Катя до сих пор не могла поверить, что осталась жива.
Когда Серёга заталкивал её в машину, пожирая фигуру девушки плотоядным взглядом, она с ужасом осознала, что её наверняка убьют. Выжившая жертва насилия была опасна: обратившись в полицию, она гарантированно упекла бы преступников в тюрьму. Серёга и Вано, какими бы идиотами они не казались, наверняка это понимали.
— Давай, тащи её сюда!
Таня, находившаяся на переднем сидении, чуть ли не припрыгивала от радости. Её глаза возбуждённо светились, словно страдания другой девушки доставляли ей удовольствие.
Катя была в ступоре, всё ещё не отойдя от избиения человека, считавшего себя её парнем. Её силой уложили на заднее сиденье, грязные от мазута ногти оцарапали нежную кожу, с усилием стягивая джинсы с женских бёдер. И тогда Катя взорвалась.
Скопившиеся обида и страх превратились в ярость, заставив Катю ожесточённо сопротивляться. Девушка завизжала и истерично забилась под нависающим над ней Серёгой. Умудрившись отодвинуть его, Катя изо всех сил пнула бывшего парня между ног.
Серёга взвыл, упав назад и схватившись за промежность. Катя вскочила на ноги, на ходу подтягивая джинсы, когда к ней приблизился стоявший в стороне Вано.
— Куда?! — закричал он, больше подбадривая себя, чем пугая Катю.
Девушка хлестнула его острыми ногтями по щеке, оставляя на ней длинные красные отметины. Тут она почувствовала, как тонкие руки схватили её сзади за шею. «Таня», — поняла Катя. Не целясь, она наотмашь ударила локтем назад, надеясь попасть в живот. Таня болезненно вскрикнула, руки разжались. Но время было упущено: Вано, скорчив болезненную гримасу, схватил Катю за плечи и ударил её головой в лицо. Нос девушки взорвался болью.
Сквозь застилающие глаза слёзы Катя увидела, как, грязно ругаясь и обещая наказать «чёртову девку», с земли поднимается Серёга. Ей не удалось сбежать. Вано с силой надавил ей на голову, запихивая девушку обратно в машину. На секунду отвлёкшись, он обернулся к Серёге:
— Залезай в машину с другой стороны!
Крепко удерживая Катю одной рукой, второй он принялся сдирать с её груди лёгкую кофту. Дверь над головой девушки открылась, и над ней навис Серёга, прожигая свой бывший объект обожания многообещающим взглядом:
— Ну что, сука, доигралась?
Он потянулся к бюстгальтеру Кати. Вано тем временем освободившейся рукой боролся с собственной ширинкой. Катя в ужасе задёргалась ещё сильнее, но это не помогало.
Не так. Только не так. Не так!
Девушка была в отчаянии. Осознание собственного бессилия сводило с ума. Сердце бешено колотилось, грозя вырваться из-под рёбер. Серёга, разозлившись на неподдатливую одежду, рывком разорвал девичью кофту.
В глазах Кати помутнело. Ей показалось, будто в машине на самом деле появились тонкие струйки едва заметного тумана. А потом руки Серёги ослабли, и он, бросив последний непонимающий взгляд на неудавшуюся жертву, рухнул прямо на Катю. Испытывая ужас пополам с отвращением, она с трудом спихнула с себя тяжёлое тело.
Давление на руки ослабло. Через секунду глухой удар где-то внизу оповестил девушку о том, что Вано тоже перестал ей угрожать. Всё ещё дрожа, Катя посмотрела на подельника Серёги: со спущенными штанами, он упал лицом на грязный резиновый коврик машины и больше не подавал признаков жизни.
Голова Кати кружилась. Тело переполняла чудовищная усталость, такая, что ещё немного, и девушка готова была бы уснуть прямо в этой злополучной машине. Музыка так и не прекратилась, и всё же Катя была уверена, что полностью её крики она заглушить не могла. Однако на помощь никто не пришёл.
Выбравшись из машины, Катя первым делом осмотрела домогавшихся до неё парней. Пульса не было ни у одного из них. Удивительно, но смерть двух человек ничуть не тронула девушку: она лишь жалела о том, что ублюдки умерли быстро. На глазах Кати странный туман растворялся, втягиваясь в её тело.
