528 день после конца отсчёта
— Вестания и Теренея. — Уверенно произнёс незнакомец. Глаза девочек после долгого полумрака коридоров Акрополя теперь ослепли от яркого пронзительного света загудевшей лампочки. Заключённый, сидевший на стуле в решетчатой камере, тоже прищурился. На его лице были следы побоев, а руки были связаны за спиной. — Кто кого нашёл… — Произнёс он непонятную для Вестании фразу.
Сама мысль о том, что незнакомец мог знать их имена, пробуждала в Вестании трепет. Она понятия не имела о том, что ему было нужно.
— Кто вы? — сумела выдавить она, справившись с волнением.
Мужчина не отвечал какое-то время. Камера № 601 могла быть только допросной, судя по её внутреннему устройству. Небольшое помещение с рабочим столом, посреди комнаты проходила решётка, отделявшая закуток, где стоял единственный стул. Незнакомец как раз занимал то самое место для допроса. Но как он мог знать их имена?
— Я пришёл за вами, — сказал он в пустоту.
— Откуда вы знаете, как нас зовут? — потребовала от него Вестания. — Вы назвали имена…
— Она послала меня. Алкиона. — Ответил мужчина. Вестания поймала себя на мысли, что он до сих пор не назвал своего имени.
— Что?! Мама! — обрадовалась Теренея, ринувшись к решётке. Вестания едва успела схватить её за рукав.
— Тихо, глупая! — осадила её Вестания.
— Он знает маму!
— Мы не знаем его, — прошептала она.
— Она просила найти вас. И отвезти к ней. — Сказал он тихо.
— Где мама? — спросила Теренея.
— В Белизне. — Ответил он, и почему-то по спине Вестании пробежал холодок. — В поле, ждёт вас вместе с санями. Откройте клетку. Я вытащу вас отсюда и отведу к ней.
С мамой все хорошо! И совсем скоро всё закончится. Они больше не будут заключёнными Акрополя из-за того, что Тера несовершеннолетняя. Они уедут, и им не нужно будет присоединяться к Сопротивлению. Но Вестания была осторожной. Она не хотела прыгать в омут надежды головой вперёд.
— Вы не сказали, кто вы, — настаивала Вестания, на сей раз не дав сестре открыть рот.
— Меня зовут Аластор.
— Как вы познакомились с мамой? — настаивала она.
— Мы ехали в поезде. «Призрак». Он пришёл в Термину только вчера.
— Как вы попали в Акрополь? — спросила Тера.
— Военные привезли, также как вас. — Разозлился Аластор. — Это был единственный способ попасть внутрь. Я отведу вас к ней. Но вы должны меня выпустить.
Вестания поверить не могла в это чудесное спасение. Только что их жизни висели на волоске от смерти, а сейчас им предлагали помощь.
— Там много охранников. Они вооружены. — Сказала она. — Опасно…
— Я опаснее их, — перебил её мужчина. Голос его становился более надрывным, кажется, он терял терпение. — Если хочешь выбраться с сестрой, придётся в это поверить.
Вестания с сомнением взглянула в яркие глаза Теренеи. Она так и умоляла её взглядом. Конечно, Вестании и самой больше всего на свете хотелось обнять маму. Знать, что всё в порядке, что она цела. Но события последних дней успели научить её осторожности.
— У меня есть компас. На нём гравировка «Никогда не теряйся». Алкиона отдала его, чтобы вы мне поверили. — Привёл Аластор последний свой аргумент. На Теренею он сработал самым фантастическим образом, она бросилась к камере так быстро, что Вестания не успела её остановить.
— Хорошо. Мы выпустим вас, — согласилась и она сама, в конце концов.
Дверь допросной скрипнула. Когда верёвка, связывавшая руки Аластора упала на каменный пол, Вестания едва подавила испуганный вскрик. Аластор тяжело поднялся с места, разминая затёкшие кисти. Девушка вдруг поняла, что её сестра совсем одна, так рисково близко от этого опасного человека. Она рванулась внутрь камеры, решив, что он сейчас нападёт на неё, но едва Вестания влетела внутрь, как Аластор остановил её единым взглядом. Девушка и подумать не могла, что он такой высокий. Им точно не отбиться.
— Пора выбираться, — сказал он, натолкнувшись на её испуганные глаза. — Сначала мне нужно найти оружие. У вас его, конечно же нет?
Вестания покачала головой.
— Тогда ждите здесь до тех пор, пока не будет.
