Леон Дедичита сидел на оплавившемся ящике с провизией, обхватив голову руками. В углу печально погорал короб с крупой, подсохшие лужицы пластика матово блестели в свете ламп дневного света, напоминая о минувшей битве. Подошла Олисава Сли, тяжело вздохнула и, заправив за ухо всколоченные волосы, присела на соседний ящик.
— У вас лицо в саже, — тихо сказал Леон.
Она вяло встрепенулась и махнула рукой. С потолка в дальнем углу обрушился лист пластика.
— Олисава, прием! Что у вас там происходит? — раздался из рации тревожный голос майора.
— О! связь появилась. Майор, рада вас слышать, — Олисава крепко сжала в руке рацию. — У нас тут был демон, устроил погром на складе № 6, есть раненые и убитыей. Пришлите помощь, пожалуйста.
— Про демона знаем, есть одна жертва. Доктора прислать не могу, она занята. Ваши раненые дойти до лазарета смогут?
— Смогут.
— Отправьте их тогда. Сами дождитесь меня, я уже иду.
— Поняла, до связи.
В коридоре взгляд Леона сразу же уперся в обуглившиеся останки Антона. Все стены вокруг были посечены осколками, а кое-где оплавлены. Сержант крепко зажмурился. Радость после победы над демоном стремительно угасала, уступая место скорби и стыду за свое непозволительное для командира поведение. Если бы он сразу начал стрелять, его подчиненный вполне возможно был бы жив.
— Сержант, пойдемте. Нам нужно в лазарет, — окликнул его Лини.
— Да, иду.
В лазарет их не пустила Елена. Медсестра сидела около дверей и решительно спроваживала всех, кто пытался войти.
— Мы со склада № 6, майор должен был предупредить, — сообщил ей Лини, намереваясь нажать на кнопку.
— Идет операция, подождите за дверью, — явно не первый десяток раз повторила Елена.
— У меня рука обожжена, а сержант только что один убил огромного демона! Нам нужен врач! — возмутился парень.
— Я понимаю, — устало ответила медсестра. — Но врач у нас один, и сейчас она очень занята спасением жизни Лили Цариноза. Подождите немного, сейчас Виктория освободиться и обработает ваш ожог.
— А что с ней случилось? — спросил Дедичита.
— С кем? С Викторией?
— Нет, с Лили Цари…озой?
— Царинозой. На нее напал этот ваш демон. К нам без сознания доставили, вся обожженная и кисть оторвало. Доктор уже больше часа с ней мучается.
Двери лазарета разъехались в стороны, и на порог вышла Сухвие в заляпанном кровью хирургическом халате и опущенной на подбородок маске. На ее лице была запечатлена вся усталость и печаль мира. К ней сразу же подскочил молодой взъерошенный парень, до того тихо сидевший в стороне.
— Доктор, как она? — с тревогой спросил он, хватая врача за руку повыше запястья.
— Мои соболезнования, — мрачно ответила Су, стягивая перчатки. — Она не выжила.
— Как это не выжила? — непонимающе мотая головой, пролепетал парень. — Вы же сказали, шанс есть. Лили!
Он бросился внутрь комнаты, но был остановлен жесткой рукой доктора. Она с поразительной для своей хрупкой комплекции силой оттолкнула его назад и окинула с головы до пят суровым ледяным взором.
— Возьмите себя в руки, Кит, и отставьте ненадолго эмоции. У нее 70 % тела покрыты ожогами третьей и четвертой степеней, к тому же оторвало кисть. Удивительно, что она вообще прожила хоть сколько-нибудь. Ни один врач мира не смог бы ее спасти, а с моим набором оборудования так и подавно.
— Когда я смогу получить тело? — робко спросил Кит.
— Через три часа мы упакуем его в мешок, вы сможете прийти попрощаться.
— А потом что?
— Потом мы отправим его вниз, в холодную комнату. Вы куда это несете? — недовольно окликнула она двоих солдат с обугленным телом на носилках.
— Так это…
Солдаты затоптались на пороге.
— Зачем вы мне труп несете? Я не патологоанатом.
— Так, а куда его?
— Вниз, котики, мне тут и живых хватает. Что у вас там?
