. Без него я почти беспомощен и, кроме пары фокусов, ничего не могу сделать. Пока мы с Оло были в плену, успели достаточно пообщаться, он потом всё тебе расскажет. Мне же, скорее всего, сегодня придётся погибнуть, чтобы выжили вы. Где-то совсем рядом находится подкрепление тварей. Среди них нет обещанного стратега — он придёт ещё нескоро, но, тем не менее, отряд достаточно крупный, чтобы всех нас уничтожить. Как освободят пленных — сразу же уходите. А я уничтожу кладку, а потом задержу подкрепление, насколько смогу. Сейчас я заговорю с тобой нормальной речью, но не подавай вида, что я что-то сказал тебе мысленно. Уверен, что нас слушают, и если узнают о разговоре, то всё пойдёт не так, как я запланировал. И ни слова не говори о наших планах».
— О, спасибо тебе, путник, что внял моим словам и не стал атаковать королеву! Небольшая договорённость с ней беды не принесёт, а вот пользу вполне. Меня, кстати, зовут Харальд, это мой сын – Оло, а вас как величать?
— Я… Что? Оло ваш… Эм. Я Саян.
— Ах, Саян… А вы что же, знакомы с моим сыном?
— Эм. Да, знаком.
— Это его я учил магии, папа.
— Ах, вот как? Тогда понятно, почему он столь рассеян и слаб в магическом искусстве! Ты ведь ещё совсем дитя и тебе самому предстоит многому научиться, прежде чем ты сможешь учить кого-либо другого!
— Но больше некому было…
— И хорошо, что не было! Секреты Олода должны оставаться секретами Олода, так ведь?
— Но если бы он не научился колдовать, то я бы уже погиб, а если бы не погиб, то никто не вытащил бы нас с тобой из плена, папа!
— Никто и не спорит! Что сделано, то сделано! Я ведь не ругаю тебя!
Я решил немного разбавить этот милый семейный разговор и вмешался:
— Простите, Харальд, а как вы, собственно, встретились с Оло? Не просветите меня?
— Конечно-конечно! На самом деле я в плену гораздо дольше, чем мой сын, если, конечно, я правильно могу судить о времени… Ведь когда находишься в коконе, то время идёт немного странно. Видите ли, я исследователь и писатель! По команде руководства нашего государства и по моей собственной инициативе меня отправили на разведку этих земель и для сбора информации о рое, так как сведения, имеющиеся у командования, которые, кстати, я собрал и описал в одном трактате… скажем так: недостаточно полны. Но из-за стечения обстоятельств меня угораздило попасть в плен!
— Уж ни об этом ли трактате идёт речь?
Я достал из-за пазухи книгу, что мне вручил однажды магистр Айн, и показал её мужчине.
— Это невероятно! Это действительно моя книга! Так значит, вы читали мой труд? И как он вам?
— Было интересно. Получил ответы на многие вопросы. Но как победить рой, там не написано.
— Вы правы, мой друг. К сожалению, у меня пока нет ответа на этот вопрос. Вы мне верите?
— Верю. Но у меня есть вопрос: как так вышло, что, когда мы вошли в зал, вы все были не в коконах?
— О! Думаю, что тут всё просто! Твари знали, что вы знакомы с Оло, тигролюдкой и теми двумя… Хм, решив, что так будет легче вести переговоры, они вывели из спячки этих троих, а я…
«Мы мысленно разговаривали с Оло всё время, пока были в плену, знали, что находимся рядом, вот только выбраться не могли» — раздалось у меня в мозгу, при этом ртом Харальд произнёс совсем другое:
— Я был освобождён по просьбе Оло. Он как-то различил мой силуэт среди запрятанных в паутину пленных и просил освободить. Он был очень настойчив.
— Хорошо. И что планируете делать дальше?
— Убраться отсюда подальше и никогда не возвращаться! Хотелось бы сперва отыскать свой посох, только вот твари забрали его и неизвестно куда запрятали!
«Никуда они его не запрятали — он вплетён в паутину вместе с пленными, и как только я до него доберусь, сразу же выжгу здесь всё дотла!»
