Несмотря на большую браваду мужчин, кое-кого откровенно не следовало брать с собой. Прежде других — Улталу, которая и сама очевидно не горела желанием плыть неведомо куда и непонятно зачем. Разобравшись с ней, Данан движением головы позвала за собой Рендела и Анси. Зайдя в комнату, которую снимала, чародейка развесила магические сферы для освещения и подошла к столу.
— Я думала написать тебе об этом, но раз уж все в курсе, поступим иначе.
Она села за стол, взяла чистый лист, быстро написала еще несколько строк и, сложив, сунула бумагу Ренделу в руки.
— Я уже отправила по письму Диармайду и Рессу, чтобы были готовы. Но это тоже не будет лишним.
Рендел нахмурился: к чему командор ведет?
— Если через два месяца я так и не вернусь в Калагорн, Рендел — принимай командование. Гарн не должен стоять у тебя на пути. Однако если вдруг что-то пойдет не так, возьмешь эту бумагу и поедешь к Ирэтвендиль. Ресс сообщит в Талнах, кого именно я оставила в преемниках. К тому же, ты ведь бывал со мной на собраниях командоров. Думаю, руамардцы тоже запомнили, на кого я сделала ставку. Словом, если Диармайд или Гарн, или кто-то еще возьмется оспаривать твои права, ты знаешь, к кому обратиться. И следи за Родриком. Моя смерть еще не повод заказывать в таверну Калагорна дешевое пойло.
— К’мндо-ор, — на свой особый манер протянул Анси. Рендел только взял из рук Данан бумагу и молча посмотрел женщине в глаза. Казалось, он тоже хочет позвать ее. Рендел чуть шевельнулся, будто собирался обнять чародейку. Та тут же отступила:
— Давайте без лирики, — отозвалась Данан.
— Ну, наш’ мест’ с тобой, к’мндор. — Анси помялся.
— Ваше место в Калагорне. — Чародейка сохраняла твердость. — Что бы ни случилось, Рендел, помни о главном.
«О смотрителях» — просил ее взгляд. Если мы, командоры, не подумаем о смотрителях, никто о них не подумает.
Она направилась к выходу и обернулась уже только у двери:
— У Улталы есть кое-что для вас. Считайте это зарплатой, — усмехнулась чародейка и вышла прочь.
— Но ведь я пошутил, командор, — проговорил Рендел и вдруг понял, что пока стоял тут и слушал указания, так и не сказал ей ни одного слова.
— Вам точно хватит людей, миледи? — спросил помощник начальника порта. — Вчетвером управляться с таким судном не особо-то и сподручно. Могут быть трудности. — Он с недоверием посмотрел на гнома. Стоявший рядом с Вальдриссаном, который превосходил в росте их всех, Хольфстенн выглядел натурально карликом.
— Да, все в порядке, — подтвердила Данан. До рассвета оставалось еще немного времени. Как раз отлив.
Они взошли на палубу, матросы Идвала помогли им отчалить. Затем сели в шлюпку и вернулись на берег. Путь до Кадфаэля предполагал дугу вокруг северо-западного мыса континента, разделявшего Даэрдин с руинами Ас-Хаггардской империи, и еще один световой день ходу.
Путникам повезло иметь все необходимое: снедь, чистую воду и хотя бы умеренный попутный ветер. Впрочем, тут Данан не волновалась: даже если воцарится штиль, они с Вальдриссаном смогут взять дело в свои руки.
Едва приметная, переливающаяся под солнцем, как бриллиантовая крошка, завеса настигла их в полдень второго дня. Завидев купол, Рангзиб кликнул остальных, и они собрались на носу судна. Вальдриссан аккуратно снял с шеи Фиал Бурь и поудобнее перехватил в ладони. Без лишних слов Данан протянула руку к Стенну, и тот рывком сдернул с шеи кулон Жала. Вряд ли чародейка в самом деле просила его из тоски по эйтианцу. Гном отдал украшение женщине и подмигнул:
— Собираешься помериться подвесками с Вальдром, а?