Он прошёл мимо изумлённой Вестании прямо к входной двери. Не сказав больше ни слова, Аластор выскочил в коридор, затворив за собой дверь.
— Что он делает? — прошептала Теренея.
Не успела Вестания пожать плечами, как снаружи до их ушей донеслась пальба. Сёстры вжались в стену, уже хорошо отточенным за эту ночь движением, опустившись пониже к полу. Вдруг все звуки снаружи смолкли. Через ещё мгновение дверь открылась. Вестания думала, что у неё сердце остановится в груди, но в проёме стоял Аластор.
— Пошли, быстрее, — мужчина кивнул на дверь. В руках у него теперь был пистолет.
Вестания схватила Теру за руку, и они выбежали в коридор вслед за их новым провожатым.
Он шёл тяжело, сильно припадая на правую ногу. У первого поворота Аластор остановился, выставив пистолет вертикально перед лицом. Затем он перегнулся, заглянув в проём, и уверенно шагнул туда, подозвав девочек взмахом пальцев к себе.
— Пока никого. — Заключил он. — Держитесь поближе ко мне и не шумите.
На полу они увидели два тела. Янтарная форма. Он разобрался с ними голыми руками?
— Вы знаете, где выход? — спросила Теренея, когда они подошли ближе.
— Я помню, как меня сюда вели. Но для начала мы зайдём ещё кое-куда.
— Куда? — не поняла Вестания.
— Комната конфиската. Все мои вещи там, и мне нужно их забрать. Трость, плащ и оружие. Ваш компас.
Вестании совершенно не нравилось это предложение. Тусклые лампочки под потолком неотступно гудели, кроме них, Вестания не услышала ни звука. Она уже плохо помнила, откуда они пришли. Неприятно чувствовать себя заблудившейся внутри огромной правительственной тюрьмы. Она вновь стала гадать, что с ними сделают, если поймают. Опять запрут в какой-то камере? Будут пытать? Сразу расстреляют за попытку побега?
— Не отставать, — шепнул Аластор, обернувшись к ним, с этими словами он пересёк коридор, прижался к противоположной стене и быстро заскользил вдоль неё.
Теренея взяла сестру за руку, было так хорошо сжимать в кулаке её костяшки пальцев, кожа холодная, совсем ледяная. Она не сводила глаз с Аластора. Высокий человек с пустым лицом, словно лишённым вовсе выделяющихся черт. Глаза у него были равнодушные, холодные. Он быстро оценивал ими ситуацию, рассчитывал что-то, но эмоций они не выдавали. Зачем вообще он согласился им помочь? Сомнения не оставляли её.
Аластор дошёл до места, где коридор врезался в другой, перпендикулярный ему. У самого поворота он замедлил шаги, держа пистолет наготове, а второй рукой загородив им путь. Тут её внимание привлекло движение его ладони. Он оттопырил указательный и средний пальцы. Двое. Прямо там, за поворотом. Мужчина обернулся к ним, и Вестания перехватила его взгляд. Правый глаз с разбитым виском был немного прикрыт, второй показался ей безумным. Ни на единую секунду она не заметила на лице Аластора страха, скорее, радость, ей показалось, что даже уголки его губ немного приподнялись вверх. В следующий миг он резко выскочил из укрытия и выстрелил дважды. Кроме звука стрельбы, она больше ничего не разобрала, она не слышала ни криков, ни падения тел, как раньше. Никто не ответил на пальбу, Аластор вернулся к ним, обхватил её за плечо и втолкнул в коридор. Было некогда возражать ему, он заставил их пройти по коридору, очень быстро, но девочки подчинились. Когда они оказались возле лежащих на полу, Вестания не сумела сдержать шумного вздоха.
— Не смотри, — приказал Аластор тихо, обошёл её, заткнув пистолет за пояс, быстро нагнулся к телам, прищурившись, когда сгибал правую ногу, поспешно обыскал их, подобрал у одного пулемёт, у второго револьвер, револьвер протянул Вестании. — Держи.
— Я… — начала было она.
— Хотите выбраться, делаете, что скажу, — бросил он быстро. Ей пришлось подчиниться. Револьвер был очень тяжёлым. Ей не хотелось держать его в руках, в конце концов, он принадлежал тому, кто теперь труп. Только что лежал в мёртвой ослабевшей руке.
Аластор вдруг напрягся, оглянувшись туда, откуда они пришли. Вестания едва успела проследить за его взглядом, как он вскочил с места, с силой толкнув её и Теренею так, чтобы загородить их. Сёстры едва не налетели на мертвецов.
