Это конечно полный бред, но мне помог пинг-понг. Заталкивая координацию и нужную мне гибкость в свое тело, я разогнался не на шутку и почти не спал, так, четыре, максимум пять часов на сон, но это того стоило.
— Ал, дурень безродный, ты должен свои действия рассчитывать с учетом действий противника, перестань выносить руку вперед если не делаешь укол! — привычно кричал на меня учитель.
Уже на пятый день гибкость тела достигла нужного показателя и вопросы про довороты корпуса исчезли из лексикона учителя, а параллельно я вбивал нужные мне движения в себя. Это было очень не просто.
— Ну кто так выставляет ногу? Хочешь, чтобы ее отрубили? — деревянной палкой он ударил по моей конечности. Больно, блин.
На седьмой день мы провели шутливый спарринг с учителем, где я проиграл за десять секунд, но стиль учителя мне стал ясен. Он безостановочно финтил, что не удар, так обманка. Однако, и фехтовал он безупречно.
— Да не переноси ты центр тяжести! — палка шлепнула по мягкому, но больному, месту.
На двенадцатый день наши поединки дошли до пары минут и в его глазах я уже видел боевой азарт, мужику нравилось сражаться со мной, а это значит, что у меня начало получаться.
Вчера мы добили рекорд до пяти минут! Это был прорыв, и мой, как называет его учитель, стиль стал полноценен. Теперь я могу сражаться на равных с Вигом точно, думаю и с Лизой тоже.
А сегодня, на пятнадцатый день тренировок, против меня выпустили Миама, который лишь коротко кивнул и взял в руки тренировочный меч.
— Миам, сильно парня не бей, а то я тебя знаю, ты отличный фехтовальщик. — ухмыльнулся учитель и озорно мне подмигнул.
Спарринговался я только с ним, оценить прогресс сложно, но дядька был очень опытный и умелый.
— Ал, я очень надеюсь увидеть занимательный бой, будь смелее! — попытался подбодрить меня принц.
Так, стойка у Миама довольно простая, полу боком ко мне и опустив оружие вниз. Значит он решил заблокировать мой первый выпад ударив либо по руке, либо по оружию и нанести контрудар, скорее всего в движении либо локтем, либо плечом. Иначе он просто не успеет изменить положение тела. Значит надо убедить его, что я слабачок и провести атаку.
Выпад я начал не смело, не смещая центр тяжести, специально, для того чтобы противник ничего не заподозрил и действовал по своему рисунку боя, и парень не заставил себя ждать — резким ударом решил поднять мое оружие, что я ему и позволил, следом он делает под шаг и локтем метит мне в нос, но, как неожиданно, не дотягивается. Центр тяжести я не менял и легко сдвинулся чуть назад, его оружие сзади, и я ручкой оружия нежно бью его по голове — не больно.
— Ал победил. — лицо наставника сейчас треснет от удовольствия и улыбки.
— Еще раз! — взревел Миам. Ожидаемо.
Теперь он не будет таким опрометчивым, и становиться в полноценную позу. Тренировочный меч уже держит к верху, готовый к фехтованию и вторую руку убирает за корпус. Это понятно, он сокращает область поражения и компенсирует стойку, что ж.
— Приступайте! — командует граф и лыбится. Скотина, весело ему, пока его ученик мозг ломает.
Раз он решил по фехтовать, то дадим ему этот шанс. Я начинаю обмен несмелыми ударами, справа, укол, слева сверху наношу удар сильнее, что заставляет парня сменить стойку и двумя руками остановить мою атаку — он жестко блокирует удар, ошибка, используя инерцию от блока я перевожу в нижний справа, противник пытается защититься, но я сильно изменил скорость — раньше бил медленно, а тут сделал все стремительно и он, приняв мой темп, просто не успевает сместить защиту и натыкается на мое оружие щитком на руке.
— Ал отрубил тебе ведущую руку! Он победил! — бедный Миам, он разве что пар не пускал из ушей, но, вдруг, резко успокоился и остыл.
— Молодец, Ал. — он не выдавил эти слова, но было похоже, что вкладывает что-то в них. И я точно знаю что — признание.
В эту же ночь я заступил на дежурство с Пиро. И мне надо было очень срочно решать один важный вопрос — разобраться с чтением и счетом.
— Господин барон, разрешите обратиться к Вам с вопросом? — с чего-то надо было начинать.
— Какой у тебя вопрос, Ал? — лениво отозвался четырехбуквенный.
