— И кто тебе так рану заматывал… — пробурчал Брайс.
— Ну явно не высококлассный целитель!
— Хотя мне интересней, откуда ты поймала огнестрельное ранение… но ты ж не скажешь, уж я-то знаю.
Она кивнула. Не стоило говорить о всей этой истории с Лексом. Многое не стоило бы говорить Брайсу, чтобы он не переживал понапрасну. Она сама могла разобраться со всеми своими проблемами. Только тревога не отступала, пусть и было всё спокойно — на улице до сих пор барабанил дождь, Брайс наконец нашёл чудодейственную мазь, от которой боль почти не беспокоила её, да и она наконец была в безопасном месте. Почему же какое-то странное чувство тревоги не отпускало?
Дэл тяжело вздохнула.
— Больно? — вздрогнул Брайс.
Она резко мотнула головой.
Громкие детские крики раздались за окном. Кажется, они решили побегать под дождём. В детстве Дэл тоже любила такие пробежки, когда капли бьют в лицо, а ты беззаботно смеешься. Пока остальные родители прятали детей по домам, наливали им горячий чай с плюшками, да запрещали им даже на крыльцо выходить, чтобы они не простудились, её дядя иногда забывал о её существовании, так что ей ничего не стоило выбраться и ночью, и в дождливый день на улицу, чтобы вдохнуть свежего воздуха и помечтать в очередной раз, как однажды она выйдет за пределы ворот и увидит огромный бескрайний лес, в котором она сможет окончательно почувствовать себя свободной.
Интересно, нынешние дети мечтают оказаться за воротами?
— Ты умеешь готовить яблочные пироги? — вдруг спросила Дэл.
Брайс приподнял на неё удивленный взгляд голубых глаз.
— Ну… Майя показывала пару раз… а что такое?
— Научишь меня?
Он пожал плечами
— Если сможешь устроить перерыв между вечными своими сражениями, то всегда буду рад.
Она усмехнулась, но ничего на это не сказала.
Наверно, в самом деле пора наконец разгружать своё время.
Крики детей стали громче, да только… она напряглась — крики изменились.
— Что за бесовщина? — проговорила она, — Можешь открыть окно?
Брайс отпустил её ногу, да пошёл в сторону зашторенных окон. Дневной свет ворвался в комнату, пришлось прищуриться — уж слишком неожиданно это вышло.
— Бес подери… там люди бегут куда-то. Кажется, что произошло.
Дэл резко выдохнула. Всё обязательно должно было пойти не так. Она попыталась вскочить, зажмурилась от вспышки боли, но сейчас она могла хотя бы её преодолевать. Спасибо высококлассному целителю.
— Твою мать, Дэл, ты серьёзно…? — и он тут же заткнулся, увидев её красноречивый взгляд.
Серьёзно. Не зря тревога её пожирала. Что-то должно было произойти. И она должна была с этим разобраться. Она закрепила на поясе ножны, проверила, как меч выходит из них, и улыбнулась плавности движения. В качестве второго сапога она нацепила тапок, который наверняка с неё свалится, но ничего лучше придумать она не могла. Надо было всё-таки забрать его из дома Лекса…
— Ты только вернись, пожалуйста! — проговорил Брайс торопливо.
Она повернулась к нему, сжала губы и проговорила уверенно:
— Я обязательно вернусь.
Виноватая улыбка на прощание, и она вышла из его дома, да пошла быстрым шагом в сторону главной дороги, от которой люди торопливо убегали. Что-то определённо происходило.
На их дорогу выскочил бес. На свету эта тёмная тварь выглядела не так страшно, как во тьме лесной. Она обнажила меч и рванула к нему с улыбкой. Лёгкое движение — и он остался позади неё с перерезанным горлом, истекать кровью. Она улыбнулась чуть шире. Она должна была сражаться — такова воля богини.
И Дэл собиралась её исполнить.
Тапок свалился после первого же рывка. Впрочем, она это почти не замечала — возможно, жажда битвы и победы над тварями была сильнее, чем ноющая боль в ноге. Тем более, Брайс её надёжно замотал, как и полагается высококлассному целителю.
