Уже некоторое время Ая смотрела на широкую грудь Вадима. Тонкая светлая водолазка контрастировала с расстегнутым плащом и загорелой кожей. Сквозь ткань легко угадывался бурный рельеф мышц, морион дышал, приводя их в движение. Интересно, думала Ая, он всегда был таким? Это влияние способностей или просто результат тренировок? Но она не видела его в зале ни разу, откуда в этом теле столько сил?
— Тебе бы отдохнуть, — послышался басовитый голос его обладателя.
Ая моргнула и перевела взгляд на лицо Вадима. Стало неловко: давно заметил, как она пялилась? Но мужчина не был смущен или что-то еще, в словах слышалось лишь немного беспокойства.
— В зале ожидания есть диваны, что ты тут дежуришь?
Они стояли у палаты. Ая подпирала стену у входа, периодически то вставая, то садясь уже несколько часов. Иногда ходила по коридору туда-сюда. Левин уехал с Гадюкой в Обитель и оставил теперь перстня караулить мальчика.
— Я уже спала, лучше постою.
— Ничего с ним не случится. Сгоняй, у девчонок есть еда.
— Не хочу.
— Вот уперлась, — мужчина скрестил руки и, несмотря на тон, добродушно улыбнулся.
Тем не менее при всем настрое и этом теле, Ая видела: он скрывал усталость и, может быть, что-то еще. Еще вчера Вадим выглядел так, словно терпит боль, нет, он ее и, правда, терпел, если верить Левину. А теперь стоял, охранял и недавно превращался. Ая не знала, как это все работает, но метаморфу, судя по схожей неловкой позе, было не так уж легко.
— Вы уже восстановились после… всего?
Вадим сощурил глаза:
— Теперь еще «выкать» будешь? Эх, а я-то тебя ангелом называл… — после этой притворной обиды он хмыкнул. — Большой мальчик, не переживай. Умею зализать раны.
Врун, подумала Ая. Он тут, потому что Левин приказал. Тот знал, что соратнику плохо, и просто использовал его. Или Вадим сам давал это делать? Ая лишь гадала, какие между мужчинами обязательства, плащи одинаковы, но этот здоровый морион слушал «босса», не наоборот.
— А в теле кошки болит? — спросила Ая внезапно, даже для себя.
— Что?
— Что-нибудь.
Мужчина засмеялся.
— Что-нибудь болит. В нем… — он посмотрел в потолок, лицо наполнилось каким-то вдохновением. — Неплохо, все чувствуется иначе. Но выходить… ты когда-нибудь просыпалась с дикого похмелья?.. Хотя кого я спрашиваю.
Почему-то это показалось обидным. Ая нахмурилась и сама крепче скрестила руки.
Но это была правда, она понятия не имела, о чем Вадим. Знала только, что люди после алкоголя превращались в «демонов» — иронично, что метаморф упомянул именно это. Но почему-то те опьяненные звери казались гораздо-гораздо ужаснее. И опаснее. Особенно если ты маленькая девочка, которой некуда бежать. Знала Ая и то, что иные жертвы выпивки теряли бдительность и слабели. А Ая — не могла себе этого позволить и никогда не хотела пробовать. Но, возможно, после магии чувствовала нечто подобное, хотя бы отдаленно. Это тоже была слабость, но вот бросаться на кого-то ей не хотелось.
— Чего загрустила?
— И она всегда сильная? — Ая проигнорировала вопрос.
— Кто?
— Кошка. Даже после… «бурной ночи»?
— Всегда.
Ая вздохнула: тогда точно не понимала. И даже завидовала. И этому крепкому телу перед ней, и той мощи, пробивающей себе путь откуда-то из глубин незримого мира. Если бы у Аи это было, если бы одним своим видом она могла пугать…
Каково было бы сделать это в форме зверя? Приятно?
— Эй, почему ты говоришь, что это «она»?
У Аи похолодели руки, но она не слышала и не понимала, что там снова воображает Вадим. Хорошо, что был день и лампы не застывали на грани погасания, но вид больницы все равно стал давить. Гладкие стены, серые квадратики на полу, резкий запах лекарств, притворная атмосфера спокойствия — все это уже опостылело.
— Ноги устали стоять, — бросила Ая и пошла.
