Следующую ночь провели в очередном степном перелеске. Поели сами, покормили пленника и для надежности, привязали его к дереву.
Правда, спать мне пришлось, что называется — «в полглаза».
Не то, чтобы я не доверял Марго покараулить Матвея, но ведь, предыдущую ночь она за нас двоих бдила, пока я в поселковой каталажке бока отлеживал.
На рассвете снова отправляемся в путь.
Арестованный, как и вчера — ведет себя вполне пристойно.
Попыток к бегству не предпринимает, с лишними вопросами не пристает. Вот и ладно. Честно говоря — я еще и сам не решил, что буду делать для освобождения Юльки.
На месте буду думать — там, как говорится: «война план покажет».
Пылим по степи. Быстро, но не надрываясь. К вечеру будем на месте и без ненужного разрывания тельняшек.
Силы мне сегодня еще понадобятся.
Маргоша, так и вообще — даже цветочки полевые периодически обнюхивать успевает. И кажется, время от времени, что-то мурлычет себе под нос.
Удивленно фыркаю — она бы еще венки плести начала!
Племяшка лесника, что не понимает, куда мы лезем и какого размера задница может ждать нас впереди, уже вечером?
Все же я считал, что эта девушка поумнее. Хотя, может, «психофакиня», таким вот способом от страхов и тревог избавляется и нервы успокаивает?
Твердо решаю, что в предстоящую драку — её не возьму.
Но и заранее прогонять в наш лагерь — тоже не стану. Мало ли, как сложится? Может, девчонка еще и пригодится — перевязать, если не дай бог зацепит или еще где.
Но во время замеса — пусть однозначно побудет в стороне.
Время от времени поглядываю на пленника.
Парень вполне безмятежно ведет к своему дому неприятелей.
Нет — мои угрозы его не сломали. И в своей вере «отцу» — Матвей остается крепок, как и прежде.
Он просто, еще совсем щенок. Наивный и доверчивый — поскольку, похоже, вращался — исключительно в своем замкнутом, «братском» социуме. Варился в собственном соку, так сказать.
Хотя, раз детдомовский — битым и злым должен быть.
Впрочем, совсем скоро я точно узнаю, что на самом деле движет этим парнем.
Вера в мои слова, о том, что "войны не будет" или желание подвести нас под стволы своих собратьев.
Поживем — увидим!
Если "поживем"…
К вечеру, мы действительно, оказываемся почти у цели.
База похитителей, со слов проводника — всего в километре отсюда.
Осторожно поднимаюсь на перекрывающий обзор холм и внимательно оглядываюсь.
Движения не видно. Никакого. Ни с одной из сторон света. Ни позади нас, ни впереди.
Ни в лагере, ни в его окрестностях. И даже, предусмотрительно сколоченная сектантами невысокая сторожевая вышка — сиротливо пуста.
По всей территории, в траве разбросаны какие-то плотно набитые мешки.
Ничего не понятно! А где, все местные-то?
В полном составе в очередной набег ушли?
Как бы снова к нам наведаться не решили, черти сумасшедшие!
Стоп!
Присматриваюсь к одному из мешков…
Ясно… что ничего не ясно…
Надо идти в лагерь! Похоже — совершенно незачем сумерек или темноты дожидаться.
Спускаюсь к подножью высотки. Затыкаю пленному проводнику рот кляпом, скрученным из сменной футболки.
Ничего — потерпит. Я же не грязные носки ему в пасть сую.
Выдав Марго свой, более мощный бинокль, указываю девушке на ближайший от базы холм, с указанием — занять позицию на его вершине, смотреть во все стороны и поступать по обстановке. Сообразуясь с извечным женским здравомыслием и природной рациональностью.
В случае опасности — отступать по направлению к «дому». На меня не оглядываться.
Эх, как бы сейчас просохаченные рации пригодились!
— Пошли, — подталкиваю в плечо Матвея, — Иди спокойно, я следом.
Неторопливо и настороженно продвигаемся вперед.
А, вообще, неплохо и очень даже уютненько — они здесь обустроились и жили…
Пока не умерли!
Лагерь разорен и брошен.
А то, что первоначально, можно было принять за разбросанные кули: при более пристальном осмотре — оказалось трупами людей. Я еще на вершине отдуплил.
Лишь бы Юльки среди этих покойников не было!
Хочу поскорее убедиться в этом и одновременно — боюсь идти вперед.
Трясущийся Матвей бухается на колени у первого мертвого тела: лежащей на животе девушки, с бурым пятном на пестрой куртке, между лопаток и с простреленной светловолосой головой.
— Орать не станешь?
От избытка чувств парень мотает своей нестриженной гривой так, что его головушка вот-вот в сторону гор улетит.
Подхожу и вытаскиваю кляп.
Он всхлипывает и шумно дышит.
— Ваша девчонка?
— Да.
— Потом оплачешь. Давай других посмотрим.
Помогаю парню встать на ноги.
— Как думаешь — кто мог?
— Не знаю, — качает головой пленный.
— Зато, кажется — я знаю!
Прохожу несколько быстрых шагов и останавливаюсь над чернокожим мертвецом с раной в области сердца.
Труп уже закоченелый и холодный.
Странно, что кроме лакомящихся человеческим мясом птиц, сюда еще никаких наземных падальщиков не набежало.
