1.
Ночью в дом учительницы музыки влезли неприметные люди.
— Ты проводила нелегальные уроки с детьми. Ты знаешь, что по имперским законам музыка запрещена? Или может, ты хочешь, чтобы тебя и твоих детей чипировали без очереди?
Женщина клятвенно заверила, что не прикоснется к инструменту, и забудет нотную грамоту.
Такие же визиты нанесли известному певцу, который, несмотря на запреты, развлекал публику концертами в соцсетях. Музыканту, бывшему когда-то гордостью империи, сломали скрипку.
Постепенно всем артистам затыкали рты. Тем, кто пытался защищаться или возмущаться, обещали внеочередное чипирование. В империи постепенно искореняли всю музыку, а музыканты стали нищими.
2.
В чат повстанцев вошёл Юлий Цезарь.
— Все готовы к протестам? Сегодня окружаем здание телевидения — они вечно говорят, что мы сумасшедшие, нас мало и мы ничего не значим.
— Ну да, ну да, — согласно закивали нечипированные повстанцы.
— Помните, — продолжал Цезарь, — никакого насилия против полиции. Максимально мирное и дружелюбное поведение. Покажем этим продажным шкурам, что нас много и мы против чипизации.
3.
Адель захлопнула компьютер и вышла из чата.
Девушка заглянула в комнату к родителям: ее мать с отцом, как загипнотизированные, слушали один и тот же выпуск новостей о достоинствах чипизации. Адель проверяла, телевидение транслировало одинаковый выпуск вот уже несколько месяцев.
— Аделина-Мария, — женщина, которая обращалась к Адели, просто не могла быть ее матерью: засаленные волосы, дырявый халат, одутловатое лицо. — Когда ты в конце концов, пройдешь чипизацию? Чипизация делает нас свободными, данные с твоего чипа попадут в имперский банк данных. Ты станешь частью системы социального рейтинга. Ты сможешь обращаться за лечением и финансами, просто послав команду чи…
— Я знаю, мама, — ответила женщине Адель. — Я к Луке.
За все эти действия свободных чипированных людей с чип-счета снималась внушительная комиссия.
— Лука Масси — благонадёжный гражданин империи, — подал голос отец Адели, — пусть он расскажет тебе о достоинствах от чипизации.
— Хорошо-хорошо, — ответила девушка, и вышла.
Отец обязательно бы велел Аделине возвращаться не позже 11, а мать отчитала бы за "пацанский прикид": бесформенную толстовку и спортивные штаны, которые подошли бы какому-нибудь спортсмену. Адель проверила модулятор голоса и вышла.
4.
Адель ждал Лука, ее бывший сокурсник и верный друг. Лука знал, что Адель взяла псевдоним Юлий Цезарь и помогал девушке во всех ее начинаниях.
Лука страдал редкой аллергией на металл, благодаря чему вживленный чип не прижился. Парень вовремя научился делать придурковатое лицо, орать гимны империи и славить чипизацию.
Когда началась чипизация, и часть населения радостно согласилась пользоваться благами цивилизации, разрозненные группки в сети делились теориями заговора, жаловались друг другу на несправедливость и на дурацкий соцрейтинг. Адель собрала отдельные группки интернет-страдальцев, и возглавила их.
Протестующие устраивали кортежи, громко кричали в мегафон, что чипизация превращает в овощей. Протестующие блокировали автотрассы и разговаривали с водителями и пассажирами. После акций протеста уровень чипизации снижался, что донельзя выводило из себя императора.
Сегодня Адель с повстанцами собирались попасть в здание телевидения. Бунтовщики должны были отвлечь охрану и привлечь внимание толпы. Лука вместе с демонстрантами громко кричали: "Чипам нет! Даёшь свободу!", а Адель собиралась перемахнуть через ограду.
Чипированная охрана с безучастными лицами охраняла вход в здание, но совсем не уделяла внимание заднему двору.
— Куда! — Адель схватил за шкирку какой-то амбал. — Куда прешь, пацан!
Аделина оглянулась — шкафообразный охранник внимательно изучал девушку. Адель включила модулятор голоса.
— Мужик, ты ж нечипированный? Ты знаешь, что следующими они будут чипировать детей? Новорожденных вообще хотят! У тебя дети есть?