Аластор встретил вошедших пулемётной очередью. Кто-то упал, скатившись на пол, кому-то удалось укрыться за стеной. Мужчина отступил к ним двоим, перешагнув через трупы, не говоря ни слова, оттолкнул их к концу коридора, заставив завернуть за угол, затем свободной рукой с лёгкостью подхватил одного из павших солдат за шиворот, и как раз вовремя, потому что тут же Вестания услышала звук стрельбы, заставивший её спрятаться за углом. Через несколько секунд, когда взрывы умолкли, Аластор вернулся к ним, небрежно швырнув исстрелянное тело в проход. Тут Вестания заметила, что на его плече появился второй пулемёт.
— Мы всегда забираем оружие, — обронил он, протягивая новый пистолет Теренее, обхватил сестёр за плечи и повёл по коридору. Вестания ощутила что-то липкое под его рукой.
— Вы ранены? — спросила она, уставившись на кровь. Она поняла, что Аластор буквально весь залит красным. Рубашка пропиталась, и она почувствовала, как что-то тёплое и тягучее пристаёт к её затылку.
— Скользящее ранение на руке. Пустяки. Это не моя кровь. — Пояснил он, проводя их дальше по коридору.
Некоторое время они двигались быстро, никого не встретили на пути. Затем Аластор удержал их, сам прошёл вперёд к новому повороту. Едва он высунулся, чтобы посмотреть, всё ли в порядке, пуля, пронёсшаяся возле его лица, заставила его отдёрнуться назад. Теренея чуть не закричала от неожиданности. Тогда Аластор выждал с несколько мгновений, потом бросился в коридор, прямо навстречу новым выстрелам, девушка видела, как он упал на колени, паля из обоих пулемётов. Через секунду после того, как стихли выстрелы, до сестёр донеслись звуки борьбы.
— Сюда, — тотчас позвал Аластор, когда тишина восстановилась.
В коридоре лежало четверо солдат. Он уже обыскивал их, поменял один из пулемётов на новый, теперь забирал только магазины.
— Далеко ещё? — спросила Вестания.
— Нет, мы почти дошли. — Сказал он, вдруг принявшись стаскивать с одного из солдат янтарную форму.
— Что вы делаете? — удивилась Вестания, пока Аластор вынимал обмякшие руки из рукавов.
— Вытаскиваю нас отсюда, — с этими словами он швырнул одежду Теренее. — Понеси это немного. Там нет крови. Я свернул ему шею.
Вестания отвела глаза от трупа. Аластор тут же повёл их дальше. Он не соврал, когда сказал, что они близки к цели. По пути им встретились ещё двое часовых, которые также полегли под пулями Аластора.
— У нас мало времени, — сказал он, выпустив несколько пуль в дверной замок. — Найдите тут какую-нибудь одежду. Лучше, чтобы не была похожа на ту, в которой вы пришли. Ещё нужна сумка, лучше мешок. Положите её туда.
Они вошли внутрь просторного помещения, где хранились все отобранные у узников вещи. Они лежали на полках вдоль стены, каждая полка была подписана номеру, совпадавшим с камерой заключения. Сёстры смогли найти и свои вещи, вот только свёрток с деньгами растворился без следа. Зато Теренея была рада вновь обрести свой дневник.
Вестания уже догадалась, что задумал Аластор. Идея с переодеванием была простой, но могла сработать. Аластор быстро нашёл сумку из грубой коричневой материи, и принялся перебирать попадавшееся ему на глаза оружие, проверяя его пригодность и наличие патронов. Вестания и Теренея последовали его совету и, не теряя времени даром, стали рыться в старых, пахнувших затхлостью шкафах. В конце концов, Вестания нашла меховую куртку, скорее всего, из куницы; для Теренеи им удалось подобрать пальто, которое все равно было ей великовато и, видимо, шилось на мальчика. Не прошло и минут пяти, как Аластор закончил с выбором оружия, потом отыскал плащ из плотной чёрной материи, сложил его в сумку. Он нашёл свою трость и ещё какой-то предмет, вроде маленькой плоской шкатулки.
— А это, должно быть, твоё, — сказал мужчина сухо, и протянул Теренее её компас. Подарок матери, который та принимала за подарок отца.
Младшая едва ли не запрыгала от восторга. Вся озарилась светом изнутри, улыбка растянула её губы.