Показалось, что тошнит, завернула в туалетную комнату. В ней все было белым, плитка ослепляюще блестела. Ая пересекла помещение, оглушая сама себя эхом отдающихся шагов, и резким движением распахнула створку окна. Закрыла глаза, нужно было подышать. Наверное, Ая действительно устала. От всего этого. Когда уже вернется домой?
Никогда.
«Хватит себя жалеть. Прекрати!» — она сжала кулаки, захотела двинуть в стекло. Но смысла не было, окно открыто. Зачем что-то разрушать?
Затем, что, если бы по этой ровной прозрачной поверхности пошли трещины, Ае стало бы проще. Она бы увидела порезанный на кусочки город и небо. Увидела бы, что в этом мире есть что-то еще несовершенное.
И его бы сделала таким ты.
Ая покачала головой: она теряла время. Ей нужно было быть не здесь, а в академии. Только там могла использовать себя правильно, только там ее существование оправдалось бы. И если слова Левина правда, что она тратила свою жизнь, творя магию… перспектива умереть на службе не пугала. Медленно сжечь всю энергию без остатка. Было бы справедливо.
Вдруг вспомнилось другое: «Предпочитаешь, чтобы его терзали видения…». Казалось, разговор при холодном свете ламп был уже так давно.
Захотелось пить. Ту газировку Ая уже прикончила, когда главный ушел, но хотелось другого. Воды, обычной воды.
Включив кран, Ая набрала жидкость в ладони и стала лакать. Жадно глотала, как набегавшаяся собака, еще и еще. На мгновение отрывалась, чтобы втянуть воздух, а потом снова пила. Было так странно. Плеснула себе на лицо. Чувствовала, что сходит с ума, но дышать стало проще.
Какое-то время Ая стояла, уставившись в зеркало. Смотрела, как стекают капли по светлым волосам, как холодными дорожками увлажняют щеки, шею и потом исчезают под красным вырезом воротника. Как тупо и редко хлопают ее блеклые голубые глаза с лопнувшими капиллярами.
Когда Ая снова вышла в коридор, Вадим окликнул. Она не хотела обращать внимание, но краем глаза заметила рядом с мужчиной цветное пятно.
Из-под расстегнутой объемной ветровки, кричаще яркой, как знак «стоп», выглядывала клетчатая рубашка в тон и черный капюшон, закатанные рукава оголяли тонкие запястья со множеством шипастых браслетов. На свободных штанах с кучей карманов брянькнула цепь, Джей повернулся.
Уже показала, что услышала, решила Ая, глупо было бы убегать.
— Приветики, — парень, улыбаясь, поднял вверх два пальца. Не такой уж высокий на фоне метаморфа, но все еще выше нее.
Ая не стала отвечать.
— Сходи с ним, купите что-нибудь горячего, — скомандовал Вадим. — И нам тоже.
— Почему я?
— Ты же у нас такая ответственная.
«Смешно» — мрачно подумала Ая. В прошлый раз, когда он посылал ее за едой, все закончилось погоней за машиной преступников и поиском «детишек» на ночных дорогах. Ая была точно не уверена, что именно делал метаморф, но представляла именно так.
Вдруг она вспомнила, что давно не видела напарника. Где вообще Кай? Почему все разбрелись по больнице, как у себя дома? Наверняка, дрых где-то или снова болтал с Наиль. Теперь ему было интереснее с ними, чем с ней. Стоп, почему ему вообще должно было быть с ней интересно?
Из-за угла показался Жан. Слишком громоздкий для узкого коридорчика, он уверенно дрейфовал с лицом человека, который ищет, кого съесть на ужин. Ая решила, что точно нечего тут больше околачиваться, ведь и так хотела уйти.
— Хорошо, — быстро сказала она.
Лицо Джея просияло.
— Тебя ведь тут не было? — спросила Ая, когда они вышли из больницы. Это вообще было первое, что она сказала парню.
— Не-а.
Ае было интересно, с чего такая привилегия, но не знала, насколько уместно спросить, где Джей прохлаждался. Это не потребовалось, он сам продолжил:
— Я тут был у мамы, в нескольких кварталах… Ну как «мамы», короче, тетя моя. Кстати, вообще-то я должен был за продуктами ей сходить, — он поморщился и почесал шею. — Не против, если пройдемся чуть больше?
Сколько лишней информации Ая получить не ожидала, она просто пожала плечами, пытаясь осмыслить все. Видимо, парень это принял за согласие.
— Супер, она тебе понравится!