— Пацан. — секьюрити вступил с Адель в диалог.
— Вот представь, он любит математику и ненавидит имперский, на нем горят штаны, он готов постоянно играть в футбол и терпеть не может суп. А потом твоего ребенка просто не станет. Ты получишь робота, которому будет все равно, что есть, что носить, он будет по команде ходить, повторять восхваления империи…
— Иди, — не выдержал охранник. — У тебя пять минут.
Журналюги сбежали в соседний ресторан, они вас боятся.
5.
Адель достала из рюкзака нано-флешку, один из повстанцев, задержавшийся в студии на подсобных работах, стащил для Аделины чистый накопитель.
Вечером вместо чипированной губастой ведущей в эфир вышла пустая студия.
Убедительный мужской голос вещал:
Посмотрите на этих людей, — на экране появились родители Адели, — это живые роботы. Даже хуже, зомби. За каждую платежную операцию, обращение в медицинский банк данных снимается комиссия. А еще эти люди — под действием чипа — выполняют простейшие команды, им не нужно часто мыться, они едят что попало, они давно забыли про книги. — Комментатор описывал каждое действие пары на экране.
Вы уверены, что чипизация сделает вас свободными? А потом, после того, как будут чипированы взрослые, они примутся за де…
— Эй, пацан, в дверь затарабанил давешний амбал. — Журналюги возвращаются!
Адель благодарно отсалютовала нежданному помощнику и скрылась. Вызванный наряд полиции разогнал протестующих.
Губастая журналистка на экране демонстрировала калейдоскоп эмоций. Ведущая возмущенно делилась эмоциями о злонамеренном и неуловимом Цезаре, даже не догадываясь, что правда и простое человеческое участие могут помочь в самых безнадёжных случаях.
Цезарь вошел в чат.
6.
— Император высказал обеспокоенность действиями повстанцев по кличке Юрий Цезарь, из-за диверсионных актов неадекватных подростков темпы чипизации снова снизились.
— Мэр города Раух с прискорбием сообщает, что праздничный вечер, посвященный экспресс-чипизации с песнями, приглашенными музыкантами — был массово проигнорирован населением. Мэр призвал парламент выявить бунтовщиков и отправить их на принудительную смирительную терапию, полностью обнулив их соц. рейтинг. Париям с нулевым уровнем социальных баллов предоставляется возможность выживать самостоятельно.
— Подростков, ха! — прокомментировали статью в чате повстанцев.
Среди протестующих собрались медики, профессора, учёные, которых пресса упорно именовала горсткой подростков.
— Меня сейчас обнулят, — подала голос юная участница, — родители пригрозили, что если я еще раз пойду на демонстрацию, меня просто выкинут из дома.
— Меня давно обнулили, выкинули из офиса на подсобные работы.
— И мне рейтинг опустили ниже плинтуса, сказали, из секретарш техничкой пойду, если не чипируюсь.
— Так, отставить панику на борту! — подал голос Юлий Цезарь. — Кто может приютить девушку? С баллами мы разберемся.
-
В личке Цезаря ждало сообщение:
— Ты же понимаешь, что все это отвод глаз, все эти новости? Сначала тебе говорят, мы сломаем тебе две руки и ноги, будем долго ломать, больно. А потом хоп, тебе ломают только пальчик. Пальчик, смеешься ты, и думаешь, что это совсем не страшно.
Ты знаешь, что у них на очереди студенты? Потом до детей дойдут.
— Про детей я знаю. Что ты предлагаешь?
— Пусть они говорят о вас. Не так, как набежал злой народ, подразнил серьезных дядек, нет. Придумай, как выделиться.
7.
Адель захлопнула компьютер и стала собираться на работу. По утрам Аделина подметала улицы, так она получала необходимые минимальные очки соц. рейтинга.
Девушка привыкла к чипированным горожанам, которые нередко обступали ее и пытались запросить обмен данными с накладного чипа Адели. Жители нудно начинали читать Аделине лекции о прелестях чипизации, девушка односложно отвечала, а сама каждый раз думала, что уж лучше бы бросали окурки и бумажки, чем вот так, как зомби. Уж лучше бы ругались.
Адель хотела заскочить к старому Йохану. Торговец держал небольшую лавочку, и из-под полы продавал нечипированным продукты. Наживался, конечно, но яблоки у старика всегда были свежие и пахли солнечным лугом. Адель подумала, что сегодня обойдется йогуртом.