Данан покосилась на гнома, не скрывая насмешки. Если бы он сейчас не сморозил что-то подобное, она бы его не узнала.
Чародей в силе стихий, Вальдриссан понял кулон перед собой, сосредотачиваясь на заклинании, призванном сотрясти само море. Оно не выглядело, как печать, даже баснословно большая — скорее, казалось, что солнечный свет и морские брызги со всех сторон стало затягивать в маленькую голубую жемчужину, внутри которой бились седые волны. Данан, Стенн и Рангзиб таращились на это с большим интересом, пока судно не повело настолько, что пришлось схватиться в поисках опоры — кто за рангоут, кто за такелаж.
Подчиняясь воле Фиала, море будто вскипело, подталкивая их к магической завесе над берегом все стремительнее.
— Страшновато, — заметил Рангзиб.
— Тц, зеле-еный, — Хольфстенн качнул головой.
Вальдриссан на них не отвлекался. Он отбросил посох и начал выплетать узоры свободной рукой один за другим, крепко держа в другой Фиал. Вокруг темнело: артефакт в самом деле впитывал силу моря и свет солнца. И чем больше меркло вокруг, тем сильнее сиял сам Фиал. Судно неконтролируемо швыряло из стороны в сторону, но неуклонно несло к берегу. И вскоре путники почувствовали, как море подкинуло их высоко вверх, на гребень чудовищных размеров волны.
— Готовьтесь! — крикнул Вальдриссан.
— Раньше надо было предупреждать! — ответил Хольфстенн. — Мои штаны уже намокли!
Данан и Рангзиб, смеясь, в несколько оборотов опутывали предплечья такелажем. Стенн был занят тем же самым. Вальдриссан не пытался ни за что ухватиться. Его будто вытолкнуло вверх отдельной волной и теперь несло независимо от судна.
Которое вот-вот должно было расшибиться о барьер вместе с немногочисленной командой.
Море поднялось гребнем, увенчанным хлипкой дрожащей посудиной. Не волной, а гребнем. Оно поднялось с самого дна, встав стеной сразу за кормой, разраставшийся во все стороны, покуда хватало глаз.
— Дан! — Изо всех сил перекрывая бурю крикнул Хольфстенн. — Раз уж такое дело: я тебя ненавижу! Но ты все равно была отличным другом!
— Что значит была?! — крикнула чародейка сквозь грохот волн. — Я еще жива!
— НО ТЫ ПРАВДА ДУМАЕШЬ, ЧТО ЕСЛИ МЫ ВЫЖИВЕМ, Я НЕ ПРИБЬЮ ТЕБЯ САМ?!
— Вечный, и как вы всегда находите для этого время? — шепнул Рангзиб.
Вальдриссан закончил с заклинанием и теперь вместе со всеми, накрытый от солнечного света непроглядной стеной вздымающейся пучины, несся навстречу неминуемой гибели. В левой руке эльф по-прежнему зажимал Фиал.
Грохот волн, сотрясших купол вокруг берегов Кадфаэля, походил на звук опавших под осадным залпом крепостных стен — только еще громче. Волна за волной наползала на барьер. Данан поняла, что следующая шмякнет о преграду их самих и прикрыла глаза. Может, стоило спросить у Вальдриссана, как именно работает Фиал Бурь, прежде чем слепо доверяться темному эльфу? Хотя нет, было бы отнюдь не так интересно.
Она покрепче зажмурилась и доверилась судьбе. В конце концов, если есть хоть один шанс выжить, архонт внутри нее непременно воспользуется им. Самые живучие в мире — всегда последние скотины.
Когда стало ясно, что их не разбило и не расплющило (ну или они просто слишком быстро и безболезненно умерли), Данан рискнула оглядеться. Хольфстенн бешенными глазами, не моргая, глядел перед собой, но едва ли что-то видел. Рангзиб, к ее удивлению, выглядел довольно веселым: кажется, ему понравилось вляпываться в непроходимое дерьмо приключений. Вальдриссан, как обычно, имел постный вид, только был бледнее обычного. Очевидно, волшебство многого стоило.