«Не надо меня ни с кем знакомить!» — мысленно ужаснулась Ая, но в реальности лишь беззвучно открыла рот. Джей уже что-то тараторил, показывая вдаль улицы. Тут Ая поняла, что на ней его же толстовка не первой свежести и что пару дней уже не принимала душ, на лице синяки от недавних приключений, а волосы уже сутки не знали расчески…
Какое-то время Ая шла в трансе, обдумывая варианты, под каким бы предлогом удрать, но потом остановилась. Взгляд привлекло нечто важное.
— М-м? — потерявший ее Джей вернулся.
Внутри заурчало, Ая сглотнула. Она гипнотизировала яркую вывеску с оранжево-красными крабами и сочащимися соком бургерами:
— Кажется, я хочу есть.
— Я куплю, — Джей широко улыбнулся, порылся в карманах, а потом возвел обе руки к небу. — Все схвачено, у меня и от мамы, и от Вадима есть карты! Выбирай, на чьи гуляем?
После небольшой паузы Ая решила, что не будет шокироваться поведением великовозрастного парня, об этом можно подумать позже. Или лучше вообще не думать.
— Просто возьми что-нибудь.
— Точно! Я мигом.
Он показал пальцами ждать, но Ая и так застыла. Не была уверена, что вообще делает, что просит. Просто сказала то, что пришло в голову, но парень уже убежал. Правильно ли это?
«Какая разница» — подсказал желудок.
Очень быстро в руках оказалась упаковка с бутербродом, греющая ладони. Не думая, Ая вгрызлась в него прямо на ходу. По пальцам тут же заструился сливочный соус, во рту таяло сладковатое мясо и, кажется, захваченный в порыве кусочек бумаги.
— Блин, надо было раньше прийти! Впервые вижу, что бы ты так ела.
Ая не понимала, что Джей имеет в виду. Просто очень проголодалась. Как давно в ее желудке было хоть что-то существенное?
— Еще? — парень хитро улыбнулся, засовывая руку в пакет.
Он хотел подразнить, но Ая просто требовательно протянула ладонь и тут же получила новую порцию. Столь же теплую и вкусную. Вгрызание во что-то мягкое приятно успокаивало.
Они шли и, пока обедали, Джей тоже утихомирился, перестал так активно жестикулировать и болтать. Это позвонило Ае сосредоточиться, прийти наконец в себя.
Город, они брели по городу, будто обычные люди. Пахло разогретым асфальтом и бензином. Кругом раскинулся не самый престижный район. За более-менее приличными фасадами улицы маячили грузно застроенные многоэтажки, к обочине жались сдутые ветром картонки, тут и там мелькали надоедливые спам-объявления, из переулков кричали запретными словами нелепые граффити. Впрочем, чего Ая ожидала? С заброшенного завода мальчика привезли куда поближе, в Западный округ.
Ая все-таки покинула ребенка. Но почему-то было не так тревожно, Вадиму доверяла больше, хотя в этом и не было смысла, он все равно подчинялся Левину.
От кого сами морионы охраняли мальчика? Мафии или… полиции? Странно, что законники не показались. Может быть, дали время прийти в себя или дергали социальные службы. Если у ребенка действительно не было родителей, надо еще понять, у кого брать разрешение для разговора. В палате лежал маленький, но все же свидетель. И «объект», с грустью поняла Ая. Такое бездушное название, но это нормально для операции. Нормально ведь? Ая заколебалась, отвечая мысленно на этот вопрос. Цель есть цель, задание есть задание. Но какой в нем смысл?
— Я знаю, что нельзя говорить о делах, но… — Ая возродила в воспоминаниях образ Джея на байке. — Ты ведь был тогда на стадионе, да? Когда я, ну…
Она сама не знала, как описать происходящее, что они вообще там делали с остальными курсантами? И что она устроила. Но Джей все понял:
— А, это, — он уже не выглядел таким оживленным. — Да какие дела. Хотел глянуть на любимую команду.
— Но ты не был внутри.
— Только издалека.
— Почему?
— Эм… Ну мне лучше не светиться особо с морионами.
Ая припомнила, что на мотоциклисте тогда был еще шлем, хоть он и припарковался. Что за конспирация такая?
— Поэтому тебя и вчера не было?
— Угу.
— Но ты с ними живешь!
Джей нервно шевелил губами и высматривал что-то на другом конце улицы.
— Чем ты вообще занимаешься? Ну, кроме посиделок в Обители. Или это тоже «дела»?
