Пахлава — молодое государство, которое появилось несколько лет назад. А всё из-за того, что парфянский правитель ослабил контроль и стал больше уделять времени своему гарему и развлечениям, чем управлению страной. К этому добавилась напряженность на границе с Римской империей, куда пришлось стягивать большую часть войск.
Один из управляющих юго-восточной провинции решил, что быть единоличным правителем ему нравится больше. Он накопил большое количество войск, устроил бунт и отделился от метрополии.
После любого переворота встаёт вопрос преданности солдат и офицеров. Сегодня они пошли против одного правителя, а завтра могут повернуться против другого. Чтобы этого не допустить во все времена лучшим выходом являлась война. Вот и новый король сначала разбил войска метрополии, которые прибыли на усмирение бунта, а потом направил свои военные силы на завоевание соседних стран. В результате Гондофар Первый сам удивился результату. Пахлава раскинулась на территории будущих Пакистана, Афганистана и Северной Индии.
Но последствия недавней войны привели к тому, что купцов в стране стало намного меньше, а морская торговля и вовсе пришла в упадок. Место купцов заняли банды пиратов, которые сколотили бывшие военные завоеванных территорий. Они для морского грабежа использовали захваченные суда купцов.
Вообще, построить корабль весьма непросто и очень дорого. Нужно найти хорошего корабела, уговорить его построить корабль для тебя, а не для кого-то другого. А у хорошего корабела всегда есть очередь из желающих заполучить судно. К нему нужно приставить пару крепких парней, которые будут следить, чтобы ценный специалист по пьяни не свернул себе шею, не утонул в колодце и его не прирезали любители лёгкой наживы. Плюс следует найти лучшую древесину, доставить её издалека и не повредить, правильно обработать. На создание парусов и канатов задействуется труд сотен людей. Несколько кузнецов должны ковать детали для судна. Опытные плотники должны трудиться над созданием корпуса, а они обычно пользуются хорошим и дорогим инструментом, оттого их услуги не могут стоить дёшево. Рабов к такому не привлечёшь, как и первого попавшегося крестьянина. Постройка корабля сравнима с созданием индивидуального самолёта. Редкие люди могут себе подобное позволить и ещё меньше людей умеют их создавать. Уж точно не банды пиратов.
Хенг был уверен, что это начало конца морского судоходства для пахлавасцев. Захваченные у купцов суда придут в негодность, новые корабли будет некому построить, поскольку корабелы сбегут, если ещё не сбежали в соседние страны, где их труд ценится. А построить корабельную промышленность с нуля занимает десятилетия и стоит невероятно дорого. Нужны заинтересованные лица — купцы, а их или перебили, или они сбежали с накопленным золотом.
Но всё это прошло фоном в сознании Чжао. Он в напряжении разглядывал приближающиеся шестнадцативесельные галеры. Всего их было три, что много для одного сатаваханского парусника. Сейчас, без попутного ветра, он шёл медленно. Галеры его быстро нагоняли.
Хенг прикинул, что в среднем на одной галере шестнадцать гребцов и столько же воинов-матросов. Если гребцы не рабы, а члены команды, тогда там должно быть тридцать два сменных гребца-матроса плюс рулевой и два-три человека командования. Итого минимум тридцать пять человек на одной посудине, а в общем абордажников будет от пятидесяти до сотни. На купеческом судне всего дюжина матросов, капитан и купец в одном лице, шкипер и он в качестве пассажира. Девчонка в каюте не в счёт. Расклад совершено не в их пользу. У противника минимум трёхкратное, максимум шестикратное численное превосходство.
— Такой маршрут был! — причитал капитан, сжимая саблю до побелевших костяшек и не сводя взора с медленно приближающихся галер. — Такой маршрут! Римляне — золотая жила. А нынче… Проклятые пираты! О, Будда, пусть наш конец будет лёгким.
