— Ну как, не видно еще?
Сухонький старичок, староста небольшой деревни на севере Вольных баронств поднялся на превратную башню и с тревогой вглядывался в даль.
— Не, дядь Ван, не видно, — покачал головой здоровенный детина с густой рыжей бородой.
— Третий день пошел, как они должны были вернуться, — дрожь в руках старика передавалась кривой трости, от чего та отстукивала неритмичную глухую мелодию.
— Может уург попался, да бросить жалко, вот и волокут тушу, — пожал плечами детина.
— Твои бы слова, сынок, твои бы слова, — устало вздохнул старик. — Неспокойно мне что-то. Ты это, не спи давай, коль что увидишь, сразу Мирко за мной посылай. У Вилта я буду, он тоже уже который день не свой ходит, чувствует что-то.
— Вилт всегда не от мира сего, — сморщился стражник. — Маги они все немного странные, да дядь Ван?
— А ну-ка лишнего не болтай! — одернул его палкой по спине староста. — Напомнить тебе сколько раз он лихо от нашей деревни отводил? Или может ты забыл, как волк тебе задницу порвал? Кто клочки твоей жопы собирал, а?
— Да всё-всё, бать, не серчай, — насупился воин. — Понял я всё, буду глядеть в оба глаза.
— Богом тебя прошу, Лота, отринь своё раздалбайство хоть на пару дней, — покачал головой Ван. — Вот вернутся они с охоты, тогда дам тебе пару дней выходных, отдохнешь.
— Бать, понял я, — хмуро ответил стражник. — Не подведу.
Старик еще несколько секунд всматривался в его хмурое лицо, а после развернулся, и прихрамывая направился к лестнице.
Лота был единственным на всю деревню, у кого Гелиор не только принял посвящение, но и наградил даром. Возможность видеть в кромешной темноте и четкость зрения на сотни метров вдаль. Отец безумно этим гордился и как-то нашел в этой глуши толкового мастера меча. После была служба у барона Солветти и опыт нескольких серьезных стычек. Лота готовился стать профессиональным рубакой, на службе барона, но судьба решила иначе. Умер отец, а после серьезно заболела и мать. Молодому воину пришлось возвращаться в родную деревню, но успел он лишь на похороны. В наследство остался небольшой домик с приличным клочком земли и полное непонимание, как жить дальше. Хорошо хоть у отца был брат, по совместительству староста этой деревни. Он то и пристроил парня к делу, заменив ему в какой-то мере отца.
— Это еще кто такие, — пробормотал Лота, увидев несколько фигур, выходящих из леса.
В длинных балахонах с глубокими капюшонами они казались странствующими прислужниками богов. Шли не спеша, размеренно. Ладони спрятаны в широкие рукава, шаг мягкий, плавный.
От чего-то воину стало не по себе. Он достал из-за спины лук, и наложил на тетиву тяжелую зачарованную стрелу.
Внезапно, с тихим шелестом снаружи стены вспыхнул факел. Ослепительно белый свет ограждающей магии предупредил об опасности. Лота вздрогнул, стоило только мысли в его разуме сформироваться. Это не люди! Молниеносным движением воин пустил стрелу, наконечник которой раскалился добела. Балахонщики синхронным движением вскинули ладони и вокруг них вспыхнула алая сфера защиты. Стрела врезалась в неё, а после разорвалась ослепительной вспышкой. Лота видел, как капюшоны снесло порывом ветра, обнажая лысые обезображенные головы с красной кожей. Небольшие рога, уходящие назад, не оставляли никаких сомнений. Демоны. Словно во сне Лота видел, как вспыхивают и другие факелы. По всему периметру стены холодным белым светом загорались зачарованные огни. Сначала снаружи, а после и на самом помосте. Их свет служил предупреждением о надвигающейся угрозе. И волосы невольно встали дыбом, от осознания того, что свет зажегся по всему периметру.
— Мирка, — Лота сам не узнал свой голос, — бегом к дядьке, пусть поднимает всех!
Дежурный напарник словно только этого и ждал. Переведя на воина очумелый взгляд, он метнулся к лестнице и что было сил понесся к дому старосты.
Как только свет факелов замкнул круг, из темноты начали появляться и другие твари. Теперь им не было смысла скрываться. Уродливые существа разных форм и размеров медленно продвигались к стенам. В какой-то момент, когда количество существ перевалило все мыслимые и немыслимые пределы, Лота внезапно успокоился. Страх не пропал полностью, нет, но появилась железная решимость.
Вперед вышли существа, под два метра высотой, с мощными передними лапами, на которые они и опирались. Костяные щитки защищали шею и живот, а на запястьях образовывали что-то на подобии кастетов. Подобные твари составляли костяк демонов, внушая опасения не только своими размерами, но и огромными клыками, что росли в разнобой и не помещались в пасти.
— Ну вот и причина пропажи Грота, — раздавшийся со спины голос старосты заставил Лота вздрогнуть. — Ох и много страхолюдин вылезло, не сдюжим, боюсь.
— Преграда продержится часа четыре, — вторил ему другой сухой старческий голос. — Ставил на совесть.
— А что после, дядь Вилт? — повернулся к магу Лота.
— А дальше только одно, — беззубой улыбкой усмехнулся он. — Смерть.
От того, как буднично это было произнесено, у воина по спине пробежал холодок.