Данан повертела головой: вокруг них вместе с небольшой частью палубы светился идеально ровный защитный круг — полностью повторявший очертания жемчужины Фиала. Она оглянулась: основную часть суда вплоть до днища и кормы размотало в свирепости морской бури. Она могла видеть, как за прозрачной стеной их небольшого укрытия вихрем мельтешат обломки, рыбины и водоросли. А потом посмотрела под ноги и сквозь расщелины в палубе увидела под ногами берег Кадфаэля.
Что ж, такая простая логика артефакта, истерично подумала женщина. Сейчас они опадут вниз, буквально, как рухнувшее на головы море — и все. Ни один барьер не вечен, и тот, что возвел вокруг Кадфаэля Фирин, треснет, как яичная скорлупка. Она перевела взгляд на Вальдриссана — тот изо всех сил сжимал кулон, уже даже не пытаясь держать перед собой.
«Ох, яйца Создателя, пусть он только удержит его» — подумала чародейка.
На мгновение они почувствовали, как осколок корабля под ногами будто бы нашел баланс поверх водной глади, но потом стало ясно, что это волна, наконец, полностью обволокла купол Фирина. И тот, что называется, затрещал по швам.
Данан неконтролируемо заверещала, чувствуя, как опора вновь уходит из-под ног и их неумолимо несет вниз.
И тем не менее, сразу два барьера — один разрушенный, другой уцелевший, тот, что был образован Фиалом Бурь вокруг носителя, — сделали свое дело, смягчив приземление. Как только они оказались на земле, Вальдриссан прижал перенапряженную руку с фиалом к телу и свернулся клубком. Он не смог бы сейчас удержаться даже на четвереньках. Данан, Стенн и Рангзиб выглядели откровенно лучше. Они, шатаясь, помогая друг другу руками, и не то вместе падая, не то вставая, кое-как поднялись. Несмотря на защитный шар от фиала, при падении их все-таки окатило последним всплеском волн.
Хольфстенн оглядел себя и изрек:
— Да, похоже, я намочил не только штаны.
— А я не только намочил, — разоткровенничался Рангзиб.
— А я, кажется, больше никогда не буду есть, — прохрипела Данан, сдерживая рвотные позывы. Внутри все пережило такую же бурю, как и они снаружи.
— Вальдр, живой? — спросил Хольфстенн, присаживаясь рядом.
— Вечный, меня сейчас удар хватит! — Проворчал Рангзиб. — Гном беспокоится за темного эльфа? ТЕМНОГО ЭЛЬФА! Кажется, я только что потерял смысл жизни.
Данан махнула рукой. Сетовать подобным образом больше, конечно, в привычках самого Хольфстенна. Да только в этом весь он: заражать собой окружающих. Так всегда было.
Вальдриссан кое-как отозвался мучением. Боец из него сейчас никакой, а, признаться, стоило бы быть готовым подраться…
— Какой план, Дан? — Хольфстенн вскочил на ноги. У него за плечом остался пристегнутым в перевязи топор, Рангзиб вовсе ухитрился сохранить в руке посох. Ей, Данан, ничто не мешало призвать духовный меч. А вот Вальдр… Он выбыл на время, придется признать.
Чародейка оглянулась. Фирин очевидно ждал: на их прибытие к берегу во всеоружии стекались воины. Частью живые и чертовски опасные — головорезы из числа Кладбищенских Псов, — частью — восставшие из мертвых.
— Значит, все-таки, заклинатель душ. — Припечатал Стенн, наблюдая, как враги приближаются, обступая их полумесяцем. — Эм, Дан, как думаешь, что нам сейчас лучше делать? Корабля у нас нет, сбежать не удастся, и нас трое, а их…
— Предлагаю выпить, — заявил Рангзиб. — У меня нет других идей.
— Наподдать чародейке по шее? — предложил Хольфстенн.
— Нас никогда не было трое, — заметила Данан не своим голосом.
— Дан, мы уже выяснили, что Вальдр…
— Наш план, — перебила она командно, — защищать Вальдриссана и не паниковать.
