Царь-Мученик на иконе в шапке Мономаха и при всех царских регалиях. Канонический. Не такой, какой приснился мне. Но… взгляд, тот же самый взгляд! В памяти в мгновение ока проносится мое последнее пьяное падение: Витамин, привокзальная дама, алкогольное отравление, приснившийся адский город и приснившийся мне Царь.
Кажется, Николай II плачет янтарными бисеринками слез. И меня душат слезы. Возвращаюсь в строй, а по колонне уже несется:
– С нами Бог! С нами Царственные Страстотерпцы!
Молитвенное единение, немного порушенное у Рады, возвращается вновь. У участников крестного хода словно открывается второе дыхание. Идем к Михайловскому Собору.
Златоверхий Михайловский Собор – подарок «филаретовцам» от государства. Сержант милиции поспешно закрывает церковные ворота перед нами. Сержант при всей амуниции – наручники, рация, дубинка.
– Да, – философски тянет Олег, – благодать в филаретовской церкви – вещь дефицитная. Ее ментами охранять надо.
Площадь перед Собором заполняется участниками крестного хода. Служим молебен. На протяжении всего молебна за нами с одной из колоколен наблюдают в бинокль какие-то странные личности: две модно одетые девушки и три парня.
Что они там делают, на колокольне? Кто они? Туристы? Но тогда кто позволил им забраться на колокольню? А может они агенты СБУ?.. Впрочем, кто бы они ни были, от всей обстановки вокруг захваченного «филаретовцами» собора отдает чем-то жутко мирским, светским.
Вот она подлинная спайка «церкви» и «незалежного» государства. А ведь Филаретовскую «церковь» в народе так и именуют – карманная церковь пэршого президента Украины Кравчука. Не больше, не меньше: «церковь» рожденная в «кармане» нового украинского государства…»
Следующий краткий молебен возле американского посольства. Именно возле него ощущение двух непересекающихся реальностей (крестного хода и обыденной светской жизни) было как никогда острым. И доходило до сюрреализма, до абсурда.
С одной стороны многотысячная колонна бородатых людей с иконами и хоругвями, с другой, за крепкими стенами посольства бегают какие-то инопланетные люди в оранжевых комбинезонах.
За нами пристально наблюдают в десятки биноклей. Фотографируют и даже снимают на камеру. Еще заметно нервничает охрана посольства. Впрочем, это, как раз, понятнее всего.
Наконец-то достигли папской нунциатуры. На подходе к «осиному гнезду» Ватикана солидная дама в элегантной шляпке кричит нам с тротуара:
– Сволочи, что вам папа плохого сделал. Что?!
На женщину никто не обращает внимания. Сама же папская нунциатура словно вымерла. Ни звука, ни движения. Окна наглухо закрыты и занавешены. Такое ощущение, словно служим краткий молебен перед пустым мертвым домом. Видимо, к встрече с нами здесь готовились загодя.
Финал нашего маршрута – Софийский Собор. К Собору я уже не иду, а, скорее бреду на усталых ногах. В голове почти нет мыслей, только тропари и «Богородица, Дево, радуйся…» И по сторонам глядеть не хочется, совсем не хочется.
Если бы сейчас та дама, в шляпке, догнала нас и кинулась с кулаками, я, наверное, и головы бы не повернул.
Заключительный молебен у Софийского Собора прошел на одном дыхании ( несмотря на общую телесную усталость). Все закончилось коленопреклоненной молитвой тысяч людей (вот зрелище было для столичных обывателей).
А потом произошло чудо, оно одно и врезалось в память: в чистом небе над золотыми куполами Софии появляется небольшая кольцеобразная радуга.
В небе, над самыми куполами, небольшое такое колечко и колечко это переливается всеми цветами спектра. Чудесное зрелище, воистину, дивны дела Твои, Господи. Радуга сияла нам до самого конца молебна. А потом тихо растворилась в атмосфере.
Здесь и сейчас
Ночую у родственников, но перед тем, как лечь спать, жадно просматриваю выпуски новостей. Я разочарован, впрочем, ничего другого от украинского ТВ и не ждал.
Несмотря на обилие каналов, общая информационная картина удручающе однообразна. Такое ощущение, что все каналы заранее обсудили, что они будут показывать, и как. Все информационные блоки вертятся вокруг предстоящего визита папы. Визиту – 90% внимания!
В целом, картинка в голове после просмотра новостей примерно такая:
Папа – это «посланник мира», «духовный лидер прогрессивного человечества», «визитная карточка на пути в Европу» и прочая, прочая, прочая.
Комментарии дают представители «греко-католической церкви» и «филаретовцы». Все они, конечно же, ждут, не дождутся визита понтифика. Просто жаждут встречи с папой, словно из него текут реки воды живой.