Врач резко развернулась к Лини.
— А…я… у меня рука обожженная.
— А с вами что, сержант?
— Ничего, — растерянно пробормотал Леон. — Я раненого привел.
Сухвие просверлила его пронзительным пытливым взглядом и пожевала губами.
— Пройдемте со мной, как-то вы плохо выглядите, — наконец, выдала свой вердикт она.
Дедичита с ней спорить не стал, молча поплелся следом. Су усадила его в своем кабинете и велела ждать, а сама затерялась где-то в недрах лазарета. Вернулась она через пятнадцать минут. Уже в обычном халате, без шапочки и маски.
— Так, что с вами случилось, сержант? — спросила она, как только двери за ее спиной сомкнулись.
— Ничего особенного, меня лир Сли заставила к вам прийти.
Врач упала в свое кресло и смерила солдата цепким взглядом серо-голубых глаз.
— Ладно, — помолчав, протянул Леон. — Тот демон — это мой сон, в общем. Мне было очень страшно, я с большим трудом себя преодолел, но сейчас все позади.
— Олисава хотела, чтобы я тебе успокоительное выписала? — догадалась Су.
— Вроде того, — смущенно пожал плечами сержант. — Так, мне ничего не надо.
— Мой совет, как доктора, выпей чего-нибудь сорокаградусного, — усмехнулась врач.
— Непременно.
Дедичита широко улыбнулся.
— Все, можешь идти.
— Доктор, разрешите вопрос?
— Давай.
Он прокашлялся и опустил глаза, формулируя мысль. Сухвие терпеливо молчала.
— Как вам удается быть такой спокойной и рассудительной? — наконец, тихо спросил Леон.
— Если я начну паниковать — наступит хаос. И кто, вообще, тебе сказал, что я спокойна? — с хитрой улыбкой ответила Саджитсо.
— У вас на руках умерла та девушка, я же видел, вы устали, но не были взволнованны!
— Леон, — устало вздохнув, начала Су. — Правда хочешь знать мой секрет?
Он кивнул.
— Я не умею сочувствовать и не воспринимаю пациентов, как живых людей. Тебе как солдату это должно быть знакомо даже лучше, чем мне. Тебе же приходилось убивать?
— Да, но это совсем другое, как мне кажется. Я обычно не вижу, как умирают мои враги, я нажимаю на курок или ударяю ножом и двигаюсь дальше. А вы….
— Для меня это просто сломанные биологические механизмы. Ты же не плачешь над сломанной вещью, которую не можешь починить? — грустно вздохнула Сухвие.
— Нет.
Дедичита почесал затылок и задумался.
— Если ты получил ответ — можешь идти.
— Да, спасибо, доктор.
Сержант чуть улыбнулся и быстро вышел.
***
Конседин торжественно впечатал указательный палец в большую серую кнопку, и экран консоли вспыхнул разноцветными таблицами. Ему, наконец-то, удалось добраться до данных с датчиков внешнего наблюдения и к Большой консоли лавиной устремились гигабайты информации. Ученый запустил сортировку и от души хрустнул пальцами.
В Зале Управления уже никого не было, электронные часы показывали начало десятого вечера. Сегодня Сендевиа был как никогда рад, что разборки со сном прошли без его участия. Оставив консоль сортировать данные, он подхватил свой планшет и прогулочным шагом направился к Сухвие.
В лазарете его встретила серая от усталости Николь. Она как раз заканчивала уборку и собралась уходить, оставив на посту дежурную медсестру. Конседин прокашлялся и состроил беспомощную гримасу.
— Привет, вы доктора Саджитсо не видели? — собравшись с духом, выпалил он.
— Она ушла где-то полчаса назад, — сразу же откликнулась Николь. — Вам помощь нужна?
— Та нет, я к ней… по личному вопросу, — окончательно стушевался ученый и попятился.
— Если что, она говорила, что пойдет к себе, — улыбнувшись, крикнула ему вслед медсестра.
Конседин облегченно выдохнул: не любил он общаться с людьми, и поспешил к жилому сектору. У каюты Су он пару секунд помялся, а затем собрался и постучал. Ответа не последовало. Он постучал еще раз, настойчивее, но результат был прежний.
