Приготовления заняли всего пару часов. Действовать решили сразу. Делегация из Калагорна, включавшая командора, ее иноземных гостей, и два десятка рекомендованных Тайераром воинов из числа наиболее опытных смотрителей, прибыла в Галлор уже глубокой ночью.
Диармайд, не ожидавший увидеть Данан живой, бросился к ней с объятиями и, преодолевая неудовольствие самой чародейки, расцеловал в щеки. Потом отодвинул, горящими глазами налюбовался и снова прижал.
— Вечный, Дан! Когда мне сообщили, что ты едешь, я ушам не поверил! Я так рад! Честное слово!
— Ага, рад он, — проворчал Хольфстенн. — Если бы Эдорта не послала вперед своих людей, чтобы нас встретили и провели сквозь барьер вокруг города, так бы и ночевали под стенами, как чужие.
Тайерар, наблюдая за этим, сжимал кулаки, целенаправленно стискивал челюсти, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего или, лучше — не съездить королю по лицу. Но он-то — не Данан Таламрин, ему вряд ли позволят то, что позволено ей. Хотя в последнюю встречу с королем он действительно осмелел донельзя.
— Тебе лишь бы бубнить! — Дей не стал терпеть неудовольствие гнома в свой адрес. — О, а ты не взяла Рендела? — изумился король, оглядывая прибывших. — Или я просто не вижу его? — Взгляд государя блуждал по лицам калагорнцев, не находя того, кто в последний год вообще не отлипал от чародейки, как репей.
Данан обошла короля и направилась по ступенькам вверх, к Борво и Эдорте.
— Должен же в Калагорне остаться хоть один по-настоящему ответственный смотритель, готовый, в случае чего, взять все в свои руки. Я доверяю ему.
Диармайд, увидев Тая, сузил глаза: тоже не забыл их последний конфликт.
— О, и ты здесь. Рад видеть, Тай. Ты уже стал смотрителем Пустоты?
Вопреки ожиданиям, королю ответил и не Тай, и не Данан.
— Ком'ндор г'рит, зеленый еще, — ухмыльнулся Анси, стукнув со спины Тайерара плечом в плечо.
Диармайду это не понравилось. Он оглянулся за спину: Данан, пользуясь возможностью, направилась к встречавшим ее Борво и Эдорте, с которыми обнялась. Давненько они не виделись.
— И когда планируется посвящение? — окликнул Дей. Вольнодумства человека, которому он даровал высокое звание, Диармайд так и не простил.
— Ну вас-т’ не касается, да? — отозвался Анси и натурально подмигнул государю.
Этого Дей точно не мог стерпеть.
— Данан! — обернулся он. — Ты не могла бы…
— Ваше величество, — утомленно произнесла женщина. — Можно мы просто отдохнем с дороги? Сегодня с раннего утра мы будем в вашем распоряжении. После недавних событий я не смогла взять много народа, но здесь самые опытные бойцы Калагорна. Так что, пожалуйста, просто дайте нам поспать и поесть. И я обещаю, я сделаю все, что могу, чтобы остановить это. В конце концов, — добавила чародейка проникновенно, — помните, что, если Алеонт победит, вторая Цитадель Тайн тоже падет. А это, все-таки, моя колыбель.
— Не только Цитадель Тайн, — невесело поправила Эдорта. — Галлор тоже будет в опасности.
— И битва за город, в которой все мы когда-то приняли участие, станет напрасной, — закончил Борво. Диармайд нахмурился, но кивнул:
— Да, Дан, конечно. Прости. Все разговоры подождут до завтра. Сеорас будет рад тебя видеть.
«Лишь бы не сейчас!» — подумал Тайерар, поднимаясь следом за королем и остальными. Итак, они нагнали достаточно мрачного пафоса, прикинул генерал. Все эти штуки про колыбель — здорово получилось. Теперь оставалось добиться того, чтобы у Данан и Рендела все получилось.
Едва за калагорнцами опустились крепостные ворота, леди-командор Данан поймала стоявшего рядом Родрика за грудки и потянула за собой.
— Шевелись, времени в обрез.
Она быстрым шагом направилась к донжону, минуя тренировочную площадку и вспоминая, как не далее, чем час назад, Тайерар собрал здесь всех воинов и произнес воодушевляющую речь. Насколько им сейчас нужна сила каждого бойца, насколько важен каждый из них, насколько на каждого из них рассчитывает и полагается командор. Данан смотрела на Тая, едва не хватаясь за сердце: она бы сама точно не смогла вдохновить их лучше. Воистину, нет худа без добра: если бы не падение южной Цитадели Тайн, Калагорну бы никогда не достался настолько замечательный командир. Тайерару шел доспех, шла возможность не руководить обителью, как наверняка было в Цитадели, а вести и воодушевлять людей. Делать их лучше собственным достойным примером. Она могла быть ровнялом для магов, но не для обычных людей. Жал, когда жил в Калагорне, мог многих научить искусству выживать и отнимать жизнь. Но именно Тайерар неожиданно для всех стал своеобразным знаменем Калагорна, глядя на которое солдаты обычно рвутся в бой.
Сейчас, науськанные Тайераром, все боеспособные мужчины и женщины Калагорна, распределились каждый за своим десятником. Те раздавали и опытным, и новобранцам указания. Лейтенанты ордена и гарнизона собрались в общей столовой, куда их привели Ултала и Рендел. Они вскочили с мест, стоило командору войти. Ултала сохраняла слегка отчужденный вид, однако тот, кто знал ее давно, видел, что леди-советница тоже напряжена и взволнована. Данан встала рядом с Ренделом и жестом пригласила остальных склониться над большим трапезным столом, где были разложены карты Даэрдина, схемы, какие-то расчеты, указания и пометки о разных подступах к северным рубежам страны на западной половине. Тем, что отделяли Даэрдин от павшего некогда Ас-Хаггарда.