На главной дороге было слишком много крови и… мёртвых тел. Взгляд зацепился за ребёнка с отсутствующими ногами.
Некстати вспомнился Лекс, которого она всё-таки вытащила. Но пульса у этого мальчишки уже не было. Бесполезно. Дрожь пошла по телу. Сколько же тварей? Сможет ли она справиться со всеми? Люди неслись прочь от ворот, бежали по телам своих же и упавших товарищей, они спасались от чего-то страшного и их не в чем винить. Дэл сжала рукоять меча.
И откуда они только взялись? Они разве вообще способны бегать днём? Она подняла голову на небо, спрятанное за тёмно-серыми грозовыми тучами, и вздрогнула. Кажется, они чего-то не знали о тёмных тварях. Однако… это не должно было её останавливать.
Она должна была сражаться за народ свой и бога своего.
— Помоги мне, Морра! — провозгласила она и рванула навстречу толпе.
За людьми обнаружились бегущие лохматые бесы. Она покрепче схватилась за меч, да бросилась на них. Несколько взмахов. Она чувствовала брызнувшую на лицо кровь, и вместе с ней — какую-то небывалую лёгкость. Кажется, богиня её услышала!
Некоторые люди затормозили, увидев, как она расквиталась с тварями. Впрочем, сейчас она должна была лишь сражаться. Сражаться с именем Морры на устах.
Благо, тварей здесь много.
Они были везде. И везде их настигала Дэл с окровавленным клинком, которая уж слишком легко резала их. Твари нападали по одной, или по паре, все вместе не решались, и заслуженно получали. Она видела людей краем глаза, но слышала лишь бешенный стук собственного сердца и рык тварей, которым она оказалась интересней, чем простые люди.
Они всегда получали порцию железа в бок.
Глупые тёмные твари.
Дэл носилась по дороге, выкашивая тварей, пытаясь не смотреть на лежащие тела людей. Это пустое. Её задача была сражаться до конца, сражаться с тварями и спасти город.
Ворота оказались прорванными. А палатка Тактического штаба — валяющейся и окровавленной.
Она резала всех тварей, каких она только могла найти. Она убивала их в пару взмахов. А они снова и снова напирали на неё, надеясь, что смогут победить в этом неравном бою. Однако все знали, что больше всего у Дэл получалось именно махать мечом и убивать тёмных тварей.
И сейчас она это доказывала.
Дождь бил по голове, а она махала мечом, скашивая головы тварей. Они падали с грохотом на землю, а Дэл наносила удар уже следующему бесу по голове. Быстро. Чётко. Без лишних движений. И лишь когда она больше не увидела в зоне видимости хоть какую-то тварь, она смогла опустить меч.
Она стояла возле упавших ворот, возле разорванных тварями стрелков, тяжело дышала, глядя куда-то в лес. Дождь смывал с рук и меча кровь, она с готовностью под него и лицо подставила, да зажмурилась. Силы покинули её, ноги предали — и она рухнула на колени, да руками оперлась на землю. Она не упадёт.
— Спасибо… спасибо… отдаю душу и меч свой Морре, во славу народа своего и бога своего.
Голова шла кругом, устоять сложно было… однако на мгновение ей почудилось лёгкое прикосновение к плечу. Она обернулась и увидела толпу людей, удивленно смотрящих на неё. Наверно, они видели кровь на её руках, или видели, как она убивала этих тварей. Она медленно поднялась с земли, схватила свой меч и крикнула:
— Настоящий бог на нашей стороне! Богиня Морра — а не эти идолы, которым на нас плевать, вроде Ишты или Таха… богиня на нашей стороне! — она подняла вверх меч и сжала его крепко, — Я сражаюсь с её именем на устах. И побеждаю.
Она заметила вспышку где-то вдалеке. Народ вздрогнул.
И гром стал подтверждением её слов.
Дэл широко улыбнулась. Богиня была с ней. Она всё делала правильно, как и надо. Осталось только довести сражение до конца. Она развернулась в сторону сломанных ворот. Если такое произошло, значит, им пора было наконец перестать прятаться от внешнего мира. Значит, пора наконец было покончить со всеми тварями в этом лесу.