— Что? — Рангзиб и Стенн переглянулись.
— Что бы сейчас ни произошло, Хольфстенн, вы не будете паниковать и задавать вопросов, и будете бить только то, что приблизится к вам спереди, ясно? Просто защищайте Вальдра. Остальное оставьте мне.
Рангзиб пожал плечами — поди пойми, что у нее на уме.
— Ну, да, команд…
Он осекся, увидев, как Данан раскинула руки. Она заняла позу, словно пыталась вытянуть из недр земли какую-то колдовскую силу.
— Ты чего затеяла, Дан?
Чародейка не ответила гному. Она все еще стояла, чарами выдирая из-под земли нечто неведомое, пока…
«Небеса милосердные, не нужно так кривляться, — посмеялся низкий мужской голос изнутри. — Я помогу. Смотри»
Толчок под ногами заставил всех — и своих, и чужих, — потерять равновесие. Данан нисколько не расслабилась — напротив, ее пальцы почти скрючило. И над ними Стенн разглядел тонкий черный дымок — такой же, как тот, что сменил серебристое свечение в глазах чародейки на непроглядную ночь.
Берег пошел трещинами. Земля изменилась, став воздушной, словно недавно вспаханное поле или разрытая могила. В ответ на приближение мертвецов и порабощенных убийц полезли исчадия Пустоты.
«Неужели, ты все-таки поняла, как глупо сопротивляться?»
«Я поняла, что если нет шансов избавиться, следует использовать»
И до Стенна дошло.
— Дан… — растеряно пробормотал гном.
— Защищай Вальдра, Хольфстенн.
Хольфстенн замер, не зная, что ему следует сейчас делать.
— А ты? — спросил он робко, не уверен, что натолкнется все еще на Данан.
— А мы поищем кукловода.
Стенн провожал ее взглядом, не в силах моргнуть. Вот почему она хотела идти одна? Потому что она с самого начала планировала призвать их? Чудовищ, с которым она воевала весь свой путь в Смотрителях от рекрута до командора?
Исчадия, вооруженные голодом и когтями, кидались на врагов, практически лишая Стенна и Рангзиба необходимости делать что-то самим. Хотя гном изо всех сил сжимал рукоять топора, заняв оборонительную стойку, он видел, что исчадия не проявляют к ним интереса. Они, может, и хотели бы, понимал Стенн, да только верховная воля Пустоты распорядилась иначе. У него холодели внутренности, у Рангзиба с лица градом тек пот. Но оба на пределе напряжения смотрели перед собой, дабы не пропустить какую-нибудь внезапную атаку, и просто стояли рядом с Вальдриссаном. Вслед за Данан сейчас не рискнул пойти ни один.
Чародейка, окруженная исчадиями, среди которых появился даже один темный маг, шла в случайном направлении. Ей более не нужно было говорить с ними или указывать им. Они повиновались одной ее мысли, и эта сила страшила ее куда больше, чем Хольфстенна.
Но если сейчас она попытается сдержать мрак, который снова, как живой, самодостаточный, как вторая душа, разделившая с ней тело, начал перекатываться глубоко внутри, что с ними будет? Утратив знакомый поводок, исчадия выйдут из-под контроля, а их уже слишком много вокруг.
Если в последнем отчаянном шаге она попытается вытянуть их жизнь Массовым Увяданием, то их Пустота вместе с жизнью достанется чародейке. Право, ей вполне хватало и той, что уже беснуется в глубине сердца.
«Мне нужен колдун, — отдала приказ. — Сейчас»
Данан не останавливалась: выброс магической силы от разлома барьера не вечен. Фирину придется поторопиться. А, значит, он уже наверняка начал ритуал призыва. Наверное, — Данан оглянулась, — правильнее было позвать с собой Рангзиба. Но с самого начала она вообще не надеялась, что он здесь окажется. Так что справится и сама.
Двое исчадий повертелись вокруг, как собаки, а затем, расшаркиваясь, стали неспешно двигаться вперед. Там заодаль виднелся форт. Видимо, ей туда.
