Тора томилась в темнице, ее одолевали скука и злость, но на этот раз она оставалась в заточении добровольно. На каменных блоках вокруг двери снова высекли ограждающие руны. Она знала, как освободиться, могла вырваться из камеры в любой момент, и ее тюремщики знали это. Но она этого не делала.
Тора полагала странным, что люди, которые предали ее и считали опасной, оказывали ей такое доверие. Она сдалась, потому что действительно хотела спасти свой город. Тора сидела в камере, скованная цепями собственной вины. Ради Ильдакара.
Властительница была неподвижна, но мысли ее неслись вскачь. Она часами поддерживала яркий огонек, который освещал голые каменные стены, а когда ее одолевали мрачные мысли, предпочитала сидеть в темноте, перебирая возможности.
Сбегая из темницы, чтобы покинуть Ильдакар, она была слепа. Она приняла решение помочь Утросу, своему истинному врагу. Теперь Тора осознавала, что это было безумием. Отчаяние и разочарование захватили разум, опутав многочисленными щупальцами, и она едва не совершила ужасную ошибку — самую ужасную в жизни.
Когда она стояла на стене, готовая спрыгнуть к древней армии, что-то в ней сломалось. Ее сердце претерпело метаморфозу, как один из улучшенных шелкопрядов Ольгии, которому позволили окуклиться после долгой изнурительной службы. Тора знала, что Ильдакар выстоит. Он по-прежнему ее идеальный город, и она должна помочь сохранить его, если палата волшебников позволит ей сделать это.
Она отличалась от Максима. Вероломный муж сделал все возможное для уничтожения Ильдакара, но не ради великой цели, а просто от скуки. Она не уподобится ему. Она чувствовала себя одинокой, словно ее погребли заживо.
Услышав в коридоре шепот, а затем скрежет замка, она взяла себя в руки и горделиво выпрямилась. Тора повернулась к двери и прикрыла глаза от резкого света, когда ее приветствовали двое мужчин в балахонах.
— Властительница, нам нужно поговорить. — Грубый голос принадлежал Квентину.
Она предавалась размышлениям в темноте, но теперь создала яркий огонек, чтобы осветить помещение. Рядом с Квентином стоял Деймон, неуверенный и даже испуганный.
— Вы пришли вдвоем. — Тора прищурилась. — Остальные не знают, что вы здесь? — Мужчины походили на пугливых жаворонков, которых она держала в клетках. — Где же Лани? — спросила она, когда они не ответили. — Почему не пришла позлорадствовать?
— Лани мертва, — сказал Деймон. Длинные усы лишь подчеркивали хмурое выражения его лица. — Колдуньи генерала убили ее, когда она подглядывала за ними при помощи магии. Она утонула в собственном всевидящем омуте.
Тора постаралась скрыть свое удовлетворение.
— А теперь вам понадобилась я. Чем помочь? Я хочу сражаться.
— Вы нужны Ильдакару. — Квентин поскреб свою пухлую щеку.
Они с Деймоном рассказали о недавней битве, об освобождении двух воинов Иксакс и о появлении дракона.
— У нас не осталось других средств обороны, а древняя армия все еще невероятно сильна, — сказал Деймон. Челка лезла ему в глаза, и он неосознанно смахнул ее. — Мы должны использовать все возможное, чтобы спасти город.
— А как же Никки? — удивилась Тора. — Я думала, она настолько могущественна, что может в одиночку спасти мир. Разве не это предсказано в книге жизни Натана Рала? Что она спасет мир! — Тора фыркнула, но сдержала гнев. Она долго была отрезана от мира, и ей нужно услышать все, что могли рассказать эти два волшебника.
— Никки снова покинула нас, чтобы сплотить другие города. Она может никогда не вернуться, — сказал Квентин.
— И зачем ей это? — спросил Деймон. — Падение Ильдакара лишь вопрос времени. Другие члены палаты копаются в магических книгах и проверяют малоизвестные заклинания. Эльза собирается представить совету новейшую руну переноса, но этот план не проработан и кажется мерой отчаяния.
— Всего этого недостаточно, — простонал Квентин. — Мы должны быть реалистами. Поэтому мы здесь.
Деймон громко сглотнул.
— Мы с Квентином пришли к выводу, что есть только один верный способ защитить Ильдакар навсегда — и нам никогда больше не придется беспокоиться об Утросе или любом другом враге.
Квентин кивнул.
— Мы должны снова поднять саван вечности. И нам понадобится ваша помощь, властительница, если не возражаете.
Тора уже догадалась, к чему ведет этот разговор.
— Когда я сдалась, там, на стене, то поклялась, что Ильдакар для меня священен и я сделаю все для его спасения, если мне будет дозволено. Я не отказываюсь от клятвы.
Деймон и Квентин с облегчением переглянулись.
— Большую часть подготовки мы выполним сами. Фактически, мы уже начали. Пока Никки отсутствует, а Натан и Эльза разрабатывают план с рунами переносы, мы тайно распространили информацию среди горожан. Мы собираем списки. Там добровольцы и те… кого мы предлагаем сами.
Тора коснулась твердой холодной щеки, похожей на камень.
— Вы понимаете, сколь ужасна будет цена? Сколько потребуется крови? Понадобится очень много людей, а кровь одаренных самая сильная.
— Мы знаем, — сказал Квентин. — Как и остальные. И все видели вражескую армию снаружи. Люди думают о своих семьях и о будущем. Они знают, что если генерал сломает ворота, то город будет опустошен и от него останутся лишь руины. Все их родные будут убиты. Даже некоторые мятежники предлагали себя в жертву.
— Мятежники? — Тора нахмурилась. — Они разрушили наши традиции и стерли классовые границы. С чего бы им помогать?
— Они хотели свободы и должны постичь ее цену, — пожал плечами Деймон. — Если хотят быть равными в новом Ильдакаре, то должны нести равную ответственность. — Голос Деймона дрогнул. — И они соглашаются! Они понимают, некоторые даже цитируют Зерцалоликого, обещая сражаться и умереть за будущее своих близких.
— Мой муж никогда не был искренен, — удивленно возразила Тора. — Он сам выдумал все эти лозунги.
— Это были хорошие слова, независимо от мотивации, — сказал Квентин. — Важно то, как его последователи восприняли их, а не то, что было на сердце у главнокомандующего волшебника.
Тора задумалась, жив ли он, ведь за ним охотится Адесса.
— Пирамида разрушена, каналы для крови и схема заклинания исчезли, аппарата больше нет. Как задействуете магию крови?
— Я могу восстановить оборудование, — сказал Деймон, — а пирамида не нужна, достаточно найти место для жертвоприношения.
— И палачей, готовых пролить кровь жертв, — добавил Квентин.
— Вы действуете из лучших побуждений, но я не уверена, что найдется достаточно добровольцев, — все еще сомневалась Тора.
— Как я уже сказал, у нас есть длинный список людей, — сказал Квентин. — И мы составили второй список — там люди, которых можно вынудить, если нам понадобится больше крови. Мы можем потребовать по одной жертве от каждой семьи.
Тора почувствовала тепло внутри, проблеск гордости за ее город.
— Возможно, Ильдакар все же удастся спасти. Я помогу вам всем, чем смогу. Приходите ко мне, когда все спланируете.