«А что же представители Московского Патриархата? Почему они молчат? Почему не вставят свой голос в общий хор прогрессивного человечества? Ведь это именно с их молчаливого попустительства некие маргинальные группы (один телекомментатор назвал нас даже «агентами влияния Москвы»), упорно продолжают протестовать против визита папы. Папа к ним с распростертыми объятиями любви, а они…»
Тут только показывают наш крестный ход. Но показывают мельком, смазано. Словно мы «досадное недоразумение на пути в Европу». Из всей колонны крестного хода выхвачен какой-то кусок, фрагмент. В итоге создается впечатление, что участников жалкая горстка. И те в основном женщины пожилого возраста.
Почти не показывают хоругви и иконы. Зато транспаранты с антипапскими лозунгами «телеоко» фиксирует с большим удовольствием. Ну и еще бомжей, случайно попавших на крестный ход.
Плюрализм мнений украинские СМИ проявили, пожалуй, лишь в подсчете участников крестного хода. Так канал «Интер» насчитал три тысячи человек, «1+1» – четыре тысячи, «ТЕТ» – пять тысяч, «ICTV» – десять тысяч. По нашим же подсчетам нас было не менее тридцати тысяч.
Ладно, сколько бы нас не было, это уже не имеет значения. Визиту папы быть. Ради этого визита украинские власти готовы на все. Будь нас хоть сто тысяч, все равно бы показали по телевизору горстку отщепенцев. И сказали бы: «ну, протестующих было максимум шесть, десять тысяч».
После просмотра новостных блоков мне захотелось разразиться злобным демоническим смехом.
Так изощренно все исказить. Нет, ощущение внутри такое, будто на меня только что вылили ведро помоев. Назвать черное белым, а белое черным, и при этом даже глазом не моргнуть, может только украинское ТВ.
И вот уже на периферии сознания звучит вкрадчивый голос – ну и надо оно тебе было, этот крестный ход? Чего ты добился, только на посмешище себя выставил. Вон вся родня неверующая над тобой смеется…
И точно. Приезжает с работы мой дядя. Упитанный, респектабельный киевский житель. Улыбается в свои усы, как кот.
– Ну, как, ходил, протестовал?… Ах, молился, хе-хе. Ну и надо оно тебе было, помолиться можно и дома… Ах, соборная молитва?! А что с нее толку. Старичок-то (так дядя называет папу) все равно едет.
Дядя достает полбутылки шотландского виски. Признаюсь, я даже рад виски, на душе очень горько.
Пьем заграничное пойло. У виски немного самогонный привкус. Дядя продолжает начатую тему:
– Все ваши так называемые крестные ходы – показуха. Они ничего не дают, потому как приезд старичка – это часть большой политики под названием «интеграция Украины в Европу». Поэтому все давно решено в тиши кабинетов. И наверняка все согласованно с вашим церковным начальством. Все «шито-крыто». А вы, дурачки, ходите своими крестными ходами. Добавляйте, тем же коммунистам, политические дивиденды. При этом ни коммунисты, ни ваше церковное начальство никогда за вас не вступятся. Ни-ког-да!
Дядя наливает «по следующей».
Я пытаюсь ему возразить, по поводу того, что наше начальство договорилось с мирскими властями. Но, почему-то совсем не находятся слова, нужные слова. Как назло вспоминается наш владыка со своим негативным отношением к антипапскому крестному ходу.
Может, действительно, они все там наверху договорились?!
Виски уже разлилось живительным теплом по телу, вымыло телевизионную муть из мозгов. Стало все равно. А дядя не унимается.
– И вообще, вот я не понимаю, что вам всем старичок плохого сделал? – При этих словах дядя сладко потягивается в кресле, проводит ладонью по своим кошачьим усам. – Старичок и так в маразме, совсем безобидный. Ну, приедет. Уедет. Что изменится?
– Кстати, если даже и не приедет, все равно интеграция Украины в Европу состоится. Что бы там не кричали оболтусы, вроде тебя.
Я начинаю что-то лепетать про унию, шестнадцатый-семнадцатый век, про то, сколько крови православной на Украине католиками было пролито.
– Шестнадцатый век! – хохочет дядя и гладит себя по упитанному животу, – семнадцатый век! Да ты еще Александра Невского вспомни. Ну, вы все фантазеры. Где вы живете? На какой планете?
– Вадим, надо жить здесь и сейчас, здесь и сейчас! В этом времени, в этой реальности. Ну, вы, короче… как дети, блин. И пока будете детьми, вас все, кому не лень, будут использовать для своих грязных политических делишек.