Тут только незнакомец полностью выступил из тени. Да, он действительно выглядел как батюшка. Пожалуй, даже слишком как батюшка. Во всем его облике сквозило что-то гламурное, киношное (это свое ощущение Юрист впоследствии вспоминал часто).
Отец Георгий был высок, строен, худощав. У него была аккуратная правильная бородка, не слишком короткая, но и не слишком длинная. Немного мутноватые глаза, а так все замечательно, ничего лишнего, все продумано и подогнано. Длинные волосы, длинный тонкий нос, немного вывернутые губы и длинный до пят плащ без единой складки, аккуратный «дипломат» в руках.
Отец Иван и отец Георгий прошли на кухню. Из аккуратного дипломата была извлечена изящная бутылка «Кагора» (тоже длинная). Они сели. Отец Георгий посмотрел внимательно на Юриста и изрек:
– У Вас беспокойный вид. Круги под глазами. Вы плохо спали эту ночь, видимо у Вас из-за нездоровых эмоциональных переживаний сильно ломило поясницу.
У Валеры Юриста едва не «отпала челюсть». Действительно все было так, как сказал отец Георгий: он плохо спал, у него ломило поясницу и были сильные эмоциональные переживания. Такие, что он готов был поставить крест на всей своей юридической карьере, где-то достать оружие и выдвигаться на Майдан.
Валера Юрист хотел поподробнее расспросить отца Георгия о своей пояснице, мол, как он догадался, духовное ли видение, или хорошее знание медицины? Но гость словно забыл о хозяине квартиры. Он спокойно повернулся к отцу Ивану откупоривающему вино и продолжил прерванный перед квартирой Юриста разговор:
– Я проверил по своим каналам информацию, все верно. Ваш епископ владеет несколькими бензоколонками. Негласно, конечно, не напрямую.
– Ну, ведь это пока только слухи, правда, слухи упорные, – неуверенно сказал отец Иван и с глухим чмокающим звуком выдернул пробку из горлышка бутылки.
– Где слухи, там и факты, – торжественно произнес отец Георгий прокурорским тоном и вдруг весело хлопнул в ладоши: – Наливай.
Валере Юристу отчего-то вспомнились «Семнадцать мгновений весны». Правда, шпионские страсти как-то не вязались с духовными лицами.
Наверное, это церковный заговор против церковных властей, погрязших в формализме и обрядоверии», – подумал Юрист и проникся уважением к батюшкам, а особенно к «прозорливому» отцу Георгию.
Валера по-прежнему оставался довольно далеким от Церкви человеком, хотя и считал себя православным. Он больше любил эзотерику. А какой эзотерик не мечтает реформировать Церковь, убрать этих епископов с их пышными византийскими одеждами и «непонятным церковно-славянским».
К тому же Валера был наслышан и о нашем епископе. А говорили разное, в том числе и о бензоколонках. Правда, слухи больше распространялись людьми очень околоцерковными, и распространялись с тем прицелом, дабы на вопрос, а чего ты в Церковь не ходишь, гордо ответить: я не хожу в церковь, потому что там бардак, там епископ торгует бензином. Потому у меня Бог внутри…
Тут батюшки вспомнили о хозяине квартиры.
– Валера, друг, где тут у тебя стаканчики, или рюмочки, а? – спросил отец Иван.
Юрист выставил невысокие, но пузатые фужеры. Отец Иван наполнил фужеры «Кагором».
– Ну, за хозяина квартиры, и как говорится: прощай, разум, – сказал отец Георгий.
Отец Иван затрясся от хохота, а серьезный, как и подобает эзотерику, Валера веско заметил:
– Батюшка, кажется, тост у Вас буддийский?
Отец Георгий поставил опустевший фужер на стол и так же веско ответил:
– Для постижения Божественных вещей разум не требуется. Во многом знание многая печаль есть… Ну, наливай по следующей!..
Алкоголик, – мелькнуло в голове у Юриста. Он слегка тряхнул головой, отгоняя бесовское наваждение.
Сам ты алкаш! – мысленно воскликнул Валера, крайне не любивший осуждать своих ближних. А уж духовных лиц и подавно, в особенности, если последние обладали «духовными дарами». Но вслух все же Юрист не удержался и робко заметил:
– Батюшка, так еще первую недопили. А Вы по второй?