— Мы победим всех тёмных тварей и перестанем прятаться! — крикнула она и в следующее мгновение рванула навстречу лесной тьме, да таящимся в них тёмным тварям.
***
На той звёздной поляне она и потерялась с концами, вдыхая запах лесной свежести. Стояла слишком долго, чувствуя тяжесть огромную на плечах, что рука онемела, а потом подняла голову на ясные звёзды.
Смертельная усталость. Дэл закашлялась, и почувствовала, как вместо слюны изо рта капли крови выходят. Ситуация выглядела весьма и весьма нехорошо. Но она не могла поступить иначе. Она должна была сражаться, ведь таковой была воля богини Морры.
Кажется, на этой поляне собрались все лесные тёмные твари разом. Травы под мёртвыми телами видно не было. Да и все травинки были в крови бесов. Славная получилась битва… кажется, она стала последней для неё. Дэл рухнула на землю, держась за живот, на котором остался длинный след от когтей твари.
Она толком и не помнила, почему именно это поляна, что такого произошло, что именно здесь собралось столько тварей, и как она могла победить их всех сразу. Она помнила вспышки грозы, да взмахи клинком, и кровь-кровь-кровь. Наверно, это и вправду была славная битва. В лесу стало совсем тихо, ничьих громких рыков не было слышно, никто не бежал по хрустящим веткам в поисках тварей.
В лесу повисла мёртвая тишина.
Лишь она её нарушала тяжёлым дыханием.
Наверно, она и в самом деле выполнила волю богини Морры. На этом жизнь должна была и закончиться с её историей. Она прикрыла глаза и снова почувствовала лёгкое прикосновение к плечу. Сил обернуться уже не было. Ни на что сил не было, только лишь на прерывистое дыхание.
— Ты хорошо постаралась, милая моя Дэлия.
Наверно, она действительно заслужила таких слов. Но больше она заслужила лишь покоя, уж слишком много сил она отдала в этой последней битве, которую толком и вспомнить не могла.
— В руки твои… боже… передаю душу свою и… — она вдруг запнулась.
Остался Брайс. Тот самый парень, который признался ей, что боялся остаться в одиночестве, и которому она пообещала вернуться. Она смогла подняться голову с земли.
— Я хочу, чтобы ты продолжала бороться, — рука несильно сжала её плечо, — Пусть не с мечом в руках, но боролась. За народ свой и бога своего.
— Во имя народа моего и бога моего, — повторила она и наконец смогла встать.
Она ещё не заслужила отдыха. Только тогда, когда вернётся к Брайсу и в очередной раз пожелает ему доброго утра, только тогда можно будет отдохнуть после сложной битвы.
— На третьей встрече всё и закончится, милая Дэлия, мой молот божий, — рука мягко соскользнула с её плеча.
Дэл развернулась, но никого позади уже не было. В лесу снова стало безжизненно тихо, словно и не было никогда здесь тёмных тварей, убивших слишком многих за все эти годы. И это было волей богини Морры. Однако точку на их существовании поставила девочка, которая просто хорошо махала мечом, и это тоже было волей богини Морры. И воля её была воистину непостижима.
Однако пора возвращаться домой.
И она пошла по телам тёмных тварей, чувствуя их кровь на своих ногах, медленно пошла, не обращая внимание на голову, идущую кругом от этого всего. Лишь когда она вошла в тень деревьев, то вспомнила, что забыла про меч. Она обернулась на поляну, усеянную мёртвыми телами, и глубоко вздохнула:
— Он мне больше не нужен.
Дэл вошла в тёмный пустой лес, где единственным источником шума была лишь она сама, бредущая в сторону своего дома, в сторону города.
Ноги ныли от пройдённых кочек и кореньев, голова временами напоминала о себе и кружилась, идти было тяжко, и даже когда в какой-то момент сквозь деревьев она заметила очертания упавших ворот, энергии не появилось. Слишком сложно было идти, но не идти и сдаться она тоже не могла. Каждый шаг был отдельной борьбой, но не с тёмными тварями, а с самой собой и смертельной усталостью.
