И тут мы увидели, что сова запуталась в сети. С разлета, погнавшись за грызуном, она не заметила старых сетей, развешанных ребятами на ночь на колышках. Для того они и утыкали прутьями всю полянку.
- Эх вы, вредители! - сказал Саша.
- А вы... бездельники! - ответили ему.
- Кто, мы? - возмутился Паша.
- А кто же?.. Плаваете тут зря... А люди делом заняты... Мешаетесь только!
- Мы мешаемся?
- Не повреди ее, Вася.
- Нет, я аккуратно...
Сова была уже упрятана в мешок, как драгоценная жар-птица, и зло щелкала клювом.
- А вот мы не позволим вам опустошать природу! - кипятился Паша. - Мы вмешаемся!..
- Нечего вам мешаться! Плывите кто куда - проплывете, как вода!
- Не пузырьтесь - пузыри лопаются!
Это было так обидно, что, не вмешайся я вовремя, произошла бы горячая мальчишечья драка.
- Хватит! - сказал я. - Сова вам нужна для уголка живой природы? Вы местные юннаты?
- Ага, - ответили разом присмиревшие островитяне.
- Дело ясное. Пошли чай пить, а не то утреннюю зарю прозеваем.
И мы благородно отступили на свои позиции, к палатке.
И каково же было наше удивление, когда мы обнаружили у себя разгром! Пачка чая валялась шагах в пяти от палатки разорванная. Гороховый суп в концентратах был рассыпан по полу палатки. А сахарный песок смешан с речным. Кто это похозяйничал?
- Вот разбойники! - возмущались наши ребята, собирая разбросанное продовольствие. - Ловят полезных сов и развели здесь вредных грызунов! Нет, так это оставлять нельзя! Мы сейчас же должны плыть в Елатьму, к местным юннатам... Рассказать! Потребовать!
- Конечно!
При отплытии обнаружилась еще одна пропажа: у меня исчез рукав от старого, любимого охотничьего ватника.
Он, правда, был надорван и едва держался, но кому понадобилось такое старье?
Так и отчалили, не найдя рукава и не попрощавшись с островитянами, скрывшимися в глубине острова.
Когда мы проплывали у его восточной конечности, мимо густых кустов, из них вдруг показался Вася и, кинув нам в лодку рукав, крикнул:
- Нам вашего не нужно! Прощайте! Счастливого пути, бездельнички!
- А вы воришки-вредишки - чай-сахар рассыпаете, ватники рвете!
- Ой, неправда! Это не мы, это кролики. Она для гнезда утащила в нору, крольчиха! Мальва!
Сашок и Пашок сразу примолкли.
- У нас здесь кроличий лагерь! Кроликов разводим, понятно? прокричал, сложив руки рупором, Вася вдогонку подхваченной течением нашей лодке.
И после этих слов нам все стало ясно. Тайна острова была разгадана. Это кролики забрались к нам в шалаш, топотали ночью по полянке, как барабанщики, устраивали пляски. Это они растащили наши запасы, пока мы спорили из-за совы, которая повадилась летать на полянку и хватать зазевавшихся зверьков, да вот попалась, наткнувшись на противовоздушную оборону островитян...
- Ну, что же мы теперь запишем в наш бортовой журнал?
Наступило долгое и неприятное молчание.
- Я врать не буду, - сказал наконец Сашок, - так и запишу, как мы заслужили название "бездельники"...
- Ага, - вздохнул Пашок.
- Как на одном из безымянных островков местные юннаты, вон из того села Высокие Поляны, поселили на лето кроликов, чтобы они разводились на природе, на даровом привольном корме... Удобно: остров - лучший вольер; кругом вместо сетки вода... А мы ничего не поняли... И остались в их глазах чудаками, бездельниками, ничего не понимающими в жизни; вступились за сову, таскавшую у них кроликов. Все совы, конечно, полезны, но именно эта вредна. А мы, как простаки...
- Ну нет, - вспыхнул Пашок, - я не согласен! Я в простаках еще не оставался! Брось, не пиши!
- Так что же, врать прикажешь?
- Зачем врать? Исправить все это надо. Понимаешь, надо вернуться!
- А ну, на весла! - скомандовал я. - Поворот "все вдруг"!
Ни разу еще с такой быстротой не исполнялась моя команда. Лодка круто развернулась. Впереди было несколько островков из песка, намытых, очевидно, "грязнухой", землечерпалкой, чистившей русло реки. Они лежали голые, пустынные, мертвые. И вдали виднелся зеленый остров. Но мы не поехали к нему. Не могли мы признать себя побежденными смекалкой сельских ребят. Мы решили ответить на брошенный нам вызов с не меньшей хитростью.
- Против течения! - командовал я, нарушая завет отцов, Сашиного и Пашиного.
Сашок и Пашек были ребята неплохие; беда была в том, что их слишком любили и баловали родители, ничем не утруждали. А тут пришлось сесть на весла и ударить во всю силу рук!
Бить против сильного течения было нелегко. Но жажда мести так вдохновила гребцов, что они не чувствовали усталости.
- Мы их проучим, и так, чтобы они запомнили надолго! Чтобы наша месть осталась памятной в веках! - говорил я.
- Мы не проплывем, как вода... без следа... - говорил Сашок.
- ...и без пользы, - уточнял Пашок. - Мы не пузыри!..
У нас уже возник коварный план.
Выгрузившись и разбив палатку на одном пустынном острове, что был побольше других, мы на пустой лодке поплыли на тот берег резать ивовые прутья. Зачем? Это была наша тайна.
И началась работа! Мы ходили на тот берег - тоже против течения. Так уж нам не повезло. Тащили лодку лямкой вверх по ручью, где заросли ивняка были особенно густы, а на обмелевших берегах чернела тенистая, наносная земля.