— Спасибо! Теперь мы точно найдём маму! — воскликнула Тера.
— Не сомневайся, — ответил он ровным голосом.
— Вы не сказали, почему вы решили помочь нам. И маме. — Вестания осмелилась продолжить расспрос. — Вы же не просто так ехали в «Призраке»? У вас должны были быть свои дела…
— У меня не было дел, — ответил нервно. — Алкиона предложила мне честную сделку. — Какую? — хотела спросить Вестания, но тут он произнёс, — нам нужно спешить, если хотите уехать. Янтари могут найти упряжку, тогда будут проблемы.
— Откуда упряжка? — Вестания продолжала свой расспрос. — И собаки?
— Подарок Сопротивления. — Ответил он безучастно.
Аластор натянул поверх своей грязной рубашки янтарную форму, которую ранее снял с мёртвого солдата. Трость спрятал на поясе за спиной и вооружился пулемётом.
— Пора, — скомандовал Аластор, подойдя к сёстрам. — Мне придётся сковать вам руки. Все должно выглядеть, как если бы я арестовал вас.
— Мне это не нравится, — запротестовала Вестания.
Тут он вынул пару наручников из кармана брюк. Должно быть, подобрал у кого-то из солдат.
— Я не стану сковывать браслеты. Вы сможете их всегда раскрыть. Но тогда сильно не шевелите руками, чтобы они не упали, — предупредил он, больше не церемонясь, и сцепив им обеим руки за спиной.
— Почему не спереди? — спросила Вестания.
— Никто не сковывает спереди, — отозвался Аластор. — Сразу поймут, что это цирк. Всё, теперь пошли.
Он мягко сжал их обеих за плечи и вывел из помещения, предварительно убедившись, что снаружи никого нет. Тут Вестания почувствовала ствол, упёршийся в спину. Ей пришлось зажмуриться и закрыть глаза, чтобы подавить вопль.
— Уберите это, — прошептала она, едва обретя в себе силы говорить.
— Шагай и молчи, — приказал он, слегка подтолкнув её дулом пулемёта вперёд.
Вестания усомнилась в его намерениях. А что если он сдаст их солдатам? Пусть, она не видела смысла в тех убийствах, которые ему пришлось совершить, пока они добирались до арсенала, он все равно мог оказаться предателем. Веста перестала доверять взрослым.
Ей казалось, что страшнее быть уже не может, но спустя минут пять в конце коридора она увидела ещё двух патрульных. Только не это!
— Что, ещё кто-то из серых? Или беглецы? — спросил один из солдат, пока они продолжали идти по коридору к ним навстречу. Расстояние все сокращалось.
— Две беглянки, — ответил Аластор невозмутимо. — Скольких ещё удалось поймать?
— Живым никого, — подал голос второй. Вестания очень плохо видела их в темноте, но догадалась, что они оба молоды. — Штук двадцать застрелили.
Аластор промолчал, продолжая слегка подталкивать Вестанию в спину, когда она замедляла шаг.
— Э, да это ж просто девчонки, — вдруг заметил первый солдат. Теперь девушка могла рассмотреть его лицо. У него был гладковыбритый острый подбородок, светлые волосы и голубые глаза. Лет не больше тридцати. Лицо выражало нахальную самоуверенность, как если бы он очень гордился службой в армии Ойкумены. Второй, немного постарше, короткостриженый, но заметно, что волосы сильно вились.
— Они были с отрядом серых, — ответил Аластор. — Но заблудились в коридорах.
— Поведёшь к капитану? — спросил второй. Они были совсем близко, Вестании удалось рассмотреть, как в улыбке кудрявого мелькнул золотой зуб.
— Да. — Ответил Аластор твёрдо.
— Хмм, — светловолосый шагнул к ним навстречу, несколько загородив путь. — Слушай, может, мы займём их у тебя ненадолго? — Он навис над Вестанией. — Сейчас такая суматоха, никто и не заметит. — Его глаза совсем не понравились девушке. Было в них что-то жестокое. — А мы просто немного повеселимся после такой неспокойной ночи. — Он наклонился. Эти мерзкие глаза ласкали её лицо, но нужно им было не это. Вестания не могла дышать и от страха, и от нежелания почувствовать его запах.
Второй присоединился к сослуживцу, теперь путь был перекрыт, а они полностью поравнялись с солдатами.
— Ну так что, насчёт этих кисок? — спросил светловолосый.
