Погожий день поблескивал солнечными бликами на крышах Керума. Хорошо укрепленный город на северо-востоке Даэрдина полнился представителями всех рас и некогда служил границей между королевством людей и страной озерных эльфов. Строго говоря, границей он быть не перестал, но соседствующий с Даэрдином Лейфендель стер с лица Аэриды последний Темный архонт. Эльфы, бежавшие из собственных земель загодя, предчуя катастрофу, осели здесь, среди людей.
Дальше на восток, за пустошью Лейфенделя раскинулся Таз’Гарот, страна гномов, наймиты из которой и прежде частенько попадались в Керуме. С тех пор, как почивший архонт истребил озерников, они и вовсе облюбовали маршрут до людского города.
Наконец, северный форпост Керума выходил на тракт, прямиком устремлявшийся в Талнах — уцелевший осколок Ас-Хаггардской империи и родовой оплот Смотрителей Пустоты. Так называемый командор командоров — Первый Смотритель — ежегодно созывал глав ордена из разных стран Аэриды, чтобы оставаться в курсе ситуации и всегда держать руку на пульсе древней заразы.
Очередной съезд командоров завершился всего несколько дней назад.
Данан Таламрин, держа коня легкой рысью, в сопровождении двадцати всадников въехала в Керум, с усмешкой оглядев северные ворота. Новые, целехонькие они выглядели даже получше прежних, хотя очевидно были не столь массивны и высоки. Все потому, что строились наспех, вот и вышло с огрехами. Данан потупила взор, не стирая усмешки со светлого лица о благородных чертах: что ж, хотя бы к этому разрушению не имели отношения Темный архонт или вторгшиеся островитяне-парталанцы. Нет, наличие новых ворот в Керуме — её вина и инициатива.
Оттого ли, что с этим местом её связывало множество замечательных воспоминаний или почему еще, но Керум однозначно был любимым городом Данан. И если в свой первый визит сюда, она опасливо блуждала по улочкам и оглядывалась по сторонам, разинув рот, то теперь, заезжая, чувствовала тихую радость.
Среди двадцати сопровождающих четверо были новобранцами. Их Данан рекрутировала в деревнях вокруг Керума не более суток назад. Двое из них — брат и сестра Обри — выглядели совсем молодыми. Оставшись сиротами, они, узнав, что в придорожной захудалой гостинице остановилась леди-командор на ночлег, притащились под дверь. Стали клянчить взять их с собой в Калагорн. Говорила в основном старшая сестра, бойкая и сосредоточенная, заслоняя собой брата, что перерос её на голову и держался позади, имея при этом совершенно нелепый потерянный вид. Что-то в духе: «Я тут не при чем! Честное слово!». Девчонка убеждала, что если даже они не сгодятся в Смотрители, то точно будут полезны в гарнизоне крепости или, на крайний случай, станут прислугой. Но в захолустье, откуда открывается вид на пустошь Лейфенделя, им делать больше нечего.
Данан тогда выкупила у хозяина харчевни старую, побитую жизнью клячу, велела брату с сестрой уместиться на ней или ездить по очереди, и осадив немного темп поездки двинулась к Керуму. Помимо того, что город в самом деле лежал по прямой на тракте между Талнахом и Калагорном, остановиться в нем для Данан было так же естественно, как дышать. Даже когда долг не звал её в Талнах, она все равно нет-нет наведывалась сюда. По разным причинам, честно признавалась себе Данан, пробираясь вместе с отрядом по улицам. Едва ли дело в одной лишь ностальгии. При всей сентиментальности, молодая женщина несла в себе такую устрашающую печать тьмы, что жить прошлым у неё просто не оставалось времени.
Когда-то давно она восхищалась своим командором не только как мужчиной, но и как лидером. За то, что он знал так много дорог и так много людей (и разномастных эльфов, и смесков, и гномов). За то, что всегда знал, не раздумывая при этом долго, сколько им потребуется провианта, чтобы преодолеть расстояние от одного пункта, где можно переночевать, до следующего. Причем рассчитывал так, чтобы не голодать и при этом не утяжелять отряд ненужным бременем в пути. За то, что он всегда вел их путем, при котором получалось подкрепиться подножным кормом и коням, и группе — в те дни, когда у них вообще были лошадей.