— Су, это Дин, открой, пожалуйста, — позвал ее он. — Ты там спишь что ли?
Он уже собрался уходить, но в последний момент передумал. Оглядевшись и убедившись, что в коридоре никого кроме него нет, он включил консоль у двери и ввел код экстренной разблокировки. Двери в каюту распахнулись, в лицо Конседину дыхнуло прохладой. Он осторожно переступил порог и, щурясь, всмотрелся в полумрак. Сухвие здесь не было. Озадаченно нахмурившись, он только сейчас вспомнил про рацию. Нажав кнопку вызова в общей сложности раз сорок и так не получив ответа, он не на шутку испугался. Не теряя драгоценного времени, Конседин раненным оленем помчался к майору.
Тот выслушал его внимательно и спокойно. На его суровом гладковыбритом лице не отразилось ни единой эмоции.
— С ней точно что-то случилось, Вольдемар! Необходимо срочно снарядить поисковый отряд, — закончил свою пламенную сбивчивую речь Конседин.
— Конседин, вам не приходило в голову, что она просто не хочет вас видеть? — поинтересовался майор.
Лицо его осталось невозмутимым, но глаза засверкали насмешкой.
— С чего бы? — искренне удивился ученый.
— Я не раз замечал, что доктор Саджитсо проявляет к вам повышенный интерес, возможно, она просто хочет привлечь ваше внимание.
Было видно, что майору лень посылать группу и заниматься поисками врача и он ищет все мыслимые и немыслимые отговорки, чтобы этого не делать.
— Сухвие таким не страдает, — поморщившись, возразил Конседин. — Но на всякий случай, попробуйте вы ее вызвать. Сами понимаете, у нас один врач и если с ней что-нибудь случиться….
Он многозначительно умолк и одарил майора выразительным взглядом.
— Ладно, — нехотя сдался Ароганта, доставая рацию. — Только потому, что она ценный кадр. Прием! Прием! Говорит майор Ароганта. Доктор Саджитсо, ответьте!
В ответ из рации донеслось невнятное шипение, которое быстро стихло.
— Возможно, у нее что-то с рацией, — неуверенно предположил Вольдемар. — Доктор Саджитсо, прием. Это майор Ароганта. Ответьте!
На этот раз рация и вовсе промолчала.
— Действительно подозрительно. За доктором такое не водиться, не отвечать на мои запросы. Вы можете идти, Конседин, я лично займусь ее поиском.
— Если вы не против, майор, я бы хотел к вам присоединиться. Сухвие — мой друг и я тоже хочу поучаствовать в ее поисках.
Вольдемар фыркнул, покачал головой и улыбнулся.
— Ладно, валяйте. Сейчас я группу соберу и выдвигаемся.
***
Сухвие освободилась поздно. Оставив Николь с Викторией убирать в лазарете, она пошла в Столовую, а оттуда к себе в каюту. Еле переставляя ватные от усталости ноги, врач медленно брела по коридору, уже предвкушая ужин и таблетку от головной боли. Позади послышались легкие шаги двух пар ног. Су не обратила на это ни малейшего внимания и продолжила идти дальше.
— Доктор Саджитсо, — окликнул ее незнакомый голос.
Она обреченно остановилась и тяжело вздохнула.
— Я вас слушаю, — медленно оборачиваясь, проговорила она.
— Извините, — бросил в ответ голос.
Перед ее глазами мелькнула черная маска, в воздухе запахло чем-то приторно-сладким, и она потеряла сознание.
Очнулась она привязанной к стулу в темном холодном помещении. Руки были так крепко стянуты за спиной веревкой, что кисти начали неметь. Сухвие попыталась пошевелить конечностями, отчего сразу же получила звонкую пощечину от невидимого похитителя.
— Больно же, блин! — обиженно выкрикнула врач. — Совсем охренел что ли? Забыл, что я единственный в этой богадельне человек с высшим медицинским образованием?
— Успокойтесь, — механическим голосом ответила ей темнота. — Я не буду вас убивать, сильно калечить тоже, сами сказали — вы единственный врач в бункере.