— Разрешите уточнить у Вас по поводу того, как Вы считаете время? — решил я зайти хоть с чего-то.
— Ал! Ну ты и деревня! А, точно, ты ж и есть деревня. — Пиро зачесал затылок, — Ладно. Смотри. В столице есть огромные песочные часы, их зовут Столичными часами. Песка в них много. Вот если его разделить на две равные половины, то мы получим день и ночь. Понял?
— Да! — я удивился, а что тут непонятного?
— Ага. — немного растерялся мой коллега по дежурству. — Значит мы берем одну половину и делаем десять равных кучек — мы называем их большими песочными часами.
Понятно. Если у них тоже двадцать четыре часа в сутках, то получается, семьдесят две минуты в часе. Прикольно. Я кивнул Пиро, чтобы продолжал.
— Так, если мы возьмем кучу и разделим ее еще на десять частей, то получим средние часы. — еще больше удивлялся парень.
Тут надо посчитать. У меня вышло чуть больше семи минут. Ясно. Снова кивнул собеседнику.
— Ты понимаешь? Удивительно! — сын барона распалился не на шутку. — Хорошо, если мы и их разделим на десять частей, то получим маленькие песочные часы.
Круто. Ясно. Сорок три секунды — маленькие часы, семь минут с мелочью — средние, семьдесят две минуты — большие. Тут все ясно.
— Но у нас в деревне не было песочных часов, но звонили три раза? — решил я уточнить этот момент.
— Так это дорого, поэтому в деревнях и малых городах меряют по солнцу. Есть специально обученные люди, их называют — солнцеходы, они звонят в колокол, когда прибор показывает нужное время. Три раза. В начале дня, в середине и в конце. Но там все сложно и учат на них достаточно долго. — если я правильно понимаю, в шесть часов, в двенадцать и в восемнадцать по-нашему.
Больше половины вопросов отпало. Супер. А как же тогда?
— А как отмеряют год? — гулять так гулять, эх!
— В году тоже десять месяцев. В каждом месяце по четыре декады. — будущий барон усмехнулся.
Так-так-так. В году триста шестьдесят пять дней, иногда на один день больше. В месяце сорок дней. Получаем девять месяцев. Не бьется.
— Господин Пиро, но у меня получилось только девять месяцев и еще пять-шесть дней! — если тут световой год длиннее, не страшно, спишут на дремучесть, а если нет, узнаю все что меня волнует.
— Ого! Ал, а ты и правда не обычный. Да, полных месяцев действительно девять, и один месяц занимает и правда пять-шесть дней. Знаешь какой? — хитро глянул на меня друг принца.
— Месяц Гуляний! — ну точно, сразу после сбора урожая, в это время играют свадьбы и проводят ярмарки.
— Ты полностью прав! Поразительно! — парень зашептал что-то про себя.
— А как считают года? — ну раз уж пошло дело, то надо брать быка за рога.
— А как? Да особо не считают. Есть Эпоха. Эпоха короля такого-то год правления такой-то и все. Есть еще вопросы? — сын барона развеселился, видимо, он получал удовольствие от обучение своего товарища или той легкости, с которой это выходит. — Кстати, а давай попробуем отмерить твое ощущение времени, я принесу часы, ты закроешь глаза и попробуешь угадать, когда время выйдет. Сможешь?
— Можно попробовать! — я воодушевился, это очень интересно и полезно.
Пока подросток носился, я задумался, а почему именно число десять взяли за основу? Где-то я уже подобное встречал. Точно! Связано ли это?
— Так, — в комнату залетел сын барона и трясущимися руками поставил перед собой стеклянные песочные часы и сбоку вывалил писчие инструменты и листок бумаги. — Закрывай глаза, Ал. Я обозначу старт и, как посчитаешь верным, хлопнешь ладонью по полу и откроешь глаза! — он подготовился. — Начинай.
А что тут сложного? Раз, и два, и три… хлоп.
— Обалдеть! Не идеально, но очень близко! Нас месяцами тренируют, а ты почти сразу! Как? — так, надо отвлечь собеседника.
— Господин Пиро, а почему именно десять месяцев, десять дней в декаде, не подскажите? Связанно ли это с тем, что у короля девять букв, а у императора — одиннадцать?
— Дааа, Ал. — он откинулся на руки назад и сложил ноги по-турецки. — Ты меня поражаешь! Ты полностью прав! Говорят, если бы у бога было имя, то в нем было бы десять букв, но тогда он был бы ниже императора, но как ты до этого додумался?