Сегодня Данан могла только усмехаться: она теперь тоже так умела. Если все время мотаться по стране и её соседям, то в походной жизни начинаешь разбираться стократ лучше, чем в оседлой.
Оставив позади пару больших улиц, Данан направила отряд вглубь города и, миновав несколько закоулков, вывела подопечных в какую-то загогулину между домами, а оттуда смело выехала на раскинувшуюся площадь.
Оживление заполонило пространство вокруг, словно они попали в совершенно новый, еще более интересный город внутри прежнего города. Половодье звуков окутало путников густым туманом особенной, ни на то непохожей жизни. Здесь не только все гремело, гудело и стучало из многочисленных торговых лавок и мастерских, окольцовывавших площадь — здесь звенело разговорами на разных наречиях, здесь простреливало насквозь проницательными взглядами из разных сторон, здесь взбадривало острым запахом специй и затаенной опасности.
Данан дала знак спешиться и, ведя коней в поводу, двинуться подальше от проулка, в центр площади. Скосив на новичков понимающий взгляд, позволила им оглядеться. Те, не таясь, таращились, рассматривая странные крыши, непонятные надписи, настороженных людей, эльфов, гномов…Когда девчонка Обри из новобранцев уже старалась взять себя в руки, её брат с по-прежнему горящим взором вертелся вокруг, едва ли не тыча во все пальцем. Потом прижался к сестре. Данан услышала, как он шепнул:
— Это же правда он, да? Черный рынок Керума? Да? Да?
У Данан дрогнули плечи: когда-то и они были такими.
— Да, — отозвалась женщина, оглянувшись на молодежь. — Идем, — позвала, указывая дорогу.
Они добрались до таверны «Смелый смертник», и Данан распорядилась конюшему при заведении позаботиться о животных. Тот свистом кликнул такого же, как сам, и вдвоем они одного за другим пристроили коней Смотрителей в загоне у заведения.
Когда путники зашли внутрь, брат и сестра Обри, не сговариваясь, прибились друг к другу немного плотнее. Мало ли что.
Несмотря на то, что снаружи таверна выглядела размашистым многокомнатным сооружением в два этажа, изнутри она оказалась наполовину вымершим помещением, основной гостиный зал которого едва ли достигал по площади полста квадратов. Народу за столами — хорошо если дюжина наберется. Один из парней, состоявших в Смотрителях довольно давно, но сопровождавший командора в подобную поездку впервые, разочаровано присвистнул:
— Йееех… Я думал, здесь более оживленно. Или народ заканчивается согласно названию? Слишком смелые умирают первыми?
Данан бросила на парня сочувствующий взгляд. Пошутить можно было и изысканнее.
— Большую часть таверны занимают комнаты наймитов или местные штабы гильдий убийц, — шепнул один из офицеров ордена Рендел. — Сюда спускаются, только чтобы поесть, или вовсе просто заходят прохожие. Как мы.
— Так или иначе, — подала голос Данан, — лучшего места узнать правдивые новости нет во всем Даэрдине. — Она оглянулась на Рендела. Расстегнула кожаную перевязь и отдала подчиненному в руки. Скинула капюшон плаща, открывая привлекательное лицо, выточенное из прямых выразительных линий. Густую каштановую гриву с примесями плавленой меди покрывал тонкий слой дорожной пыли. Большие глаза цвета мокрой зелени в уголках слегка подсвечивались серебристой дымкой. Все бы ничего, у любого смотрителя глаза серебрятся вблизи исчадий Пустоты, однако у Данан они мерцали постоянно без какого-то постороннего присутствия.
Потому что главное и самое страшное из всех исчадий она уже шесть лет носила в себе.
— Леди-командор! — приветствовала хозяйка таверны. — Добро пожаловать!
Данан с улыбкой шагнула навстречу, развязывая на ходу завязки дорожного плаща и скидывая последний в руки кого-то из подчиненных. Под покровом командор носила поддоспешник, кольчугу с укрепленными наплечными пластинами, темно-синие плотные штаны, высокие сапоги и перчатки до локтей. На кожаном поясе сбоку покачивался при ходьбе небольшой секретер — то, что легко выдавало в Данан мага. Внутри всегда хранилось несколько склянок с самыми полезными обиходными зельями. От мантий Данан отказалась еще в годы обучения Цитадели Тайн, как только её из-за способностей причислили к боевым чародеям. Посох мага остался закрепленным сбоку от седла и наверняка мешал её коню нормально лечь.