— Все, кто знает, с какой стороны браться за меч, должны быть на позициях, — начала Данан. — Всего нужно занять шесть точек. Этого хватит. Верно? — уточнила командор у Улталы. Та подтвердила кивком. — Отлично. Итак, всего шесть позиций. Леди Ултала, прошу, озвучьте кратко и емко все, что необходимо знать для безопасного прохода к этим местам.
Ултала поднялась незамедлительно, но грациозно, и принялась за дело.
Обсуждение проходов, снабжения, необходимой заведомой маскировки и прочих нюансов затянулось глубоко после полудня. Отпуская лейтенантов, Данан велела всем донести инструкции до подчиненных и, главное, в приказном порядке поспать или хотя бы отдохнуть четыре часа. А вот с наступлением темноты Калагорн должен опустеть.
Когда на крепость опустился глубокий вечер, чародейка провожала всех своих подчиненных и подопечных. Рендел выглядел собранным, ответственным и еще так, будто хотел что-то сказать. Он вдруг обернулся всем телом к чародейке. «Нахрабрился» — подумала та с улыбкой.
— Берегите себя, командор, — обратился лейтенант. Данан всмотрелась в хорошо знакомое лицо. Он примерно одного с ней возраста, может, даже старше на пару лет. Когда он впервые оказался в Калагорне, казался просто непривычно серьезным мальчишкой. Теперь — мужчина и офицер больших способностей.
— И ты себя, Рендел.
«Обязательно» — прочла она во взгляде подчиненного. Затем тот влез в седло, обратился к людям и махнул рукой, давая знак выходить. Как только преодолеют внешний бейли, они разделятся. Рендел очень наделся, что лейтенанты предельно точно поняли свои обязанности. А Данан очень надеялась, что Рендел не подведет.
Она вернулась к себе. Побеспокоиться о ванной было сегодня некогда — ни ей, ни Родрику, но, спасибо женщинам замка, они хотя бы натаскали командору полную бадью. Данан не задумываясь направила туда заклятие. Вода прогрелась быстро — чародейка как раз успела скинуть одежду. Погрузилась в лохань, зная, что сегодня делает это, чтобы прийти в тонус, нежели отдохнуть. Она не будет думать ни о Жале, ни о Сеорасе, ни о Тайераре, ни о том, зачем она ввязалась в связь с ним, ни что теперь с ней делать, ни о причинах, почему бы ей следовало перестать так много думать и просто расслабиться. И, честно говоря, сегодня, прямо сейчас, выкинуть Тая из головы оказалось легче, чем в любой другой день из последних нескольких недель. Разве что, ее заботило, добрались ли они уже до Галлора, и если да, то как их принял Диармайд.
А в остальном все, что занимало мысли командора — получится ли? Ей бы тоже стоило послушать Тайерара, когда он говорил речь на тренировочных площадках, чтобы быть чуточку увереннее в себе. Потому что план, который она предложила, был невероятно рискованным и требовал предельной отдачи от всех. И если в остальных командор не сомневалась, то к себе возникали вопросы. И первый из них:
«С чего ты взяла, что я буду помогать тебе?» — Темный архонт, разумеется, справедливо считал, что не обязан помогать той, кто лишила его половины силы, тела и, как следствие, господства в Аэриде.
Чародейка хмыкнула нагло:
«Это в твоих интересах. Если ты этого не сделаешь… если ты не поможешь мне это сделать, то меня, скорее всего, убьют. А, я так полагаю, хоть тебе и не нравится форма твоего нынешнего существования, она все же предпочтительней, чем окончательный и бесповоротный конец. Ведь тогда ты даже помечтать больше не сможешь, что однажды сумеешь подчинить меня и все-таки достичь всевластия».
Данан подумала, что еще немного, и она в самом деле научиться мастерски ставить на место одного из самых страшных колдунов в истории. Однако Темный архонт не даром им был: такого со времен жизни было не напугать ни шантажом, ни угрозами. Хотя бы потому, что у него всегда находилось, что сказать в ответ.
«Допустим. Но с чего ты взяла, что тебе требуется моя помощь?»
Данан ощутила легкое покалывающее чувство — удовольствие архонта, что неприятно уколол ее. Будто подцепил на крюк.
— Что ты имеешь в виду? — спросила чародейка вслух, открывая глаза. В самом деле, не может же он серьезно говорить, будто она сама…? Или все-таки он именно это и имеет в виду?
Темный молчал, и Данан немного раздраженно напомнила о себе:
— Эй!
Но архонт ничего более не ответил и даже не посмеялся.
Выбравшись из ванной, Данан обтерлась полотенцем, завернулась в него. Прошла к столу, оставляя за собой вереницу мокрых следов. Приоткрыла магический секретер — полностью готовый к бою. Внутри составленные один к другому стояли пузырьки с зельями, подготовленными Данан, пока остальные калагорнцы отдыхали перед выходом. Сбоку в небольшом отсеке лежала единственная сфера телепортации — та самая, которую перед последним совместным боем с магами Диармайд отдал Тайерару на всякий случай. Тай не швырялся подобными вещами и сберег драгоценный амниритовый шар.
Сотворив Прогревающее заклятие, Данан быстро обсохла. Оделась — удобно, по-походному. Обернула пояс с секретером вокруг бедер, накинула плащ.
Итак, теперь успех зависел от каждого из них: от нее, от Стенна, от Сеораса, от Рангзиба, от Тайерара.
Данан запустила руку в секретер, выудила сферу. Позавидовала некоторым мужчинам, силы которых хватает, чтобы раздавить ее пальцами. Бросила на пол и раздавила пяткой, концентрируясь на столице Даэрдина. Ее окутало фиолетовое облако кратковременного барьера. Что-то хваткое утянуло ее с места внутрь порстранства. Ощущение, которое она испытывала, отличалось от того, будто кто-то схватил ее сквозь живот за хребет и тащит в неизвестном направлении, только отсутствием невыносимой боли. Однако навалились головокружение и тошнота, словно все потроха взбаламутило чей-то кряжистой рукой.
