Псарь опустился на колено, сорвал заиндевевшую траву и поднёс к дырочкам в шлеме. Шумно втянул воздух и поднялся. Хорошие угодья. Разведчики были правы. Осталось узнать, почему перестал отвечать прошлый псарь и разведать особо богатые добычей участки.
Демон дёрнулся, повернулся, будто разглядывая нечто за стеной деревьев и холмами. Глухо зарычал и гончие устремились по взмаху руки. Первая убежавшая в лес вернулась с жирным зайцем в пасти. Шкура зверька под клыками обуглилась и к серому небу вздымается пар от испаряющейся крови.
Гончая выложила добычу у ног псаря и плюхнулась на зад, яростно виляя хвостом. Демон погладил бестию по лбу и кивком отправил за остальными.
Глава 48
Замок герцога мрачно взирает на город у подножия холма. Недели работы превратили столицу в подобие крепости, состоящей из лабиринтов узких улочек. Армия короля будет вынуждена обойти город, и распылить часть сил, чтобы засевшие внутри не ударили с фланга. Жечь не будут, Крас в этом уверен. Внутри спрятаны церковные реликвии, якобы отпугивающие нечисть. А вот на замок обрушат всю мощь, даже холм сравняют.
Орландо отхлебнул горький отвар. Кармен наклонила чашу и пришлось сделать полноценный глоток. Пара капель сорвалась на грудь и мгновенно впиталась в бинты, оставив коричневые пятна. Пойло еловой веткой прошлось по глотке, скрутило желудок и растеклось по кишкам. Парень закашлялся, скривился от тянущей боли в мышцах корпуса.
— Всё хорошо. — Пробормотала Кармен, откладывая чашу в сторону. — Заживает, как на собаке… нет, как на крысе!
— О, спасибо за комплимент. — В тон ответил Орландо.
— А это он и есть. С такими ранами, только лечь и умереть, а ты скоро плясать будешь.
— Ого! А кто меня научит?
Отряд поднялся по дороге, петляя меж ограждений из оструганных брёвен с заточенными концами. Винченцо скачет впереди на гнедом жеребце, умытый и выбритый. Широко улыбается и помахивает рукой, одним видом поднимая боевой дух защитников замка. Ворота перед ним торопливо распахнулись, кованая решётка поднялась с мерным грохотом.
Герцог въехал внутрь и остановил коня. Вместо торжественной встречи во дворе стоит герцогиня. Калима сложила руки на груди и угрюмо смотрит на мужа.
Винченцо спрыгнул с коня и побежал к ней, заключил в объятия, поднимая над землёй. Жадно поцеловал в щёку… Калима откинулась назад и зарядила звонкую пощёчину. Во дворе повисла тишина.
— Как ты посмел, попасться в плен?! — Выпалила герцогиня, оставаясь в руках мужа.
— Милая…
— Молчать! Иди к сыну! Мальчик волновался! Я волновалась!
Она наклонилась вперёд и жарко поцеловала, обняв в ответ. Высвободилась из хватки, перевела взгляд на Орландо, сощурилась и сказала, указывая пальцем:
— А с тобой мы потом поговорим.
Мечник неуверенно улыбнулся и помахал. Бинт на руке размотался и сполз, открывая болезненно синюшнее предплечье. Кармен вскрикнула, засуетилась, наматывая обратно. К ней на помощь побежали слуги с носилками. Стонущего Орландо переложили и потащили в замок. Где уложили на диван у камина, накрыли пуховым одеялом, а в руки сунули кубок с горячим вином.
Оставили один на один с треском поленьев и сухим жаром. Орландо поёрзал сцепив зубы, подогнал одну из многочисленных подушечек под поясницу. Кубок прогревает пальцы, а ноги укрытые пледом будто и не болят. За дверью суетятся слуги, в печной трубе стонет ветер.
Орландо глотнул вина, покатал на языке и проглотил, наслаждаясь теплом растекающимся по кишкам. Сердца коснулась шипастая лапа осознания. Этого ему и не хватало! Спокойствия!
Просто жить и наслаждаться моментом. Не бежать куда-то, не сражаться против всего мира… Просто жить.
Слова стальным клювом засели в мозгу. Орландо стиснул кубок с такой силой, что на мягком металле остались оттиски пальцев. Убежать куда глаза глядят, на самый край мира! Построить хибару и жить, встречая рассветы и закаты с улыбкой!