— Рано прощаешься с жизнью, купец, — Хенга раздражали его причитания, сбивали с боевого настроя. — Ты же не баба, чтобы лить сопли понапрасну. Дерись как мужик или придумай что-нибудь. У тебя есть смола, крепкий алкоголь или хоть что-нибудь горючее, чтобы сжечь их галеры?
— Смола почти закончилась и её мы не успеем подготовить. Сура на корабле? Чтобы матросы перепились и за борт попадали? Нет, конечно! Я не воин, а торговец, но сдаваться не собираюсь. В лучшем случае нас продадут в рабство. Нет уж, я рабом становиться не желаю!
Матросы вооружились саблями. Трое из них натянули тетиву на луки, но, оценив их кряжистые и приземистые фигуры, Хенг скептически качнул головой. Не лучники они. В лучшем случае научились пускать стрелу куда-то примерно в сторону мишени. Держать на корабле луки — бесполезная затея, поскольку, во-первых, лучник — специалист редкий и требующий долгого обучения и постоянных тренировок, во-вторых, хороший лук стоит очень дорого. К тому же, стрелять из лука в море — целое искусство. Тут тебе и качка от волн, и ветер, и искажение перспективы из-за воды. Эти матросы могут лишь стрелы переводить, к тому же луки у них примитивные по типу палка с верёвкой. Лучше бы на борту имелись арбалеты на каждого матроса.
По тем же причинам среди атакующих тоже не имелось лучников. В лучшем случае такие же обладатели гнутых палок, основная задача которых создать эффект деморализации и если повезёт, ранить хоть кого-то из матросов.
Многие капитаны в такой ситуации предпочли бы сдачу в плен. Так хотя бы пираты просто продадут пленников в рабство. Абхе хоть и боялся, но сдаваться не был намерен.
Вскоре на палубе ближайшей галеры стали видны полуобнажённые, загорелые до черноты и обветренные тела индусов в тюрбанах. Пленники разных рас были прикованы к вёслам галер по одному на весло, что вызвало у Чжао вздох облегчения.
— О, Будда! — глядя на скалящиеся рожи пиратов, капитан взбледнул. — Как их много!
— Наоборот, мало, — слегка воодушевился Хенг, прикидывая количество патронов для ружья. — У них на вёслах рабы.
— Ну да, рабы, — не понял его Абхе.
— Значит, врагов в два-три раза меньше, чем могло быть, плюс часть из них останется на своих судах, чтобы контролировать рабов. И вообще, мне нужно в каюту…
— Если боги смилостивятся и мы выживем, — проводил его скрывшуюся в трюме спину, капитан, — клянусь, я больше никогда не пойду этим маршрутом!
Вскоре на палубе показался ханец со стальным предметом в руках. Непонятная штука приковала взгляды всех членов корабельной команды. Они не понимали, что это, но судя по тому, с каким суровым и уверенным видом держал его в руках мужчина и деревянному прикладу, как у арбалета, догадывались, что это какое-то оружие.
Сразу он не стал брать ружьё, поскольку рассчитывал на утлые судёнышки с небольшим количеством пиратов. Бывают такие пираты-рекетиры, которые нагоняют купеческое судно, оценивают количество, вооружение и настрой матросов и могут потребовать выкуп. А если пойдут на абордаж, то от них реально отбиться без засветки секретного оружия. Когда же он увидел три средних галеры, то понял, что ружьё тут не поможет. Тут уже нужны пулемёт и пушки. Но полсотни пиратов — это уже неплохо. Тут тот самый случай, когда появляются шансы выжить, но только с использованием козырей. Так что больше не имело смысла скрывать оружие будущего.
Пока он ходил, пираты начали обстреливать стрелами парусник. Но, как и ожидалось, стрелы летели абы как и пока никому не навредили.
Одна галера заходила с правого борта. Другая чуть поодаль заходила с левого борта. Третья нагоняла парусник с кормы и пока не представляла угрозы.