— Да просто гоняю на байке, езжу к маме. Гуляю, вот как сейчас.
Звучало слишком… обычно? Этот простой тон и бесхитростный взгляд заставили Аю сомневаться, что разговаривает с преступником, а факты были упрямы: парень без коммуникатора, постоянно лип к Наиль, и он у морионов, не просто же так. Но Ае было так тепло внутри от бургеров… И еще ей нравилась толстовка Джея, хоть в ней и становилась слишком заметной. Не хотелось думать плохого.
— Я бы на пляж сгонял, погода класс! — старший снова повеселел. — Вообще мне любая нравится, но ты бы не замерзла зато. Жаль, сейчас не время, могли бы пройтись.
Глаза блеснули под красной челкой. Джей заметил, что Ая смотрит, задержался на ее лице, поднял брови, будто чего-то ожидая. Она тут же отвернулась к дороге.
Мимо неслись машины. Трафик дикий, толкучка. Автомобиль возбужденно заорал сигналами, едва не подрезав другой на перекрестке. Суета, в центре так не ездили.
— Там есть зачетная закусочная у кореша, тебе бы понравилось, — продолжал Джей. — И еще мороженное! Как тебе клубничное?
— М-м…
К счастью, не пришлось отвечать, вовремя подвернулся супермаркет. Парень пригласил с собой, но Ая осталась ждать, уселась на нагретый за день парапет.
Она смотрела, как солнце играет бликами на стеклах машин, как толпятся люди на переходе, как провалилась попытка пробежать на красный каких-то непуганых подростков. При всей этой беспокойной возне и обветшалости района город почему-то показался даже симпатичным. Джей прав, погода отличная, и ветер куда-то пропал.
Подставив лицо солнцу, Ая задумалась о старшем. Значит, он любил гулять. Скитаться, как это делала она. Но, наверное, была в этом одна разница: он ездил к кому-то, искал кого-то, вот как морионов в больнице. Даже по его манерам было заметно, как настроен на людей: шутил, улыбался, что-то предлагал. А Ая… бежала. Не начинала разговоры, не растягивала губы в ответ, ничего не желала брать. Бежала подальше. Иногда ждала, но только одного человека. Может быть, чего-то еще. Что все станет лучше, все поменяется. Вот только бежала она на месте. Пейзаж не менялся, ничего не менялось, всегда была взаперти.
Нет, просто бежала по кругу. И всегда возвращалась.
— Надеюсь, Вадим, не начнет орать, что мы долго, — улыбнулся подошедший Джей. В руках разбухла пара пакетов.
— А он вообще орет?
— Не-а.
Правильно, зачем кричать, если можешь стать большой пантерой, излучающей силу. От мыслей о том, как морион превращается где-нибудь на кухне, чтобы нарычать на нерадивых «детишек», Ае стало смешно. По-хорошему смешно.
Миновав перекресток, они с Джеем свернули с главной улицы и стали петлять по запутанным дворам. Район показался смутно знакомым, но все эти небогатые закутки в любом случае были одинаковы. Простые многоэтажки, о сроке жизни которых говорил потертый фасад, разномастные балконы, сваленный мусор, на который слеталась стайка ворон, шныряющие в дальних углах крысы. Дыра есть дыра.
— Пойдешь? — спросил Джей у подъезда, когда Ая засомневалась.
В конце концов, какая разница, она ничего не теряла. Но на всякий случай натянула капюшон.
— Куда ты пропал, дурашка! Я уже все без тебя приготовила, — запричитала мама Джея на пороге квартиры, но не злобно, в голосе звенели колокольчики.
Это была немолодая женщина, тем не менее со светящимися васильковыми глазами. Мягкая розовая рубашка свободно свисала, рукава по-хозяйски закатаны. Пряди рыжих волос с пробивающейся сединой удерживал платок-ободок, но все равно прическа пребывала в забавном беспорядке.
— Прости, мне нужно было к своим, — смущенно улыбнулся парень, занося продукты.
— А ты что, заходи, — обратилась хозяйка к гостье, шагнувшей было назад, и уверенно замела ее в квартиру.
Уже внутри, примостившись на сиденье с цветочками, Ая смущенно смотрела, как Джей помогал разобрать сумки, а потом с серьезным видом рылся в кухонных шкафчиках. Доставал контейнеры, что-то насыпал, закрывал плотно крышкой, проходясь дополнительно пальцами по кромке, и расставлял по местам. Поглядывал иногда на Аю, но, скорее, для верности, что все хорошо, взгляд не напрягал. Ее вообще никто не трогал и было спокойно, но потом парень стал настаивать на угощении, подошел со сковородкой:
— Не сопротивляйся, ты сегодня такая прожорливая.