Данан чувствовала себя в какой-то другой вселенной. Она идет за исчадиями, доверяет им помочь себе, приказывает им. Этого…
… не должно было быть.
Никогда.
Может ли быть так, что те исчадия, сражаясь с которыми погибла Тальвада, тоже пришли на ее зов? Или все-таки нет? Все же она отказалась от магии, а Темный архонт — это всегда колдун.
— Что ты почувствовал там, за Разломом? — тихо спросил Данан саму себя.
«То же, что и ты. Власть и могущество, не доступное никому из ныне живущих»
— Прекрати говорить такие вещи.
«Прекрати врать самой себе. Чего стоят все короны мира, когда в твоей ладошке помещается так много?»
Данан молчала, и Темный в ней засмеялся:
«Теперь не так уж легко осуждать меня, верно?»
«Я никогда не стремилась править»
«И в этом мне не повезло с тобой больше всего, — удрученно вздохнул голос. — Жалкая бесполезная женщина».
Желая пресечь бессмысленную беседу, Данан ускорилась. Разрушенный форт становился все ближе, и чародейка чувствовала, как там, внутри каменных стен, пульсирует что-то знакомое.
«Пустота?!» — изумилась Данан. Голос архонта неспешно посмеялся. Что-то в духе: «А то!»
Достигнув ступеней каменного укрепления, чародейка сорвалась на бег. Магия пульсировала вокруг, создавая неразборчивый фон — так звучит галдеж, когда голову ломит мигрень. Кое-как вычленяя из потока источник силы, Данан добралась до лестницы. Сейчас она узнавала и присутствие Пустоты, и магии Разлома. Держась за стену, взобралась наверх. На трясущихся ногах прошла по коридору и…
Толкнула дверь.
Проход за Разлом был открыт. Огромный, сверкающий так, что невозможно смотреть. Данан напряглась, и архонт услужливо ей помог:
«Все для тебя, моя сговорчивая носительница», — нараспев пробасил Темный, и глаза чародейки заволокло мраком. Теперь она могла взглянуть на разверзшийся портал.
«Не так страшен свет, как им пугают, не так ли?» — посмеялся архонт.
Данан проигнорировала. Она увидела перед порталом Фирина, стоявшего к ней спиной. В руках у него мерцал посох, а рядом, сделав последний шаг из портала, восстала Эгнир.
Красивая и чудовищная в своей силе — стоило только взглянуть. Статная, уверенная, словно вошла во дворец, где только она госпожа. Ее чуть вздернутые уголками вверх глаза и чуть уходящие назад уши выдавали в ней именно озерную эльфийку. Она вышла не как дух, а сразу обрела физическое тело. Значит, Фирин уже принес жертву из душ, чтобы напитать Эгнир жизненной силой. То-то там на берегу было так мало живых Кладбищенских Псов, и так много мертвых.
Что ж, физическое тело — это даже лучше.
Эгнир что-то шепнула Фирину — в другой ситуации Данан бы расслышала, но сейчас голова разрывалась от магического пульса. Эгнир потянулась к лицу, мужчины, огладила, а затем обратилась к посоху.
Данан отмерла.
«Восстав, ты хотел получить две вещи. Ее посох и мой меч. Баш на баш, Темный. Ты мне должен!»
«Ну, — усмехнулся архонт, — раз ты настаиваешь».
Данан почувствовала, как что-то подняло ее руку.
— Дай, — раздалось нечеловеческое, и Данан не поняла, что этот звук исторгла она сама.
Фирин обернулся и… отступил от Эгнир в последний миг.
— Да… нан? Ты все-таки пришла? Ты опоздала! — Фирин закричал. — Эгнир уже здесь, здесь!
Чародейка древности посмотрела на мужчину, сжимавшего Аль-Ладрис, и снова потянулась к посоху.