Она очутилась примерно там, где и рассчитывала — снаружи городских стен, у одного из малозаметных стоков. Быстро огляделась и тут же припала животом к земле: мало ли что. Гарнизонных на стенах было не различить, зато очертания купола вокруг Галлора заметно переливались в отблесках лунного света. Данан, привстала и, пригибаясь, приблизилась к границе барьера. Сжала руку, призывая духовный клинок в форме кинжала. Посмотрела в небо — луна высоко. Остается надеется, что у Хольфстенна было достаточно времени, чтобы переговорить с Сеорасом, и тот согласился поучаствовать.
«Да еще бы он отказался» — подумала чародейка. Лорд-магистр и ее бывший наставник по Цитадели Тайн какие только ее начинания не поддерживал! А тут подумаешь — разочек дать сбой в сиянии барьера.
Выдохнув, как перед прыжком в пропасть, Данан покрепче перехватила рукоять магического кинжала и вонзила в купол.
Барьер поддался с трудом. На поверку он оказался практически каменным. Его поддерживали, по меньшей мере, дюжина телемантов, двое из которых — рыцари-чародеи с упором в Дом Чар. Данан пришлось предельно сосредоточиться и направить всю себя в руку, ковыряющую защитное заклинание.
«Тебе стоит признать, я все же научил тебя кое-чему» — посмеялся в сознании чародейки голос Темного архонта. На сей раз Данан его проигнорировала. Она выдернула кинжал с ощутимым усилием — как вынимают тяжелый ключ из поржавевшего замка, и, затаив дыхание, принялась ждать. Как только Сеорас, ответственный за плетение защитной стены, почует, что в куполе появилась прореха, он либо обновит заклинание и поднимет вой, либо…
Барьер исчез. Данан перебежала границу, которую видела только что, еще до того, как успела подумать, что у нее всего несколько секунд. И в самом деле, не прошло и полминуты, как купол засветился вновь. Ярче и сильнее прежнего.
«Отлично» — подумала Данан. Значит, начало удалось: Стенн сумел убедить Сеораса действовать на их стороне, а лорд-магистр сознательно помог Данан проникнуть внутрь, как только получил опознавательный сигнал.
На Сеораса точно начнут давить, мол, что это было. Ему придется сказать, что в куполе был прокол. Поскольку он далеко не единственный сильный колдун среди запертых королем в Галлоре, остальные это тоже почувствуют. Поэтому Сеорас не сможет направить стражу по ложному следу. А, значит, скоро сюда сбегутся все ближайшие патрули.
Отозвав клинок, Данан накинула поплотнее капюшон темного плаща и закоулками стала пробираться сквозь окраину города. До Галлора нужно постараться пробраться предельно незаметно и не используя при этом ничего, кроме собственной наблюдательности или, на худой конец, чар.
Благо, после битвы за Галлор несколько лет назад, Данан имела возможность дотошно изучить застройку города. Сейчас это позволяло ей успешно использовать случайные укрытия и укромные уголки, чтобы прождать, пока мимо пробежит очередная группа патрульных. Использовать заклинания Усыпления или Смятения было можно, но для опытного и внимательного чародея чужая магия всегда оставляет след, и Данан не хотелось бы засветиться раньше времени.
Подбираясь, она слышала, как во дворце занимается шум. Из-за того, что поймать злонравного колдуна, проникшего в город, не получилось сразу, двор поднимался на уши. Данан не удержала насмешки: паника или гнев — по ситуации — всегда доделывают ту работу в создании хаоса, которую не могут осуществить сами люди. Алеонт, вот, на этом здорово сыграл за время восстания. Подумать только! Целая столица прячется под барьером, буквально изнашивая телемантов Даэрдина, лишь оттого, что король до беспамятства напуган!
Сосредоточив внимание стражи и короля на проникновении чужака в отдаленной части города, Данан прокралась ко дворцу. Огляделась и снова запустила руку в секретер и вытащила третий в крайнем ряду бутылек — оно всегда там, зелье невидимости. Большим пальцем подцепила, вынимая прочь, пробку, и опрокинула в рот. У нее приблизительно три минуты, прежде чем эффект развеется. Стоит поспешить.
Ей удавалось очень ловко лавировать между снующих стражников, открывающихся и закрывающихся дверей, оружейных стоек и мешков с зерном — в зависимости от того, какие помещения затрагивал ее тракт. И только на подходе к комнате, традиционно отводимой ей во дворце на время визитов, чародейке пришлось замедлиться.
У двери стояла стража, и время играло против. Чары зелья вот-вот спадут! Недолго думая, Данан чуть попятилась, и швырнула в конец коридора очередное зелье — восстановления, кажется. Услышав, как, разбившись, звякнула склянка, стражники переглянулись и бросились в нужном направлении — мало ли что! Вокруг происходит черт-те что, и в свете последних новостей о проникновении чужака…
Пользуясь окном в несколько доступных секунд, Данан юркнула за дверь своей спальни, сбросила на ходу плащ и прыгнула в пустую кровать, до подбородка натягивая одеяло. Рукой растрепала себе волосы, чтобы придать заспанный вид, и как раз вовремя.
— Леди Таламрин! — в дверях появился стражник. — Все в порядке?! Мы слышали, как ваша дверь…
— Идиот! — рявкнула на него Данан. — Сначала они топают, потом кричат, потом вламываются! Еще и этот сквозняк! Клянусь, Дей мне за это ответит! — мрачно пообещала женщина.
К стражнику подоспел другой, они снова переглянулись, второй пожал плечами, первый скомкано извинился и закрыл снаружи дверь.
Данан перевела дух. Отлично. Она прислушалась, полностью полагаясь на особо чуткий смотрительский слух, удостоверилась, что, вроде все действительно в порядке, и откинула одеяло. Сняла сапоги и секретер, и снова улеглась. Не бог весть что, но хоть как-то устроится и прикорнуть пару часов.
Однако с последним выходило худо. Накрывшись одеялом, Данан уставилась в потолок. Итак, она пробралась в Галлор, как они и условились — посеяв в рядах городской стражи недоверие. Мало того, что все будут до утра искать колдуна, проникшего в город сквозь барьер, кто-нибудь обязательно вспомнит, что повредить купол такого могущества способны далеко не все чары. Духовный клинок рыцаря-чародея способен, например.