— Ты… Ты что сделала… — Таня, стоявшая возле машины и наблюдавшая за разворачивающимися событиями, теперь во все глаза уставилась на Катю. Она не собиралась помогать ей, скорее, даже наоборот: прекрасно понимая, чего добиваются Серёга и Вано, она была с ними, ожидая, как её парень с другом устроят для неё зрелище. Ничего не скажешь, хорошая подруга.
«Нет, не подруга», — мысленно поправилась Катя.
«Свидетель».
Откуда-то она знала, что делать. В глазах Тани возникло понимание, тут же сменившееся ужасом. Она развернулась, чтобы сбежать, но было уже поздно. Катя бросилась следом и прыгнула на спину Тани, сбивая её с ног.
Несколько секунд возни на земле — и Катя сидела на животе соперницы. Таня подняла заплаканные глаза, умоляюще глядя на девушку, которую совсем недавно называла подругой:
— Пожалуйста…Я ничего не сделала…
«Вот именно. Ты ничего не сделала».
— Тсс, — почти с нежностью протянула Катя, зажимая Тане рот. Всё получилось само собой: тело будто знало, что именно нужно делать. Из ладони Кати тонкими струйками заструился еле заметный дымок, мгновенно втянувшийся в ноздри Тани.
В жалобных глазах девушки что-то погасло. Брезгливо отерев испачканную слюнями руку о футболку Тани, Катя встала с обмякшего тела. Следовало немедленно отсюда убираться.
Осмотрев свою безнадёжно испорченную кофту, Катя подошла к Серёге и с отвращением стянула с него олимпийку. На улице было холодно.
— Твой первый и последний подарок, — девушка с чувством плюнула трупу в лицо.
События сменяли друг друга так быстро, что она не успевала их осознать. Только что она выходила из дома, чтобы предупредить Игоря о нападении, а уже спустя несколько минут, кутаясь в олимпийку набросившегося на неё парня, Катя быстро ретировалась из переулка. Машина с громкой музыкой и тремя бездыханными телами остались позади.
Из Верхних Норок следовало убираться. Трупы Серёги, Вано и Тани наверняка скоро найдут, и тогда полиция непременно придёт за ней. Катя не была криминалистом, но прекрасно понимала, что её отпечатки пальцев повсюду на месте преступления. Объяснить, что жертвой вообще-то была она, вряд ли удастся.
Перед Катей остро встал вопрос, куда идти. Домой — нельзя, это первое место, где её будут искать. Девушка погрустнела: вряд ли отец заметит её пропажу, да и бабушка с дедушкой хватятся далеко не сразу. В любом случае, дом — плохой вариант.
Ей нужно было место, где её не будет искать полиция. Возможно — место, где она сможет найти применение своим новым способностям. Катя зачарованно смотрела, как от её поднятой в воздух руки вверх устремились едва различимые струйки дыма.
Решение пришло само собой. Если оставаться в Верхних Норках было нельзя, значит, нужно перебираться в город. Там, по крайней мере, она сможет затеряться и выиграть себе время, чтобы решить, что делать дальше.
Остановка маршрутного такси, совершающего рейсы до столицы, была совсем недалеко. Катя достала телефон и посмотрела время. Если ускориться, она успеет на последнюю маршрутку.
В кармане олимпийки лежал кошелёк и кожзаменителя, и девушка, достав его, внимательно пересчитала деньги. Не слишком много, но всё же больше, чем было необходимо. Похоже, закончив с Катей, Серёга собирался заехать на заправку.
Водитель скучал. Стоя у переднего бампера маршрутного такси, он толстыми от ожирения пальцами сжимал сигарету, в его руках казавшуюся соломинкой. Маленькие свиные глазки смотрели на Катю недобро:
— Да куда ж вас несёт на ночь глядя? Я что, должен ехать из-за пары человек?!
— Да, сынок! — из двери маршрутки высунулась голова пенсионерки из тех, что особенно любят поскандалить. Редкие короткие волосы, покрашенные в лиловый, яростно колыхались в так словам старушки. — Ты должен сделать все запланированные на день рейсы, даже если с тобой поедет всего один человек! Так что садись в машину, пока я не пожаловалась на тебя в полицию!