— Джей! Она же девушка!
— О, ты заметила, — глаза парня сощурились, а потом он заговорщицки шепнул (так что было бы слышно из другой комнаты). — Помоги одеть ее в платье!
Мама прыснула:
— Вот вечно ты, а!
Но Ая не стала брыкаться, спорить или возникать. Она взяла протянутую женщиной тарелку и подставила старшему, лопаткой подкидывающему оладьи. На удивленье голод снова проснулся, и… Ае просто хотелось что-то попробовать. Взять чего-то еще от Джея, может быть, ей и это понравится.
Заметив ее замешательство над пышущими жаром оладьями, мама пододвинула ягодный соус:
— Такой же яркий, как ты, — улыбнулась она.
Ая не нашлась, что ответить, опустила глаза и стала жевать понемножку, никто раньше не говорил ей такого. Это всего лишь кофта такая, не она сама.
Когда закончила, Джей придвинул большое блюдо, накрытое полотенцем, приподнял его. Ая с любопытством вытянулась, пытаясь разглядеть, что там. Джей хихикнул и положил ей кусок. Это оказался пирог с ревенем. И он тоже был неплох, не слишком приторный, с приятной кислинкой.
Никаких неловких церемоний, Ая просто пришла в чужой дом, будто ее тут знали, будто с Джеем сто лет знакомы, посидела немного, выпила чая с угощением и ушла. Мама не стала спрашивать ничего про потрепанный вид и синяки, даже взгляда осуждающего не бросила. Возможно, привыкла, что Джей околачивался со странными личностями. В дополнение снарядила его сумкой с приличными остатками пирога: «Отнеси своим, раз уж задержались».
Когда снова вышли на улицу, Ая облегченно и даже немного довольно выдохнула, поняв, что зря волновалась.
Джей повернулся и на ходу стал разглядывать ее:
— Так что на счет мороженного? Какое любишь?
Недавние блюда подкинули вдохновения:
— А есть… что-то кислое?
— Хм, может, лимонный сорбет?
Ая коротко кивнула.
— Найду местечко. А если нет, попробуем купить лимонов!
Этот энтузиазм был даже мил. Ая не знала, что парень собирался делать, но подумала, что ей вряд ли это навредит.
— Ты сказал, она твоя тетя. Почему называешь мамой? — спросила она, осмелев.
— Ну… мои родители часто были в разъездах, так что она мне как мама. Вторая. Так-то мама подруги, мы всегда жили рядом, и она приглядывала за нами. Поэтому и я за ней тоже приглядываю, — Джей хитро улыбнулся.
— И за подругой тоже?
Лицо парня потухло.
Сначала Ая не поняла. Она шла на автомате, смотрела на бойко прыгающих по мусорке птиц, внутри еще плескался какой-то теплый огонек. Но так тихо не должно было быть. Глянула на Джея снова: глазел куда-то в грязную траву на обочине.
Ая решила, может, это часть какой-то игры? Сейчас будет шутка или что-то еще. Но парень молчал и выглядел непривычно, как-то по-новому. Весь его боевой окрас показался бутафорским: эти нелепо насаженные в уши серьги, слишком красные волосы, выбритая полоска на брови. И на этом фоне уставшие глаза, которые вовсе не были такими ребяческими, как поведение. Лишенные тепла, словно остывший чай. Ая впервые увидела взрослого парня. Слишком взрослого.
Под ее пристальным вниманием губы Джея зашевелились:
— Нет, — как-то сдавленно проговорил он, словно еле наскребал мелочи на голос, и все равно не хватало. — За ней-то я не уследил…
Ая опустила голову, впилась зубами в губу. Теперь она много болтала. Слишком много.
Солнце наметило путь на закат, и узкие дворики, зажатые среди массивных домов, уже захватила тень. В ней и сквозящей тишине показалось, что кто-то резко украл день, только у них двоих. Беспардонно насадил на вилку и проглотил, не позаботившись о том, как двум эсперам выбираться из этих путанных человеческих лабиринтов.
Но вот они снова вышли на главную улицу, здесь все еще дорогу обдавало жаром и слепили оранжевые лучи. Стало легче, появилось куда кинуть взгляд: суетились люди, блестели разноцветные машины. Жизнь вернули, хотя бы ненадолго.