— Отлично, хоть что-то радует, — не удержалась от сарказма Су и получила очередную оплеуху. — Так сильно бить обязательно? Мне ж еще с людьми работать! После ваших необоснованных экзекуций у меня лицо синее будет! Говорите уже, что вам надо!
— Нам нужны списки, — беспристрастно ответил похититель.
— Нам? Так вас несколько? И какие же списки вам нужны? — делая ударение на «вам», засыпала их вопросами Сухвие.
— Вы слишком много говорите лишнего, доктор, — в голосе неизвестного скользнула угроза. — Отвечайте по существу.
— Хорошо. Тогда внятно объясните, какие списки вас интересуют.
— Не прикидывайтесь дурой! — неожиданно громко проорал похититель. — Списки людей по снам.
— Вам нужны они полностью или интересует определенная группа?
— Полностью!
— Если вас интересуют какие-то конкретные фамилии, я могу попытаться вспомнить к какой группе они относятся. А полностью я вам списки не дам, извините. Формат вашей просьбы что-то не внушает доверия.
Сухвие снова попыталась пошевелить руками, кисти онемели полностью и начали неприятно болеть. Ее правую щеку снова обожгла боль, удар был таким сильным, что у Су клацнули зубы, а из разбитого носа тонкой струйкой потекла кровь.
— Вы помните списки наизусть? — как ни в чем ни бывало, с любопытством поинтересовался похититель.
— Я помню некоторых людей, — поражаясь собственному хладнокровию, соврала врач.
— Отлично, мы начнем с сержанта Дедичита, — в механическом голосе появилось злорадство.
— И на кой черт? — удивилась доктор Саджитсо. — Излучатель не выбирает одного человека дважды, сны сержанта больше не побеспокоят наш покой.
— Вы считаете, что это имеет значение? Мило, — незнакомец хмыкнул.
Су окончательно запуталась в их мотивах, но решила, что пока будет придерживаться своей первоначальной гипотезы.
— Подозреваю, вы собираетесь убивать людей, относящейся к какой-то из групп, — невероятным усилием воли сохранив невозмутимую небрежность в голосе, заметила врач.
— Где списки, доктор?
— В моем кабинете.
Сухвие попыталась пожать плечами, в результате получилось лишь жалкое подергивание, но необходимый эффект был получен — похититель разозлился. Он несильно ударил ее в живот, она на секунду потеряла способность дышать и мысленно пожалела о своей дерзости.
— Доктор, мы же не идиоты. Мы у вас в кабинете уже поискали. Там нет ничего.
— Тогда обратитесь к майору. У него точно все списки есть.
Похититель невнятно прорычал и замолчал. В наступившей тишине чуткий слух Су на самой грани слышимости уловил звук вызова по рации.
— Доктор, вы такая красивая женщина и умная, мне совсем не хочется вас калечить, — печально сообщил кто-то из темноты.
Несмотря на то, что голос остался все таким же механическим, Су поняла: говорит другой человек.
— Нам нужны списки, потому что мы очень хотим домой.
— Вы знаете, из всех человеческих пороков больше всего я ненавижу тупость, — философски проговорила врач, таким умиротворенным голосом, будто сидела сейчас не привязанной к стулу, а на пляже с бокалом вина. — И вы все, к сожалению, им страдаете. Поэтому, не обессудьте, господа, списков не будет.
— Упрямая сука, — прорычал кто-то прямо у нее над ухом и резко дернул за веревки на руках.
Сухвие вскрикнула от боли, на глазах невольно выступили слезы. Онемевшие, холодные пальцы обожгло такой болью, что захотелось перестать дышать.
— Достаточно, — бесстрастно скомандовал голос и боль прекратилась. — Доктор, вы не передумали?
— Ну, после такого сотрудничать что-то совсем перехотелось, — нашла в себе силы надерзить Су.
— Замечательно, продолжим.
Веревки опять натянулись и перед глазами врача встала кровавая пелена.
— Зачем же вы упрямитесь, Сухвие? — человек во тьме был явно озадачен. — Что такого страшного в передаче нам этих списков?
— Врачебная тайна… я… давала… клятву, — из последних сил выдавила из себя Су.