Ходим от тела к телу.
С каждым новым осмотренным покойником — у меня капельку светлеет на душе: «Не она»!
Трупы разбросаны беспорядочно — уж кого, где смерть застала…
На улице — всё!
А сопротивлялись местные неплохо — среди мертвецов: трое невезучих налетчиков-угольков, пятеро сектантских мужчин и всего одна девушка. Та — самая первая блондинка.
— Все братья здесь, а отца нет! — напрочь убитым голосом, констатирует Матвей.
— Пошли, по домам глянем.
В первых трех капсулах — пусто.
Ни людей, ни какого-либо имущества, представляющего ценность.
Чёрные бразерс все выгребли.
В четвертой нас ожидает сюрприз: полуживая женщина с простреленным, булькающим легким и перебитой ногой.
Она с трудом фокусирует на нас плавающий взгляд и пусть не сразу, но все-таки узнает моего спутника:
— Матвей — это ты?
— Да, я вернулся.
— Ты опоздал… Может и к лучшему… Ты связан? — замечает она, — Почему? Кто это?
Парень не находится с ответом.
Наклоняюсь над умирающей.
Да, ведь это та самая беременная, что к нам в лагерь приходила!
— Узнаешь меня? Не молчи, а то станет совсем больно!
— Да… Узнала… Прошу — дай воды!
— Пей, — я протягиваю ей свою флягу.
Она жадно глотает, правда больше проливает.
Утолив жажду, пытается вдохнуть. В груди клокочет вовсе уж дико!
— Где моя женщина? Скажи и я дам тебе воды сколько захочешь и даже помогу легко уйти. Обещаю.
— Их увели черные, — её голос все слабее и уже еле различим.
— Это они вас всех? Как ты выжила?
— Да… Они… Патроны экономили…
— Их земли за рекой?
— Не знаю… Ты — Кот?
— Кот. А откуда…
— Она… все грозилась: «Кот… придет и… всем вам… конец»!
Умирающая еще более страшно захрипела, но справилась.
— Ты тоже… не успел… И без тебя, нас всех…
— Что с отцом? — неожиданно влезает пленник из-за моего плеча, — Его тела там нет.
— Не знаю.
— Где моя женщина!? — оттираю парня в сторону.
— У негров. Или нет… Пара девок, вроде… убежать успели… Не знаю, кто… Не знаю…
— Выйдешь? — оборачиваюсь к Матвею я, доставая пистолет.
Он кивает и выходит на улицу.
Бросаю на лицо женщине какую-то тряпку из под ног и стреляю ей в голову.
Выстрел внутри капсулы — оглушительно громок…
Не убирая ствол в кобуру, иду следом за пленным сектантом.
— Подожди, Кот! — просит он, удивительно спокойным и ровным голосом, — Хочу сказать.
— Говори.
— Я понимаю, что ты зол. И не отрицаю горя, которое мои братья тебе причинили.
Ну, еще бы, он отрицал! Я бы дальше и слушать не стал. Влепил бы ему тупоносую пулю «Макарова» промеж бровей и вся недолга.
— Но сейчас, наши цели совпадают, — продолжает Матвей, — Ты хочешь найти и вернуть свою девушку, а я — своих сестер. И наказать негров за смерть своих братьев. Я не участвовал в похищении и не так сильно, как они — виноват перед тобой. И сейчас — только у меня есть такая же цель, как и у тебя. Остальные, кого бы ты не взял с собой — не будут так же стремиться к победе, — парень переводит дух, — Вдвоем нам будет проще справиться. Ну, а там… Да, кто же знает, что будет дальше?
Задумываюсь. Тут он — во многом прав. Нам придется идти на чужую землю. А вот, получится ли победить и вернуться?
И так ли уж — он мне нужен? Оно того стоит? В то, что стоящий сейчас под моим стволом парень, искренне жаждет отомстить и освободить своих — я охотно верю… Но всё же… Всё же…
С холма раздается выстрел!
Еще один!
Вскочившая во весь рост Марго — семафорит руками, как сигнальный матрос флажками.
Земля ощутимо гудит.
Оглядываюсь…
Вдали, словно гоночные болиды «Формулы» — проносятся какие-то местные косули или сайгаки. За ними торопятся «бизоны». Не настолько легко и стремительно, но тоже очень и очень поспешно.
— Посмотри в свой бинокль, Кот! — встревожено озирается Матвей, — Там что-то происходит! — он мотает головой в направлении гор.
Торопливо взбираюсь на крышу капсулы…
— Это обезьяны! — говорю я, не отрываясь от окуляров, — Их много! Очень много! Просто стеной идут!
— Обезьяны? Но они, ведь… Что ты будешь делать?! — спрашивает пленник, едва заметно дрогнувшим голосом.
— Бежать быстрее лани! — я показываю Марго направление бегства.
Спрыгиваю с крыши модуля и достаю нож. Внимательно посмотрев парню в глаза, перерезаю веревку на его руках.
— А теперь — ходу отсюда!
Он кивает — не то соглашаясь, не то, благодаря за сохраненную жизнь.
Мы срываемся с места и бежим — словно олени, заметившие окружающих их охотников…
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Больше книг на сайте - Knigoed.net