Она холодно протянула ему свою руку.
- Я опоздал, Лиди, - сказал он, целуя руку девушки, - но мне хотелось сегодня привезти с собою моего _лучшего_ друга, рекомендую его вам.
Брага поклонился. Лидия привстала.
- Вы знаете, - обратилась она довольно сухо к молодому человеку, - что ваши друзья должны быть моими. Садитесь, - что нового? - рассеянно спросила она, указывая ему и Браге на два порожних стула возле себя... - Что ваша матушка? - сказала она, поправляя вопрос.
- Она к вам будет сегодня, Лиди.
- Как? вы оставили ее одну? - с укором сказала девушка.
- Она приедет с Иваном Александровичем, - отвечал Севский. Лидия отвернулась к окну.
- Вы мне позволите закурить сигару, - обратился к ней Брага, доставая из кармана porte-cigares. {портсигар (франц.).}
- Прошу вас... ах, боже, Дмитрий Николаич, - быстро сказала девушка, что же я вас просила достать мне Babu-polka?
- Виноват, Лидия, забыл, ей-богу, забыл, - чуть не умоляющим голосом отвечал Севский, приподнимаясь с своего стула, - забыл, как забыл еще другое очень важное.
И он взял шляпу.
- Куда же вы? - спросила его Лидия довольно равнодушно.
- Я возвращусь через полчаса.
И, не дожидаясь ответа, Севский быстро вышел из комнаты. Лидия Сергеевна выставила вперед нижнюю губку.
- Бьюсь об заклад, - начал Брага шутливым тоном, - что ваш жених поскакал за полькой.
- Вы думаете? - холодно спросила Лидия, обернувшись прямо к нему и обливая его фосфорическим светом своих глаз.
- Я в этом уверен. Он влюблен.
- Только во мне он ошибается, - равнодушно заметила Лидия.
- Как это?
- Я не люблю, чтобы мне повиновались.
- Стало быть, вы хотите сами повиноваться?
- Может быть, - отвечала девочка, мечтательно закидывая головку. И из груди ее вырвался невольный вздох.
- Знаете ли что, Лидия Сергеевна, - начал Брага, смотря ей в глаза пристально и прямо, - ведь он вас больше любит, чем вы его.
Лидия принужденно захохотала.
- Извините за откровенность, - продолжал Брага, - но я знаю это - он для вас всех пожертвует, а вы...
- Почему ж вы думаете, что я ничем для него не пожертвую? - быстро перебила Лидия, отворачиваясь от его взгляда.
- Почему?.. Этого я вам не скажу, - я говорю только о нем и о нем я имею право говорить, я его друг.
- Да, у него много друзей, - немного насмешливо заметила Лидия, поправляя мыс своего платья.
- Кто же?
- Вы, - сжавши губки, отвечала Лидия, - Иван Александрович, продолжала она, как будто робея произнести это имя.
- А знаете ли вы, что такое дружба Ивана Александровича? - неожиданно серьезно перервал Брага.
По лицу Лидии молнией пробежало чувство страха.
- Не смотрите на меня так странно, Лидия Сергеевна, - продолжал Брага с горячностью, - если вы любите вашего жениха, бойтесь за него дружбы Званинцева. Вспомните Позвонцева.
Лидия вздрогнула, но, победивши себя, отвечала с холодностию, которая всякого заставит прекратить разговор:
- Да, у Ивана Александровича много врагов, о нем говорят много дурного, но вспомните, что мой жених обязан ему всем.
Брага встал со стула с видимым негодованием и подсел к одному из карточных столов.
Лидия осталась одна и продолжала украдкою глядеть на дверь передней.
Барон, который во все это время сидел у окна и курил сигару, поглядывая с беспокойством на Брагу и на Лидию, наконец решился подойти к ней.
- Лидия Сергеевна! - начал он нерешительным голосом.
Лидия, выведенная из задумчивости, вздрогнула и быстро приподняла головку.
- Это вы, барон, - сказала она гордо и почти презрительно, - я вас не ожидала сегодня.
- То есть - я лишний? - глухо проворчал барон.
- Мои слова не требуют пояснений, - твердо сказала Лидия, поднимаясь со стула и решаясь снова уйти в гостиную.
- Лидия, - прошептал барон с стесненною яростью, останавливая ее за руку, - вы шутили с огнем, берегитесь.
- Кто же шутил с вами?
- Вы, вы, Лидия Сергеевна.
Лидия уже была на пороге гостиной, но в эту минуту отворилась дверь залы, и Званинцев, слегка кивнувши головою гостям и хозяину, шел прямо к ней, ведя под руку Варвару Андревну Севскую.
Варвара Андревна была очаровательно любезна, когда только хотела быть такою. В этот вечер вкус и почти роскошь ее костюма, тихая, благородная походка, улыбка на губах - все говорило, что она решилась разыграть роль нежно любящей матери. Званинцев тоже был одет чрезвычайно парадно, вероятно из уважения к своей даме.
- Ma chere enfant, {Дорогая моя девочка (франц.).} - начала Варвара Андревна, протягивая руку к девочке, немного смущенной ее появлением в эту минуту.