Марина поерзала на неудобной деревянной скамейке в купе третьего класса и обессиленно опустила голову на приоконный столик. Смотреть в окно ей надоело, заснуть не позволяло будоражащее сердце чувство, граничащее со страхом и жаждой приключений. Она много раз ездила к бабушке на поезде, а потому пейзажи за пределами вагона ей приелись. Оказалось, что природа Птифура немногим отличалась от природы таежных лесов, бескрайних полей подсолнухов и кукурузы. Краски, разве что, были ярче, а так… ничего особенного.
И все же сердце в ее груди билось в учащенном ритме, каблуки на туфлях нервно цокали по полу, будто вот-вот готовясь повести Марину в пляс.
— Кхе… Кхе… Кхе.
Когда Марина в очередной раз закашляла, Лида начала беспокоиться.
— Ты точно простыла, — с уверенностью сказала она.
Но кроме кашля, никаких других признаков простуды ни Лида, ни сама Марина не замечали.
Глаза у Мани не блестели, на щеках не играл румянец. Температуры и той не было, лоб Марины был прохладнее ледовой стружки с сиропом.
— Может, у меня на что-то здесь аллергия? — предположила Маня, улыбнувшись. — На сахарную пудру там… Или на что-то еще?
— При аллергии обычно чихают, — сказала Лида. — Да и соплей я у тебя что-то не вижу.
— Фу!.. — сморщив нос, воскликнула Маня. — Как ты можешь говорить о моих соплях? Давай о чем-нибудь другом.
Лида поставила локти на столик и положила подбородок на сомкнутые в замок пальцы. Придумывая тему для разговора, она посмотрела в окно.
Ранним утром им удалось сесть на поезд, движущийся в сторону границы Цитрона и Ирги. Бергамот, продолжавший сомневаться в правильности их отъезда, купил им билеты, отсыпал немного монет — на будущие траты — и вкратце рассказал о том, какие опасности могут подстерегать их на пути.
К сожалению, железная дорога обрывалась в городке под названием Кинкан, и до границы с Иргой от него на повозке было немного немало полдня пути. Бергамот предупредил Лиду о том, что Кинкан, по сути своей, торговый город, но найти в нем цитронийца, который захочет отвезти их к границе, шансов немного.
Бергамот посоветовал девушкам найти иргийцев, те по своей натуре народ добродушный и в столь простой просьбе им не откажут. Да и вопросов лишних не зададут.
Оказавшись на территории Ирги, Лиде и Марине придется больше суток потратить на то, чтобы добраться до своего следующего места назначения — станции Клафути. По словам Бергамота, это была станция на границе царства Ирга и королевства Марципан. Вот тут Лиде стоило проявить максимальную осторожность, так как кто-нибудь из марципанцев мог признать в ней свою королеву.
«Если все сложится удачно…», — прозвучал в голове Лиды голос Бергамота, и она невольно встряхнула головой, отгоняя от себя пессимистические мысли.
— Кхе… Кхе, — глухо прокашляла Марина. — Кхе… Наверное, я и правда… Кхе… простыла.
Лида взглянула на подругу с нескрываемым сожалением.
— Жаль, что в их поездах нет горячей воды, — сказала она, не имея возможности помочь Мане. — Первый раз еду на поезде, в котором котлов нет.
Марина негромко засмеялась.
— Я тоже, — заговорила она спокойнее, когда приступ кашля утих. — Да еще так долго ехать. Я уже всю попу себе отсидела.
— Бергамот сказал, что к ночи доберемся. Снимем на вокзале комнату, поспим, а утром найдем кого-нибудь из Ирги. Сейчас главное покинуть Цитрон, а дальше…
«Если все сложится удачно…», — чуть было не сказала Лида, но вовремя одернула себя.
— А дальше будем думать о том, как добраться до этой приграничной станции… Как там ее?..
— Клафути.
— Да, точно, Клафути, — кивнула Маня и, подумав, села, откинувшись на спинку деревянной скамьи. — Кстати, а что это?
— Французский десерт с вишней, что-то среднее между пирогом и запеканкой, — пояснила Лида.
«Неплохое название для приграничной станции», — подумала она, вновь взглянув в окно и вспомнив утренний разговор с Бергамотом.
