в размерах, на глазах превращаясь в птицу. – Попробуй, попади, а мы посмотрим, какой ты
стрелок, – подзадорил он, и много раз виденным в боевиках, и сотни раз отрепетированным в
мыслях, резким движением бросил ему заряженное дробью ружьё. – На!..
Колька должен был “соответствовать” образу лихого парня. От неожиданности у него
заколотилось сердце и перехватило дыхание. Не соображая, как и что делать, он как в кино, подхватил ружьё, ловко перебросил на обе руки, вскинул его, и одновременно спустил курок, выстрелив в сторону мишени, вовсе не целясь.
Резкий хлопок, и птица стремительно упала неподалёку за кусты, издав глухой звук.
– Ты, чё, попал что ли? Ну, ты даёшь!.. – ребята толпой подбежали к месту её падения.
Перед ними на голой земле трепетала в конвульсиях подстреленная птица. Из раны на
грудке, застывая алыми каплями на песке, текла тонкая струйка крови.
Она была размером с голубя, с длинным тонким, чуть-чуть загнутым клювом. Удивительно
красивое пёстрое, охристо-рыжее оперенье, с крыльями, отороченными чередующимися полосами
чёрного и белого цвета, на голове венчалось сложенным веером, трогательным хохолком.
Несколько капель крови замарали узор, с любовью подобранный и выписанный Великим
Художником.
Ребята стояли как в столбняке, не понимая, что произошло, силясь сообразить, как ей можно
помочь. Каждый видел, что птица ранена смертельно, и всё же в душе оставалась надежда на то, что её можно спасти. Они не могли понять, как такое могло произойти. Это была всего лишь игра
в “крутых” парней. Никто не собирался её убивать. Это произошло случайно, не по их воле. Они
готовы были много отдать, чтобы вернуть время на пять минут назад.
Еле различимый, лёгкий шум и движение воздуха, вызванное взмахом крыла почудились за
спиной, и чей-то трагический голос глухо прокричал: “Ху-до…тут!“ Мороз пробежал по коже. Все
резко обернулись.
На старой обуглившейся бревенчатой кладке, сидела точно такая же птица, живая, здоровая.
Она смешно, боком отошла в сторону подальше от людей и с интересом стала наблюдать за ними.
Счастливая догадка одновременно пришла им в голову – что ранение оказалось не сильным, и птица ...ожила. Они оглянулись, в надежде, что это так, но ... подранок по-прежнему лежал на
земле.
“Уп...уп...уп! Уп...уп...уп!” – снова сзади тоскливо прокричала птица. И опять им
послышалось: “Ху-до…тут, ху-до…тут!” – С этим трудно было не согласиться.
Не в силах больше наблюдать предсмертные конвульсии птицы, и желая прекратить
мучения всех участников драмы, Санька выдернул из судорожно сжатых Колькиных рук ружьё и
выстрелил в раненую птицу.
Чувство жалости, беспомощности, вины сменилось отчаянием, когда птица замерла, распластавшись во всю ширину размаха крыльев.
Изумлённые красотой живого создания и потрясённые трагическим финалом простой
мальчишеской забавы, ребята смотрели на птицу, боясь встретиться глазами с тем, кто посмел
поднять руку на чудо Творенья. Никто из них никогда в жизни не видел подобной красоты, и не
предполагал, что в их местах может обитать “райская птица”.
Колька, бледный как полотно, отошёл от ребят за кусты. Его вырвало. “Что я наделал!” Он
схватился за голову руками, закрывая ими глаза, надеясь избавить себя от страшного зрелища. Но
всё теперь было бесполезно. Вместе с чувством вины, картина запечатлелась в его сознании на
всю жизнь. Колька не выдержал – заплакал.
– Надо её похоронить, что ли, – сказал кто-то. – Давай, Колян, сходи за лопатой!
Так закончилось его детство.
Они стояли над мёртвой птицей, как перед указателем на развилке дорог, ещё не зная, что в
судьбе каждого из них наступил переломный момент. Тот редчайший момент, когда слышишь, как
сама судьба шепчет тебе : “Пойдёшь направо – будешь успешен и счастлив, пойдёшь налево –
“станешь философом”. Ответственность за твою жизнь полностью лежит на тебе. Её нельзя
переложить на другого”.
Настало время делать выбор в соответствии со своим предназначеньем.
Уже сейчас проявились самые яркие человеческие качества и обозначились определённые
черты их характера: один – волевой и решительный, готовый брать всю ответственность на себя; другой – сострадательный и милосердный, чувствительный к чужой боли.