Ее ждало разочарование. Старый Йохан грустно развел руками.
— Прости, Адель. Меня заставили.
В магазинчике Йохана сияли черными глянцевыми боками чип-терминалы.
— Иди к Порку, он сказал, что не поставит терминалы, даже если его четвертуют.
— Так Порк же ничего, кроме пива, не жалует! Ладно, разберусь.
Адель обняла старика и пошла в клуб. По вечерам Аделина танцевала, она выучилась танцевать с огненными факелами, и теперь развлекала публику не очень безопасными танцами и трюками.
В дверях клуба Адель ждал Илай.
8.
Глядя на хитро улыбающегося работодателя, Аделина заподозрила неладное.
— Я уволена?
— Нет, моя козочка, публика требует зрелищ. Но твои поскакушки с огнем зрителям уже надоели. А станцуй-ка, моя газелька, голенькой, совсем как мама родила.
— Стриптиз, что ли?
— А это как твоей душеньке захочется.
Адель задумалась. Илай всегда щедро ей платил, никогда их сотрудничество не выходило за рабочие рамки. В конце концов, она моется голой. И на пляже купается тоже почти голой. Девушка затолкала подальше остатки гордости и буркнула:
— Хорошо. Но на моих условиях и ты мне за это дорого заплатишь.
— Договорились, моя павлиночка, договорились, ты сначала станцуй. Покажи публике свои ножки.
В последнее время в клуб к Илаю приходили все меньше посетителей. Ну танцует девчонка с огнем, ну трясет бородатая женщина бородой. Скука смертная, никакого огонька. Однако в успех Адели Илай не верил.
-
Темную сцену освещал одинокий луч света. Девушка стояла на краю сцены и казалось, она вот-вот упадет в объятия невидимого ночного любовника.
— Я бы хотела стать розовым кустом, чтобы ты почувствовал запах этой любви, я бы хотела превратиться в солнце, чтобы ты почувствовал мое тепло, — пел вкрадчивый женский голос. Адель летала по сцене, и раскрывалась навстречу невидимым объятиям, и в ее танце таилась нежность.
— Целуй меня, целуй меня в этот раз, верь мне, я больше не буду тебя искать, — пела девушка, и вместе с ней пело тело Адель.
Когда музыка смолкла, зал какое-то мгновение молчал, а потом разразился аплодисментами. Мужчина, сидевший у сцены, не отрывал горящего взгляда от щуплой фигурки. Так вот ты какой, Юлий Цезарь. Незнакомец давно разгадал главаря повстанцев.
— Рыбонька моя чешуехвостая, ты их покорила, — довольно подпрыгивал Илай, — в следующий раз повторишь.
— Заплати мне сначала, — Адель назвала цену.
Илай поморщился, но не стал спорить. А Адель сможет помочь баллами соц. рейтинга незадачливым повстанцам.
-
Чат разрывало от возмущений.
— Юлий Цезарь с повстанцами напали на журналиста! Несчастный имперский служащий достойно нес долг империи, и подвергся нападению неадекватных подростков.
9.
— Кто на кого напал? Признавайтесь! Что на протестах делал журналюга?
— Цезарь, да он влез к нам в чат месяц назад, прикинулся одним из наших, все выспрашивал.
— А мы ему не особо верили, потом он начал провоцировать наших парней, полез в драку.
— Мы помним, что ты говорил вести себя мирно. Я просто отодвинул это гуано.
— У нас и видео осталось!
— Да что ж вы раньше молчали, надо было в сеть слить!
— Эмм… Цезарь, понимаешь…
— Все дело в том, уважаемый Цезарь, — подал голос профессор антропологии, — что мы делимся аудио- и видеоматериалами с такими же единомышленниками, и в последнее время становится все труднее разделять точку зрения с новыми…
— Цезарь, да он хочет сказать, что у нас у всех соц. рейтинги на нуле! Нас забанили в соцсетях, все профили, даже фейковые.
— Я не могу больше ничего сливать, у меня и так соц. рейтинг близится к красной отметке.
— И я! И я!
— Я уже все слил, мне пох. Только журналюги правду не покажут, им отвалили нехилый куш.
— У кого напряженка с соц. баллами, напишите в личку.