Как только они доберутся до Клафути, большая часть дороги окажется позади. От границы Марципана до столицы Ирги — Аронии — на поезде еще около суток пути. А уже там, как надеялась Лида, она сможет встретиться с царем Кизилом и все с ним обсудить.
«Один в поле не воин», — повторила она сказанную Бергамоту фразу.
Впрочем, двое тоже никакая не армия, поэтому на всякий случай требовался еще один план действий. Но что она могла без помощи кого-то, кому могла доверять? Зефира держали не пойми где, а Максим, скорее всего, вместе с принцем Безе и его семьей находился вместе с правящей четой Макадамии в Козинаке. Друзей рядом не было, а Лида не была стратегом, чтобы обдумывать и свои и чужие поступки на несколько шагов вперед.
«Неужели придется плыть по течению?..»
— Думаешь, у тебя получится договориться с этим царем о взаимовыручке? — внезапно спросила Маня, разглаживая складки на подоле юбки. — Что будешь делать, если он откажется сотрудничать?
— Попытаюсь убедить его, что он должен помочь, — пожав плечами, ответила Лида.
Всю прошлую ночь она думала о том, что будет делать, если Кизил откажется помогать. Вдруг он предпочтет отсиживаться во дворце вместо того, чтобы бороться с ложным обвинением. Кто знает, что случится, если он не появится на суде аристократов? Ну обвинят его в этом преступлении, ну скажут, что он больше не царь — и что дальше? Кто лишит его короны? Князь Цитрона? Джелато? Кто-то другой?
— А если мои убеждения не сработают, попытаюсь придумать что-нибудь еще.
— Например?
Лида пожала плечами. Она не умела манипулировать другими, не знала, как и что говорить, когда хочешь, чтобы кто-то поступал так, как тебе надо.
— Кхе. Кхе… Кхе…
— Давай думать о проблемах по мере их поступления, — предложила она, обеспокоенно взглянув на подругу. — Мне не нравится твой кашель.
— Кхе… Мне тоже. Кхе… Кхе… — Маня прокашляла в сжатый кулак и тяжело вздохнула. — Может у меня аллергия на платье?
— Платье?.. На ткань? — Лида покачала головой. — При аллергии же чихают.
Поезд продолжал двигаться с востока на запад по территории княжества Цитрон, чтобы через несколько часов свернуть к горному хребту Рангпуровых садов и, пройдя свозь них, продолжить движение на север Конфитюра к городку под названием Кинкан, с которого и начнется путь Лиды и Марины к Аронии — столице царства Ирга.
Цедра, ателье госпожи Арахис
Максим поправил черный сюртук и вставил два пальца в плотно прилегавший к шее накрахмаленный воротник белой рубашки. Он душил его.
— Если бы ситуация не была столь ужасной, я бы позволила себе насладиться этим зрелищем, — воодушевленно произнесла Арахис, поглядывая на Трюфеля.
Максим заинтересованно обернулся, но ничего примечательного в покровителе не заметил. Шоколадных оттенков костюм мало чем отличался от его обычной одежды, но, как посчитал юноша, экстравагантной макадамийке было виднее. А он, возможно, в моде ничего не понимал.
Трюфель стоял на невысоком подиуме в окружении зеркал и явно смущался столь пристального к себе внимания со стороны женщины, к которой около часа назад их привели Лайм и ее друг по имени Танжело.
Ателье госпожи Арахис было небольшим, но очень уютным. И со слов Трюфеля очень известным, как и его владелица.
— Может… Может брюки немного ушить? Чтобы они стали более обтягивающими?.. — Арахис очертила нечто округлое и, прикусив нижнюю губу, с досадой покачала головой. — Нет, и так хорошо смотрится. Вы, господин Трюфель, стали бы для меня неплохой моделью. Что не сшей — все в пору.
— Ваши слова льстят, госпожа Арахис, — дрогнувшим голосом произнес Трюфель. — И мы с Максимом благодарны Вам за оказанную честь. Моя матушка и многие девушки в Марципане мечтаю ходить лишь в Ваших платьях.
Арахис улыбнулась.
— Ну что Вы, — отмахнулась от его слов макадамийка, хотя появившийся в глазах блеск лучше жестов говорил о том, как приятны ей были его слова. — Можете продолжать нахваливать меня. Никогда не надоест слушать похвалу из уст мужчины.