Шаг. Ещё один. Она наконец вышла к воротам и вдруг заметила возле них какой-то силуэт. Шаг. Второй. Ещё один. Она вышла из-за леса, прищурилась. Светлые волосы трепал лёгкий осенний ветер, и сам он в своём объёмном свитере и в тёмных сапогах, оставшихся с военной формы, выглядел таким… домашним?
Не этот город с солдатами и народом был её домом.
Всё это время её домом был именно светловолосый целитель Брайс, каждый раз принимающий её как близкого человека.
Он удивлённо присвистнул и тут же рванул навстречу ей, чтобы подхватить, чтобы подставить своё широкое и тёплое плечо, чтобы она не упала снова. Впервые за долгое время она почувствовала себя абсолютно правильно. Так и должно было быть.
— Ты справилась, Дэл, всё хорошо… ты дома, — он покрепче обхватил её.
С поддержкой Брайса идти было намного легче. Она вернулась домой. Всё правильно шло. Они шли вместе, и взгляды народа, разбирающего завалы и тела, были весьма выразительными. У кого-то на глазах застыли слёзы, кто-то смотрел на неё с… уважением, возможно, ей всегда было сложно разобраться в эмоциях.
— Дэлия Маркина! — кто-то вскрикнул позади.
Она вздрогнула от этого крика, но всё-таки не обернулась, сил на это никаких не было. "Маркина" вроде на древнем языке значило то ли "святая", то ли…
— Молот Божий, — произнёс Брайс, — Я бы назвал тебя скорее мечом, но… народу почему-то понравился именно "молот".
Она усмехнулась, представляя, как они все вместе собираются и решают, как назвать её. А в самом деле, как это произошло? Она помнила, как подняла меч и прогремела гроза. Может, что-то ещё могло произойти?
— Сколько дней прошло? — спросила она.
— Всего пара дней, — Брайс улыбнулся, — Я уж опять подумал, что ты надолго пропадёшь.
— Я больше не уйду, — проговорила она медленно, — И войны больше не будет.
Они прошли мимо пустыря, на котором стояла лишь несколько палаток с красными крестами. Их же было значительно позже… и она вспомнила про сметённую бесами палатку Тактического штаба.
— Ты не слышал, что с… Лайзой? Помнишь, та девочка из нашего выпуска…
— Кажется, я видел её тело. Будь немного времени, я бы успел её спасти, но… — Брайс тяжело вздохнул, — Я, конечно, хороший целитель, но воскрешать людей ещё не научился.
Сердце кольнуло. Да, она оказалась не тем человеком, которым казалась для всех, но от её смерти легче не стало. Всё-таки она пообещала Матфею защитить Лайзу, и не сдержала обещание. Наверно, это было единственным обещанием, которое она за свою жизнь так и не смогла сдержать. Дэл закусила губу.
Матфей тоже был не тем, кем хотел казаться. Он тоже был виновен в смертях простых людей, и вся их дружба, её влюбленность в образ идеального капрала не могла оправдать его. Он тоже был колдуном. Как и Лука. Наверно, колдунов более не осталось на их земли, не считая её и Иванны. А если их не было, то больше некому и создавать новых бесов.
Та битва и в самом деле стала последней жирной точке во всей этой долгой войне, начавшейся ещё до её рождения. Настало мирное время, только бы завалы и мёртвые тела разгрести, и можно зажить спокойно. Они смогут выходить в лес спокойно, не боясь нападения, даже в самую тёмную ночь. Однажды и стен не станет, потому что они не нужны будут.
И эта точка была поставлена её рукой, её окровавленным мечом, оставшимся где-то в глубине леса. Просто он больше ей не нужен. Дэл подняла голову и заметила толпу людей, разгребающих развалины какого-то дома. И руководил ей какой-то темноволосый капитан в серой гимнастёрке. От взгляда на правый рукав, который слишком свободно свисал и на ветру болтался, было не по себе. Она прищурилась и…
Стивен без своей правой меткой руки — это как Лекс без ног. Сильный удар. Но он не выглядел поникшим, или расстроенным, командовал спокойно и кобура с хорошо знакомым револьвером висела с левой стороны. Война закончилась. Им больше не придётся брать в руки ружье или клинки.