Хенг занял место у правого борта. Там галере оставалось немного до заброса абордажных крюков.
Слишком близко даже для криворуких лучников. Один из матросов завопил. Стрела попала ему прямо в пах. Он резко дёрнулся и перевалился за борт. Море поглотило бедолагу.
Вскинув ружьё, Хенг приложил приклад к плечу и прицелился в командира этого сброда, которого отличали большой тюрбан со стальными пластинами и наличие верхней одежды — зелёного кафтана, который прикрывал ноги до середины бёдер, а на талии красовался широкий кожаный пояс с медной бляхой, на которой была изображена голова слона.
БАБАХ! БАБАХ!
Выстрелы сопровождались облаками густых пороховых газов с резким запахом сгоревшего пороха. Первый выстрел наделал в теле капитана кучу кровавых дырок крупнокалиберной дробью и отбросил его назад. Второй выстрел разнёс башку шкипера, разом лишив пиратский сброд командования. Кого-то из рабов на вёслах ранило шальной дробиной. Он громко вопил от боли на всю округу.
Грохот напугал не только пиратов, но и всех членов экипажа парусника.
Не мешкая, сотник переломил ружьё. Эжектор выплюнул на палубу пустые гильзы. Их место заняли патроны с поясного патронташа.
Дальше выстрелы последовали один за другим. Пираты перепугались и начали командовать рабам, чтобы те отгребали от парусника подальше, но… оказались перебиты все до последнего. Трое рабов были ранены и один убит, но это дробь, а она коварна. Нельзя стрелять из гладкоствольного дробовика по толпе и быть уверенным, что никого не заденет.
Весь правый борт заволокло пороховыми газами. Пираты задней галеры резко сбавили ход и начали совершать отступающий маневр. Пираты галеры по левому борту не понимали, что происходит и были напуганы. Они тоже начали отступать.
Разбойники, грабители и пираты — люди одной масти. Они занимаются своим делом ради лёгкой наживы. При этом они ценят свои жизни и если видят, что добыча чересчур зубастая, в большинстве случаев предпочтут отступить, чтобы потрепать кого попроще. Сюда следует добавить, что неизвестность пугает. И когда нечто грохочет, исходит дымом, а после этого обнаруживаешь галеру своих товарищей с опустевшей палубой, волей-неволей испугаешься.
Хенг решительно пересёк судно. Матросы суеверно шептали молитвы и расступались с его пути. Когда он достиг левого борта — вторая галера разорвала дистанцию. Шкипер яростно орал на рабов и нещадно лупил их палкой. Те гребли что есть сил.
— Драпают, — поднял он дымящееся ружьё дулом к небу.
Он израсходовал половину бесценных боеприпасов, восстановить запас которых будет непросто и дорого. Поэтому стрелять вдогонку драпающим пиратам не спешил.
— Удирают! — радостно согласился капитан, с почтением и большим интересом разглядывая неизвестное оружие. — Простите, уважаемый Хенг, а что это у вас за оружие?
— Оно сделано в кузнеце Гефеста. Это греческий бог, если что…
— О-о-о… — почтительно протянул капитан. — Слава всем богам и Гефесту в отдельности, что у вас оказалась такая вещь. Простите моё любопытство, но…
— Я полубог и был учеником Гефеста, — ханец пристально посмотрел в глаза Абхе, отчего тот почувствовал себя неуютно. — Забудьте о том, что видели и слышали. Такие божественные предметы не для простых смертных. Лучше подумайте о деньгах. Предлагаю нагнать галеру и пообещать рабам часть прибыли с продажи судна, чтобы они добровольно гребли до самой Сатаваханы. Моя треть добычи — это не обсуждается. Я перебил всех пиратов. Надеюсь, никто в этом не сомневается?
— Нет-нет, господин Хенг. Нет-нет! Вы нас спасли. Вы меня спасли. Клянусь, вы достойны трети добычи! Но не лучше ли нам было бы продать самих рабов?
