Вячеслав тоже был внебрачным сыном Рюревского, государя Красногории, и прекрасно знал об этом. Его мать, Полина Ключевец, была Избранницей.
— Избранницей? — услышав это, я привстал на локте.
— Почему тебя это удивляет?
— Моя мать… кхм… то есть, моего… — я поджал губы, — Анжелика Ветрова тоже была Избранницей. Именно она вроде как наложила Чёрную Хворь на Царя и его сына… Ну, после уничтожения Борзовых.
— Вроде как, — усмехнулся Вячеслав, — Поверь, с Избранницами всё несколько сложнее. Я видел тебя с одной из них, но много ли ты о них знаешь?
Я прищурился и покачал головой. Эвелина, насколько я понял, несколько выбивалась из стройных рядов будущих жён Последнего Привратника.
Со слов Эвелины я думал, что Избранницы только и занимаются, что путешествуют по миру в поисках того самого мужа. Но всё оказалось немного менее романтичным.
Ключевец оказался хорошим рассказчиком, и мне почти не понадобилось задавать вопросы. Он точно знал, что мне многое может быть неизвестно, и сразу прояснял некоторые вещи.
Монастырь Избранниц, оказывается, принимал в свои стены только пустых представительниц Лунных Родов.
— Как это не жестоко звучит, обычные безлуни даже чернолунникам не нужны, — усмехнулся Вячеслав, сказав с лёгкой ненавистью, — Красногория, как она есть.
Я улыбнулся, чувствуя, как искренне этот оракул переживает за обычных Безлунных.
Как это Царь тогда назвал? Великолунская ложь? В этой лжи я узнавал революционные мысли из глубокой истории нашей Свободной Федерации…
— Вообще, магов можно понять… — продолжил Ключевец.
Появление Пустого в магической семье никогда не было счастьем. Лишь очередным звоночком, что «все мы смертны». Ведь если Пустые часто рождаются, значит, Род вскоре может потерять лунную кровь. С ней и благородный статус Лунных, а вместе с этим и множество привилегий.
Конечно, потеря магической крови была ещё не концом света. Род мог продолжать вольную жизнь и в статусе Подлунных, доживая остатки былых заслуг и богатства. Подлунные иногда вполне могли рождать сильных магов, и в любом случае пополняли ряды и Царской Гвардии, и Армии в обмен на то, чтобы оставаться Подлунными.
Но это касалось мужской части семьи…
С женской же было всё не так радужно — у девушек, не обладающих магией, было не много способов быть полезными Царскому Двору. Замуж Пустую никто брать не спешил…
Настоящим спасением для вырождающихся Лунных Родов был Монастырь Избранниц. И тому было несколько причин.
То, что девушка становилась монахиней, не делало её узницей на всю жизнь — через несколько лет она возвращалась в лоно семьи. Все знали, что, даже выйдя из монастыря, Избранница оставалась связана с ним, возможно, даже теснее, чем со своими родными.
В общем-то, никого это не пугало. Потому что плюсы перевешивали.
Никто не знал, почему, но Избранницы часто становились фаворитками властных и могучих персон из Великих Родов. Возможно, их чему-то обучали в монастыре, а возможно, это как-то поднимало статус самих властителей.
Например, мать моего Василия, Избранница Анжелика Ветрова, была женой Ивану Борзову, главе Рода Борзовых. То, что он взял её в жёны, можно было считать чудом, до того искренней была любовь Борзова, который в упор не видел её грехов.
Анжелика ведь при этом оставалась фавориткой Царя — и, насколько я понял, об этом в Красногории не знал только какой-нибудь полудохлый «уголёк».
А мать Вячеслава Ключевца была тесно связана со Славиными, хотя род Ключевцев подчинялся другому Великому Лунному Роду и проживал в соседнем крае. Она была, скажем так, неофициальной женой генералу Славину. Но при этом отец Вячеслава — опять же сам Царь.
— А государь то у нас прям «пострел, везде поспел», — я покачал головой.
Я даже не стал раздумывать, как всё это выглядит с точки зрения морали. Естественно, для меня, жителя Свободной Федерации, это всё выглядело аморальным… Да под псовый хвост всё, что я думаю об этом — наша история тоже изобиловала таким.
— Ненавижу Рюревского, — равнодушным голосом ответил Вячеслав.
— Ты хочешь его убить?
Тот покачал головой и сказал необычайно банальную вещь, которую я не ожидал услышать из уст диверсанта, у которого руки были по локоть в крови.
— Нет. Чем я тогда буду отличаться от него? — он пожал плечами и, заметив мой взгляд, добавил, — Не-е-ет, ты не думай, Василий, что я согрешить боюсь. Моя месть будет такой, чтобы он её видел, чтобы прочувствовал, как его планы рушатся. Чтобы понял, за что всё это, и кто всё это устроил…
— Ну, звучит всё же… слишком романтично и банально.