Данан сообразила об этом только сейчас.
Она обернулась к одному из своих и в двух словах попросила сходить за посохом. Тот послушно кивнул. Командор тем временем обратилась к хозяйке таверны. Отсыпав увесистую пригоршню монет, попросила обеспечить вкусный обед и пару часов хорошего отдыха для всех. Когда с этими вопросами было покончено, Данан задала главный:
— Сагимор здесь?
Хозяйка, улыбаясь, едва открыла рот, чтобы ответить, как со стороны лестницы, уводящей на второй этаж, донесся знакомый голос:
— О, сокрушительница ворот! Ты здесь! — подтрунивая, поприветствовал Сагимор. Данан оглянулась молниеносно, не пряча улыбки.
— Помолчи, — беззлобно заткнула она. Сагимор направился к командору вальяжно и легко, и сестра Обри, из новобранцев, вытаращилась на него с открытым ртом.
Сагимор выглядел, как волшебный темный клинок из легенд. Белоснежные волосы с мерцающими черными и пурпурными прядями мужчина собрал в хвост. Уши, намного тоньше и длиннее, чем у обычных эльфов, вырастали строго вверх, словно перья остролиста. В одном из них кольцом широкой плавки сверкала серьга. Не голубые, а натуральным образом синие и прозрачные глаза мерцали, как два загадочных хрусталя.
Данан, наблюдая за реакцией девушки на Сагимора, задрожала плечами, не в силах сдержать смех: порой так забавно спустя годы в чем-то увидеть себя со стороны! Сестра Обри, между тем, заметив, что командор развеселилась от её поведения, залилась краской. Подыгрывая, Сагимор приблизился к Данан вплотную, чуть наклонился, будто бы посекретничать, и громким шепотом произнес:
— Кажется, я нравлюсь твоей девчонке.
Данан перевела смеющийся взгляд на лицо эльфа, зависшее совсем близко к ней, и теми же интонациями отозвалась:
— Ну, поскольку в моем послужном списке уже были и убийца-эльф, и парень из Берегового Братства, то, если ты не против, могу тебя ей уступить. — Данан благоволящим жестом качнула головой в сторону молоденькой Райан. Та опунцовела, как исхлестанная крапивой. Масла в огонь подливали добродушные усмешки смотрителей Пустоты и даже — девушка от этого особенно злилась — её младшего брата.
— Как так?! — наигранно ужаснулся Сагимор. — Неужели я для тебя ничего не значу?!
Данан, дрогнув бровями, ладошкой отодвинула мужское лицо, выглянула из-за Сагимора на хозяйку таверны.
— Мне бы смочить горло с дороги. До обеда, — попросила она. Хозяйка пообещала: «Сделаю!», а Данан движением головы указала Сагимору на лестницу: — Идем.
За остальных можно не тревожиться: Рендел сам разберется.
Они удалились из залы спокойно, и по тому, как именно Сагимор держался рядом с Данан, легко читалось, что картинный флирт для них — просто забава, чтобы хоть немного разнообразить постылые будни.
— Ну, чего застыла? — Тревор Обри толкнул сестру плечом со спины. — Не отставай, — шепнул он и взглядом указал на Рендела. Тот уже о чем-то договаривался с хозяйкой таверны и время от времени давал указания его сопровождавшим.
Данан и Сагимор уединились в комнате последнего. Им принесли выпить и не сильно позже — горячую ароматную еду, хлеба и овощей. Без лишних слов, они стукнулись кружками с элем и, отпив, утерлись схожим жестом.
Чародейка скользнула взглядом по лицу эльфа, потом мазнула чуть вбок и задержалась на серьге. Для других — пустое украшение, но для осведомленных — неизменный атрибут Берегового братства, одной из крупнейших гильдий убийц.
— У тебя все в порядке? — спросила одной им понятной интонацией. Сагимор широко улыбнулся.
— Приятно иметь дело со знающим человеком, — отозвался мужчина. Он потер мочку уха, потрепав при этом серьгу, и добавил: — Да, все отлично.