Ей даже на руку оказаться под подозрением. И еще лучше, если из-за ночного проникновения и Сеорасу перепадет порция недоверия. Ведь чем легче становится спихнуть вину на стороннего, вовремя подвернувшегося неудачника, тем менее осторожным становится настоящий виновник всей суматохи.
Утром Данан обязательно будет ловить на себе прорву испытующих, полных сомнения взглядов. Вернее, поправила себе женщина, улыбаясь, не она. А тот из подчиненных духов Рангзиба, который умеет временно принимать чужой облик.
Те’альдинец заявился к Данан под утро. Он вошел с громким «Командор!», чтобы все знали, что он заходил сюда с утра. Рангзиб тоже был тут не в чести. Что он вообще тут делает?! — возмущались многие. Мало того, что вообще не даэрдинец, так еще и из страны, где магия официально разрешена и почитается! Более того, из страны, где даже практикуют Дом Химеры, в то время как во всех остальных странах он тоже считается запрещенным! Это парень непременно что-то скрывает. Что-то злое, плохое, он доставит кучу проблем! И раз командор с ним накоротке…
— Все в силе? — спросил Рангзиб, когда убедился, что дверь за ним закрыта плотно. Данан отозвалась кивком.
— Насколько хватит духа?
— Самое большее на пару часов. — Отозвался те’альдинец. Вид у него был замученный. — Но я бы ориентировался на час с небольшим. Я устал, — добавил он, не то оповещая, не то извиняясь.
— Постарайся, — попросила Данан, положив ладони на плечи Рангзибу. — Отбрось сразу идею о том, чтобы завтракать. Это вполне на меня похоже — никому не давать покоя.
— Я заметил, — Рангзиб не удержал смешка.
— Пусть я откажусь завтракать и сразу всех потащу обсуждать планы. Как только главное будет сказано, отправляй духа назад сюда. Или раньше, если поймешь, что уже невмоготу.
— Хорошо, — кивнул Рангзиб. — Позволишь? — он протянул руку ладонью вверх.
Создать копию, повторяющую действия оригинала — куда ни шло. Но заставить духа повторять повадки и поведение, говорить фразы, которые мог бы сказать сам человек — не так-то легко. Нужно что-то, что сохранило бы связь с оригиналом, его память.
Данан вложила в мужскую ладонь свою. Рангзиб вытащил из-за пояса фамильный кинжал и рассек белую кожу ладони под мизинцем. В выступившей крови он измазал обеими сторонами клинок, отстранился и сплел небесно-голубое заклинание Дома Призыва. Витиеватый узор быстро возник и растаял, оставляя после себя небольшую дымку. Спустя несколько секунд из нее соткался дух, напоминавший силуэт мужчины. Рангзиб жестом поманил его к себе, дух приблизился, доверчиво — как пес к любимому хозяину. Немного взмыл вверх, теряя очертания ног и бедер. Превратился в голубоватый ветерок и оплел вихрем предложенный кинжал. Затем отбросил его — чистый, без следа крови. И наконец опустился на пол рядом с Данан, полностью повторив облик командора.
— Жутковато, конечно, — сказала чародейка, нервно усмехнувшись.
— Жутковато, конечно, — повторил двойник и так же, как оригинал, чуть вздернул уголок губ.
— До встречи, — напутствовала Данан.
— Хорошо. Напоминаю, что будет лучше, если тебя здесь никто случайно не обнаружит.
— О, не переживай. — Данан отмахнулась так легко, что Рангзиб не мог не уступить любопытству: что это она удумала.
Чародейка подобрала вещи и направилась к постели. Рангзиб зашелся беззвучным смехом и выпучил глаза. Несмотря на ситуацию, в которой они, в целом, находились, Рангзиб едва сдерживал слезы хохота, наблюдая, как леди-командор Смотрителей Пустоты, не особенно ловко протискивается на животе под кровать. Мало того, что это выглядело донельзя абсурдно, те’альдинцу хотелось вскрикнуть: «Серьезно? Ты просто спрячешься под кроватью? И это и есть часть гениального плана?!». Справедливости ради, Данан допускала мысль, что в голове мужчины вертится еще какая-нибудь мысль в духе: «Вечный, за что ты послал мне этих идиотов?!». Но уточнять она не взялась.
Рангзиб, став свидетелем маневра, достойного любого скрытного убийцы (те’альдинец все еще смеялся), вышел за дверь, придерживая за предплечье фальшивую Данан. Он нарочно взял уверенный темп, заставляя духа двигаться с той же скоростью. Это создавало ощущение, что ситуация не терпит промедления.
Убедить остальных, что времени и правда в обрез, оказалось легко. Все, кто являлся частью спектакля, активно подыгрывали. Поэтому, когда король собрал всех в зале совета, вылепленная Данан картинно поджимала губы, показывая, что у нее и так полно дел, и ей бы следовало прямо сейчас заниматься чем угодно, кроме как подтиранием задниц маленьким сопливым королям.
Эдорта, начальница личной стражи государя, первой взяла слово, заявив, что оборонять Галлор — самое последнее, что им следует сейчас делать.
— Мы откровенно понесли потери. И хотя укрыться за стенами и барьером выглядит надежным, — говорила Эдорта, — тот факт, что отсюда некуда отступать сильно подорвет боевой дух солдат…
Тайерар слушал молча, дивясь, как можно быть такой дурой. Всем известно: отчаяннее всего человек бьется, когда ставки задраны до предела, и отступать уже некуда. Безвыходные ситуации, в которых командование не бросает солдат — вот условия, когда армия действительно отбрасывает все внутренние распри и конфликты и сражается на пределе возможностей. Но откуда девчонке из городской стражи, которая после Пагубы нос не казала за галлорские стены, знать о таком, верно?
В целом, Тай почти не принимал участия в обсуждении плана. По замыслу, все их идеи должен был озвучить Хольфстенн при поддакивающей поддержке Данан. С ролью изнуренного тупостью окружающих подпевал дух Рангзиба пока справлялся, давая Тайерару возможность трезво оценить обстановку.