Данан почувствовала, как Темный внутри рыкнул. Видимо, Фирин не хотел подчиняться просто так? Что ж, тогда…
Фирин протянул орудие Эгнир, та обхватила древко светящейся, словно облицованный мрамор, ладонью. А Данан выбросила вперед руку. Длань почернела одномоментно, превратившись в когтистое крыло из тени — точно такое же, каким когда-то архонт раздирал каменную кладку в Цитадели Тайн словно бумагу. Чернильная рука-крыло метнулась вперед, отталкивая Фирина и вцепляясь в посох.
— Не. Дам. — звериным рыком проговорил архонт устами Данан. Он, Темный, смотрел на Эгнир, и Данан чувствовала, как много он хочет сказать этой волшебнице. Сказать и сделать. Как хочет увидеть ее разбитой, ничтожной, у его ног, где ей и место…
Данан перестала слушать внутреннюю ярость архонта. И так ясно: они были знакомы при жизни.
Эгнир держала крепко. Портал за ее спиной все еще сверкал, но краем глаза Данан начинала понимать, что он пульсирует уже не так ярко. Сила, выброшенная над Кадфаэлем от столкновения барьера Фирина и Фиала Бурь, начинала развеиваться.
«Времени мало» — подумала чародейка.
«Так помоги мне!» — приказал архонт, и Данан, не думая, вытянула к Эгнир и другую руку. В ладони на мгновение вспыхнула небольшая, но яркая печать Увядания.
— НЕТ! — крикнул Фирин. Он бросился вперед, чтобы закрыть собой Эгнир, слегка толкнув ее. Архонт воспользовался этим и тут же когтистое крыло, зажимавшее посох, вернулось к Данан, приобретая вид обычной женской руки. Данан безотчетно перекинула Аль-Ладрис в левую, как делала всегда в минуты боевой готовности. Перед ее грудью за одно моргание вырисовалась громадная печать Поющей Погибели.
Архонт присвистнул:
«Впечатляет»
«Думаешь, жалкая сопля, смогла бы разрубить тебя надвое?» — заносчиво хмыкнула Данан в ответ и направила напитанное силой заклинание вперед. Фирин уставился на летящие чары с ужасом и лишь в последний момент бросился на пол, утягивая за собой Эгнир.
— Я НЕ ДАМ ТЕБЕ СНОВА ПОГИБНУТЬ! — крикнул маг возлюбленной. — ДАНАН! — Фирин вскочил на ноги. Лицо его горело от ненависти. — НЕ СМЕЙ!!! НИКТО У МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ ОТНИМЕТ ЕЕ!
Он бросился вперед, и Данан опомнилась только в тот момент, когда Фирин вцепился в посох в ее руке. Он начал дергать, мотать туда-сюда, надеясь выдрать из рук самозванки и воришки драгоценность Эгнир.
— От-дай! — с усилием прокряхтел Фирин, пытаясь забрать посох.
— Отдай, — повторила Данан и улыбнулась. Фирин на мгновение обмер. Встряхнул головой и тут же возобновил борьбу, как вдруг…
— НЕТ!!! НЕ-Е-ЕТ!!! — закричала Эгнир. Фирин оглянулся. Глаза его расширились, хватка на посохе ослабла, и Данан оттолкнула колдуна. Тот упал, но про Таламрин даже не вспомнил.
Леди-командор, между тем, широко улыбнулась, глядя на плоды своих деяний. Поющая Погибель, выброшенная ею несколько секунд назад, и не была предназначена для Фирина или Эгнир. Она должна была разнести портал, и, похоже, все получилось. Как тогда в битве с Алеонтом, Рангзиб смог обратить утягивающую силу портала внутрь него самого, так сейчас и Данан удалось, разрушая проход, создать воронку.
Ибо чары Дома Кошмар всегда используют против врага его собственную суть.
— Нет! — крикнул Фирин, хватая Эгнир за руки. — НЕТ, ЭГНИР!!! ДЕРЖИСЬ!!!
Волшебницу из прошлого неминуемо тянуло внутрь. И только ее одну: Эгнир так и не получила Аль-Ладрис — маяк, на который ее звали. А, значит, ритуал так и не был завершен.