-
Еще с прошлого раза Аделина запомнила, когда в студии отключали камеры слежения, да-да, на телевидении экономили ресурсы. Чипированная охрана спала стоя, а недавний знакомый Адель курил на крылечке.
— Эй, мужик, псст…
— Ты опять тут, пацан?
— Мужик, слышь, помоги, а. Пусти нанофлешку заменить, нас обвиняют в том, что мы журналюгу избили.
— Как я ненавижу эту братию. Заходи, пулей.
-
Утром, когда добросовестные сотрудники телестудии начали работу, по площади катался трактор, раскидывающий коровьи лепешки. На стене телестудии красовалась наспех сделанная кривая надпись: "ПРОДАЖНЫЕ!". Когда на площадь прибыл наряд имперской полиции, трактор уже укатил. С трактором помог Лука.
Нервничающий режиссер не проверил флешки перед запуском выпуска, и в эфир вышло видео, где журналист пытался избить одного из протестующих.
— Население демонстрирует критичные настроения и отказывается от массовой чипизации, подрывная деятельность банды бунтовщиков негативно влияет на кампанию. Полиция сообщает об интенсивно ведущемся расследовании. Помните, чипизация делает вас свободными.
10.
Адель пришла на работу в расстроенных чувствах. Сегодня, по дороге ее обступили чипированные подростки. Накладной чип Аделины не смог запустить обмен данных, и мальчишки поняли, что девушка нечипированная. Они хором начали перечислять набившую оскомину прелести чипизации, стали монотонно бубнить, что Адель нарушает свой гражданский долг, что такие, как она, не дают империи ступить на путь цифровизации.
— Кому должна, всем прощаю, — буркнула на прощание Адель.
-
— Курочка моя яйценосная, — Илай в нетерпении потирал руки. — Публика тебя ждёт.
Адель постаралась отрешиться от мыслей и проблем, снова кинула ди-джею свою любимую композицию. Да, музыку запрещалось слушать, но кто будет проверять старый комп с выключенным интернетом, и девчонку без чипа.
Аделину ждала сцена. И невидимый хриплый мужской голос, который пел о нежности, о любви.
Я влюбился в тебя, потому что устал оставаться в одиночестве, я не могу думать ни о ком, кроме тебя, — пел давно забытый всеми певец, а Адель отвечала, Адель говорила танцем, да, она тоже любит, она отзывалась на невидимые ласки и дарила нежность в ответ.
И снова Аделину ждал гром аплодисментов. Взмыленную девушку в гримерке ждал Илай.
— Курочка моя неощипанная, у нас приват.
— Нет, Илай! Мы же договаривались, только и только танцы.
— Адель, — посерьезнел ее всегда придурковатый работодатель, — этот человек закатает нас с тобой в фибробетон, если ты откажешься. Просто танец. Он заплатил столько, сколько ты и за месяц не заработаешь.
Адель подумала, что Илай наверняка забрал себе половину заработка.
— Хорошо.
-
Мужской голос страдал о неразделенной любви.
— Как было бы прекрасно, если бы в этой жизни нашлось место для нас двоих, но об этом запрещено говорить и мечтать, запрещено смотреть на тебя, но я не могу не смотреть…
Адель вжилась в историю песни, отыгрывала историю неразделенной любви, ее тело плакало, горело запретной страстью… Человек, заказавший ее, наверняка ждал соблазна, а получил его оборотную сторону.
Мужчина не отрываясь смотрел на девушку. Ее грациозное тело говорило о горечи, о надежде, о любви.
— Подойди.
Адель взмахом ладони включила галоэкран на стене. Девушка торопливо написала:
Нам запрещено разговаривать с клиентами. Надеюсь, Вам понравился мой танец.
Аделина выскользнула из комнаты. Мужчина усмехнулся, а она гордая, девчонка-Юлий Цезарь.
11.
Чат повстанцев разрывало сообщениями.
— С прискорбием сообщаем о трагическом самоубийстве Джозефа Донагана. Когда-то многообещающий ученый, которого могли бы прозвать отцом чипизации, отказался от кампании на первых этапах. Донаган ошибочно утверждал, что возможно использование неинвазивных чипов. К величайшему сожалению императора, доктор Донаган страдал расстройством нервной системы, недавно отказался от вживления чипа. Сегодня утром Доганан был найден мертвым в своем доме.