Итак. Стражники в комнате расставлены так, чтобы за спиной Рангзиба, Вальдриссана, Сеораса кто-то находился. Рангзиба и Вальдриссана король хотел вовсе не пускать, но Данан устроила такой шум, что проще было уступить и взять подозрительных иноземцев под контроль. Несмотря на горячую речь, взгляд у Эдорты крайне внимательный, медленно переползающий с одного участника собрания на следующего. При этом на прибывших из Калагорна она задерживается подолгу, а на местных офицерах и генералах — не особенно. То ли потому что доверяет, то ли потому, что они хорошо ей знакомы, а вот калагорнцев следует попытаться прочитать — мало ли, чего от них можно ожидать?
А вот Борво, друг короля, наоборот. Не будь он настолько здоровенным, можно было бы сказать, что он впал в меланхолию. Но, учитывая его габариты и широту лица, уместнее звучало: предпочел бы пойти поесть и выпить вместо того, чем занят сейчас. Ему словно ни до кого нет дела. Это последнее обстоятельство всерьез раздражало и Эдорту, и, как ни странно, иллюзорную Данан.
Последняя, выражая крайнюю степень неудовольствия, в какой-то момент перебила короля, заявив:
— Ей-богу, Дей! Меня не было две недели! Я рассчитывала, что ты расскажешь мне, к чему ты пришел и как продвинулся, когда я, не дав себе даже восстановиться, брошу все дела в Калагорне и примчусь к тебе! А тут выясняется, что ты просто ждал, когда кто-то решит проблемы за тебя? Почему ты не хочешь даже допустить мысль, что в твоем лагере есть…
— МЫ УЖЕ ОБСУЖДАЛИ ЭТО, ДАНАН! — тут же гаркнул Диармайд. — Я доверяю всем своим людям. И тебе тоже. Я просто уверен, что в замке есть какие-то духи или демоны, которые служат Алеонту. Я думал, вы, маги, можете засечь такое воздействие, но, похоже…
Данан не стала дослушивать сомнения в адрес магов, к которым причисляли и ее. Она махнула рукой:
— Ладно, доссоримся потом. Предлагаю вот что. Сделаем, как говорит Эдорта. Несмотря на то, что под куполом как будто безопасно, встречать врага здесь слишком рискованно. Проиграем Галлор — проиграем Даэрдин. И подумай только — кому! Жалкой горстке колдунов, на которых не нашлось управы? Не говоря о том, что, как показали вчерашние события, барьер не так уж и прочен.
Собравшиеся закивали.
— Нет никакой гарантии, что тот, кто проник вчера в город, сейчас не злоумышляет где-нибудь, — сказал один из сподвижников короля. — Чтобы открыть ворота или переманить оставшихся у нас магов на свою сторону. Мы точно можем быть уверены в магах, Сеорас? — мужчина-командир сузил глаза. Так что становилось ясно: что бы ни сказал Сеорас, в магах тут уже давно никто не уверен. И именно они — первые подозреваемые в донесениях врагу. То есть и сам Сеорас, и даже Данан, сообразил Тайерар.
Между тем, подумал он, искать предателя среди магов — самое очевидное. На них бы подумали сразу и прежде всего. Именно поэтому этот вариант самый бессмысленный. Любой маг, умнее десятилетнего ребенка, сообразит, что так подставляться — глупо, и заляжет на дно. А вот тот, кто больше всех не желает иметь дело с магией, негативно или даже просто нейтрально относится к ее носителям — тот, на кого бы точно никто не подумал, — вот он мог бы сдавать их планы Алеонту раз за разом запросто. В чем же выгода в таком предательстве? Может его шантажируют? Кто бы это мог быть?
Тайерар перехватил взгляд Хольфстенна и понял, что гном тоже озадачен поиском схожих ответов. Он потирал отросшую медную бороду, скреб лысину и изучающе осматривал каждого в кабинете.
— Ком’ндор, — слово взял Анси, — делаем, как думали, да? Тут, тут и тут, — он размазано потыкал в карту, — шлепнем по засаде, да?
Анси посмотрел на Данан. Дух не знал, что ответить, и вместо этого потер голову — как от усталости.
Тайерар заботливо спросил, в порядке ли Данан, понимая, что это тоже роль. Дух отрицательно качнул головой, не говоря лишнего. Тогда Тай, словно получивший разрешение, взял слово себе.
— Еще вот это место, Анси, — поправил он товарища, — и вот это. Мы подумали, государь, что, поскольку магам всегда удается опередить нас на шаг, в указанных частях мы сами расположим засады. При этом нужно будет послать основной отряд во главе с вами и еще несколькими яркими бойцами, которые хорошо узнаются, вперед. Чтобы привлечь внимание.
План Тайерара вызывал недоверие. Но не из-за самого плана, осознал Тай. Сейчас никто не доверял никому. И если бы не запасной план калагорнцев, можно было бы говорить, что уже этим разобщением Алеонт, не подходя к столице, победил всю королевскую гвардию. Чтобы убедить собрание в открытости намерений, Тайерар заявил:
— Разумеется, в первых рядах рядом с вами поеду я, ваше величество. Как вы могли понять, у этого Алеонта ко мне личный счет. И у меня к нему, — на лице генерала заходили в напряжении желваки, — тоже.
— Хм, — пробежало нестройной волной по кабинету. Это утверждение будто бы немного добавляло Тайерару искренности в глазах собрания. Тайерар едва хотел продолжить, как вдруг Данан приблизилась к нему на дистанцию больше личную, чем деловую, коснулась предплечья, заглянула в глаза. Потом посмотрела на короля и произнесла:
— Я ужасно себя чувствую, Де… мой король, — поправилась женщина. — Пойду прилягу. Когда вы будете готовы выходить, пошлите за мной, хорошо. Я встречу эту опасность лицом к лицу рядом с вами. Ведь по-другому и не могло быть? — Чародейка ободряюще улыбнулась и направилась прочь из кабинета.