Данан, занятая обедом, помедлила с ответом, позволяя себе нормально дожевать и проглотить порцию пищи.
— Но ведь я не соврала, — сказала женщина. — За жизнь у меня было двое любовников…
«И один муж» — подумал Сагимор, но смолчал: о чудовищном браке Данан лучше не напоминать. Благо он продлился недолго, потому что предыдущий командор Смотрителей в Даэрдине вызволил Данан из ужасной участи.
— … и оба в то или иное время были головорезами, — продолжила женщина. Потом вдруг слегка нахмурилась, не теряя улыбки, и добавила: — Вообще, если подумать, один из них был, как и ты, из Берегового Братства. Второй — из Эйтианских Гадюк. Так что в целом, если я еще заведу интрижку с кем-нибудь из Кладбищенских Псов, то получится, что я поимела все три наиболее выдающиеся гильдии убийц в Аэриде.
Тут уж Сагимор не сдержался:
— Или они тебя?
— Или они меня, — не стала отпираться Данан.
— Справедливости ради, — заговорил Сагимор, поудобнее развалившись в широком кресле, — я не знаю, насколько можно говорить, что в Аэриде по-прежнему три увесистые гильдии. Не говорим про шлак.
— Так и нет никаких сведений?
Сагимор пожал плечами:
— Связь с Кладбищенскими Псами прервалась еще до начала последней Пагубы. И на самом деле, это немного нервирует глав Гадюк и Братства. То, что одномоментно устранило Псов, может прийти и по наши души.
Данан, снова прожевав порцию еды, поджала губы и состроила физиономию человека, готового к долгим нравоучениям.
— Строго говоря, — сказала она, подобрав подходящий тон, — большинство ныне живущих ответили бы тебе, что ни у вас, ни у Кладбищенских Псов ничего сродни душам быть не может.
Сагимор слегка прищурился: разумеется, кому пожинатели жизней не поперек горла? Мужской рот вызмеился в хитрой усмешке:
— Но ведь ты буквально из первых рук знаешь, что это не так?
Вопрос явно не требовал ответа, и Данан не стала говорить лишнее. Промочив горло элем, она посмотрела на эльфа и спросила, даже не пытаясь делать вид, что интересуется как бы между прочим:
— Давно видел Жала?
Вопрос озадачил Сагимора. Возможно, он пытался вспомнить.
— Может, месяца три назад. Велел передать тебе привет, если встретимся.
— О, — отозвалась Данан. — И как? — спросила она немного невпопад.
Сагимор дернул плечами вверх, немного опустив при этом уголки губ.
— Тебе привет, — сказал он. — От Жала.
Данан почувствовала тянущую тоску в груди, какая бывает, когда человека охватывает жгучая ностальгия по незабываемым временам. Жгучая и при этом глухая, как старая ноющая рана. Такая, что если выпить отвар из доступных трав, то очень скоро отпустит. А если отвара под рукой нет, то и вовсе можно перетерпеть, все равно пройдет.
— Ему тоже, — ответила Данан с улыбкой, какой сегодня Сагимор у неё еще не видел: мягкой, мудрой, той самой, в которой отражается глубокая благодарность за прожитый опыт. — Ну так что? — спросила Данан, прочистив горло и снова взяв бойкий тон. — Поделишься новостями?
Сагимор потер большим пальцем правой руки левую щеку — так, словно смахивал возле рта крошки от еды. Потом чуть развернул ладонь, растопырив пальцы в жесте: «Почему бы и нет?» или «Да что тут рассказывать?».
— На юге какое-то дерьмо, — сказал честно и прямо. — Говорят, маги взбунтовались и сожгли южную Цитадель Тайн.
От подобного известия Данан выронила ложку.
— Звучит, как какая-то шутка, начало которой я пропустила.
Лицо Сагимора оставалось безмятежным — его мало заботило происходящее в Цитаделях Тайн. Но вместе с тем на шутника он точно не походил.
— Это же Цитадель Тайн. — Данан очевидно недоумевала. — Это не стог сена или ворох старой одежды. Это Цитадель!
Сагимору нечего было сказать, и Данан пришлось спросить более внятно:
— Какие-то подробности?