— Сколько здесь пленных?
— О, сложный вопрос! Там в паутине и не разберёшь особо!
«Думаю, что не менее тысячи разумных. Оружие, если у кого-то и было, отобрано тварями и припрятано. Приведение всех пленных в чувство займёт не меньше пары десятин».
— Эм… Наверное, приведение в чувство пленных займёт какое-то время. Может быть, пока научите меня каким-либо магическим фокусам?
— Что ж… Это можно, хотя и сложно из-за отсутствия у меня посоха…
«Я научу тебя, чему успею, но при одном условии — ты должен позаботиться об Оло. Что бы ни случилось, не дай ему погибнуть!»
Харальд залез во внутренний карман куртки и достал из неё тонкую потёртую брошюрку из грубой бумаги, протянул её мне и сказал:
— Вот. Здесь немного. И это скорее мой дневник с размышлениями, нежели учебник. Но кое-что полезное отсюда всё же можно подчерпнуть.
«А ещё, пока мы были в плену и мысленно общались, я успел многому научить Оло. Он будет тебя учить, а ты сделаешь всё, чтобы его защитить».
— А нет ли случайно способа… В общем, однажды со мной произошёл случай… Один из ваших сотворил какое-то заклинание, и я стал лучше понимать язык, научился читать…
— Неужели? Похоже на высшую магию школы менталистики! — радостно воскликнул Харальд. — Да, такие техники действительно есть, но я, если честно, считал, что они давно утеряны. В любом случае я разведчик, который умеет многое по чуть-чуть. Я хорошо скрываюсь, я средний целитель, немного химеролог, слабый стихийный маг, и самую чуточку знаком с болевым воздействием. Но вот менталистика — это точно не моё. Нет. Я не смогу передать знания напрямую тебе в голову.
— Понятно, а что насчёт пленных? Зачем они тварям?
— Ну, тут всё достаточно просто, хотя и неприятно. Саян, тебя не смутило отсутствие в логове кладовых?
— Причём здесь… Что? Ты хочешь сказать, что…
— Именно. Именно так и есть.
— То есть они запасают человечину? И ты решил с ними договариваться? Ты в своём уме?
«Тише! Мы всё здесь уничтожим. Но чтобы спасти пленных, придётся поиграть в игру. Ну же, подыграй мне!»
— Саян, ну мы же договорились! Забираем пленных, оставляем в покое яйца и уходим!
— Ладно. Уговорил.
Внутри у меня всё переворачивалось. Хотелось выпотрошить их королеву, намотать на деревья её кишки, затем заставить сожрать собственные яйца, расстрелять, сжечь, а после забетонировать это место и раскатать катком. Но Харальд прав: если напасть сейчас, то без помощи арахнидов мы не приведём пленных в чувство. Хотя Марон вполне мог бы найти способ… Но рисковать нельзя. Будем придерживаться плана отца Оло.
— А что насчёт королевы? Она ведь глава лишь…
— Насколько мне известно, королевы у них что-то вроде наших лордов или герцогов, или наместников, если брать аналоги из известных мне государств, однако функции их носят исключительно мирный характер — размножение, воспитание нового поколения, сбор и выращивание пищи. Войсками командуют другие существа. Королев, точнее, маток у роя много. Сидят под землёй, несут яйца, управляют определённой территорией.
— А кто стоит во главе всего роя? Какой-то особый арахнид, руководитель всех и вся? Или королевы как-то договариваются между собой?
— К сожалению, ответа на этот вопрос у меня нет. Возможен любой вариант.
Мы беседовали так ещё пару десятин, особо важную информацию Харальд передавал мысленно, а в лоб говорил в основном всякую ерунду. Он показал мне несколько новых заклинаний, объяснил принципы, на которых они строятся, а я старательно записывал всё в подаренную мне брошюру. За это время два оставшихся в живых отродья приводили в сознание пленных. Пленные выходили на поверхность растерянными и не всегда понимали, где они и как сюда попали. Ими занимался в основном Марон, остальным я приказал готовиться к пути в Чивуак и держать ушки на макушке на случай неприятностей, которые обязательно будут, если верить магу.