— Да я и не додумался. Вы мне только что рассказали! Господин Пиро, а зачем Вам перо и лист бумаги? — решил я сменить тему. Разговор уходил в опасное русло.
— Я взял их, чтобы записывать результаты, с какого момента ты сможешь правильно оценить малые часы, но ты просто поразителен! Конечно, это кощунственная трата ресурсов, бумага очень дорогая!
Значит промышленного производства тут еще нет, а с ним нет и книгопечатания. Неудивительно. Скорее всего книги переписывают вручную — очень трудозатратно! Я думаю, что и со стеклом та же история, значит, сами часы тоже очень дорогие.
— Тогда разрешите Вас попросить помочь, а как производятся расчеты? — чуть не сказал, в этом мире, но успел взять себя под контроль.
— Ну смотри Ал. Вот так выглядит один, добавляем черточку, это два. — четырехбуквенный распалился и в итоге дошел даже до простеньких примеров, тут то я и узнал, как обозначают сложение, вычитание и умножение с делением, главное обозначения запомнить и цифры. — Вот, Ал, а это сможешь решить?
— Шесть, — что там решить, три умножить на два, математика везде одна.
— Как ты посчитал так быстро? — с прищуром спросил маг.
Вот черт, мои математические способности с того мира здесь находятся за пределом, благородные еще ладно, но простолюдины! Ошибся. Вот я дебил!
— Господин, Вы так прекрасно объяснили, и я понял, что в этом примере нужно считать два плюс два плюс два. Я ведь прав? Если это так — Вы прекрасный учитель! — лесть прошла на пять с плюсом, попала в чувство собственной важности и растеклась по лицу улыбкой.
— Да, Ал, я хорошо объяснил, но ты все равно молодец, что так быстро понял. — за что кукушка хвалит петуха… Эх.
— А разрешите еще одну просьбу? — наглеть, так наглеть.
— Какую, мой ученик? — думаю, молодому парню доставляло удовольствие учить, но, если бы я тупил, он бы слился, а так — море удовлетворения.
— Если Вы напишете пару-тройку фраз и скажите, что там написано, это бы сильно помогло мне в изучении письма. Это возможно?
— Конечно, Ал. Ты тянешься к знаниям — это достойно похвалы. — он наклонился над листком и начал чертить какие-то… руны? А следом, перевернув лист, начал выписывать их по одной, и свою я узнал сразу — она была первой, алфавит, видимо. — Держи, давай пройдемся по буквице, и ты попробуешь сам прочитать, что написано.
— Я никогда не забуду Вашу доброту и терпение, господин Пиро. — прежде чем мы продолжим, я должен был это сказать.
— Оставь, Ал. Вот смотри, это буква «А» — начал мой коллега по дежурству.
С этого момента пошло изучение языка. До турнира было еще четыре дня, надо потратить их с толком.
Прощание с наставником по фехтованию вышло очень теплым.
— Все, Ал, ты огромный молодец. — начал учитель. — Ты будешь отличным воином, со временем, но будешь. Я уверен.
— Спасибо, мастер. — я наклонил голову, чуть в бок, так принято — ты как бы оголяешь шею перед вышестоящим, я не знал этой традиции, меня научил граф.
— Да нет, Ал. — сказал учитель, и закашлялся, показалось, что от смущения. — В общем, я тут подумал. Можешь называть меня своим учителем, если тебя будут спрашивать, кто ставил тебе базу. Ты меня понял?
Если я не ошибаюсь, это высочайшая честь и признание моего упорного труда. Черт, как же это приятно.
— Господин Мантрик, разрешите уточнить, много ли тех, кто имеет на это право? — надо понять, чего я стою.
— Нет. Такой чести удостоились лишь двое. Ты и малыш Ка. — засмеялся, скрывая смущение, наставник.
— Малыш Ка? — простолюдин?
— Да, его сейчас все знают, как Канделя Кан Омасван. Начальника королевской стражи. Я в то время был учителем фехтования в Академии, а они с мелким герцогом Асадсоямом учились у меня. Он даже успел пару раз спасти его и стал верным соратником.
Третий наследник? То есть подождите.
— Герцог Асадсоям? — глаза чуть не выпали из орбит.