Уголки глаз защипало и по левой щеке скатилась крупная капля, сорвалась в кубок. Следом ещё одна и ещё! Орландо зашёлся беззвучным плачем, плечи мелко сотрясаются, а вино идёт рябью от падающих слёз.
Шумно вдохнув носом, выпрямился, запрокинув взгляд к потолку, укутанному густой тенью. Решено, когда всё закончится, сбежит туда, где его никто не знает! В пустыню? Нет… Прошлый Орландо там накуролесил так, что его именем шайтана пугают. Архипелаг Полумесяца? Да!
Ходят слухи, что там сотни и тысячи безлюдных островков. Но что более важно, там его никто не знает! Выберет один, построит хижину на берегу, ведь с детства любит побережье.
Орландо зажмурился… в лицо подул прохладный ветерок, полный запахов моря. Плеск волн заглушил треск камина. Лазурные, пенистые гребни разбиваются о песчаный пляж. А по песку к нему бежит золотоволосая девочка…
Парень вздрогнул, как от удара, распахнул глаза. Старый Орландо заворочался в стенках черепа, вызывая острую боль. Будто эта невинная фантазия проткнула «старика» кинжалом.
— Уже и пофантазировать нельзя? — Буркнул Орландо, пригубливая вино. — Ладно, пока буду наслаждаться, тем что есть.
Глава 49
Осень умирает и всё чаще с дождём выпадает снег. В такие дни Орландо, сцепив зубы, тренируется перед камином. Напротив стоят Кармен и Уго, совсем недавно узнавший, что учитель ещё и сводный дядя. Спада описывает в воздухе замысловатые фигуры, колет и наносит внезапные рубящие удары. Девушку прижимает кулачки к груди, следя за каждым движением.
Тело мечника, сплошной синяк с жёлто-синим ореолом. Орландо двигается скупо, то взрывается каскадом действий. Глаза Кармен и Уго дёргаются, силясь уследить за клинком.
В особо мерзкий день, пронизанный кинжальным ветром и ледяным дождём. Кармен осознала, что это не просто тренировка. Креспо повторяет некий бой, а по стоящим в уголках глаз слезам, можно догадаться какой. Уго не замечает ничего, кроме свиста стали и быстрых движений ногами. Девушка же чувствует пламя, сжирающее Орландо изнутри, чудовищное и чёрное.
Раз за разом, день за днём, он повторяет убийство отца. И с каждым движением спада движется уверенней, а из рук уходит дрожь.
«Старый Орландо» наотрез отказался рассказывать о былом, но поделился движением ног. Сказав, прежде чем исчезнуть в пучине сознания, что этого достаточно.
Этого было более чем достаточно.
Орландо двигается, а воображение рисует образ Серкано, наносящегося чудовищные удары. Отец рубит, колет, взрывается валом смертельных комбинаций. Это невозможно превзойти!
«Старый Орландо» смог, шепнул внутренний голос, сможешь и ты. Ведь именно ты год охотился на демонов! Ты Лучший! Ты полноценный Орландо, а не сломанный и сломленный «старый». Ты и только ты… настоящий.
Тело стонет, оно в отличие от разума, прекрасно помнит всё пережитое. Боль терзает каждое мышечное волокно, вгрызается в кости и затмевает разум. Есть в ней нечто приятное, предвещающее прогресс, а не агонию. Он может стать лучше, без «крови бога» или волшебных мечей.
***
Крас грохнул репу на стол с картой и решительно обвёл пальцем дорогу.
— Они пойдут здесь.
В комнате пахнет жареным мясом и вином, в углу бодро трещит камин. Винченцо сидит за столом напротив слава, сцепив пальцы у подбородка и поставив локти на стол.
— Ты уверен? — Спросил герцог, задумчиво глядя на репу, обозначающую крупный форт.
— Полностью! — Ответил Крас, ставя на карту по очередно стакан, хлебный мякиш и монету. — Здесь зимует дракон, тут просто растеклась река и даже в мороз пройти будет сложно.
— А тут? — Спросил Винченцо, касаясь монеты.
— Никто не знает. Оттуда прилетел голубь, недели полторы тому, но из посланных на подмогу… в общем, вернулся только один, но и он прожил два дня.
— И ничего не сказал?
— Только кричал и выл.