Шли к оживленному переходу в молчанье. Ая снова глянула на парня: вроде стал бодрей, но это уже не то. Так долго при ней Джей еще не молчал. И теперь она видела эти глаза, ничто не могло их скрыть: тусклые, потерянные во множестве ресниц под броской крашеной челкой. Его лицо казалось таким худым с этим островатым носом, в этом мешковатом многослойном прикиде. Так было всегда?
«Почему я все разрушаю» — подумала Ая. Она ведь знала, что отношения с людьми не для нее, но позволила втолкнуть себя в этот поход, кормить себя, говорить с собой. Джей мог бы справиться один, взять кого-то еще. Мог бы вернуться в нормальном состоянии. И почему она думала о нем так плохо, снисходительно, будто он какой-то инфантильный дурак…
Вдруг в глазах побелело. Буквально.
Ая ничего не видела, но потом поняла, что что-то вроде пучка света охватило ее и поднялось, ускользая. Будто поезд с сияющими окнами на полной скорости пронесся мимо, оставляя в кромешной тьме.
Охватила странная слабость. В глазах зарябило, замелькали острые края крыш, Ая будто заваливалась, показалось, сейчас потеряет сознание. В этом моменте появился звук. Что-то громкое типа скрипа, а потом грохота. Вроде далекое, а вроде слишком, слишком близкое. Сердце забилось в панике, будто понимало больше нее.
Аю что-то дернуло, и ступни ощутили вес тела. Она касалась земли, она все еще стояла.
Сознание просыпалось, выхватывая происходящее в реальном мире. Дорога стала другой, по переходу пробежала массивная борозда, разветвляясь на множество более тонких трещин. Что-то словно вырвало асфальт вместе с его щебневыми корнями. И огромная машина, нет, автобус в стороне. Стоял как-то неправильно, поперек проезда, будто его перетащили или что-то толкнуло. Уродливый след тянулся с места, где ему полагалось бы быть.
Вокруг пищали сигналки припаркованных машин, сквозь них послышались чьи-то всхлипы. С проезжей части бежала девушка, ноги явно не слушались:
— Я так испугалась!!
— Какой кошмар! Иди, иди сюда… — женщина приняла ее в свои объятия, хоть и сама хваталась за сердце.
Недалеко на переходе, его целой части, валялась брошенная сумочка, обшитая стразами. Трещина поперек полос разделяла дорогу на две полярные картины: спокойная улица и дорожное месиво. И посередине светофор угрожающе мигал красным цветом. Очевидно, эта всхлипывающая фигурка, решившая сэкономить время, могла бы оказаться под колесами, но этого не случилось.
Люди на тротуаре тоже охали, но не от лицезрения картины. Они, скорее, пытались прийти в себя, словно всем разом стало душно на залитой светом остановке. Некоторые даже поднимались, отряхивали колени, а какой-то пожилой мужчина все еще рассеянно моргал на земле.
И было кое-что еще. Наконец Ая поняла: все это время запястье что-то крепко сжимало, очень крепко. Рука Джея.
Он стоял весь напряженный, а лицо — гораздо испуганней всех окружающих вместе взятых. Глаза, обводившие происходящее, снова напоминали ребенка. Паникующего ребенка.
Парень моргнул, словно опомнившись, и побежал, все еще сжимая руку Аи. Она не успела ни дернуться, ни подумать, тело потянулось за ним, чудом не падая. В глазах все еще скакали мошки.
Нырнули в какой-то мрачный проход. В тени Джей остановился, отпустил. Глухо стукнула слетевшая с плеча сумка. Парень быстро-быстро дышал, держась за колени, и смотрел в асфальт с раскрытыми от ужаса глазами.
У Аи кружилась голова, но не от бега. Она чувствовала себя… истощенной. Да, было похоже на то, будто весь день участвовала в дуэлях, и те люди, те трещины на дороге…
— Джей…
Парень продолжал шумно дышать и смотреть в никуда. Ая позвала еще, но он не откликался. И тогда она сделала странное, что не стала бы делать в ином случае. Ая положила ладони прямо парню на плечи. Адреналин колотил ее саму.
— Джей, ты… — пальцы скользили по гладкой ветровке. — Использовал магию?
Старший поднял голову. И по его виду Ая поняла: этот ребенок был не только напуган, но еще и виноват.