Трюфель нервно улыбнулся и скосил взгляд на Максима.
— Может, не будем тратить время на разговоры? — спросил Горький, ни к кому конкретно не обращаясь. — Нам нужно как можно скорее встретиться с теми, кто последними видел Лиду.
Арахис хотела что-то ответить невоспитанному юнцу, но так и осталась молча сверлить его недовольным взглядом. Новость, которую с раннего утра не обмусолил хотя бы раз лишь ленивый, дошла до нее в лице двух наиприятнейших дам средних лет, решивших заглянуть к ней на давным-давно запланированную примерку. Они-то охотно и поделились с Арахис последними сплетнями, даже не подозревая о том, что буквально прошлым днем королева Лидия так же, как и они, примеряла в этом ателье свое платье.
— Танжело, мальчик мой, — подозвала Арахис помощника, до этого о чем-то тихо беседовавшего с Лайм, — сбегай до библиотеки великого Цитрона, разведай обстановку.
Танжело переглянулся с Лайм и, кивнув Арахис, направился к выходу из ателье. Трюфель сошел с подиума, еще раз поблагодарил Арахис за помощь и извинился за то, что своим приходом они с Максимом подвергали ее и ее ателье преследованию со стороны цитронийцев.
— Дорогой мой, — вновь отмахнулась макадамийка, — мне нет дела ни до злых языков, ни до тех, кто на слово верит чужим россказням. И уж тем более я не боюсь каких-то там стражников с их безвкусными латами. Хочу сказать, что вчера я впервые встретила королеву Лидию и была поражена ее открытостью и искренностью. Давно я не встречала таких людей.
— Значит ли это, что Вы верите в ее невиновность? — для чего-то решил уточнить Трюфель.
— Абсолютно! — почти что возмутилась его недоверию Арахис. — Как можно обвинять в таком бесчинстве столь юную и невинную особу? Да еще и так подло, во всеуслышание, не оставив возможности оправдаться. Знаете ли вы, какие разговоры сейчас блуждают по Цедре?
— Вам же нет дела до чужих разговоров, — напомнил Максим, но макадамийка пропустила его язвительный тон мимо ушей.
— Одно дело им верить и совсем другое быть в курсе событий, — сказала Арахис. — Я приближена ко многим дворам, знакома со множеством птифурцев, готовых верить сплетням, а не здравому смыслу. Мало кто в Цитроне знает, что королева Лидия сражалась на турнире Великих правителей не только за себя или корону Марципана, но и за их бедных юношей, ставших жертвами подлости парфийцев. Не помню, как их там звали, но если бы князь и княгиня рассказали об этом всем своим подданным, то сейчас бы все держали свои языки за зубами и помалкивали. Таково мое мнение и вы, господа, имеете полное право с ним не соглашаться. Но в данном случае я уверена — князь и княгиня, обвинив королеву Лидию и царя Кизила в предательстве, преследуют какую-то цель.
Лайм издала тихий вздох не то возмущения, не то горечи, но поддержать разговор не решилась. Возможно, она и сама так считала, но боялась признать это вслух.
— И какую же цель они преследуют? — переведя взгляд с Лайм обратно на Арахис, спросил Трюфель. — Поделитесь своими размышлениями на этот счет, если Вам не трудно.
Арахис пожала плечами.
— Нет никаких размышлений, дорогой мой, лишь домыслы, о которых лучше не говорить вслух, иначе они рискуют превратиться в очередные сплетни. Сейчас вам нужно выяснить, что случилось с королевой Лидией и помочь ей всем, чем только сможете. Я же со своей стороны могу лишь обеспечить вам двоим безопасное место, в которое вы сможете вернуться. Но и я на этой земле лишь гостья, которую могут как выгнать, так и обвинить в пособничестве изменникам. Поэтому не обессудьте, если наступит момент, когда я сделаю вид, что с вами незнакома.
— Своя рубашка ближе к телу, — скрестив на груди руки, сказал Максим.
— И с этим сложно не согласиться, юноша, — в тон ему ответила Арахис.
Через некоторое время вернулся Танжело, сообщив, что те, кто им нужен, сейчас находятся в библиотеке великого Цитрона. И если они хотят поговорить с ними, то нужно поспешить, потому что на сердце у цитронийца было как-то неспокойно.