— Начинаете сдавать позиции, — в механическом голосе скользнула насмешка. — Говорите банальности.
Он явно хотел добавить что-то еще, но рядом раздались шаги и быстрый неразборчивый шепот.
— Оставьте ее, — коротко скомандовал незнакомец.
Веревки на руках Су вернулись в первоначальное положение, человек из-за спины прошел совсем рядом, обдав девушку запахом пота и дешевого одеколона. Через минуту она осталась одна в темной холодной комнате. Вырвать руки из узлов она даже не пыталась — было понятно, что это бесполезно. Единственная надежда была на майора и Конседина.
Она не знала, сколько так просидела, утомленное сознание впало в анабиоз. Из резко распахнувшейся двери в глаза ей ударил яркий свет. Су на секунду отключилась, а когда очнулась, вокруг уже слышался топот ног и хрипение раций.
— Майор, мы ее нашли. Сектор восемнадцать. В сознании, лицо немного помятое, — отрапортовал один из солдат.
— Вас понял, ведите ее ко мне, — прохрипел в ответ из рации Ароганта.
— Доктор, вы как?
В обладателе тревожного голоса Су без особого удивления узнала сержанта Дедичита.
— Бывало и получше, сержант, — со слабой улыбкой ответила она.
— Вы молодец.
За спиной Сухвие кто-то со щелчком открыл перочинный нож и разрезал веревки. Врач тихо застонала он накатившей боли и осторожно согнула в локтях истерзанные конечности.
— Идти сможете?
— Смогу.
Леон помог ей подняться и, бережно придерживая за руку, вывел в коридор. Всю дорогу к каюте майора Су отчаянно пыталась размять руки и отвлечься от усилившейся головной боли. У самых дверей ее встретил встревоженный лохматый Конседин. Ученый пару секунд молча смотрел ей в глаза, а затем крепко обнял. Она не стала сопротивляться, приникла опухшим лицом к его груди и сделала глубокий вдох.
— Как самочувствие, док? — прервал их нежности Вольдемар.
— Не самое замечательное, — витиевато ответила Сухвие. — Вам предстоит большая работа — у нас завелись экстремисты.
— Пойдемте в каюту.
— Так, что с вами произошло? — дождавшись, когда в комнате останутся только он, менеджер, ученый и врач, спросил майор.
— Меня похитили какие-то люди. Точно могу сказать, что их несколько, больше трех. Один из них военный или из ополчения. Им нужны были списки по группам снов. Спрашивали меня о сержанте Дедичита, вероятно, их интересует группа, не запоминающая свои сны. Не знаю, что они с ними хотят сделать, но судя по моим рукам, ничего хорошего, — деловито отрапортовала Су.
— Голос узнали?
— Использовали модулятор.
— Какие-нибудь особые приметы есть?
— От одного из них пахло дешевым одеколоном, если вам это поможет, — ответила она. — Больше ничего, там темно было, как в гробу.
— С чего вы взяли, что кто-то из них военных или из ополчения? — спросила до того молчавшая Олисава.
— Я слышала рацию, и кто-то оповестил их, что вы приближаетесь. Рации у нас есть только у ограниченного круга лиц.
— Резонно, — согласился майор и задумчиво потер подбородок.
— Конседин, у вас какие-нибудь соображения на этот счет?
— Глянем камеры, я посмотрю, что мне сможет предоставить корабль, — пожав плечами, ответил ученый. — Попрошу Умницу помочь.
— Займитесь, желательно, немедленно, — кивнув, скомандовал Ароганта. — Олисава, вы у нас психолог, есть на заметке подозреваемые?
— Первое, что приходит на ум — это Кит, парень девушки, которая сегодня умерла из-за демона из сна сержанта. Из военных, возможно, рядовой Сердж. Сегодня на его глазах погиб его друг, по той же причине.
— Значит, с них и начнем. Конседин, проводите доктора в каюту, а то она неважно выглядит.
Су громко фыркнула.
— Кстати, — уже в дверях окликнул ее майор. — А где вы храните списки? Надеюсь, наши террористы не в курсе?