— Мне нужно идти, — пробормотал он.
— Куда?
— К байку… Он там, у мамы. Нужно к Вадиму, срочно.
— Почему?
— Вот поэтому… — Джей нервно показывал в сторону улицы, все еще хаотично дыша. — Поэтому мне нельзя ездить с боссом. Они не хотят, чтобы я использовал… это…
— Морионы?
— Нет, управление. Там… кто-то пострадал? — старший выпрямился, и обреченно обернулся, пытаясь углядеть что-то из-за угла. — Пожалуйста, пусть нет, пожалуйста…
В глазах мелькнуло что-то. Примесь стыда, страха и отвращения. К самому себе.
Этот взгляд был знаком Ае, она понимала его. Но, так же как и со скитанием, была тут несостыковка. Одна разница между ними.
Глаза Джея были чисты. Он — хороший человек.
Ая позволила рукам упасть с горячих от волнения плеч парня.
— Я пойду, добегу до байка, — затараторил он. — Сгоняю до больницы, Вадим все уладит. Я быстро! Попрошу за тобой заехать, хорошо?
Ая кивнула, глядя в потертую, изуродованную хаотичными сине-голубыми надписями стену.
— Подожди тут, на остановке. Нет, лучше совсем тут… Или иди к маме, помнишь дорогу?
Снова кивнула.
— Пошли вместе!
— Я буду тут.
— Точно?
— Иди уже.
Ая чувствовала вину, что говорит с Джеем так холодно. Он в смятении вглядывался в нее, искал то ли понимания, то ли поддержки. Наверное, ему хотелось, чтобы кто-то продолжал держать за плечи, обнял или хотя бы подорвался с ним дальше бежать, взяв за руку. Наверное, такую же согревающую.
— Я подожду, — повторила Ая.
— Мы приедем за тобой. Не переживай, я скоро! — в глазах парня появилась решимость, и он побежал.
Ая смотрела, как мелькают подошвы его ботинок. Как получилось, что вину теперь чувствовала она, а обнадежить пытался он? Кого вообще волновало, заедут за Аей или нет? Она была бы рада потеряться. В этом городе, в этих трущобах, просто в тени переулка. Где угодно.
Прямо стоять, будто все нормально, больше не было смысла, и Ая опустилась на корточки, а потом упала назад. Все вокруг еще немного качалось.
Конечно, Джей хороший человек, думала она, две семьи, две мамы, и одна из них как минимум была довольно приятная, смеялась его шуткам, принимала странных друзей, внешний вид…
Ощущение выпечки внутри стало сдавливать. Чувство сытости больше не согревало, наоборот, хотелось вытащить из себя эти крошки теплоты, полученные по нелепой случайности. Украденные, нагло забранные у других. Почему Ая вообще решила, что это для нее? Это, а не вот такая подворотня. Можно было бы гнить тут, вместе с воронами клевать мусор. Но вместо этого перед глазами лежала забытая Джеем сумка, набитая пирогом. Словно усмешка.
Зачем-то Ая притянула ее к себе, не стоило ей здесь быть.
Там снаружи, с улицы, доносился шум, люди возились вокруг происшествия. Никто не пострадал, Ая была уверена. Но они все равно возились, искали виновного?
Пришла странная мысль, может быть, выйти, сказать, что это она? Какая разница? Зато Джей не будет переживать.
Это повеселило Аю, и она поднялась. Пошатываясь, вышла на свет.
Но никому не было дела. Никто не крикнул «посмотрите, это она!» или хотя бы «она была с ним!». Нет, ждали специальные службы. Даже не обратили внимания. А зеваки собирались в небольшие кучки и просто смотрели на дорогу.
Ая присела на остановку неподалеку и стала ждать, когда до них дойдет. Тоже наблюдала, готовая словить чей-то взгляд.
Но внимание привлекло кое-что другое. Из прохода, где Ая вот недавно придавалась самобичеванию, вышло несколько человек. Немолодая пара и мужчина с ребенком. Нет, последний скорее был парень, светловолосый и знакомый. Вел девочку: длинная черная коса, круглые глаза, смугловатая кожа.
Причина. Та самая. Ая бы не забыла ее.
Это те люди, к которым когда-то в прошлой жизни она приходила с учителем. Это — тот гребанный медик из академии, который лез не в свои дела. А это — тот самый переулок, в который они с учителем сворачивали в день, когда Ая должна была выступать на показательных, но ее облапошили, увели. Увели, чтобы посмотреть на эту чертову Причину. Миша, так ее звали.