— Я работал с Донаганом, — подал голос один медик. — Он никогда бы не покончил с собой. У него забрали его разработки. Если вам расскажут о моем самоубийстве, не верьте.
Еще два медика заявили, что не собираются совершать самоубийство, и просили не верить, если имперское ТВ сообщит об их добровольном уходе из жизни.
Выяснилось, что еще в нескольких странах медики, разрабатывавшие неинвазивные чипы, покончили с собой.
У Аделины был накладной чип разработки Донагана, чип, с разрешения пользователя, подключался к мед. карте и платежным приложениям. Систему соц. рейтинга еще тогда не ввели, да и чип не позволял обмена данными по запросу пользователя. Самое главное, за любые операции чип Донагана не требовал никакой комиссии, к тому же производили его буквально из отходов киберпромышленности.
Накладной чип в любое время можно было снять, отключить или просто поменять.
Повстанцы продолжали бушевать, а в голове Адели родился новый план.
-
В личке Адель ждало сообщение.
— Цезарь, ты думаешь, ты чего-нибудь добьешься? Вас разделили на группы, демонизировали, превратили в изгоев, исключив из социальной жизни. Покажи им, что вас нужно бояться.
12.
На вокзале собирались чинные господа и дамы. Кто-то отправлялся на воды, кто-то прикрикивал на нерадивую горничную, забывшую болонку. В месте прибытия и отправления поездов бурлило обычное людское море.
Но сегодня людской гул отдавал тревожностью. Имперский экпресс, как мухи, облепили протестующие. В этот раз соратники Адели не кричали "Чипам нет!", не пытались добиться справедливости. Многие из протестующих держали плакаты.
"На чипизации наживаются банки"
"Накладные чипы Доганана можно снять, они не требуют комиссии".
Многие повстанцы держали плакаты с изображением детей до и после чипизации. Лука узнал, что в школе в бедном районе детей принудительно чипировали, а родителям об этом сообщили только после того, как чипы уже были вживлены подопытной детворе.
— Это Клаус, он любил гонять на велосипеде, и ненавидел брокколи. Это Клаус сейчас.
— Это Моника, и теперь у нее все время болит голова.
— Это Люсиль.
— Это Тобиас.
— Это Матеуш.
— Это Кларисса.
Каждый плакат изображал ребенка, с кратким описанием и фото "до" и "после" чипизации.
— Вы уверены, что чипизация сделает вас свободными? — вещала в мегафон мужским голосом Адель. — Сегодня они насильно чипировали детей в бедняцкой школе, а завтра доберутся до ваших детей.
Полиция в этот раз не стала разгонять протестующих и освобождать путь поезду. Стражи правопорядка сняли картузы и молча слушали Адель.
-
Аделина спешила на работу, и злые слезы лились у нее из глаз. Все ее попытки предотвратить чипизацию — бесполезны. Незнакомец из чата прав, все, что они делают, похоже на игру кошки с мышкой.
— Черепашечка моя, ты опаздываешь.
— Будут тебе танцы, Илай, — буркнула Адель.
-
— Баю-бай, засыпай, — проникновенно пела неведомая женщина, — скоро придет твой отец, принесет тебе тыквенные семечки, розмарин и базилик…
Адель горевала, вновь и вновь отдавалась музыке, которая помогала ее телу, ее душе выражать эмоции. В ее танце отсутствовал соблазн, он будил что-то неведомое, искреннее. Так лесная нимфа могла приветствовать путника и пугливо прятаться в чащобе, так весталки могли славить танцами священный огонь. Адель и была огнем. Адель была матерью. Адель была каждым из этих детей.
Клаус. Моника. Люсиль. Тобиас. Кларисса. Матеуш. В полку живых роботов прибыло.
— Баю бай, придет твой отец, принесет тебе тыквенные семечки, розмарин и базилик…
13.
Адель с Лукой решили взломать биллборды. Навязчивая реклама, постоянно демонстрирующая мнимую свободу с чипом — сброшенные медицинские маски, моментальный обмен данными, соц. рейтинг, демонстрирующий счастливых граждан.
Тем, у кого соц. рейтинг взлетал до небес, империя выдавала призы — новую, более современную модель чипа, маленький недорогой автомобильчик, которым, да, тоже мог управлять чип.