— Возможно. Но меня это не волнует. И вообще, ты слушать будешь?
Я поджал губы, чувствуя, как потихоньку в крови работает «вытяжка». Эх, восстановление тела ещё не значит восстановление энергии.
А Ключевец продолжал…
Каждый глава магического рода знал, что если сдаст пустую внучатую племянницу в монастырь Избранниц, то через несколько лет есть небольшой шанс, что он получит в родственники главу Великого Лунного Рода. Пусть родство зыбкое, и на законное наследство претендовать будет трудно, но это в любом случае право подойти и поздороваться на великосветском приёме.
А это связи, новые знакомства, деловые договора и торговля. Совершенно немагические бонусы, так необходимые благородным семьям.
Помимо всего этого было ещё одно обстоятельство, которое перевешивало всё.
Оказывается, Избранницы почти всегда рождали отпрысков с лунным даром, и дар Привратника тоже считался таким. Для угасающей лунной крови новый маг в семье был глотком воздуха.
До этого я думал, что основная заслуга церкви чернолунников — это обучение Привратников, которые могли закрывать разъярившиеся Вертуны. Такая версия лежала на поверхности.
Но после рассказа Ключевца я понял, почему Церковь Чёрной Луны до сих пор чувствовала себя уверенно в Красногории, и даже вражда между Царём и перволунником не пошатнула её положение.
— Лунные и Подлунные всегда грызутся между собой, а чернолунники смотрят на них, как на заигравшихся у Вертуна «угольков», — с усмешкой сказал Ключевец и с отвращением сплюнул, — Вся эти сказки про благородство и традиции, про секрет вечной лунной крови, про то, что Лунные защищают этот мир от монстров. Думаешь, кого-то там волнует судьба Великих Родов?
— Я подумал о том же самом, — признался я.
— Да хрена с два! Борзовы исчезли, и всем было наплевать. Вепревы там что-то изображают, чтут память. Ага, слышали… — Ключевец, снова ухмыльнувшись, кивнул своим мыслям, затем поднял палец и прищурился, — Но попробуй Рюревский отнять у магических родов малейший шанс на сохранение Лунной крови, и он бы на троне даже часа не продержался.
Да, в Северный Монастырь был жёсткий отбор, и да, некоторые монахини погибали в странных и жестоких обрядах.
Но не менее жёсткой была и конкуренция между магическими родами под солнцем… кхм… под четырьмя Лунами и Пробоиной. Да и не секрет, что пустые дочери мало ценились в магических семьях.
Непроизвольно я вспомнил о Елене Перовской. А ведь она тоже могла, наверное, попасть в Северный Монастырь? Скорее всего, её отправили в задрипанную маловратскую академию на всякий случай, чтоб встретила там совершеннолетие. И, если не пробудилась бы, тоже потом сдали бы чернолунникам.
Правда, сами Перовские быстрее исчезли, чем Елена закончила академию, но это уже совсем другая история.
Ключевец продолжил свою историю, и пришлось отложить размышления на потом.
— Да, я родился в семье Ключевцев, — сказал Вячеслав, и тренированный равнодушный голос дрогнул, — Но всегда чувствовал себя чужим, потому что не знал, кто мой отец. Знаешь, было странно — моя мать чисткоровная Ключевец, а я как бы на правах младшего члена семьи, будто пришлый.
Мальчик рос в странной, немного бунтарской среде. Ключевцы фактически подчинялись Борзовым, но Вячеслав с самого детства видел, что в имении довольно часто появлялся генерал Славин. Мать часто уезжала с ним, а иногда брала сына с собой.
Генерал Славин быстро стал для него кумиром. Тем более, его мама была близка с ним, и втайне мальчишка надеялся, что он — его отец. К сожалению, на огненном поприще ничего выдающегося Вячеслав сделать бы не смог, потому что уже был виден его чёткий дар оракула.
Но могущество Великого Лунного Рода сразу нашло отклик в сердце парня. Нет, злости не было — Вячеслав, наоборот, только мечтал о благе для своего рода Ключевцев, и даже загорелся мыслью, как можно было бы выяснить секрет Вечной Лунной Крови.
К Славиным он испытывал симпатию.
А вот к Борзовым…
Возможно, Борзовы просто слишком поздно вошли в его жизнь. Так как Ключевцы подчинялись им, вскоре Вячеслав получил приглашение в столицу Магославского края, и в имение самих Борзовых. У него как раз проявилась небольшая склонность к таланту Стражей Врат — то есть, он мог предсказывать, как поведёт себя Вертун.
Борзовы назначили ему учителя — Альберта Перовского, одного из двоих главных Стражей Врат в роду Борзовых.