Пара очень коротко попрощалась с девочкой. Женщина обняла ее, но так резко отстранилась, словно не хотела долго соприкасаться. Оглянулась беспокойно. Медик кивнул и повел Мишу за руку, он выглядел довольным, сел вместе с ней в машину, служебную. И она же после спокойно проехала мимо Аи.
Никто так и не заметил на остановке, блестящей в рыжих лучах заката, девушку в чужой красной кофте с ношей, набитой чужим угощением. Она потерялась, как того и хотела.
Родственники поспешили скрыться в тени переулка.
Что-то во всем этом тревожило. Что-то было неправильным. Медик держал девочку за руку. Ая вспомнила, какие странные у нее были пальцы, в каких-то болячках, будто убивала непонятная болезнь, от которой ее безрезультатно лечили. Такого Ая раньше не видела. Раньше не видела.
«Собственная жизнь душит их» — прозвучали слова Левина. Миша была магом, к ней ездил учитель. Он просил об этом никому не говорить. Очень просил.
«Начинка слишком привлекательна».
Ая вскочила и побежала что есть мочи, нырнула в переулок, понеслась по двору. Заметила пару, когда та уже почти скрылась за унылой дверью подъезда.
Имена проносились в голове… Миша, М… Что-то такое…
— М-мари! Мари!
Сработало, женщина застыла и взволнованно посмотрела на Аю. Вид был такой, словно ее на чем-то поймали.
— Здравствуйте! Я… — Ая подлетела, переводя дыхание, и чуть не упала. Сама тоже, наверное, выглядела беспокойно, да еще и вся помятая, нужно было прийти в себя. — Помните, я приходила с Иваном Озорновым? Его помощница.
Мари нервно улыбнулась, но, казалось, все же чуть расслабилась:
— Да-да, конечно, милая. Прости не помню, как тебя зовут.
— Это не важно. Миша. Куда она поехала?
— Мы решили, что ей нужна более профессиональная помощь…
— Какая?
Женщина неуверенно огляделась:
— Может быть, зайдешь к нам?
— Иван знает?
Мари молчала, потупив взгляд.
— Иван это одобрил?
— Этот доктор, Николаус… — сказала она тихо, теребя кулон на шее. — Нам нужна более экспертная помощь, ей было… плохо. В специальном месте будет лучше.
— Значит, не знает?
— Но он же знает доктора, они работают в отделе, как его… У нас просто не было времени сообщить, так нельзя больше. Ты скажи дяде, милая, что больше не нужно приходить.
Мари положила ладонь на плечо Аи, то ли подбадривая, то ли перекидывая свою ношу. Но Ая лишь в оцепенении смотрела на крутящийся камень в пальцах женщины. Темные грани мориона переливались тусклым блеском. Он защищал от плохой энергии. Темной энергии. Женщина знала, что живет с магом. И она боялась.
— Хорошо, я скажу, — Ая заставила себя коротко улыбнуться. — Извините.
Она неловко махнула рукой и пошла обратно.
Может быть, Мише действительно помогут, так будет лучше, думала она. Девочка будет подальше от тех, кто ее боится, ей поможет государство, контроль эсперов, полиция, все-все-все. Они помогут ее «вскрыть».
Перед глазами беспомощно болталась тонкая рука мальчика.
Они помогут. Помогут.
Но маленький маг всего лишь «объект».
Добредя до остановки, Ая присела и положила сумку на колени. Зачем ее тащила? Ради чего?
Почему-то возникло странное желание поговорить с одним человеком. Неестественное, Ая бы никогда не поверила сама себе. И можно было бы просто подождать неминуемой встречи, но не хотелось. Ая устала ждать.
У места происшествия все еще толпились люди, автобус стоял криво. Каким-то чудом, это не застопорило полностью трафик, машины объезжали, минуя узкую трещину на другом краю дороги. Новый автобус, курсирующий следом, тоже сумел кое-как обогнуть старый и вот уже спокойно подплывал.
Как вовремя. Как специально.
Может быть, так и было. И это была всего лишь ловушка, издевка этого мира.
Ая накинула волосы на лицо и закуталась в алый капюшон поглубже, стиснула мешок угощений. А потом шагнула в открывшиеся двери.
Она собиралась самовольно явиться в логово хищника. И попросить о помощи.