Рангзиб опустил глаза, выдыхая: может, немного рановато, но он больше не мог поддерживать жизнеспособность столь сложного в управлении духа.
Проводив командора взглядом, Тайерар вернулся к прежней мысли.
— Таким образом, все вместе мы будем отличной приманкой. Увидев меня, — Тайерар самодовольно хмыкнул, — он гарантированно решит, что мы попались в очередную его ловушку, раз уж теперь и я настолько пылаю гневом, что иду на поводу его желаний. Он будет думать, что смог управлять мной, что ему ничего не страшно. Знаете, государь, бахвальство вредит успеху.
Все звучало до ужаса ладно. И от этого — еще более сомнительно.
— Кроме того, — продолжил Тай тише и посмотрел на дверь, за которой недавно скрылась Данан, — я думаю, леди Таламрин тоже следует там быть. Если спомните, когда командор с остальными провалилась в Разлом, Алеонт стал активно призывать всех вокруг сражаться. Помните, что леди Таламрин сделала там? То массовое ослабляющее заклятие, — уточнил Тай. — Думаю, Алеонт осознает леди Данан как серьезного противника и рассчитывает, что она погибла. Увидеть ее в первом ряду наверняка немного дезориентирует его. Может, ненадолго, — признал Тайерар, — но это все равно создаст заминку, которой мы воспользуемся.
Глаза генерала горели огнем победы, и его заразительная вера в успех невольно оседала на остальных, как брызги с морского берега.
— Данан, — вдруг протянула Эдорта, тоже устремляя взгляд на дверь. — В смысле, леди Таламрин. Вам не кажется, что она какая-то странная?
Взгляды собравшихся устремились на женщину.
— Что ты имеешь в виду? — спросил король.
— Ну, мы все знаем леди-командора, и довольно давно. Усталость — это совсем не про нее.
Что за дурацкие придирки, в сердцах подумал Тайерар. Данан что, не человек?
— Что верно, то верно, — неожиданно поддержал Борво. — Помню, как когда мы охотились за архонтом, она ни сама не отдыхала, ни другим не давала спуску. А сейчас…
— А сейчас! — вклинился Тай, не став слушать. — Командор значительно старше. У нее уже нет сил двадцатилетней девчонки!
— Кгхм. — Дей прочистил горло. — Но, справедливости ради, если мне не изменяет память, ей и тридцати даже нет, не так ли?
Тайерар вспылил.
— Мы собрались здесь, чтобы обсуждать возраст леди-командора?
— Нет, но она выглядит, словно… — Начала Эдорта. Однако Тай уже вспылил: эта женщина и без всяких спектаклей ему надоела!
— Данан пришла на помощь королю, когда он попросил! Она приехала сюда, без отдыха отправилась к убежищу мятежных магов, которые, я напомню, — Тай повысил голос, в упор взглянув на Диармайда, — не имеют к ней никакого отношения. Попала за Разлом, скиталась там, чудом выжила, вернулась в Калагорн и почти сразу снова выехала в столицу! Как, к чертовой матери, она еще должна выглядеть?! — Гаркнул Тайерар.
— Как пожеванная задница, — пробормотал Хольфстенн под нос и улыбнулся с одним ему понятным смыслом. Рангзиб, услышав, тоже хохотнул, несмотря на утомленность.
— А как она выжила? — вдруг спросил Хаген, страж-коммандер Стражей Вечного, живой и вечный противовес Сеораса. — Как Данан Таламрин уцелела за Разломом? Как выбралась оттуда? И точно ли она выбралась оттуда одна?
Намек, что Данан приволокла из-за Разлома внутри себя какого-нибудь демона, был прозрачен. Сеорас сощурился.
— Ты перегибаешь палку, Хаген.
— Разве? — взвинчено переспросил страж. — Прости, Сеорас. За последние недели я слишком много нового узнал о магах. Я не могу доверять ей, только потому, что знал ее ребенком. Тайерар вон тоже знал Алеонта мальцом. И кому это помогло?
Тайерар вдруг осознал, как все это время выглядел в глазах Данан: так же, как сейчас в его собственных выглядел Хаген. Тайерар испытал острую потребность схватить Хагена за грудки, встряхнуть и крикнуть: «Возьми-ка назад свои чертовы обвинения, старый хрен! Ты ничего не знаешь об этой женщине!»
Тай не стал выяснять, как много он сам знал о Данан. Просто сказал себе, что знает достаточно, чтобы быть уверенным: Данан — не демон. И не переносит в себе демона. И не поддерживает тех, кто переносит в себе демонов в обмен на большую силу. Она — просто Данан, чародейка Таламрин, леди-командор Смотрителей Пустоты. И она…
— Что, если это именно она вчера нарушила равновесие барьера? — спросил Хаген, перебивая все мысли.
— Ты из ума выжил, — прошелестел Тайерар.
— Разве?! — рявкнул Хаген и обернулся к Сеорасу. — Тогда скажи-ка, что он здесь делает?! — Хаген ткнул пальцем в Рангзиба. — Думаешь, я забыл, каким образом этот чужак выбрался из Цитадели? Думаешь, я забыл, кто меня предал тогда?!
— Это не было предательством. — Сеорас встал с места и поравнялся с Хагеном так, чтобы смотреть глаза в глаза.
— Повторяй себе это почаще, — прошипел Хаген. — Может, раньше, Данан и заслуживала уважения, но она спуталась с этим ублюдком! И он переманил её! А она — тебя! — Хаген ткнул Сеорасу в грудь, причем так, что едва не сломал себе палец. — Иначе с чего бы ей привечать у себя те’альдинца? А темного эльфа? — Хаген повернул лицо к Вальдриссану. Тот уж понадеялся, что о нем тут и думать все забыли. Черт. — Клинок рыцаря-чародея вполне может пронзить барьер, разве нет?
— Прекратите немедленно обвинять Данан Таламрин, — посоветовал Хольфстенн, вставая со своего места и распрямляя плечи.