Вестания почувствовала, как рука Аластора неожиданно и резко толкает её и Теренею вниз. Одним рывком она раскрыла наручники и схватила Теренею, закрыв её собой и увлекая вниз.
В следующий миг они услышали два коротких выстрела. Спустя ещё миг Аластор навис над ними.
— Пошли. Быстрее. — С этими словами он протянул ей руку. Вестания не хотела отвечать на этот жест, но он сам схватил её и поднял с пола рывком. Теренея в это время встала сама.
Мертвецов удалось обойти, он схватил её за плечо и потащил куда-то вперёд.
— Быстрее, — повторил он.
— Я не могу быстрее, — крикнула Вестания. Теренея держала её за руку, бежала за её спиной и сильно оттягивала назад.
Аластор ничего ей не ответил. Он практически толкнул её в новый дверной проём. Вестания остолбенела. Перед ней раскрылось белоснежное поле Термины. Белизна.
Они побежали по снегу. Где-то позади них, наверное, с другого торца здания, доносились выстрелы. Удастся ли сегодня Сопротивлению покинуть Акрополь? И неужели удалось нам?
— Вперёд! Она ждёт вас там, — раздался надорванный голос Аластора позади. Через минуту он поравнялся с девочками и обогнал их.
Белый снег резал глаза даже в предрассветных сумерках. Аластор опирался на трость и сильно хромал на правую ногу. Вместе с тем, как продираться сквозь сугробы становилось все труднее, Вестания заметила, что и его походка существенно утяжелилась. Сёстры шли позади него, поэтому им всем пришлось замедлиться.
Снег заглушал голоса, так что они плохо различали слова Аластора. Белый цвет отвлекал своей бесконечной пустотой и резал глаза даже в ночи. Лишь спустя какое-то время, минут пятнадцать или больше, Вестания начала различать хоть какие-то посторонние очертания в непогрешимой чистоте зимней простыни. Кажется, там и вправду маячила собачья упряжка.
Совсем скоро! — подумала она. Мама ждёт их там, и они вскоре смогут обнять друг друга. Весь этот ужас, вся Термина растает где-то позади, а они унесутся на поиски другой, новой жизни. Она перевела взгляд на Аластора, на миг заметила край его лица, чуть обернувшегося к ней — нос с небольшой горбинкой, тонкие сухие губы, карий глаз под тяжёлой чёрной бровью и спутанные волосы, за которые зацепились крошечные снежинки. Он поможет им. Его присутствие всё ещё сбивало Вестанию с толку, но раз он пришёл сюда ради мамы и ради них…
— Где упряжка? — спросила Теренея.
— Там, дальше, — ровным голосом отозвался Аластор, не отрывая глаз от черты горизонта.
Он вёл себя странно, это было понятно Вестании, но сейчас она могла думать только о маме. На глазах наворачивались слёзы, то ли от радости, то ли от снега и пронзительного ветра.
Ей хотелось побежать, но снег стал совсем глубоким, так, что им приходилось идти совсем медленно. Трость Аластора увязала в нем почти наполовину.
Вестания вглядывалась в белое, силясь разглядеть упряжку, совсем скоро она её увидит. Совсем скоро всё закончится. На сердце почему-то стало очень тяжело. Она обернулась к Теренее, желая узнать, как она себя чувствует, сестра светилась, как новогодний фонарь, губы растянуты в широченной улыбке, глаза улыбаются. Странная волна тошноты захлестнула сознание Вестании на миг. Сердце утяжелилось в разы, стало трудно дышать, а внутри неё сделалось холоднее, чем на улице.
Она опять посмотрела вдаль, не понимая, с чем связать эти странные ощущения. И вдруг что-то изменилось. Снег больше не был таким белым, он словно потемнел, стал грязным и серым, позволив ей лучше видеть вдаль. И там она увидела отнюдь не маму на собачьей повозке. Нет. Там был только сугроб. Как и миллионы других сугробов.
Сугроб — гроб для обманутых.
От страха Вестания подавилась воздухом, сердце истерично застучало, предчувствуя угрозу. Ноги вдруг стали такими ватными, она поняла, что не может больше идти не из-за усталости или холода, лишь из-за страха. Не раздумывая, она схватила сестру за руку и остановилась.
— Веста… — открыла рот Теренея, та сжала её руку так яростно и сильно, что младшая сестра не смогла договорить из-за боли.
Он, видимо, услышал это и развернулся к ним лицом.
Что теперь делать? Кто он?
Вестания столько всего хотела сказать или спросить, но язык стал неповоротливым, страх гудел в голове, она слышала стук крови где-то в висках.