Для Вячеслава оказалось полной неожиданностью, когда он увидел как-то своего учителя со своей матерью. И она отвечала ему взаимностью, причём такой, что Ключевец просто растерялся.
— Я был совсем мальчишка, но и то понял, — вздохнул Вячеслав, — Она его любила. И с ним у неё были глаза такие, как… как… Она в детстве так смотрела на меня. Ни со Славиным, ни ещё с кем я не видел, чтобы она была такой.
Я сразу же вспомнил свой разговор со старым Альбертом до того, как тот стал Одержимым. Старик, когда я его спросил, почему он помогает мне, ответил коротко: «Это моя месть за любовь».
Кажется, теперь я догадывался, что это была за любовь…
Иногда мать Ключевца уезжала в Северный Монастырь. Или, наоборот, в их имение приезжала настоятельница… Да, та самая грымза из Малого Совета. Глаза Полины Ключевец надолго холодели после таких встреч, и оттаивали только наедине с оракулом.
Альберт рассказывал ученику про Избранниц, про легенду о Последнем Привратнике. Оракул вообще испытывал отеческие чувства к Вячеславу, и, видимо, чтоб не травмировать мальчишку, он многое ему не договаривал.
Это самое «многое» Вячеслав понял потом сам.
Искренняя любовь не поощрялась Монастырём Избранниц. Если воспитанницы монастыря отступали от известного только чернолунникам сценария, таких Избранниц быстро убирали.
Как убрали и Полину Ключевец.
Это произошло уже после исчезновения Борзовых. Кстати, тогда пропал и Альберт, все думали, что он погиб в имении Великого Рода. А Полина Ключевец не верила в это, хотела найти его, и полезла не туда, куда надо.
Смерть настигла её в имении Ключевцев, у себя дома. Странное отравление, так похожее на работу Серых Хранителей. Ну, Вячеслав узнал об этом почерке потом, конечно.
Генерал Славин, которого он так втайне боготворил до этого, больше не появлялся. Никаким особым знаком генерал не отметил, что в его жизни была какая-то Полина Ключевец. Не приехала проститься и настоятельница монастыря.
Но настоящим потрясением для мальчишки стало другое. Он прекрасно видел, что никто в родной семье, в лунном роду Ключевцев, не горевал по его матери…
Никто.
Возможно, именно с этого момента и проявились первые капли ненависти.
Вячеслав отправился в столицу Красногории, в Великорюревск. Он не мог пойти в Пламенную Гвардию, и его детская мечта быть похожим на генерала Славина так и осталась неисполненной. Да он уже и не хотел.
С его навыками ему был путь только в Стражи. Просто предсказывать поведение Вертунов ему было скучно, и он пошёл в тайную службу.
— Там, кстати, мне стали известны многие секреты Красногории. О-о-о, сколько же предателей во дворце, ты не представляешь, — Вячеслав поморщился.
Я усмехнулся:
— Ну почему же. Я там провёл пару деньков, мне хватило. Учитывая то, что, видимо, и сам Царь нечист на руку…
— Кстати, у Царя оказалось несколько внебрачных наследников, — Вячеслав засмеялся, — И это при том, сгинь моя Луна, что вся Красногория до сих пор оплакивала потерю Игната Рюревского и волновалась, как же государь будет дальше-то. Да, принципе, тайная служба часто только этим и занималась — искала наследников.
Вячеслав задумчиво поскрёб подбородок.
— Я тогда сам не знал, что наследник. Избранницы умудрялись даже рождение детей скрывать, люди вокруг просто не думали об этом.
Я вспомнил магию Эвелины. Ну, вполне возможно.
— А Стражи Рода? Они должны были учуять тебя.
— А что Стражи Рода? Они всегда вокруг Царя крутятся, ни на шаг не отходят… Это только идиоты думают, что они ищут наследников, пекутся о будущем Красногории. На самом деле, Царь просто боится, что кто-нибудь, заявив о своём праве на трон, его уберёт.
— Ну, мне он показался не таким наивным…
Вячеслав пожал плечами.
— Возможно, это потому, что я пропадал много, где, и почти не был во дворце.
Царь и Храм Первого Полнолуния всегда шпионили друг за другом, поэтому несколько лет Вячеслав собирал информацию в горах Диофана. Был и на фронте, успел повоевать.
Затем отправился в Великолунию, где удачно шпионил для родной Красногории. Несмотря на вялотекущую войну, между Великолунией и Красногорией существовали дипломатические связи, и там его завербовали, как двойного агента.
— Наверное, ради этого я прошёл свой путь? — вздохнув, спросил Ключевец, — Чтобы предать страну, в которой я знал только предательство?
Я пожал плечами:
— Я не моралист. Но, знаешь, я тебя знаю не так много, и мне кажется, у тебя должна была быть причина.
Вячеслав долго смотрел на меня, потом нехотя кивнул.
