была первая победа.
Когда она подросла и пошла в первый класс, родителей вызвали в школу. Отец смеялся до
слёз, представляя себе растерянность старшеклассника, этакую жердину, которого мутузит и
колошматит его любимая доча . ”Вот это характер! Вот это настоящий воин – отважный и
бесстрашный!“
А сын был полной противоположностью. Близкие не понимали, откуда в нём эта
гипертрофированная ранимость, милосердие и сострадание ко всему миру. Он был чувствителен и
легко уязвим.
Сестра, чувствуя его сердцем и стараясь быть ему другом, незаметно покровительствовала
ему, боясь своим участливым отношением показать, что она сильнее его.
Его дворовая кличка – “Чижик” вызывала в ней почти материнские чувства. Но он редко
открывался ей, не доверял, считая, что его никто не сможет по-настоящему понять.
“Чижик”, – как-то в присутствии отца сорвалось у неё с языка.
– Что? Какой ещё Чижик? – вскипел отец.
– Чижик – сокращённо от фамилии – Чижов! Тебя же, наверное, во дворе тоже так звали?
Или ты сразу стал “Товарищ полковник”? – ответила дочь.
– Чиж! – вот как звали меня в детстве, разгорячено рявкнул отец. – А мой сын – “Чи–и–
жик”, – с издёвкой произнёс он. – Да ему нужно было родиться девчонкой! Из ”Чижика” настоящий солдат не получится! Ну, ничего! – продолжал бушевать он. – Вот пойдёт в военное
училище, там из любого сопляка сделают мужчину. А то, как “кисеЛЬная” барышня, крови видеть
не может, того гляди, в обморок упадёт. Да ещё вы, бабы, окружили его своей заботой, сюсюкаетесь с ним, – распекал отец жену и тещу. – Всё! Хватит! На лето отправлю его в деревню
к родителям. Пусть посмотрит, откуда еда на столе берётся. Там и скот, и птицу режут. На
рыбалку пусть походит. Пора жизнь познавать не по учебникам и кино.
Г л а в а 8. Р А Й С К А Я П Т И Ц А
На окраине заброшенной деревни, на месте старого пепелища, зарастающего молодым
леском, вперемешку с садовыми деревьями и редким кустарником, среди кирпичей развалившейся
печи, устроила семейная пара удодов своё гнездо.
Это место они облюбовали несколько лет назад, когда только познакомились и полюбили
друг друга на всю жизнь. Строительство жилья заняло немного времени. Ведь удоды – не очень
хорошие строители, поэтому они используют, как правило, чужие, готовые стены. Обустройством
гнезда занимались дружно и весело. Натаскали соломки, сенца, надёргали пакли из-под брёвен
развалившейся избы. И занялись созданием семьи.
Когда появилось первое яйцо, они не могли налюбоваться на него. Оно было матово-белым
с охристым налётом, очень красивое. Потом, появились ещё три штуки.
Он кормил её сочными светло-салатовыми кузнечиками, мясистыми червяками, которых
своим длинным, загнутым клювом “доставал прямо из-под земли”. А как же иначе? Ведь ей
необходимо усиленное питание. Она же будущая мать! А он – отец! – Его задача кормить семью.
И очень скоро, – а это всегда так! – появились дети. Какие же они были хорошенькие! Маленькие, покрытые рыженьким пушком, с черными кончиками, – такие пухнатые колобки. Она неотлучно
сидела в гнезде. Сколько было в ней чарующей материнской нежности!
Всё лето прошло в хлопотах. Трепетная забота о детях стала смыслом их жизни. Птенцы
росли под неусыпным надзором родителей, оберегающих их детство от невзгод. А когда выросли, всё семейство перелётами отправилось в тёплые края. И эта счастливая круговерть повторялась
несколько лет подряд.
А в этом году у них появилось пять птенцов. Они уже достаточно подросли и окрепли.
Прожорливое семейство всегда хотело кушать, поэтому оба родителя занимались добычей корма.
Они попеременно отлучались ненадолго, чтобы принести что-нибудь съедобное, вкусненькое и
питательное своим отпрыскам, не оставляя ни на минуту их без присмотра.
Рядом с гнездом обязательно находился кто-нибудь из родителей, расхаживающий по земле
быстрыми шажками. Иногда они позволяли себе проглотить какую-нибудь букашку, но всё
лучшее доставалось детям. А чтобы отпрыскам было не скучно, а интересно, они подкидывали
букашку-таракашку вверх и ловко ловили её клювом, проглатывая налету.