Глава 20.
— Да, что ты говоришь?! Как это нет его более? — в отчаянии вскричал Андрей, — Помер, что ли?
— Да нет же! Не помер, пёс его задери! — отвечал Радим, — Кабы помер, так это может и к лучшему было бы. Меньше убытку. А так — сбежал ваш Василий, будь он неладен. Аккурат три дня назад.
— Да, не уж то и правда? — подивился стоявший рядом Микша.
— Истинная правда. Да коли один бы убёг, то не такой уж и убыток. А он подговорил ещё нескольких крепких холопов. И те подались с ним заодно. Теперь, слухи доходят, разбойничать в округе стали. Жрать то им что-то надо, вот они и разорили пару дворов на соседних селищах.
Эта новость не укладывалась в голове бывшего учителя. Как!? Василий — геолог с высшим образованием — и вдруг разбойник с большой дороги. Ну и дела тут творятся, в этом VIII-ом веке. Как же здесь быстро люди, поставленные Судьбой в совершенно другое положение, могут меняться.
— Ну, коли уж приехали, так может кого другого прикупить желаете? — с надеждой спросил князь, — У нас много добрых холопов ещё есть — берите любого, на выбор. Есть даже юные отроковицы, чудо как хороши, — подмигнул он Андрею, — Любую в придачу дам. Девки зело как лепые и по дому помогут и в холода на ложе согреют.
— Верно! Двое — по цене одного. Бери — не прогадаешь! — настоятельно советовали радимичи.
Последние слова утонули в дружном хохоте всех присутствующих. Андрею, конечно, было понятен их соблазн. Уж больно хотелось Радиму освободить его от лишней ноши в полкило серебра. Но никого другого он покупать не собирался.
— Благодарствую, княже, но никто другой мне не надобен, — решительно отвечал он, — Переночуем у вас, ежели позволите, и завтра по утру — в обратный путь.
— Жаль, но ничего не поделать, — князь был явно разочарован, но тут же взял себя в руки и радушно пригласил, — Милости просим, братья. Мой дом — ваш дом.
По случаю приезда гостей из родственного племени был устроен небольшой пир. Князь Радим, одетый в новую цветную рубаху с расписными узорами сидел во главе стола. Теперь он выглядел уже не таким суровым, как при первой встрече. Был весел, много ел, пил и шутил. Хозяева не пожалели доброго хмельного мёда и разнообразной снеди. Были даже мастера игры на различных дуделках и свирелях, развлекавших гостей игрой и пением. Внешний вид и названия этих диковинных инструментов Андрею были мало знакомы. Эх, перенести бы сейчас хоть один образчик в свой ХХI-й век!
Ближе к полуночи разошлись спать. Андрею, как старшему, отвели отдельную комнату на княжьем дворе. В голове сильно гудело от выпитого мёда. «Ну, а теперь, наконец, спать!» — подумал он с наслаждением. Только сейчас Андрей почувствовал, как сильно он устал с дороги. Поставив лампу на стол, он начал раздеваться. Но едва только он блаженно растянулся на ложе, как в дверь тихо постучали. «Чёрт! Кого это ещё принесло на ночь глядючи?» — недовольно подумал он. Быстро натянув портки, он открыл дверь.
В тихом и полутёмным коридоре княжеского дома стояла молоденькая девушка с длинными распущенными волосами и в одной исподней рубахе, чуть ниже колен. В руках она держала восковую свечу, которая скупо освещала миловидное юное личико.
— Ты кто такая? — изумился Андрей, — Тебе чего здесь надо?
— Я — Светла, княжеская холопка. И я к тебе, — тихо отвечала она, опустив глаза, — Ты же — дорогой гость. Вот меня князь к тебе и послал, по традиции, пожелать тебе доброй ночи. Прими мой дар.
На секунду Андрей обомлел. Потом до него дошло. Вероятно, это одна и тех «зело лепых» отроковиц, которых князь обещал дать в нагрузку к сделке если она состоится. Так сказать, «подарок фирмы».
Получив отказ, хитрый Радим, очевидно, хотел показать «товар лицом» и дать покупателю буквальным образом почувствовать, что он теряет и от чего он отказывается. И в этом не было ничего предосудительного. Обычай «ублажать» таким способом, дорогих гостей существовал у многих народов мира. Для чего же ещё нужны нежные юные рабыни и холопки? Не в поле же на них пахать!
— Нет, спасибо, за заботу, — еле выдавил из себя Андрей, — Знаешь, что, Светла, я устал и хочу спать. Но я тронут твоей заботой. Правда. Ступай к себе и передай от меня князю мою благодарность.
Дальнейшая реакция девушки поразила Андрея. Она вдруг вздрогнула и, быстро подняв на него испуганный взгляд, кинулась в ноги:
— Не гони меня от себя, господин! — разрыдалась она, хватая его за колени, — Помилосердствуй. Меня княжеский тиун на конюшне запорет, коли не сумею тебе угодить! Я сделаю всё, что ты захочешь, только не гони меня прочь!
Ну, что ты будешь с ней делать? Он чётко понимал, что если сейчас её прогнать, то девчушке явно не поздоровится. Ему стало её жалко.
— Ладно, заходи быстро, — кивнул он ей.