– А-а, – махнул рукой отец Георгий, – между первой и второй перерывчик небольшой.
Наполнили по новой фужеры:
– Ну, за успешное выполнение нашей миссии, – торжественно произнес отец Георгий. – С Богом и… как говорится, – отец Георгий запнулся.
– Прощай, разум, – закончил за него отец Иван и снова прыснул от смеха.
И Валера Юрист действительно едва не попрощался с разумом, когда от отца Ивана услышал о сути «миссии» отца Георгия. Удостоверив «прозорливого» батюшку, что Юрист свой человек и ему можно полностью доверять, отец Иван рассказал следующее:
Отец Георгий представляет новую церковную группу, полностью поддержавшую «оранжевых» (в этом месте бедный Юрист икнул). Члены этой церковной группы, в том числе и отец Георгий, входят в секретариат самого украинского митрополита Владимира.
И хотя сам митрополит поддержал Януковича, тем не менее, среди ближайшего его окружения немало «оранжевых». Более того, они заручились поддержкой «оранжевых» лидеров (которые, конечно же, победят).
И как они («оранжевые» лидеры) очистят страну от коррумпированных чиновников, так и группа в которую входит отец Георгий, должна очистить церковь от коррумпированных епископов.
Все. Просто и ясно. Да здравствует православная революция! А к нам отец Георгий прибыл, дабы собрать компромат на нашего владыку.
У бедного Валеры Юриста все смешалось в голове. Комната поплыла перед глазами. Еще несколько минут назад он был готов чуть ли не ноги целовать «прозорливому» отцу Георгию, в ученики к нему проситься, а теперь его охватил острый приступ гнева.
На мгновение возникло желание вцепиться в «этого оранжевого, апельсинового попа», схватить его за шиворот и выкинуть из квартиры.
Но гнев быстро ушел, он сменился плаксивым отчаяньем.
Они победили! – кричал нервный, дрожащий голос в его голове, – все напрасно! Даже в церкви, на святом алтаре – они, апельсиновые попы оранжевой революции! Господи, какое падение Церкви! Везде политика, везде!!!
Да, бедный Валера чувствовал себя обманутым. Если бы отец Георгий ограничился только темой снятия епископа, Юрист бы его поддержал «руками и ногами». Но, политические взгляды!
И что делать, если духовное лицо (даже «прозорливый»!) враг тебе по политическим воззрениям?
Внезапно Юриста «озарила» мысль: а что если его сейчас просто проверяют высшие силы на предмет мирских привязанностей. Ведь не факт, что он в последнее время слишком сильно зациклился на политических событиях. Стал слишком страстным и нетерпимым. В самом деле, что выше – духовность или мирская политика? Оранжевые, голубые; какая, собственно, разница.
Валера посмотрел на отца Георгия «новыми глазами» и тут же отметил, что батюшка хоть и «оранжевый» но все-таки «прозорлив», убедителен, мысли излагает красиво и четко. Так почему бы хотя бы частично не принять его точку зрения?
И чего это я так разволновался, – подумал Валера. – Автоматы, Майдан… Нет, политика весьма недуховная вещь. И телевизор поменьше смотреть надо…
Отец Георгий внимательно окинул Юриста взглядом и, видимо, почувствовав его внутреннюю борьбу, его состояние, учительским тоном произнес:
– А что тут такого? Чего Вы так переживаете? Валерий! Меньше слушайте коррумпированную пропаганду. Вам внушили, что Ющенко ставленник Америки, враг России и Православия. Неужели Вы купились на государственную пропаганду. А? Вам ли не знать, какое зло несет коррумпированная государственная машина в лице Кучмы и Януковича? И вы ей верите?
– Но ведь Ющенко против русского языка, против России, – вяло возразил Юрист с трудом подбирая слова. – Да по нему видно же все, это… Все жесты у него какие-то не наши, американские, и весь говор его какой-то бандеровский.
Отец Георгий хлопнул еще «кагорчика» и с умильной улыбкой произнес, похлопав Валеру по плечу:
– Милый мой человек. Ну кто тебе всю эту чушь внушил?! Государственное телебаченье и собственные ложные представления. А? Как там в буддизме? Наши мысли – иллюзия, равно как и вызываемые ими чувства и ощущения. Да… А я, грешный поп, сам лично с Ющенко общался и могу тебя заверить, что более русского, более православного человека не встречал. Поверь мне, мой друг.