— Как я понял, все дело в духах из-за Разлома. — Мужчина развел руками.
— Поглощенные?!
— Это так удивительно? — заинтересовался Сагимор, увидев оживление в Данан.
— В массовом случае — возможно, — призналась Данан. — Обычно Стражи Вечного ревностно следят за всеми магами. У большинства тех, кто прошел обучение и экзамен, есть собственный надзиратель, который обязан сообщить, если поведение его подопечного вызывает сомнения. Как долго нужно было готовиться и сколько понадобилось человек, чтобы сжечь Цитадель…
Данан задумалась, нахмурилась, затем снова обратилась к мужчине:
— Её точно сожгли?
Сагимор не мог быть уверен:
— Так говорят. Факт, что Цитадель разрушена. Август Диенар вроде как вывел уцелевших и запросил помощи у северной цитадели. По крайней мере наши ребята видели, как на королевском тракте мчалась на юг группа всадников во главе со стражем Хагеном. Большего сказать не могу. — Он немного пожевал, запил еду элем. Негромко рыгнул, извинился и произнес:
— Признаться, не думал, что ты все еще так переживаешь за магов.
Данан выдержала прямой взгляд мужчины, усмехнулась и только потом отвела глаза, полные скепсиса.
— Я переживаю за Смотрителей Пустоты.
Сагимор вытянулся в лице:
— Неожиданно.
Данан рассмеялась:
— Это почему еще? Неужели я настолько плохой командор?
— Нет, я к тому, что ты переживаешь за орден из-за парочки безумных магов.
Данан подняла кружку, на дне которой осталось немного эля. Салютующим жестом предложила чокнуться, и, когда допила, что было, призналась:
— Я переживаю за орден из-за короля. Поверь, я неплохо знаю Диармайда. Смотрители устойчивы к болезням, к старению и, — она сделала движение руками, будто сказав: «Кто бы мог подумать?!», — к поглощению демонами и духами. А это значит, что если угроза увеличится, или стражей Вечного внезапно сбреет какой-нибудь напастью, то король примчится ко мне. Мол, Данан, давай, — женщина начала кривляться, изображая Диармайда, — мне не хватает людей, смотрители сейчас все равно ничего не делают, ну мы же друзья…
Сагимор хохотнул.
— Мне кажется, Диармайд Саэнгрин несколько преуспел в том, чтобы полагаться на помощь женщины, верно?
— Похоже на то, — сокрушенно пожаловалась Данан.
— И никак не отвертеться?
— Ну, если не получится наканючить, Дей, скорее всего вспомнит, что мы занимаем крепость на его территории, и вместо того, чтобы просить, потребует. Но с нас хватит, — твердо сказала командор. — Моей первоочередной задачей является восстановить орден, и швыряться людьми, чтобы залатать любую дырку в политических неурядицах короля — не лучший для этого метод.
— Справедливо, — рассудил Сагимор.
Данан замолчала, сосредоточившись на том, чтобы доесть. Выражение её лица едва ли можно было назвать беззаботным, и, стоило признать, в последние годы Сагимор редко видел её такой.
— Так сильно переживаешь из-за магов и короля? — осведомился он.
— Не только, — раздумчиво отозвалась женщина. Сагимор сообразил сразу:
— Что-то случилось на собрании командоров?
Данан подняла на мужчину высвечивающий насквозь взгляд:
— Тальвады не было.
Новость, несмотря на простоту, была значительной. Сагимор прочуял мгновенно: помимо душевной компании и разговоров, Данан искала встречи с ним, чтобы обсудить именно это.
— Полагаю, многие заметили.
Женщина усмехнулась:
— О, особенно я! Поверь, когда ты оказываешься на собрании командоров единственной женщиной, все пялятся на тебя, будто ты зеленая. Когда нас было двое, все выглядело вполне естественно.
Сагимор коротко усмехнулся, но в целом шутки не оценил. Данан отбросила веселье:
— Слышал что-нибудь?
Эльф немного наклонился вперед. Оперся локтям о стол, подпер голову пальцами. Его взгляд блуждал, и Данан понимала, что мужчина пытается припомнить все обрывки фраз, случайно брошенные слова или мелькнувшие в сплетнях события, которые хотя бы косвенно могли бы ответить на вопрос Данан. Затем поднял на женщину взгляд и качнул головой:
— Увы.