— Что происходит? — спросила Теренея.
— Упряжка. — Вестания обрела силы, наконец, услышав свой собственный дрожащий голос где-то очень далеко, эхом отдававшийся от заснеженного поля. — Её же не существует. Там нет мамы.
Аластор не шевелился ещё мгновение. Она могла поклясться, что в его глазах она увидела колеблющееся сожаление, потом оно пропало, сменившись пустотой.
— Она мертва, — сказал он вслух.
Что вы хотите с нами сделать? — хотела спросить Вестания.
Они стояли в шаге друг от друга. Бежать бесполезно, он схватит их раньше. Всё уже становилось понятно.
Мама умерла.
Что?
Мама умерла.
Как это?
Она уже плохо понимала, что происходит.
Спираль. Ей так сильно захотелось укатиться вдаль по острым граням этих завитков. Где нет ничего. Совершенная пустота. Сейчас Аластор предоставит ей эту возможность. Она видела, как он достаёт оружие из кобуры. О чем она только думала? Сейчас пуля минует изгибы дула и, вращаясь по узкой спирали Смерти, вонзится ей в голову. Потом вторая поцелует Теренею в затылок. Два алых пятна на белой простыне. Белизна. Она мертва. Нет…
Она увидела пистолет так чётко. Его вид привёл её в ужас. Она не могла знать, о чем думала Теренея, что происходило сейчас с ней. Не могла ничего произнести вслух, ни взмолиться о пощаде, ни проклинать его за этот обман. Её больше нет. Ничего. Полное недоразумение.
Но что-то в ней, что не являлось Вестанией на самом деле, толкнуло её вперёд. Зачем вперёд? Он же застрелит меня? Нужно было действовать. Аластор покачнулся назад, прочь от Вестании. Вдруг все стало таким стремительным, все её движения стали необыкновенно быстрыми. Мама мертва. Страх стучал в голове, как молот о наковальню. Она не могла думать. Схватила его трость. Мне никогда не вырвать её, он сильнее! Но потом трость оказалась в её руке. Она ничего не видела, лишь смазанный поток белого цвета. Нагнувшись, увернувшись от его руки, она с размаху, так сильно, как только могла, ударила его тростью по правой ноге. Бежать! Нет, ещё рано. Он упал в снег, застонав, кажется, боль и вправду была необычайной. Она выронила трость, не рассчитав удара. Рванулась вперёд, утопая в океане снега. Револьвер в ослабевшей руке. Схватила его и, не задумываясь, швырнула куда-то в Белизну.
— Бежим! — крикнула Вестания Теренее и, в считанные секунды оказавшись возле неё, что было сил толкнула в обратную строну. Она умерла. Не может этого быть!
Не смотреть назад было сложнее всего. Кто-то точно должен был догнать их. Аластор или солдаты Акрополя. Они должны быть схваченными. Она бежала что есть силы, она спотыкалась, проваливалась в сугробы, она поднимала упавшую сестру, она бежала, падала и вставала опять, вихри взрытого снега мелькали повсюду. Руки дрожали. Всё тело дрожало. Но оглянуться — значит сбавить скорость. Замедлиться — значит пропасть.
Что это?
Огромное массивное туловище невиданного чудовища выбило её из потрясения. Она подняла потерянные глаза, увидела его широкую морду прямо напротив себя.
— Вестания! — Теренея попыталась остановить её, но девочки оказались прямо перед зубастой пастью.
Слишком поздно Вестания рассмотрела занесённые снегом рельсы поезда. Две плохо различимые черты поверх безупречной Белизны.
Поезд?
Тут она вспомнила про челнок. Они приехали сюда на поезде. Но ведь поезд принадлежит Акрополю, он служит для транспортировки заключённых.
Сёстры оказались в круглом блике фар. С диким визгом заскрипели колёса. Поезд замер в метре перед ними.
— Эти двое из Акрополя! У них был ключ от камеры! — Услышала она далёкий голос, голос из другого мира.
В её мире сейчас была лишь Белизна. Мамы не стало.
— Залезайте! Живо!
Вестания не помнила ничего, что было дальше. Их с сестрой подхватили на руки и втащили куда-то в тепло.
Она ничего не видела и не слышала. Лицо горело. Больше ничего не оставалось — только скорбь. Она обняла Теренею, покрасневшую от слез, уткнулась лицом в её взлохмаченные мокрые волосы и сотряслась в рыданиях.