Доктор утер лоб платком и перевел дух. Потом сказал:
— Вы ничего не купили? Поверьте, я это предчувствовал. У вас не было денег — это плохо, и вы не попросили у меня взаймы — а это хорошо, право, хорошо. Вы поживитесь в следующий раз. А пока — помогите мне.
Корреа кое-как потащил оба тюка, действительно весьма тяжелые. Чтобы не спотыкаться, он устремил все внимание на дорогу — точнее, смотрел себе под ноги.
— Я боялся, что вы не придете, — сказал он задыхаясь. Он почти не мог говорить.
— Это я боялся, что вы не придете, — ответил доктор. — Знаете, сколько весят эти сумки? Теперь мне кажется, что у меня выросли крылья. Честное слово, идти — одно удовольствие. Ну, вперед.
Посреди туннеля молодому человеку пришлось еще раз остановиться и передохнуть.
— Никак не могу понять, — заметил он, — почему, если идти этим туннелем, путь между Пунта-дель-Эсте и Тигре оказывается таким коротким.
— Не Тигре, — уточнил доктор, — а островом, который я собираюсь купить на свои сбережения.
— Ну, практически это одно и то же. Если от Пунта-дель-Эсте до Буэнос-Айреса самолет летит час...
— Я скажу вам без околичностей: меня самолет не устраивает. Туннелем куда короче, и, что характерно, я не плачу ни гроша.
— Вот этого я и не понимаю. Если исходить из того, что земля круглая...
— Исходить, исходить... Вы говорите, что она круглая, потому что вас так учили, а на самом деле не знаете, круглая она, квадратная или еще какая-нибудь. Предупреждаю вас: в вопросах географии на меня не рассчитывайте. В мои годы эти глупости только злят. Я спрашиваю себя, не было ли роковой ошибкой взять вас в компаньоны. Такой человек, как вы, полностью оторванный от действительности, того и гляди начнет болтать о моем туннеле с женщинами и посторонними.
— С чего вы взяли, что я стану болтать? — запротестовал Корреа. — Да еще с посторонними.
— Ни с кем, — подчеркнул доктор, пронзая его взглядом.
— Ни с кем.
Они вышли на остров; Корреа увидел небо, почувствовал грязь под ногами; они пошли среди ив, потом углубились в густые поросли молодых тополиных побегов. Молодой человек едва мог двигаться.
— Вы нарочно ведете меня в самую гущу?
— Неужели вы не понимаете, что мы ищем место, где спрятать тюки? Или вы думаете, что я повезу их на катере, к радости всех пассажиров?
Наконец они добрались до зарослей камыша, которые показались доктору подходящими.
— Здесь сам господь бог их не отыщет, — заметил Корреа.
— Я не интересовался вашим мнением.
Корреа пропустил грубость мимо ушей и спросил:
— И на сколько вы их оставите?
— Я вернусь сегодня же ночью на своем катере. Но вы что-то стали слишком любопытны. Уж не думаете ли поживиться чужим добром?
Молодой человек вскипел:
— Да за кого вы меня принимаете?
Доктор тут же сник и стал извиняться:
— Это шутка, просто шутка. Хоть бы катер пришел поскорее. Признаюсь, мне не очень-то уютно в этих болотах. И потом, не хотелось бы, чтобы нас тут заметили. Вот-вот рассветет, и нас увидит первый же зевака. Должен сказать, что теперь готов согласиться с моей женой: надо купить этот остров. И как можно скорее, потому что в любой момент какой-нибудь бездельник, которому нечем заняться, начнет спрашивать себя, что потерял здесь этот сеньор, отчего дважды в неделю приезжает на остров, вовсе ему не принадлежащий. Я не любитель швыряться деньгами, но на этот раз зажмурюсь и куплю.
— Вы правы, — отозвался Корреа. — Надеюсь, с нами ничего не случится.
Появился катер, и они принялись кричать. Доктор заплатил за проезд, но как только они уселись, сразу заявил:
— Надеюсь, мне вернут этот долг. Чуть зазеваешься, и тебя обдерут как липку.
Корреа дал ему бумажку в десять песо. В те годы это было немало.
— Получите.
— Вы что же, хотите забрать у меня всю мелочь?
— Других денег у меня нет.
Доктор, казалось, был раздражен. Потом, вдруг просияв, похлопал себя по карману.
— Здесь они будут целее. Я верну вам сдачу в следующий раз.
— Когда мы вернемся сюда?
Ответа не последовало, а повторить вопрос он не посмел. Какое-то время они молчали.
— Если вам на остров Меркадера, — наконец сказал доктор, — пробирайтесь-ка к борту, здешние перевозчики дожидаться не любят.
Корреа подчинился и спросил:
— Значит, мы сюда не вернемся?
Доктор больно пихнул его в спину.
— Вы неисправимы, — прошипел он. — Говорите потише, или вы хотите, чтобы про это знали все на свете? Мы встретимся в четверг, в тот же час, на том же месте. Ясно?
Корреа едва мог сдержать восторг. Он сказал себе, что все устраивается как нельзя лучше. Сесилия ждет его на следующей неделе, а он сделает ей сюрприз — конечно же, очень приятный — и появится в пятницу на рассвете. Он готов был уже спрыгнуть на берег, но вдруг спросил себя, обо всем ли они договорились. Мысль, что они могут не встретиться, привела его в ужас. Он пробормотал:
— Значит, в половине двенадцатого?
— Прекрасно.
— В Тигре?
— Если нам с вами все известно, — прервал его доктор, дрожа от злости, — зачем информировать других? Сходите, будьте так любезны, сходите.