Данан выдохнула глубокий вдох.
— Тальвада не из тех, кто пропускает ежегодные посиделки в Талнахе. Хотя бы ради того, чтобы подколоть Первого Смотрителя, она точно явится. Если узнаешь что-нибудь, пришли весточку.
— Не вопрос.
Данан распрямилась, разминающим движением отвела назад плечи, чуть запрокинула голову. Потом вовсе откинулась на спинку кресла.
Есть вещи, в понимании недоступные никому, кроме смотрителей Пустоты. А есть вещи, даже среди смотрителей доступные только единицам. Данан могла сказать наверняка, что её объединяла с командором Тальвадой, отнюдь не только принадлежность к женскому полу.
Когда шесть лет назад на вершине павшей Цитадели Тайн Темный архонт был повержен, Тальвада поднялась к Данан и стояла рядом с ней, пока чародейка не успокоилась. В каждом слове, сказанном тогда Тальвадой, во весь рост встала безжалостность истины, от которой Данан так и не смогла не спрятаться.
«Тот, кто принял в себя Пустоту исчадий, становится человеком, похожим на монстра. Но тот, кто принял в себя Пустоту архонта, становится монстром, похожим на человека».
Среди всех ныне живущих смотрителей, Тальвада была единственным ветераном сразу двух Пагуб. Она знала об архонтах больше всех, и точно не стала бы недооценивать важность встреч в Талнахе, по сути, пренебрегая долгом.
Сагимор наблюдал за женщиной, опасаясь, как бы она ни начала жаловаться. Ей, Данан Таламрин, это бы не пошло. Он хотел спросить: «Устала?», но сдержался. Подобный вопрос действительно может подтолкнуть командора к ненужной в их общении личной откровенности. Поэтому эльф спросил нейтрально:
— У тебя все в порядке? — Если Данан захочет, то сама расскажет что-нибудь, и вряд ли опустится до нытья: вопрос ведь вполне обыденный. А нет — так и ладно.
Данан всмотрелась во внимательные глаза мужчины, блестящие, как два ограненных сапфира в бликах пламени. Сагимор не мог сказать наверняка, что она чувствует из-за присутствия Пустоты архонта в жилах. Не мог даже представить. Но, разглядывая выражение мужских глаз, чародейка видела: Сагимор, в отличие от многих, по крайней мере, знал: она действительно несет в себе необратимый след древнего зла.
Знал, но не стал спрашивать какую-нибудь ерунду вроде: «Пустота правда так изводит тебя? Ты по-прежнему слышишь голос архонта? А если ткнуть тебя ножом, потечет красная кровь или черная?»
Женщина хмыкнула: она понимала источник его осведомленности. Наверняка, когда три года назад чародейка рассталась с Жалом, тот попросил Сагимора, давнего приятеля, приглядывать за молодым командором. И до кучи, объяснил, почему это важно.
Что ж, пусть так. Данан не держала зла на Жала ни за расставание, ни за болтовню. Прежде Жал редко говорил то, в чем не было необходимости, как и принимал решения, в которых не было смысла.
Чародейка вежливо улыбнулась.
— Приятно иметь дело со знающим человеком, — ответила она. — Все в порядке, спасибо. — Качнулась в кресле. Опираясь на подоконники, поднялась. — Если других новостей, я поеду. Спасибо за беседу. Будешь на западе Даэрдина, заглядывай.
Сагимор поднялся тоже:
— Непременно.
Данан направилась к выходу, и Сагимор проводил её с неуместной учтивостью. Когда женщина закрывала дверь, он вдруг поймал преграду, заставив чародейку вскинуть голову и взгляд. «Что-то еще?» — беззвучно спросила командор единственным движением бровей.
— Я не знаю наверняка насчет магов и Тальвады, но краем уха слышал, что в крепость леди-командора прибыл какой-то важный гость, — сообщил Сагимор и заговорщицки подмигнул.
Видя хмурое выражение на женском лице: «Ну, кого еще принесла там нелегкая?», Сагимор уточнил:
— Невысокого роста.
И Данан даже не поняла, как её губы расползлись в широкой улыбке. Она сделала благодарный кивок:
— Тогда мне стоит поторопиться.