— В Великолунии я познакомился с одной девушкой, оказавшейся дальней родственницей рода Рюревских. Отколовшаяся ветвь, покинувшая страну много-много лет назад, и обосновавшаяся за границей.
— Так всё-таки, девушка была? — усмехнулся я.
Тот улыбнулся.
— Она была оракулом, но немного, как бы… Ну, знаешь, такой, спорный дар, многие считают это шарлатанством.
— Говорящая с духами?
Он слегка округлил глаза, но, не увидев в моём взгляде и тени насмешки, продолжил:
— Слышал, значит… Так вот, она мне и сказала, что я — Рюревский. Представь, отправиться за тысячу километров от дома, от тех, кого считал своей семьёй, чтобы узнать такую правду. У меня тогда многое встало на свои места.
— Было и ещё что-то? — спросил я, — Ты же не побежал назад с радостной новостью…
— Было, — угрюмо кивнул тот, — Духи её Рода, они ведь в принципе где-то в истории пересекаются с почившими предками Царя, понимаешь? Отколовшаяся ветвь.
— Ну, представляю.
— Они сказали ей, что духи Рюревских — это не духи Рюревских.
— То есть? — я даже слегка опешил.
— Ну, то есть, они не то, чтобы исчезли. Превратились во что-то другое. И те существа, которые себя ими выставляют, являются кем-то другим. И эти «кто-то» — они злые, ненавидящие само естество, чуть ли не демоны…
Я встал, вспоминая свой разговор с духами возле усыпальницы. О-о-ох, отшлёпай меня Незримая, что творится-то⁈
Нет, ну, когда тебя обманывает живой Рюревский, это ещё куда не шло. Человеческая сущность не идеальна, все мы не без греха, там-па-ра-ру-рам.
Но когда тебя обманывают души предков…
Я сразу вспомнил о тех странных свечах, которые Драгош Рюревский установил в усыпальнице. Духи жаловались, что они изгнаны из-за этого из своего дома, и вообще им плохо.
— Знаешь, нам бы уже подняться наверх, — устало сказал Ключевец, — Вроде живее не станем, вся «вытяжка» впиталась.
Я оценивающе глянул на скалы. Да, убиться, упав с них, будет легче лёгкого. Впрочем, другого выхода не было, если только не уплыть в океан.
— Другой вопрос, что мы там найдём? — проворчал я, трогая шершавую каменную поверхность.
— Как что? — Ключевец слегка удивился, — Мы же на Южных Островах…
— Но их вроде уничтожила Великолуния.
Вячеслав засмеялся.
— Ну, по мнению красногорцев, если тут в своё время уничтожили Великие Лунные Рода, значит, всё? Безлуни же остались, и вполне себе живут.
— Не знаю, — я пожал плечами, — А как же монстры из Вертунов? Вроде на Южных Островах полно Жёлтых?
Я вспоминал Саймона, преподавателя из Маловратской академии, которого в горах убил «комок». Смуглый маг с Островов как раз и уехал, потому что великолунцы разрушили его страну.
— Пф-ф, — тот презрительно отмахнулся, — «Комки» живут недолго, да и великолунская армия тут прочно обосновалась. Безлуни покупают артефакты, магострелы, активно торгуют.
— Хм, — я даже засомневался, — Из твоих уст звучит так, что на Южных Островах не всё так плохо.
— Скажу тебе даже больше, — усмехнулся Вячеслав, — Безлуни тут себя прекрасно чувствуют, без гнёта Лунных. Кстати, о том, что ты маг, лучше не распространяйся.
С этими словами он, подтянувшись, полез наверх. Я тоже аккуратно уцепился за выступ и начал подниматься.
— Кстати, — выдавил я, подтягиваясь, — Раз уж карабкаемся… Чего там с духами Рюревских, ты выяснил ещё что-нибудь? Это Драгош их уничтожил?
— Если бы… — донеслось сверху, — Скорее, они сами себя уничтожили. А Царь помог.
— Не понял.
— Ты сам вытащил нас из долины, где нас чуть не убили, помнишь?
Я непроизвольно кивнул, а потом сообразил, что меня не видят.
— Ты же понял, что это — обряд такой? Ну, чернолунники чего-то там делали?
Его слова в очередной раз подтвердили мою догадку. Да уж, и вправду — чем больше узнаёшь о Рюревском, тем больше ненависти к нему испытываешь.
Хотя, слишком много зла для одной персоны. Тим, ты ведь помнишь про Чёрную Луну? Этот обряд нужен ей, а Рюревский может оказаться лишь пешкой.
— Ты хочешь сказать, этот обряд начал Царь двадцать лет назад? — начал было я, — Но ведь Драгош…
— А вот что Царь с Драгошем не поделили, я бы и сам хотел узнать, — проворчал Ключевец, — Какой главный приз стоит того, чтобы начать резать своих же⁈