Катя ума не могла приложить, причём здесь полиция, но на водителя это подействовало. Буркнув себе под нос что-то про сумасбродных бабок, он кинул бычок в ближайшую урну. Не попал, но поднимать не стал и грузно направился к водительской двери.
— Ну а ты чего ждёшь? — недовольно бросил он Кате. — Садись. Я ждать не буду.
Не теряя времени, Катя забралась в машину и вежливо поздоровалась с пенсионеркой. Та в ответ улыбнулась тонкогубым ртом и произнесла:
— Ох уж эти мужики, — нарисованные брови старушки забавно приподнялись вверх. — Совсем наглеют, если их вовремя не приструнить, а?
Катя кивнула, соглашаясь. Слова пенсионерки можно было считать девизом сегодняшнего дня.
«Бабуля, ты даже не представляешь, насколько ты права», — подумала Катя. Машина тронулась, и за окном набирающего скорость транспорта мелькнула дорога, уносящая девушку в новую жизнь.
***
Начало новой жизни было так себе.
Как минимум — хорошая жизнь не предполагает, что тебе некуда пойти. Только оказавшись на улице большого города, Катя наконец осознала: она понятия не имеет, что делать дальше. Её здесь никто не ждал, и податься ей было некуда. Впервые в жизни она осталась одна.
Стараясь не поддаваться подступившей панике, Катя медленно вдохнула. Выдохнула. Её окружали колонны автовокзала, каждую из которых опоясывали круглые лавочки из плохо оструганного дерева. Не самое удобное место, но выбирать не приходилось.
Тщательно выбрав себе наименее грязный участок, Катя аккуратно примостилась на неровные доски скамьи. У соседней колонны валялось не подающее признаков жизни тело в лохмотьях. Девушка с отвращением поморщилась: если этот человек действительно умер, то произошло это от передозировки этиловым спиртом.
Катя в очередной раз достала из кармана джинсов телефон, с тоской посмотрев на разбитый вдребезги экран. Последнюю модель гаджета не спасли ни чехол, ни девятимерное бронированное стекло, которое, по заверениям продавца, могло чуть ли не защитить от пули. Однако на практике дорогое устройство не выдержало испытаний сегодняшнего дня, и теперь дисплей мерцал перед лицом хозяйки разноцветными огнями, различить что-либо за которыми не представлялось никакой возможности.
«Итак. Телефон — сломан. Пойти — не к кому. Жить — негде. Что дальше, Екатерина Арсеновна?» — от нервного напряжения девушка начала говорить сама с собой. — «Так. Надо по крайней мере найти, где заночевать. А утром — отправлюсь в СЗГ, и там, глядишь, станет понятно, что делать дальше».
Карман снятой с несостоявшегося парня куртки оттягивал массивный кошелёк из кожзаменителя. Катя в очередной раз уныло пересчитала немногочисленные помятые купюры иневольно задумалась: зачем было покупать большой кошель для маленьких денег? Он бы ещё чемодан для монеток приобрёл.
Подняв себе настроение такими рассуждениями, Катя встала с лавочки, стараясь не зацепиться за торчащие из неё занозы, и бодрым шагом направилась к выходу с вокзала, когда её неожиданно окликнули:
— Ммм, мадму-а…. Мадмуазель, — наконец выговорил бомж, поднявшейся из-под соседней лавочки, — У вас не будет… Не… Прям немножко… — пошатываясь, он сдвинул между собой обломанные, чёрные от скопившейся грязи ногти, показывая, насколько мало ему нужно, — Денеж… Ик! Жек, — в конце он тряхнул немытой редковолосой головой, поставив таким образом точку в своём красноречивом обращении.
Катя неприязненно оглядела непрошенного собеседника с ног до головы. Несмотря на то, что мужчина плохо сохранился, он не был слишком стар. Все конечности были в наличии, а значит, он вполне мог худо-бедно заработать себе сам, не выпрашивая подачек у случайных прохожих. Он просто не хотел этого делать.