— Галера дороже, — мотнул головой Чжао. — К тому же, у нас на корабле нет места для рабов и стольких матросов, чтобы удержать их в покорности, а своими силами мы галеру не доставим до порта. Проще пообещать им свободу и немного денег, выделить пару матросов и они сами пригонят нам галеру в нужное место.
— Да-да, вы правы, господин Хенг, — в глазах купца сиял жадный блеск.
Абхе прикинул, что так выходило проще и выгодней. Даже если треть суммы уйдёт на уплату доли матросам и рабам, а треть ханьцу, всё равно выходила очень солидная сумма. Даже треть галеры в хорошем состоянии стоит в два раза дороже двух дюжин необразованных рабов, только и пригодных быть прикованными к вёслам. На эти деньги можно купить виллу в пригороде столицы.
Чжао с постной рожей собрал с палубы пустые гильзы и удалился в каюту. Ему было жаль потраченных боеприпасов, но жизнь и свобода дороже патронов. Сражение, которого по сути не было, выпило у него уйму моральных сил. После подобной демонстрации Сатавахана для проживания сразу отпадала, иначе к нему потянутся толпы паломников, а то и придёт отряд солдат, чтобы потребовать отдать им божественное оружие и выпытать секреты богов. Конечно, на такое не сразу решатся. Пока до кого-то из правящей верхушки дойдут слухи, пока тот поверит в них… Так что у него есть время как минимум до продажи галеры.
***
Купец оказался из той редкой породы людей, которые остаются благодарными за своё спасение. Он честно расплатился с Хенгом и даже почти не обманул рабов — подарил им свободу и выплатил денег, пусть и меньше, чем было запланировано. Даже так с его стороны это было невероятной щедростью, ведь ничто не мешало ему подкупить стражу и вероломно пленить рабов в самом конце путешествия, после чего продать их. Зато своих матросов он не обделил.
Чжао долго думал куда дальше плыть, в итоге всё решилось само собой. Абхе собирался плыть с товарами в золотой край и предложил ханьцу отправиться вместе с ним. И не только плату за это не попросил, а даже предложил выделить немного места под товары и посоветовал, чего можно купить, чтобы получить выгоду.
Его судно столь небольшое по меркам кораблей будущего, что каждый квадратный сантиметр на вес золота. Сделать такое предложение со стороны купца — как снять последнюю рубашку, ведь он мог бы занять всё свободное пространство своими товарами. От столь заманчивого предложения Чжао не мог отказаться.
Места было выделено немного, поэтому и товар должен быть специфическим, то есть дорогим и малогабаритным. Это либо драгоценности, либо оружие. Хенг хотел вложиться в последнее, поскольку был уверен, что оружие всегда и везде в цене. А в Сатавахане знали толк в хорошей стали — их сабли ценились во всём мире. Но в итоге выбрал третий вариант. Он подумал: зачем переплачивать за то, что сам может сделать? Вместо готовых мечей он купил слитки металла и кузнечные инструменты. Денег и выделенного места едва хватило, он даже немного вышел за границы дозволенного, но возражений от купца не услышал.
Поверил на самом деле Абхе в то, что Хенг полубог? Сложно сказать. Но в одном можно быть уверенным — купец был уверен в том, что в его компании он точно доберётся до места назначения вне зависимости от возможного нападения пиратов.
В итоге путешествие выдалось настолько удачным, что впору поверить в то, что Хенг имеет божественные корни. Ни пиратов, ни штормов, ещё и до порта Шривиджаи удалось удачно добраться и расторговаться с большой выгодой.
На этом их пути разошлись. Хенг в компании Дины осели на острове Суматра в стране Шривиджая. Ему удалось за бесценок стать обладателем большого куска суши, где он развернул строительство дома и кузницы. Через несколько месяцев из трубы кузницы повалил дым и закипела работа. Дорогие изделия из металла разлетались как горячие пирожки у вокзала.