Она кивнула ему в знак приветствия, и они с Брайсом пошли дальше.
— Сколько лет прошло с нашего выпуска? — спросила Дэл.
Парень ненадолго задумался, после чего проговорил:
— Кажется, лет семь.
Она прикрыла глаза и вспомнила этих ребят, получавших свои клинки на выпускном. Светящиеся радостью глаза шестнадцатилетних ребят, которые искренне хотели послужить народу своему и богу своему, как и клялись ещё в первый день Академии. И почти все они полегли на этой почти вечной войне.
— И с тех пор нас осталось лишь четверо, — глубоко вздохнул она.
Они выжили. Они выиграли. Они положили этому конец. Вскоре последние курсанты получат свои нашивки младших рядовых, и набор в Академию закроют. Ведь войн больше не будет. Пусть Лекс и лишился ног, а Стивен — правой руки, они в итоге выжили и будут жить дальше, пока не умрут своей смертью.
Дэл взяла тогда свой выпускной клинок — настоящий, не деревянный, как на всех контактных тренировках, — и в отражении его увидела горящие глаза человека, готового положить свою жизнь за благополучие родного города, и чтобы увидеть происходящее за воротами. Она подняла глаза от клинка и увидела, как радостно ей улыбалась Лайза, которая уже получила свой клинок.
У Лекса точно также горели глаза — пусть они часто и ссорились, но они были слишком похожи в этом стремлении. Вот у Брайса никогда не было такого стремления, на выпуске из Академии он выглядел скучающим и с выпускным клинком она увидела его лишь однажды, после этого он оставил его у себя дома и ушёл на курсы помощников целителей. Стивен получил клинок и тут же его заложил в ножны, тоже практически не применяя его — всё-таки у него был верный револьвер, который никогда его не подводил.
С тех пор прошло почти семь лет.
Дэл взглянула в лужу, и увидела свои тёмные уставшие глаза с яркими синяками под ними. На лице множество пятен и царапин, как и на руках.
Они родились во время этой войны, они готовились к ней несколько лет, они теряли на ней родных и друзей. Эта война закончилась. А смогут ли они жить без неё?
Они дошли до дома Брайса, он толкнул ногой дверь и… резко подхватил её под колени и поднял её, чтобы перетащить через порог прямо к дивану.
— Какого беса?! Брайс! — вспыхнула она.
Он рассмеялся громко.
— Извини, не сдержался! Хотел посмотреть на твою реакцию… хы-хы…
Глядя на его улыбку, горящие озорные глаза, она и сама не смогла сдержаться и приподняла уголки губ. Пусть раны ныли, и наверняка ещё не скоро они сойдут на нет, но с Брайсом жить было как-то легче. Он аккуратно её положил на диван, как-то непривычно было видеть в нём такую… заботу? Нет, он постоянно заботился о ней, просто она предпочитала этого не замечать.
Он выпрямился, вытер пот со лба и проговорил:
— Ты только не вставай, а то я тебя знаю… я схожу за своей аптечкой, обработаем раны и…
— И что дальше? — Дэл не сдержалась и задала этот вопрос.
Брайс нахмурил лоб, видно, об этом он ещё не задумывался. Как и она. Вся жизнь её была одним сплошным сном между ночными выходами за ворота, где она самозабвенно рубила тёмных тварей. Но теперь не было ни ворот, ни тварей. Она и сама не знала, что делать дальше, как работала простая мирная жизнь, в которой не было места всему тому, чему их учили.
То, что она умела более всего, теперь было просто не нужно.
Брайс глубоко вздохнул и проговорил:
— Дальше мы наконец отдохнём, а потом… мы наконец будем жить. Нормально жить. И… вместе, да?
Не раздумывая, она кивнула. Вместе. И только так.
Всё-таки Брайс был тем человеком, к которому она снова и снова возвращалась. И… наверно, только с ним она бы и смогла жить нормально, а не существовать.
Всё это время они всё-таки сражались, боролись, воевали. Они заслужили право на спокойную и нормальную жизнь.
Больше книг на сайте - Knigoed.net