— Или что, коротышка? — оскалился Хаген. — Вот, еще один, кстати! Что ты делаешь в Калагорне, а? Может, ты тоже маг?
Тут уже не выдержал Диармайд:
— Страж-коммандер, не впадайте в паранойю! — осадил он Хагена. — Я знаю Хольфстенна черт знает сколько! И он совершенно точно не маг!
Поймав до глубины возмущенный и укоризненный взгляд короля, Хаген совсем чуточку присмирел.
— Это он вам так сказал, — буркнул Хаген, отходя от Сеораса и возвращаясь на свое место.
— Тем не менее, — подхватил один из командиров короля, — спасение леди Таламрин из Разлома в самом деле вызывает вопросы.
«Вечный, то есть вина Данан в том, что она не умерла?!» — подумал Тай, вытаращивавшись на собрание.
Хаген, почуяв первое дуновение поддержки, тут же щелкнул пальцами.
— Как и то, почему она ушла, верно?
— Что ты хочешь этим сказать? — Рявкнул Дей, отбросив вежливое обращение. Хаген снова вскочил с места.
— Что прямо сейчас эта хваленная героиня Аэриды передает план, который она придумала и с которым вы, все вы, не думая согласились, нашим врагам!
— Ты не в себе! — Заступился Сеорас.
— Неужели?! — Огрызнулся Хаген. — Я просто видел, как поганые маги растерзали мой орден! И ты, Тайерар, — оглянулся он. — Ты тоже должен был это помнить! Разве у тебя такая короткая память, щенок?! Маг всегда остается магом! Будь он королем или ублюдком, героем или сволочью, он остается магом! И помяните мое слово, этот маг, — Хаген указал на дверь, очевидно, имея в виду Данан, — еще всем вам напомнит об этом!
— Мой король! — Обратился Тайерар. Так, чтобы до Дея дошло: он обязан прямо сейчас взять все в свои руки, пока сам Тай еще способен держать себя в руках. Диармайд, наконец, внял.
— Стража! Отведите коммандера Хагена в его комнату и заприте там до нашего возвращения!
— Госуда… — Начал Хаген, но его оборвали голоса стражников.
— Да, сир.
— То же самое сделайте с лордом-магистром. Простите, Сеорас, — извинился Диармайд. — Пока это самое разумное. Надеюсь, ты продолжишь следить за куполом вокруг города.
Сеорас отозвался нечленораздельным мычанием и неопределенным движением головы. И то, и другое равно можно было расценивать и как согласие, и как отказ.
— Остальным! — повелительно произнес Диармайд. — Быть готовыми так скоро, как возможно! Докладывать о готовности каждый час! Как скоро мы сможем выехать из столицы?
— Еще до вечера, — отозвался один из командиров.
— Отлично! Как только отдадите первые распоряжения, возвращайтесь сюда. Мы дообсудим детали. Идея выманить их на живца, используя нас в качестве приманки, и при этом поймать магов в ловушку, действительно хороша. Но нужно учесть все нюансы, на этот раз мы не можем проиграть.
Королю ответили не единодушным согласием. По крайней мере, он хотя бы что-то начал делать. Пусть бы и с калагорнского пинка — все лучше, чем сидеть сиднем и горевать, как так вышло.
— Что делать с Данан? — спросила Эдорта.
— А что с ней делать? — не понял Диармайд. — Она частенько берет на себя больше, чем может утащить. Пусть отдыхает. За полчаса до выхода отправьте за ней кого-нибудь.
— Хорошо, — отозвалась Эдорта.
Алеонт, наблюдавший глазами поднятого из могилы умертвия за происходящим, чувствовал, что его водят за нос. Хотя бы в том, что за этой самой Данан придется заходить. Потому что, честное слово, он же своими глазами видел, как ее засосало в Разлом! Как она вообще смогла оттуда выбраться?! Только тот, кто сумел договориться с духом по ту сторону, может преодолеть завесу между мирами! Ну или хотя бы тот, кого настойчиво зовут отсюда. Но кто мог бы звать чародейку? И как?! Что за силища нужна, чтобы вытащить из-за Разлома не просто демона или сущность, а живого человека?!
Проклятье! — злился Алеонт. Самое настоящее проклятье! Когда в прошлой стычке с королем он рассчитывал свернуть башку безмозглому Тайерару, он допускал мысль, что командор Калагорна тоже явится. Но кто ж знал, что она владеет Массовым Увяданием, к тому же способна сотворить его столь быстро и… безжалостно! Если бы ее тогда не засосало в разрыв, один Вечный знает, какими бы проблемами обернулось ее присутствие на поле боя!
Она должна, должна, должна была погибнуть, чтоб ее! — в сердцах выпалил Алеонт. Сгинуть — и чтоб никто не вспомнил, как звали! Какого черта она здесь делает?! Какого черта она снова выдвигается на поле боя, чтобы сражаться на стороне короля, а?!
Вынужденный предпринимать ответные меры тому, что услышал на собрании, Алеонт, стискивая до скрипа зубы, отпустил ненадолго умертвие, созвал магов и принялся раздавать задачи. Соображать приходилось наскоро: ведь еще надо все озвучить, за всем проследить, а до кучи — снова взять под контроль волю умертвия и удавить мерзавку! От нее нужно избавиться до того, как она явится к его убежищу! От нее слишком много проблем!
Точно, решил Алеонт. Как только он закончит, он обязательно вернется к контролю поганого восставшего мертвяка, вызовется позвать девчонку в дорогу, а сам просто задушит ее! Скажет, что мертвой нашел. Точно! Что может жалкая девка против бывалого воина без своей магии? Особенно, если этому воину она точно откроет дверь!
В дверь колотили так, что в комнате дрожали стены, пол, и даже ходуном ходила кровать с дрейфующей на ней Данан. Чародейка смотрела на чудом уцелевшее препятствие и гадала, сколько оно еще продержится. Смотрительский слух уловил сквозь грохот чьи-то шаги. А затем и реплики:
— Что происходит?
— Никак не могу достучаться до командора, — ответил Анси. — Замучался уже. Это же надо так спать!