Девушка уже собралась было в грубой форме отказать исходящему перегарными миазмами человеку, когда неожиданно пришедшая в голову мысль заставила её остановиться. Она ведь совершенно не представляла, куда идти! А шатающийся перед ней мужчина вполне мог подсказать местоположение какой-нибудь дешёвой ночлежки. Как бы мысль о посещении такого заведения не претила девушке, свои финансовые возможности она оценивала адекватно.
— Дам сотку, если подскажешь, где здесь недорого можно снять номер на ночь.
— Тут… Надо бы двести, — предпринял бомж попытку поторговаться.
— Сто или вообще ничего, — бескомпромиссно обрубила Катя.
Мужчина поморщился, выражая своё недовольство, помедлил несколько секунд, но стоило девушке начать разворачиваться, чтобы уйти, как маска мецената мгновенно слетела с морщинистого лица:
— Тут неподалёку есть гостиница, — затараторил бомж, почувствовав, что может не получить даже сотни, — Прямо по улице, на втором перекрёстке — налево. Серое двухэтажное здание. Одноместный номер — восемьсот рублей.
Информация была исчерпывающей. Мысленно повторив продиктованный маршрут, Катя достала из кошелька сто рублей и протянула своему непрезентабельному гиду заслуженную купюру:
— Держи. Спасибо.
— Вам спасибо, красавица! — расцвёл бомж, пряча деньги в засаленный карман. — Счастья вам, здоровья!..
Дослушивать пожелания человека, радостно предвкушающего новую порцию алкоголя, Катя не стала. На улице давно уже было совсем темно, и девушке хотелось оказаться под крышей и в безопасности как можно скорее. Обернувшись в указанную мужчиной сторону, она быстрым шагом направилась к гостинице.
Старые здания, с двух сторон обступившие давно забывшую, что такое ремонт, дорогу, бросали под ноги спешащей девушке недружелюбные тени. В каждом из редких потрёпанных кустов Кате чудилась опасность, заставляя передвигать ноги ещё быстрее. Для любой девушки ночные прогулки в одиночку были плохой затеей. А для красивой — вдвойне.
Однако на сегодня, похоже, дневной лимит неудач для Кати завершился, и по пути в гостиницу ей никто не встретился. Подойдя к двухэтажному строению с частично осыпавшейся облицовкой, девушка глубоко вдохнула, а потом недолго думая открыла дверь.
Первым, что бросалось в глаза, было освещение. Причём в буквальном смысле: доживающие свой век старые лампочки измученно мигали, раздражая зрение и вызывая желание проморгаться. Впрочем, сидевшая за покосившимся деревянным столом у входа женщина лет сорока, казалось, научилась этого не замечать, и Катя постаралась взять с неё пример.
— Добрый вечер!
Женщина неаккуратного вида оторвала хмурый взгляд от модного журнала, который читала, пока Катя не прервала её своим появлением. Смерив ночную гостью оценивающим взглядом, женщина недовольно тряхнула чёрной криво остриженной чёлкой, и наконец буркнула:
— Здравствуйте.
— У вас есть свободные номера?
— Девятьсот рублей.
«Никому нельзя верить», — подумала Катя, недобрым словом поминая пьяницу. Однако выбирать ей не приходилось, поэтому девушка вытряхнула на стол большую часть оставшейся у неё наличности, после чего получила небольшой ключ с цифрой «5».
— Второй этаж, третья дверь слева по коридору. Выселение — до двенадцати, — предупредила женщина, вновь утыкаясь в чтение. Похоже, картинки в журнале увлекали её гораздо сильнее, чем оплатившая ночёвку гостья.
Потратив не меньше минуты на борьбу с замком, Катя наконец оказалась в номере.
Комната была такой маленькой, что едва вмещала в себя одноместную кровать и крохотную тумбочку. Заперев за собой дверь и оставив ключ в замочной скважине, худая девушка боком протиснулась внутрь помещения, взяла с тумбочки застиранное постельное бельё, пахнущее дешевым хозяйственным мылом, и наскоро накинула простыню на промятый в середине пыльный матрац. Подушка, продавленная до толщины сложенного полотенца, утонула в наволочке, но Катя слишком устала, чтобы обращать внимание на подобные мелочи.
Накрывшись пододеяльником и надеясь, что в кровати нет клещей, девушка провалилась в тревожный сон.
***
К утру Катя пожалела о том, что остановилась в гостинице.