— У ТЕБЯ НИЧЕГО НЕ ВЫДЕТ! — орал маг. — НЕ ВЫЙДЕТ! ЭГНИР, ДЕРЖИСЬ! ЗАКЛИНАНИЕ СОТВОРЕНО! ТЫ СМОЖЕШЬ ВЫБРАТЬСЯ! ДЕРЖИСЬ ЖЕ! ЭГНИ-И-ИР!!! ТЫ СМОЖЕШЬ!!!
И все-таки Эгнир не могла. Данан видела, как легендарная волшебница срывает ногти в надежде удержаться за край портала, и это не помогает ей. Жизненная энергия, выпотрошенная Фирином из Кладбищенских Псов и дарованная Эгнир в качестве ее собственной жизненной силы, вылетела из груди волшебницы, как концентрированный светящийся шар. Судя по его размеру, душ в нем было в тысячи раз больше, чем членов в гильдии Кладбищенских Псов даже в самые лучшие годы.
Шар поплыл в воздухе назад к хозяину — к Фирину, и Данан осознала, что подобное заклинание — по сути, громадная печать. Вроде той, что удерживала в мире Борво. Вроде тех, что когда-то спасали и ее, Данан. Просто эта печать куда серьезнее и замешана на крови едва ли не целого города, который Фирин принес в жертву, чтобы их жизнями выкупить у смерти возлюбленную.
«Как романтично»
«И как обыденно»
И то, и другое раздалось в голове Данан, но она уже не смогла различить, где ее голос, а где — Темного.
— Взять, — произнесла она, почувствовав сквозь пульсирующий гвалт портала, обычное человеческое волнение.
Несколько исчадий вползли в комнату из коридора и набросились на Фирина, застывшего с шаром жизненного средоточия в руках. И тут…
Данан услышала знакомый вопль родом из-за Разлома.
«Аэтель» — успела подумать она, оглянувшись. Время замедлилось. В комнату следом за исчадиями ввалились Рангзиб и Стенн. Первый кинулся к Данан и, скручивая, привалил к полу. Второй бросился на Фирина с криком:
— Ни-ког-да!
Все зависло.
На несколько бесконечно долгих секунд Данан замерла, вообще не разбирая, что произошло. А затем время возобновило ход, чародейка выкарабкалась из-под те’альдинца, вскочила на ноги и уставилась на Стенна, в грудину которого вонзился светящийся шар.
Гном сиял. Пульсировал, как совсем недавно пульсировал портал, переполненный магией и жизненными силами.
— Что… со мной? — посмотрел таз’гаротец на Данан. Топор выпал из его рук. Хольфстенн выглядел напуганным. — Я… я думал… он убьет тебя этим, — выдохнул коротышка, блуждая по лицу Таламрин бессмысленным взглядом. Последняя тряхнула головой и тут же схватила за грудки Рангзиба.
— Нет времени! Быстро! — рявкнула она, вздергивая мужчину с пола с неженской силой. Пока Рангзиб пытался понять, что к чему, Данан уж впихнула ему в одну руку Аль-Ладрис, в другую — кулон Жала, и развернула те’альдинца лицом к закрывающемся портал.
— БЫСТРЕЙ! САМОЕ СИЛЬНОЕ ЗАКЛЯТИЕ ПРИЗЫВА ДУХОВ! СКОРЕЙ!
Рангзиб нахмурился, недоумевая.
— НУ ЖЕ! ПРИЗЫВ ДУХА! НА МАЯК!! НУ!!!
Время снова остановилось. Но не потому, что где-то опять вырвалось какое-то неведомое чародейство или дух. А потому, что Данан, затаив дыхание, уставилась на портал в последней надежде.
Надежде, в которой был смысл.
«Ты когда-нибудь сдашься?» — спросил архонт, вспоминая их битву на вершине Цитадели Тайн.
Данан расплылась в широченной улыбке, задрожав всем телом. С другой стороны портала все четче и четче проступала знакомая до боли в сердце тень.
«После смерти, возможно» — слезно усмехнулась Данан. Увидев, как Жал вывалился из-за Разлома и тут же вцепился в свой кулон, зажатый в кулаке Рангзиба, она наконец вдохнула.