Пришедший хмыкнул.
— Сразу видно, ты ее недавно знаешь. Данан всегда была тяжела на подъем в этом смысле. Иди, я позову ее.
Анси ушел, но Данан не придала этому значения. Алеонт или какой-то из его подручных, контролирующих умертвие рядом с королем Диармайдом, наверняка бы почуял неладное. Захотел бы избавиться от нее, пока есть возможность, потому что иметь такого колдуна, как она, во врагах в живом бою — слишком рискованно. Ее духовный-меч — это даже среди других рыцарей-чародеев нечто особенное. Алеонт должен был беситься, что она выжила и притащилась сюда снова, да еще с Тайераром и с планом действия. Алеонт должен был громче всех убеждать короля что это она, Данан, является шпионом. Она ведь так удачно подставилась под удар на роли жертвы, чтобы спихнуть на нее все неприятности! И то, что она затаилась в комнате в одиночестве и надолго, тоже бросало тень на ее намерения.
Алеонт не был дураком, он действительно захотел избавиться от нее до столкновения. Притащился сюда чужими ногами. Стучит сейчас в дверь чужими руками.
«Ну, не такими уж и чужими», — скрепя сердце, подумала женщина и закрыла глаза. Меньше всего она ожидала, что умертвием будет этот человек.
Все еще не веря обстоятельствам — вдруг что-то пошло не так? Вдруг Тайерар рассказал об Алеонте не все или не так уж хорошо знал его характер, и Данан ошиблась в расчетах? — Данан глубоко прислушалась к себе. Она взывала к собственной сущности чародея, надеясь, что та убедит ее: нет, это не он. Умертвие где-то там, далеко в замке, но не прямо за ее дверью!
Ведь это значит… Это значит…
Данан прикрыла глаза. Раньше она бы заплакала, но сейчас только сглотнула. Ее колдовская суть не чувствовала за дверью ничего особенного, все, что у Данан было — это по-прежнему ее план и домыслы. И еще — совет от Темного:
«Просто открой дверь, чародейка. И ты все поймешь по его глазам. Когда ты в последний раз в них смотрела?»
Из-за двери звали все настойчивей, а колотили по перекрытию даже громче, чем недавно лупил Анси. Данан глубоко вздохнула, заставляя себя скорее примириться с неизбежным. Затем натянула на лицо улыбку, пошире открыла глаза, чтобы сделать видимость блеска в них, и отворила дверь.
— Вечный, Борво! — проворчала женщина. — Я уже иду. Не надо выламывать дверь, а то Дей потом не угомонится. Мол, глянь, Данан, сколько от тебя проблем! — Она отошла от двери, как бы пропуская Борво внутрь. Тот, сжав кулаки, вошел. Данан отвернулась, принялась собираться — надевать секретер, сапоги, плащ.
— Ты чего не открывала? — не своим голосом спросил Борво, приближаясь к женщине со спины.
— О! — хохотнула чародейка. — Ну… Помнишь, как Дей раньше часто повторял, что-де у меня вечно регулы не во время. Вот они самые, — как могла непринужденно отозвалась Данан, стараясь, чтобы Борво не увидел, как она зажмуривается от ужаса.
«Глаза» — напомнил Темный архонт, и, переведя Дух, Данан резко оглянулась на бывшего соратника. Соратника, который однажды спас ей жизнь.
Борво оказался неожиданно близко, в одной из вытянутых рук он зажимал кинжал. Чародейка взглянула на клинок, затем вскинула глаза на мужчину и… Она взглянула, взглянула в его глаза! И там, в глубине…
Борво внезапно замер и даже отпрыгнул.
— Ты это чего, Борво? — Данан искренне изумилась его реакции — и столь же искренне ощутила волчью тоску.
— Прости! — Борво будто опомнился. — Держи! Это не то, что ты подумала, правда, Дан! Это тебе! У тебя просто вечно нет нормального оружия, знаешь?
И пока Данан пыталась сообразить, что вообще происходит, мужчина приблизился, сунул кинжал ей в руку, добавил:
— Мы выходим через полчаса, — и поспешил убраться.
Данан застыла.
— Ты это чего, Борво? — Спросила Данан, и Борво попятился, отпрыгнув. Он уставился на Данан растерянными глазами, а Алеонт, контролируя происходящее из убежища, расположенного далеко от королевского дворца, встряхнул головой. Его словно выбило, выбросило из головы Борво. Словно сила заклинателя душ, погшлощенная им вместе со вторым демоном, внезапно иссякла.
И не только его.
— Что это было, Умбратис?! — Обратился колдун к главному демону внутри себя. — Ты чего дергаешься?! Мы же должны были удавить сучку руками увальня!
Умбратис молчал, и Алеонт чувствовал, как демон дрожит.
— УМБРАТИС! — рявкнул на демона Алеонт. — Сейчас не время поддаваться панике! Что происходит?!
Умбратис понимал: не время, конечно. Он понимал. Наверное. Во всяком случае он натурально выдвинулся из тела Алеонта полупрозрачным огненным мороком. Повис, развернувшись к Лео лицом.
— Ты понимаешь, что она направится сюда! — не унимался Лео. — Мы должны были удавить ее прямо там! Удавить! Зарезать! Она скоро будет здесь! Проклятье!
— И не она одна, — шепнул Умбратис и затих. В его растерянных угольках-глазах Алеонт не узнавал выражения. Кажется, это в самом деле был… страх?
— Что это значит?! — Напрягся Лео. Умбратис ведь никогда не боялся. Умбратис его-то, Алеонта, выбрал, потому что ценил бесстрашие! — ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?!
Если бы это было возможно, Лео схватил бы демона за грудки и с удовольствием начистил рожу. Глядишь, пришел бы в себя. Не один демон — так другой.
Но Умбратис был бесплотным. Бесплотным и растерянным. Он смолк, не выдавив больше ни слова, ни мысли. Вновь свернулся внутрь носителя. И Алеонт впервые за год их сосуществования почувствовал себя одиноким и брошенным.