— Да, — продолжил копаться в воспоминаниях Мантрик. — тогда он был третьим наследником, а теперь целый король. Ох как время летит, и вот я уже по просьбе его сына учу нового талантливого простолюдина. Даааа…
— Ого, вот это взлет у графа Омасван! — восхитился я, из простолюдинов в графы — заявка на победу.
— Тут ты прав! — весело засмеялся граф, но вдруг помрачнел. — Жаль у него детей совсем нет. Ну он еще не старый, может успеет заделать, а теперь бывай, Ал. Я был рад тебя учить!
— Нет, мастер! Я благодарю бога, за возможность получить толику знаний от Вас — великого мечника! — снова поклонился, как учили, выражая максимальное почтение.
На прощание, граф обнял меня и, взяв котомку, отправился на выход. Отличный человек и прекрасный учитель!
***
За день до начала турнира. Комната герцога Асадреян.
— Итак, друзья. Завтра будет объявлено о начале турнира и вывесят сетку боев. Я хочу подвести итоги подготовки, особенно меня волнует Ал и его возможности, стоит ли его добавить в основной состав? — принц откинулся на своем большом стуле, оглядывая присутствующих благородных друзей.
— Да зачем он нам нужен? Что он может? — распалился Порнит.
— Я выскажусь последним! — заявил Пиро и хитро улыбнулся.
— Ого, и у тебя есть, что сказать? Замечательно. Миам? — Карсилум выжидательно посмотрел на молчаливого друга.
— Я провел с ним еще около десяти боев. Ни разу не выиграл. — спокойно констатировал парень. Остальные протяжно выпустили воздух из легких.
— Как ты считаешь, — продолжил мучить его принц. — он достойно впишется в основу?
— Безусловно.
— Как бы ты оценил его, так называемый, стиль? — герцог знал, что Миам не любит разговаривать, но ему нужна информация и понимание своего ресурса.
— Мне сложно сказать. Он, как будто у меня в голове. Знает каждое движение, каждый мой взмах. Иногда сам создает ситуации, чаще поддается и наносит удары. Честно, я бы не хотел с ним пересечься на поле боя — шансов, без помощи, у меня было бы мало. — самая длинная речь сына барона за все время знакомства вызвала удивление, а сын графа вообще впал в ступор.
— Как? Миам, ты же прекрасный фехтовальщик! Даже мне тебя не одолеть в бою! Это какой-то бред! Он всего лишь простолюдин! — распалился Порнит.
— Порнит! — принц посмотрел на него с угрозой, и тот замолчал. — Пиро, что ты хотел добавить?
— Ваше Высочество, парень безусловно талантлив. Безупречное ощущение времени, склонность к математике и, что поразительно, читать он научился за три дня и уже сам пишет предложения и просит меня прочитать. Я занимался с ним одну ночь и в следующее дежурство получил от него готовые результаты, написанные им самим. Его тяга к обучению — поражает! — разогнался парень. — Конечно, и я усердно его учил, но даже так!
— Отлично! — продолжил Карсилум. — Порнит, что там с докладом? Выяснили?
— Да, он точно простолюдин и сын своих родителей. В этом нет никаких сомнений! Его семье подарили различный инвентарь, чтобы разболтать и те выложили всё. Согласно их словам, он был совсем обычным мальчиком до получения Силы, но вдруг резко изменился, родители и сами не замечали, пока мы их не расспросили более детально. — сын графа стоял, как на докладе. — Прямых изменений не было, но он стал более степенным и обстоятельным. Перестал гулять с мальчишками и все время посвятил помощи семье. Доподлинно известно, что после инициации парень стал редким чистюлей. Мылся каждый раз и по любому поводу, а грязных рук или волос за столом у него не видели никогда, так же, заставлял и домочадцев держать себя в чистоте. Кстати, он вдруг стал носить кальсоны под штанами. Зачем? Не известно, но мода в деревне на это пошла и многие говорят, что это удобно.
— Ясно. — принц застучал пальцами по ручке стула. — Есть еще у кого что?
Все молчали, добавить было нечего.
— Тогда, зачисляю его в основу. Сильный и умелый усилитель может решить исход боя! — начал принц, сын графа решил что-то сказать, но герцог остановил его взмахом руки. — Однако, будем смотреть по ситуации. В зависимости от поля действий. Согласны?
Все молчали, Миам смотрел спокойно, но кивнул, Порнит, так и застывший с открытым ртом, звонко его захлопнул, а Пиро с удовлетворением смотрел на принца — его ученик в основе, это льстит.