Только вот высот рейтингов не достигал практически никто, а если кто-то и становился самым рейтинговым гражданином, то почти всегда оказывалось, что счастливчик состоял в родстве с устроителями конкурсов.
Вместо обманчивой рекламы на биллбордах появлялись графики с прибылью банков, компаний, производящих чипы. Появлялись фото детей после чипизации и фото Донагана.
Адель последовала совету незнакомца и вооружила повстанцев плакатами. В этот раз протестующие вышли к зданию Парламента, куда должен был прибыть император, чтобы торжественно открыть законодательную сессию.
Повстанцы облепили кортеж и встали с плакатами *Чипам нет!" "Руки прочь от детей" "Зачем банкам столько денег?"
Адель руководила движением кортежа с севера, Лука — с юга. В этот раз полиция не стала проявлять солидарность с протестующими. Стражи порядка пользовались дубинками и слезоточивым газом.
Люди, однако, и не думали сдаваться. Лука увидел, как Аделину, громко оравшую мужским голосом (слава тому же модулятору!) обступили стражи порядка. Лука кинулся в гущу толпы, и не обратил внимания, как с него слетел капюшон.
Император, чей бронированный лимузин все же въехал в здание парламента, смотрел за спектаклем с балкона. Монарх недовольно поморщился, задал вопрос своему помощнику, и через мгновение властителю принесли небольшой пульт, на который правитель снисходительно нажал.
Идентификационный код xa.cb.18.25.48. exN, — прогремел металлический голос.
Лука скорчился в муках, как от удара электроком.
14.
Уходим, — Адель и ещё несколько человек схватили Луку и убежали с площади. Остальным повстанцам тоже удалось скрыться. На площади остались мерцать матовым светом взломанные билл-борды, транслирующие фото чипированных детей.
Два медика, примкнувшие к повстанцам ещё в самом начале борьбы, обработали ожоги и сделали массаж сердца. Адель вызвала скорую и заплатила штраф за участие Луки в протестах собственными баллами соц. рейтинга — полиции удалось идентифицировать лицо ее друга.
-
С величайшим прискорбием сообщаем, что кампания по окончательной цифровизации империи провалилась. Банда подростков устраивает диверсионные акции, снабжает специально созданными заведомо ложными данными. Восприимчивое население верит фейковым новостям. Поэтому император складывает с себя полномочия управлением страной и вводит военную диктатуру. Монарх решил отправиться на воды.
-
— Слушай, ты, большая шишка, написала сообщение в личку Адель. — Ты знаешь, что моего друга сегодня чуть не убили? Мы люди, а не алгоритмы! Мы не коды! Ты знаешь, что все, что мы делаем, бесполезно? Если ты знаешь правду, то скажи, не нужно пичкать меня теориями по управлению толпой!
— Хорошо, — пришел ответ через несколько минут. — Мне с самого начала не нравились такие игры и вот это вот все. Я помогу тебе. За поцелуй.
— Ты чё? — разозлилась Адель. — Я тебе не пидор.
— Аделина-Мария Гран-Раж, я каждый вечер прихожу смотреть, как ты танцуешь. Согласись, поцелуй, это скромная плата за то, чтобы узнать правду.
15.
Ты так для меня хороша, ты все, что у меня есть, ты все, что мне нужно, — пел бархатный, обволакивающий мужской голос. — Разве ты не видишь, насколько ты прекрасна в моих глазах?
Адель танцевала с закрытыми глазами. На какое-то мгновение она позволила себе увлечься музыкой, девушка поверила в призрачную иллюзию, отдавалась невидимому мужчине. Они живут в мире без чипов, мужчина обнимает ее, и их ждёт незабываемая ночь.
Зал, не отрывая взгляда, следил за танцующей девчонкой. Адель не стала дожидаться аплодисментов и юркнула в гримёрку.
Она должна узнать правду. Глядя на незваного и нежданного гостя, Аделина поняла, что он ей нравится. Начинающая седеть смоляная шевелюра, внимательные серые глаза, римский нос, тонкие губы, в чьих уголках подрагивала лукавая улыбка.
— Привет, Адель.
— Привет. Как тебя зовут?
— Гордей.
