— Кто этот «он»? — задался вопросом Ноа. — Они назвали имя человека, который отдал приказ?
Лиам пожал плечами.
— Саттер — командир ополчения.
— Почему Саттер хочет твоей смерти? — спросила Ханна.
— Он сам вряд ли, — медленно произнес Бишоп. — Но я могу легко назвать несколько человек, которые хотели бы.
— Ты даже ничего не сделал, — проговорила Ханна, но в ее голосе звучало сомнение. Растущая дрожь.
Она собирала кусочки воедино. Он мог видеть это по ее лицу — то, что он уже подозревал.
Квинн повернулась на пуфике. Крепко держа Шарлотту, она устремила свой взгляд на Лиама.
— Это потому, что Росомаха, ну то есть Лиам, убил Гэвина Пайка.
В комнате воцарилась тишина. Они смотрели друг на друга, страх стал просто осязаем.
— Это был Джулиан Синклер, — заявила Квинн.
— Нет, — твердо сказал Ноа. — Категорически нет.
Ее глаза сузились.
— Все знают, что между Синклерами и Бишопом есть вражда. Особенно с Джулианом. Именно поэтому Бишоп тоже оказался под прицелом. И у Синклеров есть все основания ненавидеть Лиама. Джулиан послал Десото убить его из-за Пайка. Это месть.
У Лиама защемило в затылке. Он не был официально знаком с суперинтендантом, но у него не возникало желания вступать в дальнейшие контакты с такими, как Джулиан Синклер.
Розамонд Синклер приходилась Пайку матерью. Это все, что Лиаму нужно о ней знать. Яблоко никогда не падает далеко от яблони.
Ноа провел руками по волосам.
— Ты этого не знаешь. Все это домыслы и слухи. Нет ни малейших доказательств, связывающих Джулиана со всем этим. Джулиан не стал бы этого делать.
— Джулиан не мог не знать об этом, — настаивала Квинн. — Он единственная подходящая фигура.
Ноа покачал головой.
— Он пытался помочь. Джулиан сказал мне, что успокоит Розамонд, чтобы разрядить обстановку.
— Он солгал, — проговорил Бишоп.
— Нет. Ты ошибаешься.
— Возможно, но я так не думаю. — Бишоп сменил позицию и крепче сжал винтовку. Его рот сжался в мрачную линию. — В этом городе ничего не происходит без одобрения Синклеров. Я говорил это раньше, и повторю снова.
Квинн подняла свои проколотые брови.
— Думаешь, Розамонд Синклер сама приказала это сделать?
— Нет! — Ноа резко махнул рукой. — Это дело рук нескольких недобросовестных солдат ополчения. Вот и все! Розамонд Синклер никогда бы не санкционировала ничего подобного. Никогда. Послушайте себя. Это безумие. Это смешно.
— Это совсем не смешно, — возразила Квинн. — Больше нет. Не после того, что случилось.
— Это сделал даже не Лиам, — тихо произнесла Ханна.
Лиам бросил на нее предупреждающий взгляд. Ноа тоже.
Она проигнорировала их, вцепившись в шерсть Призрака.
— Это сделала я. Это я убила Пайка.
У Квинн открылся рот. Бишоп не выглядел удивленным.
Ханна повернулась к Ноа, выражение ее лица стало ошеломленным.
— Вот почему ты не хотел, чтобы я что-то говорила. Вот почему ты сказал мне держать это в секрете. Ты знал, что Джулиан придет за тем, кто убил его брата. Ты знал.
Ноа вздрогнул. Он открыл рот и закрыл его, ничего не говоря. Чувство вины читалось на его лице.
Гнев вспыхнул в Лиаме, когда он увидел обиду в глазах Ханны. Он подавил его. Ноа повезло, что рядом собралось столько свидетелей. Он мог бы свернуть ему шею здесь и сейчас.
Лиам стиснул зубы. Он пытался понравиться Ноа ради Ханны. Но ничего не вышло. Он потерпел полное фиаско.
Его первоначальное мнение о том, что этот человек слабоволен, нерешителен и слеп, только что подтвердилось.
— Достаточно. — Бишоп не стал говорить громко. Ему и не требовалось. Даже не говоря ни слова, он мог завладеть вниманием людей. — Я давно подозревал, что Джулиан сыграл свою роль в резне в Кроссвей. А теперь это? Хватит. Пришло время узнать правду. Пора выяснить, как много он знает. И что он сделал.
— Нет! — Ноа почти кричал. — Он сын Розамонд. Он под защитой. Ты не можешь причинить ему вред.
Лицо Бишопа потемнело. В его глазах залегли тени. Его преследовали страдания, связанные с прошлым, которое он не мог изменить, и еще не исправленные ошибки.
— Я сделаю то, что давно должен.
— Я пойду с тобой, — предложил Лиам.
В отличие от первоначального впечатления о Ноа Шеридане, Лиаму сразу же понравился Бишоп — большая редкость для него. Бишоп, как и Лиам, потерял людей, которых любил больше всего на свете. Они оба были военными ветеранами, оба потеряны, и ищут свое место в холодном и беспощадном мире.
— Спасибо, брат, но нет. Господь со мной. Это мое дело, и только мое. Я долго к этому шел, поверь мне.
— По крайней мере, возьми оружие.
Бишоп поставил винтовку на место и двинулся к двери.
— У меня есть пистолет HK 45.