Спала она беспокойно, поэтому шороха ключа, пытающегося проникнуть в замочную скважину, оказалось достаточно, чтобы разбудить её. Девушка медленно, стараясь не произвести ни звука, поднялась с постели, напряжённо вслушиваясь в темноту.
Человек, находящийся за дверью, еле заметно подёргал за ручку. Затем повторил настойчивее. Дверь не поддалась. В коридоре раздались быстрые шаги, и затем воцарилась тишина. Больше попыток попасть к ней в номер не было, однако уснуть Кате уже не удалось. Остаток ночи она провела, с часто бьющимся сердцем разглядывая потолок и прислушиваясь к малейшему шороху.
Поэтому, едва за тошнотно-жёлтыми шторами забрезжило солнце, девушка покинула номер. Когда она возвращала ключи, ей показалось, будто в глазах хозяйки гостиницы мелькнула злость, однако Катя не стала заострять на этом внимание. Ей хотелось покинуть это место как можно скорее.
Стоило девушке выйти на улицу, как ей сразу стало легче. Свежий воздух приятным потоком обдул лицо, растрепав грязные волосы и выгнав из головы депрессивные мысли. Даже тело, страдающее от чесотки после ночи в дешёвой ночлежке, стало доставлять гораздо меньше неудобств.
Здание СЗГ удалось найти не сразу. Добравшись до центра города, Катя наскоро перекусила шаурмой из ближайшей забегаловки, и, утолив зверский голод, наконец принялась за поиски нужной организации. Когда она сумела добраться до своей цели, время уже перевалило за полдень.
Высокое строение не производило впечатления сверхсовременной базы спецслужбы, однако внешний вид — последнее, что интересовало Катю после почти двухдневного путешествия. Войдя внутрь сквозь обычные деревянные ворота, она оказалась в небольшом холле, заканчивающимся металлическими дверьми, возле которых находилось тёмное стекло. «Скорее всего, там сидит охрана», — догадалась Катя.
— Здравствуйте! Могу я поговорить с Игорем? — постучав в окно, вежливо попросила она.
— Каким ещё Игорем? — раздался требовательный голос изнутри.
Катя смутилась. Она так и не узнала фамилии запомнившегося ей парня, но почему-то верила, что за помощью следует обратиться именно к нему. Поэтому она продолжила:
— Я не знаю его фамилию, но… Он был с Кратовым! — быстро, словно от этого зависел ответ охранника, выпалила девушка.
— Кратова? — раздался удивлённый голос изнутри. — Ожидайте. Скоро к вам выйдет человек.
Кате пришлось прождать около двадцати минут, прежде чем из-за металлической двери возникла женская фигура. Девушка неожиданно поймала себя на том, что завидует; Катя никогда не жаловалась на своё тело, считая его более чем стройным, однако рядом с подтянутой девушкой с тёмно-русыми волосами вдруг почувствовала себя неуютно. В каждом движении сотрудницы СЗГ сквозила какая-то хищная грация, словно она была дикой кошкой, обходившей свои владения.
Приблизившись к Кате, она широко улыбнулась, заставив небольшой шрам на губе чуть растянуться:
— Привет! Мне сказали, ты хотела поговорить с Игорем?
— Да, — Катя постаралась взять себя в руки. — Мне нужно с ним встретиться. Это возможно?
Улыбка девушки чуть потускнела:
— Боюсь, пока нет. Его только сегодня выписали из больницы. Может, я смогу чем-то помочь?
— Я… У меня проявились способности, — выпалила Катя. Ждать появления Игоря она не могла. — Поэтому я пришла сюда. Хотела поговорить с Игорем, потому что…
— Ни слова больше! — собеседница подхватила её под руку, так, будто они были закадычными подружками. — Пойдём со мной, я обязательно тебе помогу.
Она мягко, но настойчиво потянула Катю к двери. Опешившая девушка только и смогла выдавить:
— Спасибо… Как я могу к вам обращаться?
Посмотрев ей в глаза, темноволосая сотрудница широко улыбнулась. Катя заметила, что улыбка у девушки была крайне заразительной, и впервые за последние сутки её губы дрогнули.
— Юля. Можешь звать меня просто Юля.
***