Ее собеседник ждал. Адель привстала на цыпочки, и вложила в поцелуй всю нежность, надежду, всю усталость и горечь. Девушка совсем не ожидала, что мужчина ей ответит. На плечи Аделины опустился пахнущий морем пиджак.
— Нейроинтерфейс инвазивных чипов был разработан с целью подавления человеческих эмоций. Человек, подавая мысленную команду чипу, тем самым одновременно приводит огранизм в состояние резонанса, что в дальнейшем может вызвать разные поражения органов, — начал незнакомец. — Ты не задумывалась, почему с началом чипизации в империи сразу же запретили музыку? Музыка гармонизирует работу полушарий мозга, подавляет частоты чипов, которые ухудшают нейропластичность, способность мозга формировать нейронные связи.
— То есть, — неверяще прошептала Адель.
Да, — широко улыбнулся ей Гордей. — Тебе нужно просто включить музыку.
Так просто! — обрадованная девушка чмокнула растерявшегося мужчину в щеку и полетела домой.
Родители Аделины слушали один и тот же выпуск о прелестях чипизации. Адель притащила в комнату ноут и включила грустного Шопена, которого потом сменил игривый Вивальди, весёлый Моцарт…
Через полчаса родители впервые за много месяцев посмотрели на Адель осмысленным взглядом, а на диване, рядом с ними черными кучками дымились чичипы.
— Батюшки! — ахнула мать Аделины. — На кого я стала похожа. Что со мной? Этот халат … я же для уборки использовала, а ты, мой дорогой отрастил пивное пузо. А в новостях, что это за ужасные новости такие? Это что, шутка такая?
— Мам, пап, — Адель чуть не плакала от радости. — Вас чипировали.
Девушка сбивчиво рассказала о событиях последних месяцев. Адель не стала упоминать о своем участии в протестах, но не упомянуть детей не могла.
Отец Аделины гневно сжимал кулаки.
— Мать, где мое охотничье ружье? Пора некоторым задницы продырявить! Ишь чё решили, в людей свои железки запихать. В детей!
— Пап, никуда ходить не надо, все наладится.
— Кой-куда тебе надо сходить, сходи-ка, милый, побрейся.
Адель была несказанно счастлива услышать привычные пикировки родителей.
Вечером Адель вышла в чат. Девушка радостно вслушивалась в гудение пылесоса, и мерный стук молотка — мама взялась за уборку, а отец что-то чинил и мастерил.
— Кто из вас занимался музыкой?
— Я когда-то преподавала сольфеджио, они обещали прибить мою собачку.
— Мне сломали компьютер, и запретили давать концерты онлайн.
— А я попал на штраф за метал.
Аделина запостила видео со своими родителями-повстанцы наблюдали, как два немолодых человека буквально просыпаются, а чипы на их руках осыпаются чернильной кучкой. Девушка рассказала в двух словах, как музыка подавляет рабочие частоты чипа.
-
Утром империя проснулась, за ночь осыпались чипы у всего чипированного населения. Адель не с удивлением, нет, а с осознанием того, что это и следовало ожидать — узнала в генерале, который принял на себя управление страной, Гордея. Генерала Волкова сопровождала изысканная женщина, а Аделина с грустью вспоминала темный кабинет, пахнущий морскими просторами пиджак…и тёплые мужские губы. Генерал за короткий срок восстановил работу страны: открылись школы, институты, музеи, магазины. Илай открыл официальную дискотеку, быстро завоевавшую популярность в городе.
Он приглашал танцевать и Адель, но девушка отказалась. Оказалось, Аделине слишком больно вспоминать Гордея.
Адель с Лукой вернулись в университет, и ещё Аделина осуществила свою мечту: по вечерам она вела кружок танцев для девочек. Вот и сегодня Адель учила своих подопечных искусству раскрывать себя в танце.
— Смотри, — Адель показывала нехитрые движения. — Расскажи в танце то, что ты чувствуешь. Девушка закрыла глаза и сделала изящный пируэт. Ученицы с восторгом за ней наблюдали. — И ты сможешь точно также.
— А меня научишь танцевать? — В дверях стоял Гордей.
— Супруга против не будет?
— Это моя сестра, — улыбнулся Волков, и Адель засияла улыбкой ему в ответ. Кто знает, может у них с Гордеем все только начинается.
Июль — сентябрь 21