— Сомневаюсь, что у них хватит мозгов догадаться, — усмехнувшись, ответила врач. — И я им это, конечно же, не сказала. Я ведь тоже очень редко помню свои сны.
— Отдыхайте. Я приставлю к вам охрану.
К каюте Сухвие с Конседином шли медленно и в полном молчании. На нее накатила такая нечеловеческая усталость, что она еле передвигала ноги и мечтала только об одном — упасть на кровать и проспать пару суток. Конседин же судорожно пытался придумать, как ему себя вести. После сна о пустом бункере, ему с завидной регулярностью снилась близость с Су, пару раз он почти срывался и шел к ней, чтобы, наконец, освободить себя, и всякий раз останавливался. Она его страдания видела, но ничего не делала, просто не знала, как ему помочь.
У входа в каюту врач ввела трехзначный код и двери открылись. Она отпустила руку Конседина и, спотыкаясь, добралась до кровати. Истерзанное тело задрожало от удовольствия, когда она медленно растянулась на мягком одеяле.
— Су, не засыпай, подожди, — ласково попросил ее Сендевиа.
— Что? — сонно пробормотала она.
— Тебе нужно в душ, хотя бы умыться у тебя все лицо в крови.
— Завтра умоюсь, — заплетающимся языком, проворчала она и замолкла.
Конседин уже решил уходить, как она снова заговорила.
— Ладно, ты прав, в душ надо сходить. Помоги мне только.
— Конечно.
Он осторожно помог ей стянуть через голову свитер и футболку, оставив ее в элегантном нежно-голубом бюстгальтере. Су непослушными пальцами с трудом справилась с ремнем у себя на штанах, Дин опустился перед ней на колени и помог их снять. Врач улыбнулась уголками губ и, опершись на его плечо, поднялась на ноги. Он замер, чувствуя как внутри поднимается волна жара. Сухвие шла медленно и немного неуклюже, в приглушенном свете настольного светильника ее кожа матово поблескивала. Конседин с трудом заставил себя оторваться от манящих изгибов ее тела, быстро поднялся и вслед за ней вошел в ванную. Он помог ей залезть в душевую кабину, а сам вышел и сел на пол рядом с открытой дверью. За спиной зашумела вода, ученый обхватил голову руками и крепко зажмурился. Как нельзя некстати напомнила о себе забытая вредная привычка: захотелось курить. Плеск в душевой прекратился.
— Конседин, — негромко позвала его Сухвие.
— Да!
Он подскочил так резко, что не вписался в проем двери и больно приложился лбом о лутку.
— Подай мне полотенце, пожалуйста. Оно рядом с тобой на крючке весит.
Он снял большое белое полотенце и, отвернувшись, протянул его, выглянувшей из душевой, Су. Она быстро им обмоталась и, опершись на его плечо, ступила на пол. Конседин осторожно и даже в чем-то обреченно повернулся к ней и тоскливо посмотрел в темно-синие глаза. Су тоже была грустной, взгляд потерял былой блеск, на скулах налились синевой синяки, а взъерошенные золотые кудри потускнели и даже немного выровнялись. Он тяжело вздохнул, виновато улыбнулся и крепко обхватив ладонями ее лицо, пылко впился губами в ее губы. Он целовал ее, крепко зажмурившись, с той отчаянной надеждой, с которой утопающий хватается за руку спасителя. Сухвие не сопротивлялась. Она прикрыла глаза и положила руки ему на плечи. Полотенце развязалось и не упало на пол лишь потому, что они были очень крепко друг к другу прижаты. Ученый резко оторвался от нее и, тяжело дыша, попятился. Су придержала полотенце рукой и проследила за ним взглядом.
— Ты… устала. Я, пожалуй… пойду, — наконец, нашел в себе силы проговорить Сендевиа. — Мне еще надо Умницу попросить помочь найти твоих похитителей.
Его глаза налились безумием. Еще никогда Конседину не приходилось вести внутри себя столь ожесточенную борьбу. Он отходил к выходу спиной, не сводя глаз с неподвижно стоящей Су. Она молча кивнула и подняла на него глаза. Всего на секунду в ее зрачках мелькнул загадочный огонек. Конседин крепко сжал кулаки и стремительно покинул каюту.