— Благодарю тебя, добрый господин! — она обрадованно вскочила на ноги и, шмыгнув мимо него в комнату, без лишних слов ловко забралась прямо на ложе.
Андрей закрыл дверь и поднял лампу повыше, чтобы лучше разглядеть нежданную ночную гостью. На вид девчонке было лет четырнадцать или пятнадцать, вполне зрелый возраст по тем временам. Бывший учитель вдруг вспомнил свой 9 «Б», в котором он был классным руководителем. У него в классе половина девочек были примерно такие же. Ему стало немного не по себе.
— Сядь сюда, — указал он ей на широкую лавку под окном, — Давай, давай, шевелись.
Светла, поджав губки, нехотя слезла с его ложа и молча повиновалась. В её больших глазах снова промелькнула тень страха.
— Да не бойся ты, не выгоню, — успокоил её Андрей и заметил, как она вздохнула с облегчением, — Расскажи лучше о себе. Откуда ты родом и как сюда попала?
Светла поначалу очень удивилась такой неожиданной разговорчивости господина, но затем немного успокоилась и даже заулыбалась. Из её короткого рассказа Андрей понял, что она из дальнего селища. Семья было бедной и многодетной. Отец задолжал князю, и чтобы расплатиться отдал ему в долговую кабалу одну из своих повзрослевших дочерей. Главное — сыновья остались в хозяйстве. А девки — какой с них прок. Тем более если их много. Если не замуж за достойного человек, то тогда — на продажу, в счёт долга. А что, удобно, не зря же их рожали? Родители из VIII-го века — те ещё красавцы!
— Вот что Светла, — сказал бывший учитель, — Ты давай ложись спать вот на эту лавку, я тебе сейчас там постелю, а по утру мы выйдем вместе к князю, и я ему расскажу, как ты хорошо меня этой ночью ублажила. То будет наш маленький секрет. Разумеешь?
— Разумею, господин. Да отблагодарят тебя Боги за твою доброту, — проговорила она, кланяясь в пол.
Светла свернулась калачиком на лавке и быстро уснула, видать умаялась за день. Ночь прошла тихо и спокойно. А по утру, они осуществили свой план, и девушка была спасена от наказания. Князь попытался было вернуться ко вчерашней теме. Но, несмотря ни на что, Андрей так и не согласился на другую покупку. Радим был явно расстроен, что его хитрость не сработала, но вида не подал и любезно простившись с гонцами, удалился к себе.
Приняв на дорогу от радушных хозяев немного дорожных припасов и большой глиняный кувшин с медовухой, вятичи двинулись в обратный путь. Ехали легко, обратная-то дорога всегда короче. Теперь уже сильно спешить необходимости не было и ближе к полудню решили сделать привал. Отроки выбрали просторную лесную поляку. Развели костёр и пустили по кругу вожделенный кувшин с добрым мёдом. Андрея ещё со вчерашнего пира слегка мутило от изрядного количества выпитого, и он отказался от своей доли. Но его спутники не стеснялись.
— Будем, братья, на здоровье! — провозгласили они и закашлялись, — Ух, ядрёный мёд.
— Эй, не больно-то налегайте! — строго прикрикнул на них Микша, сам делая большущий глоток из кувшина, — Ехать ещё три дня, оставьте про запас. Да и голова ясной должна быть, чай мы тут в лесу, а не дома на печи, всякое может приключиться.
Говоря эти правильные слова, молодой дружинник даже и не предполагал, что какая-либо напасть может «приключиться» прямо сейчас. Не успели отроки разбить временный лагерь и заняться приготовлением нехитрой походной снеди, как их состояние резко изменилось.
— Ой, братья, что-то вдруг мутно всё перед глазами стало, — удивлённо сказал кто-то, — Да и слабость какая-то в ногах.
— И у меня тоже! — отозвался другой.
— И у нас! Худо это.
— Неужто мёдовуха отравлена?! — в ужасе предположил Андрей, внимательно оглядывая своих товарищей.
— Быть того не может! — отозвался Микша, — Хотя и мне тоже как-то не по себе. Вот радимичи — леший их дери! Извести, что ли захотели?
— Но зачем им это? — Андрей ничего не понимал.
— Кто же их знает? — Микша зашатался и схватился рукой за край телеги, чтобы не упасть, — Проклятие, всё в голове кругом идёт. Помоги, ведун.
— Надо бы воды побольше выпить, да рвоту вызвать, — запоздало сообразил Андрей.
Но было уже поздно. Вятичи, один за другим, стали падать на землю, там, где стояли. Последним рухнул Микша.
— Ведун… — протянул он руку, но взор его затуманился, и он ткнулся лицом в землю.
Андрей застыл в ужасе, один посреди лагеря, среди лежащих вокруг товарищей. А кругом стояла поразительная тишина, даже птицы притихди. И в этой тишине, словно выстрел прозвучал хруст сломанной ветки. Он резко обернулся. На поляне невесть откуда появились вдруг трое мужчин. По виду явно славяне, но лица их были закрыты платками. «Разбойники!» — мелькнула мысль.
Словно в подтверждение его догадки, в солнечных лучах ярко блеснули обнажённые клинки и раздался грубый повелительный голос:
— Коли жизнь дорога, давая сюда калиту с серебром, ведун!
*****************