— Таким количеством, мне кажется, они и замок Картака сметут, — задумчиво проговорил староста. — А за ним откроется путь к таким же деревням, что и наша. Легкая добыча.
— Сметут и не заметят, — кивнул Вилт. — Если кто и сможет что им противопоставить, так это барон Горский.
— За последний год Мерадор и правда увеличил силы своей дружины, — задумчиво пробормотал Ван.
— Шантажируй тебя твоей же дочерью, думаю и не на такое пойдешь, — тяжело вздохнул маг. — Ладно, пустое это всё. Пойдем, что ли, Ван, выпьем по последней, да обсудим дела наши скорбные.
Оба старика не спеша покинули стену, оставив воина сжимать от бессилия кулаки. Он вновь вернул свой взгляд на армию демонов и только не застонал. За себя он переживал, но в деревне на триста домов куча женщин и детей. Вот кого было по-настоящему жалко.
Вновь стрела легла на тетиву и спустя несколько мгновений её оперение торчало из глаза самой неудачливой твари. Секунда и раздаётся глухой хлопок, с которым голова демона разлетелась на ошметки. Снова стрела, и минус еще один демон. Снова. Снова и снова. В какой-то момент кто-то из балахонщиков не выдержал и каждую последующую стрелу стала встречать алая магическая пленка. Лота впустую выстрелил еще дважды и следующую стрелу убрал назад в колчан. Немного таким образом успокоившись, Лота присел, облокотился на один из зубцов, и принялся неспешно зачаровывать остальные стрелы взрывными знаками Гелиора.
Размеренный бег времени казался беспечным. Минуты текли за минутами, пока на стене вновь не появился староста. За те полчаса, что его не было, он, казалось бы, постарел сразу на десяток лет. Пустой взгляд, дрожь в дряхлых руках и шаркающая походка.
— Бать, может соберем отряд, дадим бой, да постараемся хоть женщин да детей вывести? — посмотрел Лота на своего дядю. — Я на острие пойду, я смогу, ты же знаешь. Заодно вон, например, Клима вперед пустим, пусть скачет быстрей ветра, да предупреждает всех.
— Плохая это идея, Лота, — медленно покачал головой старик. — Их очень много, не прорваться нам. Да и если того же Клима послать, то его любой скиф на части порвет. И как тогда люди узнают о том, что грядет?
— Ну тогда давай диверсию в сторону где-нибудь устроим, а? — никак не унимался воин. — Я подберу еще с десяток толковых ребят, отвлечем внимание на себя, а дружина здесь подсобит, выведет людей.
— Не пойдет так, сынок, не пойдет, — покачал головой староста. — Здесь и обсуждать-то нечего. Поскачешь ты, один. У тебя есть хоть какой-то шанс вырываться и уйти к замку, ну а мы постараемся тебе в этом помочь.
— Да вы же погибните, бать! — подорвавшись на ноги, раненным зверев взревел здоровенный детина.
— Погибнем, — согласия с ним Ван, — но ты должен выжить! Выжить любой ценой, слышишь? В замке должны знать. Обязательно должны.
Лота стоял на помосте и не мог сказать ни слова. Да и чего греха таить, он всё прекрасно понимал. Кроме него мало кто сможет прорваться и уйти. Остальные же останутся умирать, лишь бы выиграть для него столь драгоценное время.
— Всё готово Ван, — подошел к ним двоим немолодой, но крепкий мужчина. — Детей всех собрали под храмом Шорта, отваром напоили. Минут через пятнадцать они уснут.
— Кто грех на душу взял? — спросил староста, с такой силой сжав трость, что та не выдержала и хрустнула.
— Мирта, — сглотнул вязкую слюну мужик. — Женщины, кто не в силах держать оружие, тоже выпили. Остальные выйдут за стену. Ты уж не подведи, Лота, — обратился он к воину. — Если ты не прорвешься и не предупредишь людей в замке, то все наши смерти будут напрасны.
— Да что ж вы за люди такие! — раненым зверем взревел Лота. — Как мне жить-то после этого!? Как!?
— Боги тебя направят, сынок, — по-доброму улыбнулся Ван. — Твой отец тобой бы гордился.
Через несколько часов ворота деревни распахнулись, выпуская наружу отряд людей численность в семьсот сорок три человека. Были среди них и женщины и старики, что пободрей. Каждый держал в руках оружие и был облачен в какую-никакую, но броню. Терять им было уже нечего.
Демоны встретили этот подарок яростным ревом и понеслись вперед неотвратимой волной. Сотни метров сокращались очень быстро и казалось, что вот-вот твари дорвутся до людей и начнется страшное.
— Прими старика, Энидма, — прошептал старый маг, всаживая себе в сердце клинок и выпуская магию.
Полет бабочки — плетение магии воздуха первого круга, когда-то перенятое от эльфов. Сотни воздушных лезвий пронеслись над головами людей, чтобы обрушить смерть на толпу демонов. Балахощики спохватились поздно и первый вал тварей превратился в кровавое месиво. Да и после, алая преграда не продержалась долго. Орава демонов широкой полосой разделилась на две части. Балахонщиков смело так же. И, казалось бы, вот он, шанс, но нет. Люди вгрызлись в тварей, словно обезумевшие, но силы были неравны.
Лота гнал своего Ветерка вперед, с силой сжимая поводья. Он должен прорваться, должен предупредить! Должен.