Сатаваханская сталь быстро подошла к концу. Пришлось переходить на местное сырьё. Но железо тут стоило очень дорого, зато олово продавалось за бесценок. Дороже последнего стоила медь, но и её имелось в избытке. В итоге Хенг перешёл на самодельную бронзу и изделия из неё.
Благодаря дорогому оружию из булатной стали он заполучил солидный стартовый капитал, на который приобрёл большой кусок земли и привлёк на неё крестьян-арендаторов. Они приносили пусть и меньший доход, чем кузница, зато стабильный.
Чтобы самому не торчать у наковальни, Чжао набрал троих учеников и принялся их обучать кузнечному делу. Через пару лет они успешно справлялись с созданием бронзы и изготовлением популярных у местного населения инструментов и предметов бытового назначения вроде котелков для приготовления пищи.
Бизнес шёл в гору, поскольку остров не изобиловал опытными кузнецами. Товары раскупались почти сразу после выхода из-под пресса. Да, не из-под молота, а пресса.
Хенг автоматизировал процесс штамповки популярных изделий и стандартизировал заготовки под пресс-формы настолько, насколько это только было возможно в местных условиях. Опыт создания пресса для производства капсюлей сыграл в этом не последнюю роль. В результате с помощью пресса можно сделать минимум в десять раз больше изделий, чем ковкой. Налаженная цепочка поставщиков металлов и угля, а также грамотно выстроенный рабочий процесс привели к серьёзному удешевлению себестоимости. Это позволило получать сверхприбыль и платить кузнецам хорошую по местным меркам зарплату.
Когда местный рынок был насыщен, за счёт демпинга получилось сбывать товар купцам, среди которых был старый знакомый. Абхе быстро просёк выгоду и каждый раз к следующей ходке делал у Хенга большой индивидуальный заказ. В ответ на приличную скидку он привозил сатаваханскую сталь, которая стоила дешевле местной железной руды, была более качественной и не требовала постройки металлоперерабатывающей инфраструктуры.
Благодаря прессам Чжао пополнил запас боеприпасов. А в свободное время сделал себе нарезной револьвер на шесть патронов, которые пришлось под него изготавливать отдельно.
Свободные средства он вкладывал в покупку земель. В его планах было расшириться настолько, чтобы с арендной платы позволить себе содержать прислугу и дюжину подготовленных им вояк для охраны себя и своей собственности. И он был близок к этому. Уже через пару месяцев после продажи крупной партии бронзовых изделий он хотел начать отбирать мальчишек для подготовки из них элитного отряда стражи.
Очередное утро вырвало его из постели знакомым чувством приближения бессмертного. Поскольку Дина старалась никуда не уходить, не предупредив его, это встревожило мужчину. Он быстро натянул штаны и схватил меч, который всегда оставался поблизости.
— Надо было сразу начать подготовку отряда! — с досадой прошептал он.
Ещё больше Хенг жалел о том, что оставил револьвер в своём кабинете, как и ружьё. Стоило хотя бы одно огнестрельное оружие хранить рядом с собой. Кабинет расположен на первом этаже, а спальня на втором.
— ХЕНГ! — влетела в спальню Дина. Она застыла с приставленным к горлу клинком. — Э-э… — побледнела она. — Ты тоже почувствовал?
— Да, — убрал он острую сталь от её горла. — Изображай служанку и проскользни в кабинет. Возьми пистолет, спрячь его и прикрой меня в случае, если незваный гость окажется буйным. Думается мне, что наш гость припрётся прямиком через парадный вход.
— Почему ты так считаешь?
— Интуиция. Подержи, — протянул он ей меч.
Пока она держала оружие, он надел рубашку и обулся, подпоясался и лишь после этого повесил на пояс ножны и вложил в них клинок.
— Пусть нам помогут духи! — решительно направился он на выход.